[405]. Циркуляр от 15 мая 1930 г. давал возможность широко распространить опыт Бутырской тюрьмы. Причем инженеров-«вредителей» предполагалось использовать исключительно в области «производства новых средств вооружения армии и флота»[406]. Такие тюремные КБ были организованы в Москве, Ленинграде, Таганроге, Ростове, Казани.
В Перми до 1941 г. таких КБ не было. В годы Великой Отечественной войны в Пермь (Молотов) были эвакуированы два тюремных бюро. Из-под Москвы (Болшево) было эвакуировано Особое техническое бюро (ОТБ) НКВД при научно-исследовательском институте промышленности боеприпасов, а из ленинградских «Крестов» – артиллерийское Особое конструкторское бюро (ОКБ) № 172.
Особое техническое бюро (ОТБ) при заводе № 98Гальперина, 11Мемориальная доска, посвященная Д. И. Гальперину, Кировоградская, 17
Пермский пороховой завод, обозначаемый при строительстве как комбинат «К», был возведен руками заключенных. В 1934 г. он выдал первую продукцию, предназначенную для горнорудных работ.
В годы Великой Отечественной войны на территории завода № 98, с 1941 г. носящем имя С. М. Кирова, было размещено пять эвакуированных пороховых предприятий[407].
После войны завод перешел к выпуску мирной продукции – линолеума, пластинок и даже целлулоидных игрушек. Сейчас завод выпускает разного вида краски и другие химические продукты. Но всегда часть цехов производила пороха и взрывчатые вещества.
Осенью 1941 г. в эвакуацию прибыло подмосковное ОТБ. Возглавлял его А. С. Бакаев – изобретатель порохов, находящийся в заключении, с небольшим перерывом, с 1930 г. Под его руководством трудились талантливые инженеры-химики – Д. И. Гальперин, А. Э. Спориус, Б. И. Пашков, В. А. Лясоцкий, Ф. М. Хритинин и другие[408].
ОТБ было размещено при пороховом заводе № 98 и сразу же включилось в разработку важнейшего для страны баллиститного пороха для «Катюш» и поиску новых технологий производства пороха.
Над баллиститными порохами Бакаев работал еще с 1928 г., и заряд для реактивного миномета также был разработан задолго до войны. Но в военные годы иссякли запасы централита (один из компонентов баллиститного пороха). А. С. Бакаев и Д. И. Гальперин в Закамске сумели найти замену редкому централиту и создали новый улучшенный состав баллиститного пороха. Разработанная этим же ОТБ система непрерывного шнекового производства ракетных зарядов увеличила в два раза скорость их изготовления[409]. Именно это дало возможность гвардейскому реактивному миномету БМ-13 («Катюша») стать символом мощи советского оружия.
Давид Израилевич Гальперин (1903–1977). Выпускник Московского высшего технического училища, химический факультет. Работал химиком-исследователем, начальником лаборатории на заводе № 19 в г. Рошаль (Московская область). В середине 1930‑х гг. находился в научной командировке в США. С 1935 г. назначен техническим директором завода № 204 Наркомата тяжелой промышленности. В 1938 г. арестован и осужден по ст. 58 на десять лет ИТЛ. В заключении работал старшим инженером Особого технического бюро при заводе № 59, после эвакуации – на заводе № 98 (Пермский пороховой завод). В августе 1943 г. Постановлением Президиума Верховного Совета СССР досрочно освобожден
Благодаря ученым-химикам из ОТБ НКВД Кировский завод в годы войны стал основным поставщиком порохов в стране. В 1943 г. часть изобретателей была досрочно освобождена и награждена орденами и медалями. Давида Израилевича Гальперина досрочно освободили 13 августа 1943 г., с него сняли судимость и в тот же день наградили орденом «Знак Почета». Позже он был назначен главным инженером порохового завода № 98.
Место завода
Особое конструкторское бюро № 172 при Мотовилихинском заводеул. Ким, 41Музей истории Мотовилихинских заводов,ул. 1905 года, 20Мемориальная доска, посвященная М. Ю. Цирульникову, ул. Луначарского, 62б
Особое конструкторское бюро из Ленинграда первоначально планировалось эвакуировать в Казань. Вероятно, предполагалось слияние с Зеленодольским ОТБ. 21 июля 1941 г. этап заключенных был отправлен в Казань, но благодаря военной неразберихе оказался в Томске[410]. И только в июле 1942 г. инженеры-конструкторы прибыли в Молотов. В ПермГАНИ сохранился протокол заседания бюро Сталинского районного комитета партии г. Молотова (современный Свердловский район г. Перми), на котором рассматривался вопрос о возможности создания партячейки при спецтюрьме, прибывшей из Томска[411]. Вполне вероятно, что ученые-заключенные были первоначально размещены в ИТК № 1, находившейся в районе современного театра кукол, пока им не подыскали небольшой двухэтажный домик на улице Ким[412].
Здание управления завода № 172. Мотовилихинские заводы
Ведущим конструктором этого КБ был М. Ю. Цирульников, осужденный Особым совещанием НКВД по ст. 58 к восьми годам заключения.
На пушечном заводе в Мотовилихе существовало свое опытно-конструкторское бюро под руководством главного конструктора С. П. Гуренко. Но, судя по заявлению коллектива конструкторов этого бюро, начиная с 1940 г. «…бюро работает без малейшей отдачи… За указанный период времени бюро не внедрило на валовое производство ни одного своего нового образца артиллерийских машин… Большинство остальных машин 1941–1942 гг. либо не выдержали испытаний, либо их отладка затягивалась на долгие годы, ввиду чего они теряли свою актуальность, что приводило их также в архив или на склад»[413]. Под заявлением подписалось 13 конструкторов. Появление еще одного КБ на заводе оживило научную мысль и внесло элемент соревнования между конструкторами. Так, разработку 45-мм противотанковой пушки поручили сразу нескольким КБ. ОКБ Мотовилихинского завода предложило вариант М-6, эвакуированное ОКБ – М-42. При испытаниях выстрел из М-42 оказался кучнее[414]; то есть вариант, предложенный заключенными, был лучше. То же было и с проектом увеличения мощности 152-мм пушки МЛ-20.
Попытки руководства заводского КБ вести совместные разработки с ОКБ-172 пресекались: «С предложением о совместной работе я (Гуренко) направился в ОКБ-172 к тов. Самарскому (зам. начальника ОКБ), но последний наотрез отказался… Я целых три часа просидел в ОКБ-172, уговаривая Самарского, но ничего не добился. Надо отдать должное тов. Цирульникову он сразу принял мою сторону, но его т. Самарский через некоторое время выслал в другую комнату»[415]. Отказ подтвердил и начальник ОКБ-172 полковник НКВД Иванов.
На счету лагерной «шарашки» ОКБ-172 – разработка пехотной противотанковой пушки М-42 («Аннушки»), модернизация гаубицы-пушки 152-мм МЛ-20 (позже использовалась в самоходке ИСУ-152), разработка 122-мм самоходки повышенной мощности М-22[416], 76-мм дивизионной пушки БЛ-14, 85-мм противотанковой пушки БЛ-19[417] и других.
Конечно же, условия жизни в тюремном КБ не походили на жизнь в обычном сталинском лагере. Питание было по специальным нормам, иногда превосходящим питание охраны. Попавший в ОКБ-172 В. Н. Яворский, до этого работавший тачечником на строительстве железной дороги Котлас-Воркута, вспоминал: «В этой спецтюрьме кормили лучше, чем в санатории, не давали только птичьего молока»[418]. Не нужно забывать, откуда попал в ОКБ Яворский, и более-менее хорошее питание казалось для него санаторным. Одеты заключенные были в штатское, но всюду сопровождались конвоем. Причем на секретные полигоны конвой не допускался и ждал за оградой[419].
Сохранившееся здание шарашки на ул. Ким, 41
За годы войны Мотовилихинским заводом было выпущено 48,6 тысяч пушек, то естьт каждая четвертая, произведенная в стране[420]. Многие из них были разработаны заключенными инженерами. М. Ю. Цирульников по ходатайству наркома вооружения Д. Ф. Устинова в 1943 г. был досрочно освобожден, другие конструкторы оставались в заключении[421]. Причем Цирульников был только освобожден, но не реабилитирован, поэтому возвращаться в Ленинград ему было запрещено.
Пушки, спроектированные ОКБ № 172
С этого времени судьба Михаила Юрьевича Цирульникова была связана с нашим городом – сначала он стал главным конструктором завода № 172 им. Молотова, затем участвовал в разработке маршевого ракетного двигателя для межконтинентальной баллистической ракеты РТ-2 (НПО «Искра»), преподавал в политехническом институте.
Михаил Юрьевич Цирульников (1907–1990), выпускник Ленинградской артиллерийской академии. В 1939 г. арестован, осужден и приговорен к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. Наказание отбывал в закрытом ОТБ. Летом 1941 г. этапирован в Молотов (Пермь). В Перми Ленинградское ОТБ вошло в состав завода № 172 и получило название ОКБ-172. Ведущую роль в конструкторских разработках бюро сыграл М. Ю. Цирульников. После досрочного освобождения был назначен главным конструктором КБ Мотовилихинского завода. С 1968 г. преподавал в Пермском политехническом институте. Лауреат Государственной премии