На его столе зазвонил телефон. Он поднял трубку. Звонили по делам. Когда Джонни наконец освободился и положил трубку на рычаг, он постарался вспомнить, о чем же он думал, но не смог. На душе у него было муторно, будто он сделал что-то не так.
По пятницам Джейн всегда работала допоздна, потому что в этот день выходила хроника. Джонни обычно сидел у Бэннона до тех пор, пока все не было готово. Часам к семи вечера Джейн приносила им кофе и сандвичи. Около девяти Джонни появлялся в кабинете, и они уходили вместе. Джейн использовала это время, чтобы привести в порядок дела, накопившиеся за неделю, и печатала деловые письма, чтобы в первые два дня следующей недели иметь немного свободного времени.
Эта пятница, хотя Джонни только сегодня утром вернулся из Калифорнии, не была исключением. Около восьми она закончила печатать последнее письмо и тяжело вздохнула. День выдался нелегким. На редкость загруженный день, и она чувствовала себя измотанной. Поначалу ей даже пришла в голову мысль уйти домой и оставить записку для Джонни. Но он и так переживал из-за Рокко, и ей не хотелось лишний раз огорчать его.
Дверь скрипнула. Джейн подняла глаза. Может, Джонни сегодня раньше освободится? Это было бы неплохо. Сейчас больше всего на свете ей хотелось добраться до дома и залезть в горячую ванну, где можно спокойно полежать и смыть с себя недельную усталость. Дверь распахнулась, и на пороге появился Рокко. Он виновато улыбался, но его взгляд выдавал удовлетворение и гордость. Он молча вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.
Увидев его, она схватилась за сердце. В ее душе все запело: «Он не уехал. Он не уехал». Джейн сидела, не произнося ни слова, и внезапно очутилась в его объятиях.
— Рокко, Рокко, Рокко… — повторяла она его имя, и это было для нее лучшей музыкой.
— Беби, — сказал он, поглаживая ее волосы.
Ей было приятно такое ласковое обращение, и, хотя ее глаза были полны слез, она улыбнулась. Посмотрев на него сияющими глазами, она прошептала:
— Повтори еще раз, Рокко, повтори еще раз.
Он поцеловал ее.
— Беби, — сказал он.
Это было такое нежное, мягкое, всеохватывающее слово. Некоторым нравится, когда их называют «дорогая» или «любовь моя», но ей хватало обращения «беби», только бы он всегда повторял это слово с такой нежностью.
— Говори мне это всегда, Рокко, — прошептала она.
Он медленно улыбнулся.
— Обязательно, беби.
Она обвила руками его шею. Она чувствовала, как его объятия становятся крепче. Он был очень сильным. Ей не хватало дыхания. Прижавшись к его губам, она прикрыла глаза. Она ощущала себя на седьмом небе, под ней был весь мир, но он ее не интересовал. Теперь ей было все равно, только бы Рокко любил ее.
Он опустил руки, и они посмотрели друг на друга. Она пытливо вглядывалась в его лицо. Выглядел он хорошо. Даже морщинки немного разгладились. Он уже не хмурился, как прежде. В его глазах читалась уверенность.
— Ну что, ты решился? — спросила она.
Он все еще держал ее за руку, словно боясь, что она исчезнет.
— Да, — ответил он неторопливо, — я решился.
— Чем же ты сейчас занимаешься? — спросила она.
Он отпустил ее руку и отвел глаза в сторону, собираясь с мыслями, потом снова взглянул ей в глаза. Затем молча расстегнул пуговицы пальто и сбросил его с плеч. Он делал все это, не сводя с нее взгляда. Она уставилась на белый льняной халат. На груди его карманчик с вышитыми словами. Она придвинулась поближе и прочла: «Отель „Савой“. Парикмахерская». Джейн недоверчиво посмотрела на Рокко. Он говорил, что снова собирается стать парикмахером, но тогда она не поверила ему, думая, что это пустой разговор.
Все еще глядя на нее, он с вызовом сказал:
— Что-нибудь не так?
Его карие глаза светились теплом, но где-то в глубине их мелькали искорки страха. Чего ему было бояться?
— Да нет, все в порядке, — говоря, она посмотрела ему в глаза. — Если тебе это нравится.
Она увидела, как прояснились его глаза, из которых исчезла тревога.
— Я доволен, — сказал он с расстановкой. — Мир кино не для меня.
«Он прав, — подумала она. — Этот мир не для него. Кино должно быть в тебе, внутри, как у Джонни. Тогда от тебя будет польза. Но на другое времени уже не останется». Кино что-то делало с человеком, что-то такое, что трудно описать словами. Она видела это в Джонни. Он всегда был таким. Когда она увидела его впервые в конторе Сэма Шарпа, он уже тогда был такой. Ей вдруг стало хорошо от мысли, что Рокко не создан для кино. Он ей нужен таким, какой есть.
— Джонни это не понравится, — сказала она.
— Да Джонни плевать на это, — сказал он презрительно. — Это заденет его гордость, но я ему уже не нужен. Я для него сейчас как костыль, который он держит возле кровати. Он использует его, когда не надевает протез. Чаще всего когда ходит в туалет.
Она улыбнулась, услышав такую аллегорию. Он устал делать грязную работу для Джонни. Он прав, конечно. С тех пор как Джонни снова научился ходить, и особенно после свадьбы, Рокко и в самом деле будет для него запасным костылем.
Заметив, что она улыбается, он тоже улыбнулся.
— О чем ты думаешь? — спросил он.
Она Кокетливо посмотрела на него.
— Да вот думаю, когда ты скажешь, что хочешь на мне жениться? — ответила она.
Он весело рассмеялся.
— Я думаю, ты уже приготовила ответ.
— Да, — сказала она, смеясь вместе с ним.
Неожиданно его голос стал серьезным.
— И какой это ответ?
Ее глаза, полные нежности, были обращены на него.
— Ты только что слышал его, — мягко сказала она.
Он притянул ее к себе.
— Так чего же мы ждем? — сказал он счастливо.
Они сидели на диване, когда Джонни вернулся в кабинет. Он в изумлении остановился на пороге и уставился на них. Затем направился к Рокко, вытянув вперед руку. На его лице была написана искренняя радость.
Рокко неторопливо встал и пожал руку Джонни. Они смотрели друг другу в глаза, неловко улыбаясь.
Тишину нарушил Джонни.
— Ты решил всех нас напугать? — сказал он. — Дженни чуть в обморок не свалилась.
Рокко быстро взглянул на Джейн. Значит, она ему еще не все сказала. Они улыбнулись друг другу, и он снова обернулся к Джонни.
Джонни заметил их взгляды и все понял. Засмеявшись, он прошел к своему столу и уселся в кресло. Удобно откинувшись, добродушно спросил:
— Где же, черт возьми, ты был?
Рокко подошел к столу и остановился рядом.
— Работал, — сказал он спокойно.
— Работал?! — взорвался Джонни и подался вперед с такой силой, что чуть не свалился с кресла. Его глаза буравили Рокко. — Где?
— В парикмахерской, — ответил Рокко тем же тоном.
— Да ты шутишь! — засмеялся Джонни.
Но лицо Рокко было серьезным.
— Нет, я не шучу. Я так решил, когда вернулся в Нью-Йорк. Здесь мне делать нечего.
— Как ты можешь говорить, что здесь тебе нечего делать? — спросил Джонни. — У тебя здесь работа. Ты работаешь на меня.
— Заведи себе мальчика на побегушках. Это будет стоить тебе гораздо дешевле, — презрительно бросил Рокко.
Джонни молчал. С минуту он смотрел на Рокко. Он прав. Но он никогда не думал о нем так. Вытащив из кармана пачку сигарет, он протянул ее Рокко. Тот взял одну сигарету и зажал между губами. Чиркнув спичкой, Джонни дал прикурить ему, затем прикурил сам. Ему вдруг стало стыдно.
— Извини, Рок. Я совсем не думал об этом, хотя и следовало, — признался он. — Назови любую работу, какую ты хотел бы. Любую. И она будет твоей.
Рокко посмотрел на него. Джонни прав. Откуда же он мог знать, каково Рокко? Он понятия не имел об этом. Все это он делал не со зла, просто для него не существовало в мире ничего, кроме кино. Ему стало жаль Джонни.
— У меня уже есть работа, какую я хочу, — сказал он мягко.
— В парикмахерской? — спросил Джонни недоверчиво.
— В парикмахерской, — ответил Рокко.
— Подожди-ка, — сказал Джонни, поднимаясь со стула. — Ты, наверное, шутишь?
Рокко улыбнулся ему. Этот парень никак не может поверить, что кто-то может любить парикмахерское дело больше, чем кино.
— Я не шучу.
Джонни уставился на него. Это действительно было так.
— Ну ладно, — сказал он. — Но почему бы тебе не открыть свою парикмахерскую?
— Может быть, когда-нибудь и открою, — неторопливо ответил Рокко.
Джонни смотрел на него. Теперь он знает, как отблагодарить Рокко за все, что он для него сделал.
— Я могу вложить деньги в это, — предложил он. — Если хочешь, можешь открыть дело прямо сейчас.
Рокко посмотрел на Джейн и улыбнулся. Затем снова обратился к Джонни. Видно, что тот желает ему только добра.
— Дело не только в деньгах, Джонни, — объяснил он. — Денег-то у меня самого достаточно. Я ни цента не истратил из того, что ты платил мне. Так что у меня в банке около пятнадцати тысяч. Просто мне не хочется сейчас открывать свое дело.
Во взгляде Джонни было отчаяние.
— Могу я что-нибудь сделать для тебя? — беспомощно спросил он.
— Нет, — ответил медленно Рокко.
Джонни перевел взгляд на Джейн. Чувствовалось, что он чего-то недопонимает. На его лице резче обозначились морщины.
— Извини, Рок, что все так получилось, — сказал он тихо.
Рокко с сочувствием посмотрел на него.
— Это не твоя вина, Джонни, — сказал он. — Я пришел сюда, чтобы между нами не было недомолвок. — Он протянул свою руку.
— Их и не будет, — ответил Джонни все тем же тихим голосом. — Просто я чувствую, что многим тебе обязан, и не могу отблагодарить. — Джонни пожал ему руку. — Спасибо за все, что ты сделал, Рок.
Рок смутился.
— Ты ничего мне не должен, Джонни. — Он попытался пошутить: — Единственное, о чем я тебя прошу, стригись только у меня.
Джонни заставил себя улыбнуться.
— Да, Рок, обязательно.
Они смотрели друг на друга, чувствуя неловкость и не зная, что сказать дальше. Молчание нарушил Рокко.