— Я еще сам не знаю, — быстро ответил Питер. — Я ведь тебе сказал, что мне надо подумать, но в любом случае я тебе сообщу.
Джонни посмотрел на дверь. Надпись на стекле гласила: «Сэмюэль Шарп», и чуть ниже буквами поменьше: «Театральный агент». Джонни повернул ручку и вошел.
Комната, куда он вошел, была небольшой, все стены завешаны фотографиями с посвящениями, адресованными «дорогому Сэму». Джонни присмотрелся к фотографиям, ему показалось, что все посвящения написаны одной рукой, и он усмехнулся про себя.
В комнату вошла девушка и села за стол возле стены.
— Чем могу быть полезна, сэр? — спросила она.
Джонни подошел к ней. Она была симпатичной, этот Шарп знал толк в девушках. Джонни протянул ей свою визитную карточку.
— Мистер Эйдж с визитом к мистеру Шарпу, — сказал он.
Девушка взяла визитную карточку и посмотрела на нее. Это была простенькая карточка, где значилось: «Джон Эйдж, вице-президент „Магнум Пикчерс“».
Она уважительно посмотрела на Джонни.
— Присядьте, пожалуйста, сэр, — сказала она. — Я посмотрю, свободен ли мистер Шарп.
Джонни улыбнулся и сел в кресло.
— Вам надо сниматься в кино.
Она покраснела и вышла из комнаты. Через секунду она вернулась.
— Мистер Шарп сейчас освободится и примет вас, — сказала она и, снова усевшись за стол, напустила на себя важный вид.
Джонни взял номер «Биллборда» и стал перелистывать страницы. Краешком глаза он наблюдал за девушкой. Отложив журнал, он обратился к ней:
— Хороший сегодня денек, не правда ли? — спросил он ласковым голосом.
— Да, сэр, — ответила она. Заложив в машинку лист бумаги, она начала печатать.
Джонни встал с кресла и подошел к ней.
— Вы знаете, что по вашему почерку можно определить характер?
Девушка удивленно взглянула на него.
— Никогда об этом не думала, — мягко сказала она.
— Напишите что-нибудь на листке бумаги, — попросил он ее.
Она взяла карандаш.
— Что мне написать?
Он слегка задумался.
— Напишите: Сэму от… как ваше имя, кстати? — Джонни обезоруживающе улыбнулся.
Она что-то написала на листке бумаги и протянула ему.
— Вот, мистер Эйдж. Не знаю, сможете ли вы определить мой характер или нет.
Джонни посмотрел на листок бумаги и перевел удивленный взгляд на девушку. Та расхохоталась. Джонни тоже улыбнулся и снова перевел взгляд на листок.
— Вы могли просто спросить об этом, — сказала она. — Меня зовут Джейн Андерсон, остальная информация — по мере надобности.
Он хотел что-то ответить, но тут прозвучал звонок, установленный на ее столе.
— Можете пройти, — сказала она, улыбаясь. — Мистер Шарп освободился.
Джонни направился к кабинету Шарпа. У двери остановился и оглянулся на Джейн.
— А если по-честному, — спросил он шепотом, — мистер Шарп действительно был занят?
Она возмущенно повела головой и тут же лукаво улыбнулась.
— Конечно, — ответила она так же шепотом. — Он брился.
Джонни засмеялся и открыл дверь. Вторая комната была, как две капли воды, похожа на первую, разве что немного просторнее: те же картинки на стене, да письменный стол чуть больше, чем у Джейн. За столом сидел невысокого роста человек в светлом костюме.
Увидев вошедшего Джонни, он встал и протянул ему руку.
— Мистер Эйдж, — сказал он тонким, но приятным голосом, — рад с вами познакомиться.
Они обменялись обычными любезностями, и Джонни сразу же перешел к делу.
— «Магнум Пикчерс» хочет купить права на пьесу «Бандит». Мы также хотим, чтобы Уоррен Крейг играл главную роль в одноименном фильме.
В ответ Шарп лишь грустно покачал головой.
— Почему вы качаете головой, мистер Шарп?
— Извините, мистер Эйдж, — ответил Шарп. — Если бы это был кто-нибудь другой из моих клиентов, а не Уоррен Крейг, я бы еще сказал, что у вас есть какая-нибудь возможность. Но Уоррен Крейг… — Он не закончил фразу, разведя руками.
— Что вы хотите этим сказать, — «но Уоррен Крейг»?
Шарп извиняюще улыбнулся.
— Мистер Крейг — это потомственный актер из известной артистической семьи, а вы ведь знаете, мистер Эйдж, как они относятся к киношникам. Они посматривают на них свысока. Да и если говорить об оплате, то киношники не платят таких денег, к каким привыкли наши артисты.
Джонни оценивающе посмотрел на него.
— А сколько зарабатывает этот ваш Уоррен Крейг? А, мистер Шарп?
Шарп выдержал его взгляд.
— Крейг получает полторы сотни в неделю, а ваши киношники платят не больше семидесяти пяти.
Джонни подался вперед и перешел на доверительный тон.
— Мистер Шарп, то, что я вам скажу, надеюсь, останется между нами?
Шарп заинтересовался.
— Сэм Шарп всегда ценит доверие, — быстро ответил он.
— Хорошо, — кивнул Джонни и подвинул свое кресло поближе к столу Шарпа. — «Магнум» хочет сделать не обычный фильм из «Бандита», «Магнум» хочет сделать абсолютно новую картину высшего класса. Это будет настолько новое произведение, что оно наверняка не уступит лучшим театральным постановкам, именно поэтому мы и хотим, чтобы Уоррен Крейг сыграл главную роль.
Джонни выдержал паузу.
— За это мы согласны платить ему четыре сотни в неделю, причем минимальный гонорар составит две тысячи долларов. — Джонни снова откинулся в кресле, наблюдая за эффектом, который произвели его слова на Шарпа.
Глядя на его физиономию, Джонни понял, что тот клюнул. Шарп тяжело вздохнул.
— Буду с вами откровенен, мистер Эйдж, — сказал он сожалеюще. — Ваше предложение мне кажется довольно щедрым, но, боюсь, мне не удастся убедить Крейга принять его. Еще раз хочу повторить — он низкого мнения о киношниках, я бы даже сказал, он их презирает и не считает кино за искусство.
Джонни встал.
— Однако мадам Сара Бернар придерживается другого мнения — сейчас она снимается в фильме во Франции. Может быть, мистер Крейг, учтя это, согласится сниматься здесь?
— Я тоже слышал об этом, мистер Эйдж, но никак не могу поверить, — сказал Шарп. — Это и в самом деле правда?
Джонни кивнул головой.
— Именно так, — солгал он. — Наш представитель во Франции вращался в тех кругах, когда был заключен контракт, и он заверил нас, что это чистая правда. — Секунду поколебавшись, он добавил: — Конечно, мы готовы заплатить вам такие же комиссионные, какие получает агент мадам Бернар, то есть десять процентов.
Шарп встал, глядя на Джонни.
— Мистер Эйдж, вы убедили меня. Я согласен, но вы теперь должны убедить мистера Крейга. Не думаю, чтобы он меня послушался. Почему бы вам самому не поговорить с ним?
— В любое время, когда вам удобно.
Джонни вышел из кабинета в твердой уверенности, что Шарп в кратчайшее время устроит ему встречу с Крейгом.
По пути он остановился у стола секретарши и, улыбнувшись, спросил:
— Как там насчет остальной информации, Джейн?
Она протянула ему листок бумаги. Он взглянул на него.
Там были аккуратно напечатаны ее имя, адрес и телефонный номер.
— Позже восьми не звоните, мистер Эйдж, — улыбнулась она, — я снимаю квартиру, и хозяйке не нравится, когда звонят после восьми.
Джонни ухмыльнулся.
— Непременно позвоню, душенька. И не беспокойтесь насчет хозяйки.
Он вышел из кабинета, весело насвистывая.
Джонни появился на студии только вечером. Увидев его, Питер оторвался от лежащих перед ним бумаг.
— Где ты был? — спросил он. — Я с ног сбился, тебя разыскивая.
Джонни подошел и оперся о стол Питера.
— У меня был сумасшедший день, — сказал он, улыбаясь. — Утром я встретился с агентом Уоррена Крейга, затем узнал, что Джордж в городе, и решил с ним пообедать.
— И что ты обсуждал с Джорджем за обедом?
— Денежные дела, — весело ответил Джонни. — У меня такое предчувствие, что мы получим этого Крейга, поэтому я подумал, что не мешает наскрести деньжат. Джордж решил дать нам тысячу.
— Но я ведь не сказал, что мы будем делать эту картину, — возразил Питер.
— Я знаю, — ответил Джонни. — Но если ты не будешь, найдется кто-нибудь другой.
Он посмотрел на Питера с вызовом.
— Дело в том, что я все равно не собираюсь оставаться в стороне.
Питер, не отвечая, долго и пристально смотрел на него. Джонни упрямо не отводил взгляда. Наконец Питер заговорил.
— Значит, ты точно решился?
Джонни кивнул.
— Да, я решился. Хватит ходить вокруг да около.
Зазвонил телефон, Питер снял трубку и ответил. Затем протянул ее Джонни.
— Это тебя.
— Алло? — сказал Джонни в трубку.
Слушая голос в телефоне, Джонни вдруг закрыл микрофон и прошептал Питеру:
— Это Борден. Ты говорил с ним о картине сегодня утром?
— Да, — ответил Питер. — Чего он хочет?
Джонни ничего не ответил, так как его собеседник замолчал, и сказал в трубку:
— Не знаю, Билл. — Он вопросительно посмотрел на Питера. — Да он еще не решился.
Голос в трубке принялся что-то быстро объяснять.
— Конечно, Билл, конечно, — сказал Джонни. — Я сообщу тебе. — Он повесил трубку.
— Что он хотел? — подозрительно спросил Питер.
— Он хотел знать, принял ли ты решение. И сказал, что если ты против, то мне надо с ним увидеться.
— Вот негодяй! — возмущенно воскликнул Питер. Он сунул сигару в рот и начал нервно жевать ее. — Только сегодня утром я говорил с ним, а он уже пытается украсть мою идею. Что ты ему сказал?
— Ты же слышал, — ответил Джонни. — Я сказал, что ты еще не определился.
— Тогда позвони ему и скажи, что я решил, — раздраженно ответил Питер. — Мы будем делать эту картину.
— Ты будешь делать? — Джонни ухмыльнулся.
— Я ее буду делать, — ответил Питер, который никак не мог остыть. — Я покажу этому Вилли Борданову, как воровать чужие идеи!
Джонни взял трубку.
— Подожди, — остановил его Питер. — Я сам ему позвоню. Он что-то там говорил о двух с половиной тысячах, которые мог бы вложить в картину. Так вот, они мне срочно понадобились.