Но прыгать все же пришлось. Оттолкнувшись изо всех сил, он пролетел три метра и вцепился руками в ограждение балкона. Ногами уперся в стену. Ограждение громыхнуло, и милиционеры в машине насторожились.
— Ты слышал? — спросил полный, взмокший от жары лейтенант.
— Что-то было, сходим посмотрим? — ответил сержант.
Они вышли, прошли во двор и приблизились к дубу. Сергей в это время лежал на балконе, и видно его не было. Служаки осмотрели двор, стену, окна, заглянули в крону дерева, но ничего подозрительного не заметили.
— Дом пустой, может, дверь или окно ветром захлопнуло? — высказался один.
— Что был за звук?
— Какой-то удар, но откуда он доносился, я не знаю.
— Может, с соседних участков?
— Может.
Милиционеры успокоились и вернулись к прежнему занятию.
Краснов поднялся, отворил незапертую балконную дверь и вошел в спальню. Он надеялся, что сигнализация выключена. Вдруг в доме кто-то есть, и поэтому старался не шуметь. Выйдя в коридор, сыщик долго прислушивался, но никаких звуков в просторных комнатах и коридорах не уловил.
Вернувшись в спальню, он достал камеру и начал снимать. По ходу дела негромко диктовал в портативный микрофон комментарий увиденного:
— Вот кровать, на которой прошлой ночью я трахал Анну. Видимо, как раз в тот момент ее сообщник вытащил из кармана моих брюк ключи от квартиры и офиса, поехал туда, забрал из сейфа мой пистолет, кассеты и вернулся. Потом пристрелил из него Германа Фрейна, подбросил пистолет в багажник моей машины, а ключи положил в мой карман. Я был пьян и увлечен любовной игрой, так что ничего не заметил. Вот до чего доводит страсть. Страсть к женщине и вину. Про момент убийства на экране видеосистемы наблюдения я пока ничего сказать не могу. Но это подделка. — Сергей выключил камеру и пошел в кабинет Германа.
Идя по галерее в зале, он отметил, что в стене зияют отверстия от пуль. Когда убегал от оперативников, слышал выстрелы за спиной, но не предполагал, что палят в него. Думал, вверх.
«Хорошо, что не попали», — порадовался он.
Войдя в кабинет, Краснов остановился у двери и осмотрелся. Все было как прежде: картины пылились на стенах, в шкафу выстроились шеренгами книги, письменные приборы на столе поджидали хозяина, а в вазах сохли цветы. Сергей включил камеру и продолжил съемки.
— Сюда, в кабинет, я впервые попал сегодня утром, — произнес он. — Привезли в наручниках, показали запись убийства Германа Фрейна, а потом потребовали чистосердечного признания в том, чего не совершал. Запись, запись, — вздохнул он, — на экране мое лицо, но я здесь не был. Значит, кто-то подделал эту запись. Но как?
Сыщик направил объектив на дверь.
— В двери отверстие от пули. Ее выпустили из моего пистолета, она пробила шею Герману и застряла в доске. Ее вынули и отправили на экспертизу. — Он опустил объектив и снял ковер с белой меловой полосой в форме распластанного человеческого тела. На месте головы виднелось бурое пятно запекшейся крови. Смывать его никто не спешил. — Кровь Фрейна. Он умер мгновенно, не успев понять, что с ним произошло. Кому выгодна его смерть? Жене? Детям? Есть ли у Германа дети? — Сергей выключил камеру и осмотрелся. — Что тут еще снимать, где искать улики?
Он походил по комнате, полюбовался картинами, подошел к сейфу и осмотрел цифровой замок. С улицы донесся грохот проезжающей мусороуборочной машины, и вновь воцарилась тишина. Краснов приблизился к камере системы наблюдения на стене, взглянул в ее объектив и отметил, что она снимает и сейчас.
— Снимай, снимай, — процедил он. — Пиши свою кровавую летопись.
Сыщик подошел к двери, осмотрел отверстие от пули с расщепленным по краям деревом. Когда вынимали пулю, древесину расковыряли пассатижами. Оглядел кабинет и попытался представить момент убийства. Представить глазами жертвы. Он взялся за рукоятку двери и закрыл ее. Но язык замка в паз на притолоке не вошел. Сергей присел, попробовал еще раз, но, к своему удивлению, обнаружил, что замок в двери не совпадает по высоте с пластиной в косяке.
— Странно, — он включил камеру и снял крупно и замок, и пластину. Продемонстрировал в действии их несоответствие. — Пока я не могу найти объяснения этому несовпадению, — пояснил он. — В таком ухоженном доме, где с утра до вечера трудится уборщица и, наверное, есть слесарь и плотник, это очень странно. Попробую найти еще одну такую же дверь. Может, их поменяли местами?
Выйдя из кабинета, он двинулся по коридору. Слева и справа были двери, но ни по цвету, ни по форме они не походили на кабинетную.
Сергей спустился по лестнице на первый этаж и оказался в зале для приемов. По центру его располагался фонтан с трехглавым драконом, изрыгающим воду, тремя пышногрудыми русалками и стаей карасей. Но струи, некогда бившие из каждой головы прямо на груди русалок, были выключены, золоченая бронза обсохла, и только в бассейне еще осталась вода.
Краснов осмотрел кухню, ничем не примечательный коридор на первом этаже с несколькими рядами комнат и спустился по лестнице в подвал.
И тут перед его взором предстала та самая вторая дверь — копия кабинетной. Он отворил ее и вошел в подвал.
В просторном, похожем скорее на офис, чем на гараж, помещении было темно. Силуэты машин зловеще чернели повсюду. Цокольный этаж имел небольшие оконца под потолком, но света все равно не хватало. Сергей щелкнул выключателем, и стало светло. Лучи неоновых ламп засверкали в глянцевых обводах «Роллс Ройсов» и «Мерседесов», раскрасили в яркие цвета джипы и кабриолеты.
Осмотревшись, сыщик присвистнул. Машины были его слабостью, он любил листать автомобильные журналы, разглядывать картинки, не пропускал ни одной московской автомобильной выставки и желал иметь хорошую дорогую модель «Мерседеса», «Порше» или «Ягуара». О «Бентли», «Роллсе» или «Феррари» он и не мечтал.
Сергей прошел мимо ряда иномарок. Хотел дотронуться до чистейшего, полированного капота двухдверной темно-синей «Бентли», но вовремя спохватился. Вдруг включена сигнализация, и тогда расследованию конец.
Он походил вокруг авто, порадовался за их владелицу и наконец решил приступить к делу. Чудеса техники осматривать не стал, а занялся помещением. В углу обнаружил темную комнату, открыл дверь и включил свет.
В небольшой затхлой кладовой на стеллаже пылились банки с полиролями, моющими средствами и автомобильной мастикой. Вонь стояла необычайная, и дышать стало тяжело. На полу у стены валялся спущенный надувной матрац, на нем халат и какие-то тряпки. Сергей снял подсобку на видео и уже решил уходить, как вдруг заметил ту самую голубую занавеску, некогда висевшую в спальне Анны. Теперь она пачкалась под шкафом в обществе тряпок и щеток.
— Что она здесь-то делает? — удивился сыщик. — Выбросили за ненадобностью?
Внимание его привлекла ободранная краска на трубе. Стеллажи, шкафы, ящики, стены, потолок и сама батарея были аккуратно выкрашены в приятные цвета, а вот пятнадцать сантиметров трубы у пола оказались облезлыми.
Сняв и их, Сергей выключил свет и вышел.
— Теперь дверь, — тихо произнес он и присел у косяка. Как он и предполагал, язык этой двери не совпадал по высоте с пластиной в притолоке. Краснов включил камеру, запечатлел несоответствие и пообещал провести эксперимент — поменять местами двери.
Так он и сделал — снял одну с петель, не без труда перетащил в кабинет Германа и одел на место другой. Замок и паз идеально подошли друг к другу.
— Ничего себе, — комментировал Сергей. — Если двери сменили до убийства, то это пустяк, а если после… Значит, Германа Фрейна пристрелили в гараже, а не в кабинете!
Вновь спустившись в подвал, Краснов встал в дверном проеме и начал внимательно осматривать пол. Все было чисто, будто только что вымыто, но после десяти минут поисков он обнаружил то, что искал. Маленькое, с булавочную головку, пятнышко темного вещества пряталось в щели между кафельными плитками. Присев на корточки, Сергей направил камеру на объект и включил. Достал из визитки целлофановый пакетик, ножичек и, как заправский криминалист, сделал соскоб. Поместил крупинку в пакетик, но часть оставил на полу, а место обвел жирной красной карандашной линией. «Вещдок» сунул в сумку на поясе. По ходу дела объяснял:
— Нашел каплю то ли крови, то ли машинного масла в щели между плитками. Делаю соскоб и беру на анализ. Часть оставлю вам, сами проверите. Если это кровь Германа, то убили его не в кабинете, а здесь — в гараже.
Сергей встал, выключил камеру и продолжил поиск улик.
Тем временем к дому подъехал микроавтобус с муровцами. Фомин и Нечаев прибыли для досконального обследования особняка. Они не подозревали, что в нем уже орудует проворный Краснов.
Муровцы вышли из машины и направились к калитке. Встретившие их милиционеры вытянулись по стойке смирно, лейтенант отдал честь и отрапортовал, что в доме и его окрестностях все спокойно и никаких ЧП не произошло. Довольные тем, что успели пообедать, Алексей и Михаил вошли на участок в сопровождении трех криминалистов. Фомин отпер замок изъятым у Анны ключом и вошел в холл. Милиционеры последовали за ним.
— Оставайтесь здесь, — приказал Алексей.
Лейтенант захлопнул входную дверь, закрыл на ключ и встал на караул.
Хлопок двери услышал из подвала Краснов. Он насторожился, не с улицы ли? Но решил подняться и проверить. Взбежав по лестнице, сыщик едва не столкнулся нос к носу с полным милиционером. Тот прохаживался перед дверью с автоматом на плече и, задрав голову, разглядывал лепнину на потолке.
Белые лепные узоры — творение рук известного художника — приковывали взгляд своим изяществом и красотой. Казалось, что находишься под сводами Александровского зала Московского Кремля, а не в холле загородного особняка крупного предпринимателя.
Милиционер красоту любил и явно наслаждался ею. Сергей понаблюдал за ним из-за угла, прислушался к далеким голосам, долетающим из верхних комнат, и решил, что пора уходить.