— Вот что он должен был сделать, — сказал он.
Он сбросил скорость, проезжая Вийефранш, и только свернув на дорогу, идущую к мысу мимо великолепных белых вилл и отвесных скал, под которыми шумело море, заметил, что черный ситроен намертво прицепился к ним. После того, как они миновали Сен-Жан, Грирсон выключил огни и въехал в ворота одной из вилл, сделанные из кованного железа и раскрашенные черным и золотом. Там машину оставили, Грирсон провел их на какой-то мысок и оставил там, а сам начал карабкаться вниз по скалам, чтобы подать сигнал на яхту.
Крейг и Эшфорд лежали, уткнувшись носами в сухую жесткую траву у дорожки, и видели, как черный ситроен проехал мимо. Эшфорд, сам не замечая этого, дрожал всем телом. На ясном и безоблачном небе появилась луна и в её свете Крейг увидел, как тот дрожит, и понял, что ничем не сможет помочь.
Двигаясь чрезвычайно осторожно, вернулся Грирсон.
— Они меня заметили, — сказал он. — Нужно как можно скорее спуститься вниз. Они пошлют лодку.
— Я не могу, — простонал Эшфорд, — не могу.
В дальнем конце дорожки скрипнули колеса разворачивающегося автомобиля.
— Пошли, — сказал Грирсон.
— Я не могу. У меня кружится голова, — ныл Эшфорд.
— Мы не можем ждать, — сказал Грирсон.
— Тогда идите, — умолял Эшфорд, — только оставьте мне пистолет.
— Нет, — сказал Крейг, — мы должны сделать для тебя немного больше.
Грирсон вновь начал спускаться вниз по скалам, чтобы встретить посланную за ними с яхты лодку, стараясь производить при этом как можно больше шума, а Крейг и Эшфорд побежали обратно к машине, взобрались на её крышу и перебрались через изгородь в сад, их третий сад за эту ночь. Этот сад был в таком идеальном состоянии и в нем царил такой порядок, словно его только что доставили завернутым в целлофан, кустарники вдоль дорожек были совершенно симметрично подстрижены, розы пахли духами Шанель.
Укрывшись в тени кипарисового дерева, Крейг обследовал дом. Казалось, он пуст. Вместе с Эшфордом они подошли поближе, отыскивая открытое окно. Наконец нашли одно и проникли в холл, нашли бутылку бренди и поднялись наверх, разыскивая ванную комнату. На лодке в бухте фыркнул подвесной мотор, покашлял и затих.
Наконец они нашли ванную и Эшфорд громко застонал, увидев свое лицо в зеркале, затем пришла очередь Крейга почувствовать укусы мыла и пальцы Эшфорда, когда тот накладывал пластырь на открытые раны у него на щеках и на спине. Он взглянул на свои пальцы. Видно было, что они закопчены, но Эшфорда слишком сильно трясло, чтобы он мог заняться ими.
Неожиданно ручка двери ванной комнаты повернулась. Крейг завернул кран и прислушался к удаляющимся мягким шагам по ковру, затем выскользнул из ванной. Теперь коридор был освещен и он выключил свет. Из под двери спальни просачивалась узкая полоска света. Крейг вытащил кольт и, производя не больше шума, чем его собственная тень, приблизился к двери и повернул ручку. Дверь бесшумно открылась. На постели лежала девушка и читала. Она взглянула на него и замерла.
— Спокойно, — шепнул Крейг, — Лежите тихо и мы не причиним вам вреда.
— Привет, — сказала Мария, — У вас пистолет.
— Привет, — сказал Крейг, — Правильно, у меня пистолет.
Он опустил руку, она подошла ближе и взглянула на его лицо.
— Боже мой, вы побывали в хорошей переделке.
Крейг кивнул.
— А где Софи? — спросил он.
— В ванной. Она практически там живет.
— Это были мы, — сказал Крейг.
— Тогда она в соседней комнате. Позвать?
Крейг опять кивнул. Казалось, что его голова налита свинцом.
Прежде чем Мария вернулась с Софи, он подошел к двери и жестом пригласил Эшфорда войти внутрь. На Софи была полудетская ночная сорочка и очень много духов. Она радостно обняла Крейга, а затем откинулась назад, чтобы взглянуть на его лицо.
— Мой бедный Джон, — сказала она, — тебе следовало остаться с нами.
Крейг обнял её, чувствуя, какая она сильная, чистая и очень женственная.
— Это мой друг — Ричард Эшфорд, — сказал он. Софи взглянула на него, дважды повотрила «- Боже мой», побежала в свою спальню и вернулась в халате.
— Друг? — переспросила она.
В её устах слово содержало какой-то дополнительный смысл.
Крейг сказал устало: — Мы вместе занимались бизнесом.
— А где наш сексуальный Грирсон? — спросила Мария.
— На морской прогулке, — ответил Крейг, — Он вернется сюда.
Вдалеке раздался выстрел, затем другой.
— Стреляют холостыми? — спросила Мария.
Крейг выбежал на веранду. Подвесной мотор на лодке снова заработал и она зигзагами продвигалась к яхте, а трое мужчин на мысу её обстреливали. Он вернулся обратно в спальню.
— Неприятности, — сказал он. — Кто владелец этой виллы?
— Ден Тернер, — сказала Софи. — Ты должен помнить его. Вы встречались с ним в Сен-Тропезе.
— А где он сейчас?
— Отправился играть в покер в Болье. Попозже он вернется с компанией. Дорогой мой, что случилось? Что происходит?
— Дай мне минутку, — сказал Крейг. — А где все слуги? Вилла таких размеров должна кишеть ими.
— Подонки, — бросила Мария, — Они сбежали.
— Мария, ты не совсем права, — поправила Софи, — Ден — очень симпатичный парень, но иногда он слишком напивается. И любит палить из револьвера. Даже в этом случае, я думаю, они не стали бы возражать, но он очень плохой стрелок. Поэтому все ушли. Теперь у него остались только повар и шофер.
— А где они?
— Вместе с ним, — сказал Мария. — Они тоже играют в покер. Причем лучше, чем он.
— Мне хотелось бы ненадолго остаться здесь…, - заметил Крейг.
— Конечно, — согласилась Мария. — Здесь куча комнат и Ден не будет возражать.
— Только это может оказаться небезопасно для вас. Люди, с которыми я дрался, все ещё меня преследуют. Они могут появиться и здесь. Если они это сделают, то захотят убить меня. А то, что вы здесь, не будет иметь для них никакого значения.
— Так это стреляли не холостыми? — спросила Мария.
— Нам лучше уйти отсюда, — настаивал Эшфорд.
— Рикки, — заметил Крейг, — ты просто великолепен, ты знаешь это? И я очень тебе признателен. Пошли.
— Нет, — воскликнула Софи. — Подождите! — Она подошла вплотную к Крейгу. — Пистолеты, убийство. Вы ограбили банк?
— Нет, — заверил Крейг. — Ничего подобного. Мне очень жаль, но я ничего не могу рассказать тебе.
— Он сделал то, что должен был сделать. — торжественно заявил Эшфорд. — Нечто безумно смелое.
Софи коснулась плеча Крейга, почувствовав под своими сильными пальцами его твердые мускулы.
— Смелое, — сказала она. — Конечно, смелое. Это то, для чего он создан — мышцы и пистолеты и блестящий ум, которым он не пользуется. Мой бедный дурачок, ты ещё не можешь уйти. Ты едва стоишь на ногах. Дай-ка я взгляну на твою руку.
Она нежно обработала и забинтовала сломанный палец и прижала другую руку Крейга к ручке кресла, а он собрал всю свою волю, чтобы не закричать. Когда все было сделано, она поцеловала его.
— Ты должен был кричать, — сказала она, — Ты должен был назвать меня паршивой сучкой.
Дверной звонок проиграл первые такты песенки «На мосту Авиньон».
— Это Тернер, — сказала Мария. — Он немножко чудной.
— Это могут быть люди, о которых я говорил, — покачал головой Крейг.
Мария открыла ящик стола и вытащила оттуда полицейский револьвер.
— Оружие разбросано по всему дому, — сказала она. — Это просто сумасшествие.
Прежде чем Крейг успел её остановить, она спустилась по лестнице и он пошел следом. Эшфорд был прав. Им следовало уйти. Он не считал возможным прятаться у женщин, и опять вынужден был прибегать к этому, вот уже второй раз за несколько последних недель.
— Кто там? — крикнула Мария.
— Полиция, — крикнул кто-то за дверью. — Откройте.
— Если вы из полиции, вам следует доказать это, — сказала Мария. Иначе я вас не пущу.
— Здесь укрылись беглые преступники. Их автомобиль стоит у ваших ворот.
— Здесь их нет, — сказала Мария.
— Это убийцы.
Мария заколебалась, но Софи закричала:
— Все равно их здесь нет.
Мария крикнула:
— Покажите ваши удостоверения через щель почтового ящика, иначе я буду стрелять. Полиция, как бы не так? Вы думаете, что я дура?
Раздались тяжелые удары в дверь, Мария подняла револьвер двумя руками и выстрелила в притолоку. Удары прекратились.
— В следующий раз я прицелюсь пониже, — сказала она.
Наступило молчание, а затем сквозь щель почтового ящика протиснулся кожаный бумажник.
— Вот мое удостоверение, мадмуазель, — прокричал кто-то.
— Боже мой, — сказала Мария. — Это действительно полиция.
Софи побежала с Крейгом и Эшфордом наверх и провела их на лоджию, заросшую шпалерами виноградных лоз. Крейг и Эшфорд скорчились позади них, а Софи в развевающемся халате побежала обратно помочь Марии открыть дверь. Мария стояла перед двумя полицейскими. В руках у неё по-прежнему был полицейский револьвер.
— Мне ужасно жаль, — сказала она. — Честное слово, я даже не подозревала. Я имею в виду, что мы с Софи совершенно одни в этом доме и когда вы пришли и начали так страшно стучать…я имею в виду, что если бы я знала…
— Да, конечно, — сказал старший полицейский. — Теперь, если вы не возражаете, отдайте мне револьвер…
— Конечно, — согласилась Мария. — На самом деле я не очень люблю эти штуки.
— Чей это пистолет? — сказал полицейский и протянул руку. Мария неохотно вложила в неё револьвер.
— Мистера Тернера, — ответила она. — Он владелец этой виллы и он очень любит оружие.
— Да, — кивнул инспектор, — я слышал. Мы хотели бы осмотреть дом, мадмуазель.
— Но здесь нет никого, кроме нас. Честное слово, — заверила Мария.
— Это очень большой дом, — сказал полицейский. — Здесь могут оказаться люди, о которых вы и не подозреваете.
— Боже мой, мы могли столкнуться с ними, — сказала Мария и взглянула на Софи.
— Возможно вам тогда лучше осмотреть дом, — кивнула та.