Особенно переполнена тюрьма была в первые месяцы войны, когда из прифронтовой полосы были эвакуированы десятки тысяч заключенных. По всему Молотовскому управлению исправительно-трудовых лагерей и колоний в декабре 1941 г. умерло 759 заключенных, в январе – 450, в феврале – 331. Эвакуированные часто привозили заразные болезни. Так, в пермскую тюрьму поступили заключенные, больные сыпным тифом. В начале 1942 г. в тюрьме умерло более 400 человек от тифа[224].
«Венгерский шпион» – 12-летний Алексей Васильевич Зуривчак. Фото из следственного дела
Справка о смерти А. В. Зуривчака
Сейчас это Следственный изолятор № 1 (СИЗО № 1) ГУФСИН России по Пермскому краю. Современное руководство СИЗО № 1 решило восстановить церковь, и при очистке потолков от краски и побелки обнаружились прекрасно сохранившиеся фрески XIX века[225].
Фрагмент интерьера Пермского следственного изолятора № 1. Расчищенные фрески на стенах бывшей тюремной церкви
Алексей Иванович Тихий (1927–1984), уроженец Украины, философ по образованию. Арестован 4 февраля 1977 г. по обвинению в антисоветской агитации и пропаганде, незаконном хранении оружия. Осужден судебной коллегией по уголовным делам Донецкого областного суда по статьям 62 ч. 2, 222 ч. 1, 42, 26 УК Украинской ССР, признан особо опасным рецидивистом. Приговор – 10 лет лишения свободы с содержанием в исправительно-трудовых колониях особого режима с последующей ссылкой на пять лет. Отбывал заключение в колонии ВС-389/36 с 1 марта 1980 г. Неоднократно находился на излечении в больнице колонии ВС-389/35. 2 марта 1984 г. этапирован в лагерную больницу колонии ВС-389/35, оттуда – в тюремную больницу г. Перми. Скончался 6 мая 1984 г.
За два столетия через пермскую тюрьму прошли десятки тысяч известных и неизвестных арестантов. В 1826 г. через Пермь проезжали декабристы, следуя этапом в Сибирь. Вполне вероятно, что на отдых они останавливались в этой тюрьме. Некоторое время провел здесь известный большевик Яков Свердлов. А в 1970–1980 гг. здесь были камеры для политических заключенных – узников известных пермских лагерей Пермь-35, -36 и -37.
Пересыльная тюрьма/исправдом № 2/ тюрьма НКВД № 2/промколония № 1ул. Сибирская, 65
В 1871 г. за городом на Сибирском тракте появился Пересыльный замок для этапируемых заключенных. Здание было построено по проекту пермского архитектора Р. О. Карвовского. Позднее Пересыльный замок был преобразован в Исправительное арестантское отделение (ИАО). Эти места заключения предназначались для осужденных за более тяжкие преступления по сравнению с теми, за которые направляли в тюрьмы. В ИАО был более жесткий режим, и заключенные были обязаны работать, в отличие от заключенных тюрем, где труд был добровольным.
13 августа 1872 г. на средства пермских купцов Ф. и Г. Каменских при тюрьме была заложена церковь во имя св. Николая Мирликийского Чудотворца. Мысль основать эту церковь принадлежала пермскому губернатору Н. Е. Андреевскому. Церемония началась крестным ходом из Воскресенской церкви к Пересыльному замку, где закладку первого камня и водружения креста совершил сам архиепископ Антоний. За год с небольшим церковь при пересыльной тюрьме была построена и освящена 18 ноября 1873 г. Каменное здание церкви помещалось рядом с корпусом для арестантов исправительного отделения, которые проходили на богослужение через особый вход, ведущий на церковные хоры. Колокольни при церкви не было, но возле алтаря размещалась небольшая звонница с пятью колоколами. Церковный причт (священник и псаломщик) получали жалованье от тюремного ведомства. В 1873 г. был утвержден проект на постройку при пересыльной тюрьме деревянного здания больницы. Через Пермскую пересыльную тюрьму прошли народовольцы 1870-80‑х гг., участники революции 1905–1907 гг. В 1899 г. к Пересыльному замку было пристроено здание исправительного приюта для несовершеннолетних.
15 августа 1919 г. Пермская губернская тюрьма была переименована в Исправительный рабочий дом № 1, а исправительное арестантское отделение – в Исправительный рабочий дом № 2. В 1920‑е гг. ИРД № 2 состоял из главного каменного корпуса, в котором было 10 камер, рассчитанных на 12–30 человек; барака, разделенного на шесть камер по 40–50 человек; бани, кухни, хлебопекарни, складов и квартир администрации. В Исправдоме № 2 имелись собственные мастерские: сапожная, рассчитанная на 20 человек, портновская на пять человек, столярная на три человека, кузница на два человека, а также прачечная и огород. В ноябре 1920 г. в недостроенном корпусе был открыт «машиностроительный завод № 7», состоящий в ведении отдела металла, где работали исключительно заключенные[226].
Пересыльная тюрьма на бывшем Сибирском тракте, затем Домзак № 2
Первым начальником Исправдома № 2 был назначен Г. П. Кропотухин, 28 лет, член РКП(б). Образование – трехклассное городское училище, до эвакуации работал в Перми учителем пения.
Голод 1921 г. сказался и на местах заключения. Предписания центра о повышении производительности труда, введении сверхурочных работ в пользу голодающих оказались невыполнимыми. На протяжении некоторого времени заключенным вообще не выдавался хлеб, лишь в отдельные дни выдавали по 100 или 200 граммов. Людей приходилось кормить одной картошкой, запасов которой было недостаточно[227].
Обязательным для заключенных было обучение грамоте. В Исправдоме № 2 почти ежедневно проходили митинги, на которых заключенные-коммунисты разъясняли вопросы текущего момента, политику правительства. Здание закрытой церкви использовалось как театр, в котором почти каждую неделю давались спектакли силами заключенных.
Штатная численность заключенных Исправдома составляла 454 человека, но эта цифра не соблюдалась. Так, на январь 1921 г. в ИРД содержалось 504 заключенных, а на июль – 392[228]. Число административных работников и охраны должно было быть по штату 106 человек[229].
В ИРД № 2 содержались заключенные, обвиняемые в самых разных преступлениях: за кумышковарение (самогонщики), за игру в карты, за расхищение казенного имущества, за спекуляцию, за притеснение коммунистов, за службу у белых, за распространение ложных слухов, за дезертирство, за пьянство и т. д. Сроки заключения тоже были самые разные: от двух недель (за хищение бидона с маслом) до окончания Гражданской войны[230].
В 1922 г. в ИРД № 2 открыта камера для несовершеннолетних, называвшаяся «Реформаторием». После 1923 г. ИРД № 2 стал именоваться Домом заключения № 2 (Домзак № 2), позднее Исправительно-трудовым домом (ИТД). И в нем содержались срочные заключенные, в отличие от Домзака, где содержались следственные и имеющие срок до шести месяцев.
В 1930 г. в Домзаке № 2 для заключенных существовали школа кройки и шитья, специальная ученическая бригада в портновской мастерской, действовали две школы для неграмотных и малограмотных, драматический и музыкальный кружки, библиотека с фондом 2309 книг. За четвертый квартал 1930 г. для заключенных было проведено 99 мероприятий (спектакли, концерты, живые газеты, лекции и т. п.[231]). Даже выпускалась газета «К труду», в которой допускалась критика администрации: «есть заметка на администрацию, что кто не работает, так тому спецодежду дают, а кто работает, тому не дают»[232].
В 1932 г. Домзак имел портновскую, сапожную, столярную, кузнечную мастерские и кожзавод. Если в 1930 г. в документах нет упоминаний о производственном плане, то в 1932 г. заключенные борются за выполнение плана. План «спускался» областным УИТУ[233]. Методы стимулирования труда в основном были идеологические – «объявление месяца штурма», «решительный месяц борьбы за выполнение плана», вручение переходящего Красного знамени, а также зачеты рабочих дней и премирование ударников. Был заключен договор с Пермодеждой на пошив белья в портновской мастерской Исправдома.
В эти же годы через бывшую пересыльную тюрьму шли партии раскулаченных, спецпереселенцев и других «врагов народа».
С 1935 г. после реформы НКВД стал именоваться Тюрьмой НКВД № 2, а накануне войны – Промышленной колонией № 1.
Бывший заключенный Г. Мельников так описал колонию: «В 1930‑е гг. за пределами кирпичных стен тюрьмы были построены деревянные цеха для производства гвоздей. Когда началась война с фашистской Германией, промколонию решили расширить, построили литейный цех, механический, инструментальный, очистки мин, деревообрабатывающий, склады, электростанцию, больницу (на 20 коек), два жилых дома и еще ряд сооружений, а также перестроили главный корпус колонии»[234].
На 1 апреля 1941 г. среднесписочное число заключенных составило 308 человек. Большинство из них были заняты на работах по металлообработке, деревообработке и в швейной промышленности[235].
С началом войны вся производственная деятельность лагерей и колоний была переведена на выполнение заказов для нужд фронта. Постановление правительства от 6 августа 1941 г. предписывало НКВД организовать производство боеприпасов на 14 предприятиях – чугунные корпуса для 50-мм осколочных мин, противотанковых мин ПМД-6, ручных гранат РГД-33[236]. Сводки ГУЛАГа дают данные об изменении количества ОИТК, занятых производством оборонной продукции: июнь 1941 г. – восемь ОИТК, июль – 20, август – 32, сентябрь – 33, октябрь – 37 колоний