Что-то скрипнуло, послышались шаги босых ног, недовольное бормотание. Распахнулась дверь, и льющийся из-за нее свет больно ударил по глазам.
– Убирайся!
– Я это…
– Пошел вон! Ищи себе другое место для ночевки!
Прикрыв ладонью глаза от слепящего света, я попытался разглядеть стоящего у выхода человека, но кроме черного силуэта ничего не увидел.
– Извините, – бросил я, покидая комнату.
– Засунь свои извинения знаешь куда?! – огрызнулся сосед, демонстративно захлопывая дверь.
Привыкнув к освещению, я осмотрелся. Обшарпанные стены, облезлый потолок. Воняет перегаром, табачным дымом и потом. Голоса людей, которые в комнате были еле слышны, стали громче.
Почесав затылок, я пошел по коридору на звуки. Свернул и очутился в баре, где с моего прошлого посещения ничего не изменилось. Дым висел плотным туманом, звон бутылок и стаканов, несвязная речь поддавших посетителей. Проведя взглядом по помещению, заметил напарника. Он сидел у барной стойки, попивая пиво и раскручивая на столешнице нож.
– Тихий, вот ты где! – воскликнул я, подойдя к сталкеру.
Повернув голову, он молча посмотрел на меня. Затем, отхлебнув из кружки, хмуро поинтересовался:
– Как самочувствие?
– Все в порядке, только вот лицо немного побаливает и в башке легкий гул. Я там лбом ударился, о кровать, но не так сильно, чтобы последствия были. А ты чего грустный такой?
– Скажи-ка мне, Андрюха, желание убить меня исчезло?
– Что? Какой, на фиг, убить? Ты выпил, что ли?
– Несколько часов назад ты жаждал этого.
– Так, завязывай с бухлишком, а то станешь как Сенька, – возмутился я. – Вон какую хрень несешь уже! Давай, собирайся, тебе нужно проспаться.
– Сядь, – все так же угрюмо произнес сталкер, указывая на стул.
Усевшись на него, я уставился на напарника, а он на меня. Мы сверлили друг друга взглядами несколько минут. Тихий сдался первым. Прыснув от смеха, напарник спрыгнул с высокого стула и выдал:
– Что, испугался? Ничего, иногда полезно! Пошли на воздух, расскажу, что к чему. Только, чур, не маши пушкой больше.
В моей голове не появилось ни одного ответа, а вопросов стало еще больше. Нахмурив брови, я направился вслед за сталкером, который уже поднимался по лестнице, ведущей на улицу.
В Зоне все еще была ночь. Дул прохладный влажный ветерок, раскачивающий ветки редких деревьев, росших на территории завода. Тихий притормозил у стены бара, пуская дымные кольца. Дождавшись меня, начал рассказ:
– Тебя пытался подчинить себе кукловод. Повезло, что мутант не смог завладеть твоим разумом на все сто процентов, тогда пришлось бы тебя пристрелить. Нет, не боись, я не держу зла. Сам попадался в его ледяные лапы. Поражает другое: как он очутился на территории хорошо охраняемой базы? Такого еще не было. Это ЧП. Куда только Ворон смотрит? Набирает в клан всех подряд, а потом такие вот конфузы случаются.
– Так что я сделал-то? – не до конца понимая суть истории, поинтересовался я.
– Пристрелить меня пытался. Чего здесь непонятного? Да, за помятую физиономию прости, но иного выхода не представлялось.
– Ёперный театр! Вообще ничего такого не помню… А ты, случаем, не гонишь? – с подозрением полюбопытствовал я, но взгляд Тихого был таким красноречивым, что ответ уже казался излишним. – Ну, ты это… Извини тогда… Можешь быть уверен: убивать тебя мне нет никакого резона, да и причин не появлялось.
– Все нормально, брателла. Это Зона! Здесь и не такое приключается. Ладно, хорош трепаться, пошли назад. Если предсказание Аниматора верно (а этот парнишка никогда не ошибается!), то скоро начнется Всплеск. Настоятельно рекомендую не попадать под него.
Произнеся это, сталкер показал пальцем на черное небо, которое хаотично прорезали бледно-красные рваные разводы.
– Необычно. И очень красиво, – резюмировал я.
– Ага. А еще – смертельно опасно, – буркнул Тихий, заталкивая меня в двери. – Идем уже, ценитель прекрасного.
Вернувшись в бар, мы сразу же обратили внимание на сталкера, недавно сбившего меня с ног. Он сидел за дальним столиком у самой стены.
– Пошли, познакомлю тебя с Бананом, – предложил напарник, направляясь к желтокожему. – Здорова, бродяга! Вот, хочу представить тебе своего друга. Это Андрюха – прошу любить и жаловать.
На лице очумелого сталкера отчетливо читалось – он не в духе. Как бы это смешно ни звучало, Банан был злее черта. Я протянул ему руку, но вместо того, чтоб пожать ее, сталкер пробурчал:
– Будем знакомы. Садитесь уже или идите куда шли.
– Что случилось? Кто настроение испоганил? – поинтересовался Тихий, усаживаясь на лавку.
– Прикинь, захожу в комнату уставший, как радиоактивная собака. Подхожу к койке и понимаю, что моя кровать занята. Ну, думаю, ладно. Залез на второй ярус, лег, ноги вытянул, закемарил, а тот, что снизу, давай храпеть, да так громко, что я от неожиданности сперва перепугался. Думал, рычит какая-то зверюга. Пока понял, что к чему… Накрылся подушкой. Вроде стало тише. Снова заснул. Только начал сон смотреть, он как жахнет по доскам! – Сталкер врезал кулаком по столу, пытаясь продемонстрировать потревожившие его звуки. – Естественно, я сделал ему замечание, а этот гад вместо того, чтоб успокоиться и лежать тихо, начал что-то бормотать. В итоге эта сволочь принялась по комнате носиться, точно разъяренный секач! Ну, думаю, скотина пьяная, не пожалею сил, помогу тебе найти выход. Выпроводил, лег, а сна, сука, ни в одном глазу! Крутился, вертелся – бесполезно. Пришлось сюда тащиться. Пивка выпью, может, снова разморит.
Слушать рассказ Банана, с одной стороны, было очень стыдно, а с другой – я еле сдерживался, чтоб не засмеяться. Уж очень веселил этот грозный персонаж с очумелыми глазами.
– Да, дела. А где твоя комната, говоришь? – поинтересовался Тихий.
Дабы не спалиться, я тайком пнул напарника по ноге. Повернувшись, он вопросительно глянул на меня. Всем своим видом я попытался донести до него, что, мол, я и есть тот самый нарушитель спокойствия. Судя по всему, он понял мой немой посыл, глаза сталкера расширились, отчего бродяга стал похож на нашего угрюмого собеседника.
– Там, – махнув рукой в сторону, – в конце коридора, – бросил Банан. – Ладно, парни, пойду снова попытаюсь уснуть. Терпеть не могу бодрствовать во время Всплеска. Надеюсь, на этот раз мне никто не помешает.
Встав из-за стола, желтокожий побрел к ночлежкам.
– Андрюха, твою дивизию! Ты чего там устроил?! – прошипел напарник.
– Этот уже все рассказал. Ты тоже хорош, уложил меня на чужое место.
– Так я же…
– Вот именно! Так что не урчи. Понял? – огрызнулся я, схватившись за голову. – Блин, башка разболелась – жуть!
– Привыкай. Организм реагирует на приближение аномальной бури. У одних «чердак» болит, других тошнит, а некоторые становятся агрессивными, как звери.
Мигнули висевшие под потолком лампочки. Одна из них лопнула, не выдержав скачка напряжения. Ощущалась легкая вибрация, волнами пробегающая по полу и мебели. С каждым мгновением она становилась все сильнее, собственно, как и моя головная боль. Тихий начал усиленно тереть виски. По всей видимости, ему тоже было несладко.
– Что за хрень?
– Всплеск. Погоди, он только набирает силу. Готовься, будет еще хуже.
Напарник не соврал. Свет замигал, подобно новогодней гирлянде. Все вокруг задрожало, как при землетрясении. Затрещала штукатурка на стенах, посыпалась пыль с потолка. Затем поднялся страшный гул, какой стоит на гидроэлектростанциях. Часть сталкеров, находящихся в баре, корчилась на лавках и затоптанном полу. Кого-то выворачивало наизнанку, но большая часть лежала в отключке.
– Чертов Всплеск! Из-за этой тряски целую кастрюлю борща на пол перевернула! – голосила выбежавшая из ниоткуда тетка, похожая на повариху, о чем говорили цветастый фартук и водруженный на макушку белый чепчик. – Ох! Котлеты! Котлеты же сгорят!
– Танюша в своем репертуаре! – морщась от боли и смеясь одновременно, выдал Тихий. – Каждый раз одно и то же. То супами полы намывает, то компотом.
Мне в тот момент было не до веселья, но все же пустил легкий смешок. Грохот, доносящийся снаружи, стал еще громче. Он поглотил все звуки. Одна за другой гасли лампы. Вскоре бар погрузился во тьму.
Открыв глаза, я поднял голову и осмотрелся. В помещении осталось всего несколько человек. Они собрались за самым большим столом, на котором стояло три бутылки водки. Сталкеры что-то громко обсуждали, смеялись, выпивали. Напарник сидел напротив, положив голову на сложенные поверх столешницы руки, и наблюдал за поднимающимися вверх пузырьками в пивном стакане.
– Доброе утро, – пробормотал он, не отрываясь от своего увлекательного занятия.
– А где все?
– Давным-давно Зону топчут, артефакты собирают, пока аномалии силу не набрали.
– А мы чего сидим?
– Ждем.
– Чего?
– Пока кое-кто проснется.
– Так я же…
– Да все в порядке. Некогда нам искать приключений на свои задницы. Вот сейчас пивко допью – и двинем к Ясному. Задание Степановича выполнено. Новое, от Циклопа, уже получено. Так что все идет как по маслу, а самое главное – назад порожняком не придется тащиться.
Подняв голову, сталкер в три глотка осушил кружку, икнул, потянулся, а затем, вопросительно посмотрев на меня, поинтересовался:
– А ты пиво не хочешь или не будешь? Что, зря на тебя заказывал?
Я заметил кружку, наполненную пенным напитком. Ухмыльнувшись, поднял ее и утолил мучившую жажду. Крякнув от удовольствия, поставил пустую посудину обратно, сгреб со скамейки учтиво принесенный напарником рюкзак, надел его на плечи и отрапортовал:
– Я готов. Можем выдвигаться.
Мы шли по территории завода, петляя между многочисленными зданиями. Кое-где лежали поваленные деревья, сорванная кровля и прочий хлам. Костры, еще вчера вечером горевшие в помещениях, давно потухли, а сталкеры, сидевшие вокруг них, разбрелись по своим делам. На базе «Возмездия» царили тишина и безмятежность.