— Не помешает поднять кое-кого из нынешних агентов-интеллектуалов. Возможно, они намекнут на что-нибудь полезное. Так что, ты говоришь, Балтика. Но это не такая уж маленькая часть Европы.
Вебб кивнул.
— У нас есть одно преимущество — старые торговые пути. В период колоколовидных кубков они отмечены уже довольно хорошо. Основной из этих путей был образован для торговли янтарем. Страна представляет собой лесистую местность, но леса не такие густые, как в раннем периоде. Коренные племена — это в основном кочующие охотники и рыбаки, селящиеся вдоль побережья. Но они уже вступали в контакт с торговцами. — Он нервным жестом подтолкнул очки на место. — Возможно, там русские сами попадут в неприятности в это время.
— Как? — быстро спросил Келгариес.
— Нашествие людей топора. Если оно еще не началось, то скоро будет. Они сформировали одну из больших миграционных волн населения, которое, наводнив страну, селилось здесь. А в конечном счете превратились в древних скандинавов кельтского происхождения. Мы не знаем, произошли ли они от коренных племен, которые были там до того, или ассимилировались с ними.
— Вот этот момент неплохо было бы прояснить получше, — прокомментировал Макнил. — По сути, разница между культурами заключается в том, разбивают ли тебе череп пополам или ты продолжаешь дышать дальше.
— Не думаю, что они будут бороться с торговцами. Свидетельства, найденные на сегодня, говорят о том, что люди кубков спокойно продолжали свое дело независимо от смены клиентов, — ввернул Вебб.
— Если только их не толкали к насилию. — Эш протянул Россу пустую кружку. — Не забывайте о Гневе Лургхи. Возможно, с этого момента наши враги могут с подозрением относиться к любому поселению торговцев кубками рядом с их собственностью.
Вебб медленно покачал головой.
— Массовая атака на поселения торговцев кубками означала бы изменение в истории. Русские не посмеют пойти на это, тем более по недоказанному подозрению. Не забывай, у них желания влезть в историю и испортить ее не больше, чем у нас. Нет, они будут следить за нами. Нам придется прекратить коммуникацию по радио...
— Нет, это нельзя! — резко перебил Миллайрд. — Мы можем ее урезать, но я не буду высылать ребят вообще без средств быстрой коммуникации. Вы люди научные, так что лучше посмотрите, как бы сделать передатчики, которые нельзя засечь. Время! — он забарабанил толстыми пальцами по колену. — Все возвращается к вопросу времени.
— Которого у нас нет, — заметил Эш своим как обычно тихим голосом. — Если русские опасаются, что их местоположение можно определить, то, должно быть, как раз сейчас они круглосуточно разбирают пост. Такой хороший шанс пригвоздить их нам больше не представится. Шевелиться надо сейчас.
Веки Миллайрда почти закрылись; казалось, он дремал. Келгариес шевельнулся у двери, а круглое лицо Вебба приняло выражение, которое можно было характеризовать как постоянное недовольство. -
— Док, — через плечо спросил Миллайрд четвертого человека из своих приближенных, — что у вас в отчете?
— Эшу для лечения нужно по меньшей мере еще пять дней. Ожоги Макнила не так опасны, а царапина Мердока почти зажила.
— Пять дней, — монотонно повторил Миллайрд; потом бросил взгляд на майора. — Кадры. Без полезных кадров мы просто связаны по рукам и ногам. Кого можно перебросить на время, не испортив ничего окончательно?
— Никого. Я могу отозвать Янсена и Вайка. Люди топора могут послужить им хорошим укрытием. — Свет, на мгновение мелькнувший в глазах Келгариеса, угас. — Нет, мы еще не провели соответствующих исследований и не можем отправить их, пока племя не появится на карте. Я не отправлю туда хладнокровно своих людей. Их промахи поставят под удар не только их — весь проект может сорваться.
— Так что остаетесь вы трое, — сказал Миллайрд. — Мы отзовем всех, кого можем, и проинструктируем их как можно скорее. Но вы знаете, сколько на это уйдет времени. А пока что...
Эш обратился прямо к Веббу:
— Определить район точнее, чем Балтика, вы не можете?
— Мы можем сделать вот что, — ответил тот медленно и с явной неохотой. — На следующие пять дней мы можем выслать подлодку, курсирующую в прибрежных водах. Если там будет какая-либо активность по радио — любая коммуникация, — мы сможем отследить сигналы. Все зависит от того, есть ли у русских команды, действующие с их поста. Ненадежно...
— Но хоть что-то! — Келгариес ухватился за это с облегчением человека, которому не терпелось приступить к действию.
— И они будут ждать такого же хода с нашей стороны, — взвешенно продолжал Вебб.
— Ладно, значит, они будут тоже следить, — сказал майор, еле сдерживаясь, — но это практически единственный ход, который мы можем предпринять, чтобы прикрыть наших ребят, когда они будут на задании.
Он хлопнул дверью и исчез. Вебб медленно поднялся.
— Я еще раз проработаю карты, — сказал он Эшу. — В последнее время мы не проводили разведку на этой территории, а выслать сейчас туда самолет на разведку мы не отваживаемся. Любая поездка будет ударом вслепую.
— Когда у тебя только одна дорога, ты идешь по ней, — ответил Эш. — Я буду рад просмотреть все, что ты мне покажешь, Майлс.
Раньше Росс полагал, что его предэкзаменационное обучение — это суровое занятие; но вскоре ему предстояло смеяться над своей собственной оценкой. Так как бремя следующей поездки распределится только на них троих — Эша, Макнила и его самого, — их окунули в водоворот указаний, так что Росс, к третьей ночи оцепеневший и слишком уставший, чтобы спать, считал, что теперь в большей степени сбит с толку, чем проинструктирован. Он кисло сказал об этом Макнилу.
— База отозвала три другие команды, — ответил Макнил. — Но ребятам придется учиться сначала, и они не будут готовы еще три, может быть, четыре недели. При смене маршрутов нужно не только учиться, но и переучиваться.
— Как насчет новых людей?
— Не думай, что Келгариес не кружит вне базы в поисках новобранцев. Только мы должны физически подходить к тому типу, который нам нужно представлять. Например, попробуй внедри маленького темноволосого человека с приплюснутым носом среди древнескандинавских кочевников, и его обязательно заметят и возможно, запомнят слишком хорошо. Мы не можем позволить себе так рисковать. К тому же Келгариесу приходится находить людей, не только по внешности, но и по темпераменту подходящих для этой работы. Нельзя внедрить человека, который мыслит как моряк — в смысле, как ты понимаешь, конечно, не моряк, но один из тех, у кого мозг работает по подобному образцу, — в кочующее племя пастухов. И сам человек, и проект защищены настолько, насколько он вписывается в нужном месте в нужное время.
Росс раньше никогда не думал об этом факте. Теперь он осознал, что и он, и Эш, и Макнил были одного типа. Все примерно одного роста, с каштановыми волосами и светлыми глазами — голубыми у Эша, серыми у него самого и светло-карими у Макнила; и телосложения они были одинакового — небольшие, стройные, с быстрыми движениями. Кроме как в фильмах, он нигде не видел настоящих людей кубков. Но сейчас, вспоминая их, он понял, что все три путешественника во времени были в общих чертах того физического типа, как и далекие кочевники, которых они использовали как прикрытие.
А наутро пятого дня, когда все трое изучали карту, подготовленную Веббом, Келгариес, за которым своей тяжеловесной походкой следовал Миллайрд, срочно их прервал.
— Есть! На этот раз нам улыбнулась удача! Русские просчитались, да как просчитались!
Вебб смотрел на майора — легкая улыбка растянула его тонкие губы.
— Чудеса иногда все-таки случаются, — заметил он. — Полагаю, у подлодки есть для нас определение местоположения.
Келгариес передал ему тонкую полоску бумаги, которой он размахивал как вымпелом триумфа. Вебб прочел записи и склонился над картой, сделав отметку одним из тех заточенных, как игла, карандашей, которые, казалось, росли в его нагрудном кармане, всегда готовые к тому, чтобы ими что-то чертили. Потом сделал вторую пометку.
— Ну, это немного сужает территорию, — уступил он. Эш в свою очередь взглянул на карту и засмеялся.
— Иногда хотелось бы мне услышать твое определение «узкого», Майлс. Не забывай, что мы преодолеваем расстояние пешком, и разница в двадцать миль может многое значить.
— И эта отметка находится довольно далеко от моря, — выразил свой протест Макнил, взглянув на нее. — Мы не знаем этой страны.
Вебб в сотый раз за утро поправил свои очки.
— Полагаю, мы можем относиться к этому как к чему-то очень серьезному, — сказал он таким нерешительным тоном, как будто умолял кого-то опровергнуть его утверждение. Но опровержения не последовало. Миллайрд был занят картой.
— Думаю, что так, Майлс! — Он взглянул на Эша. — Вы спуститесь на парашютах. Снаряжение, которое мы вам дадим, особенное. Как только спрыгнете, посыпьте его порошком, который даст Майлс, и через десять минут от него мало что останется, чтобы разобрать, что это. У нас таких не больше дюжины, и мы не разбрасываемся ими — выдаем только в критическом случае. Найдите базу и установите детектор. Ваше внедрение в это время не будет сложным — но нам нужен другой конец линии. Пока вы не определите его, продолжайте работать. Не связывайтесь с нами, пока не найдете его!
— Есть вероятность, — заметил Эш, — что у русских не одна промежуточная база. Они, скорее всего, не сваляли дурака и установили ряд баз, чтобы сбивать с прямого следа, поскольку одна будет приводить к другой, расположенной еще глубже в истории...
— Ладно, если окажется, что так и есть, просто достаньте координаты следующей базы, — заметил Миллайрд. — Отсюда мы сможем отследить их дальше и решить, посылать ли нам ребят в динозавровых шкурах. Мы должны отыскать их главную базу, и если эта охота проходит по трудному пути, что ж, придется идти трудным путем.
— Как ты получил определение местоположения? — спросил Макнил.
— Одна из их полевых команд попала в неприятность и попросила о помощи.