– Кролик, – сказала я, – как ты думаешь, у меня получится?
– Что за глупости! – фыркнул кролик и прыгнул вперёд. – Поживём – увидим. Но с такими темпами нам понадобится уйма времени! – И он исчез за поворотом.
Я побежала за ним, радуясь, что не приходится искать дорогу самой.
Я приказала себе не думать о потерянном зеркале – только о пророчестве. Каждый, кто знаком со сказками, знает: пророчества исполняются всегда, даже если все думают, что это полная чушь. Например, в случае со Спящей красавицей: читатель думает – да как же можно спать сто лет, ведь она бы давно умерла. Но затем всё-таки появляется принц и оживляет её своим поцелуем, да ещё именно в тот день, когда это должно было случиться. С пророчествами всегда так.
Поэтому мне совсем нечего бояться. Если в пророчестве говорится, что я одолею Деспота, – значит, я его одолею, с зеркалом или без. Если всё предопределено, то ничто не может пойти наперекосяк. Я отыщу замок злодея: двинусь ли на восток, на запад, на север или на юг – его замок будет поджидать меня там. Можно даже со спокойной душой отдаться в лапы его приспешникам: раз в пророчестве говорится, что я одержу победу над Деспотом, – значит, они меня не убьют. Если как следует пораскинуть мозгами, получается, что мне вообще не грозит никакая опасность.
– Кролик! – позвала я.
У моих ног кто-то зашикал.
– А ещё громче можешь? – прошипел кролик. – Хочешь, чтобы тебя настигли его бандиты? Боишься, что если им не поможешь, они нас не найдут?
– О, прости, пожалуйста! – воскликнула я, подумав, что вообще-то кролик должен понимать, почему реальная опасность нам не грозит. – Но что будет, если они меня схватят? Они доставят меня прямиком в его замок: я сэкономлю силы на этом долгом странствии, и мне не придётся преодолевать все эти равнины, реки и горы. Это же очень удобно! А одолеть я его всё равно одолею, – сказала я, ожидая, что озадаченный кролик со мной согласится.
Но он и не думал соглашаться.
– Как можно быть такой глупой! – прошептал он. – Господи, за что мне такое наказание?! Разве можно быть такой безнадёжно тупой?
Подобные оскорбления нельзя спускать с рук. Катю я за это однажды даже стукнула.
– Это ты тупой! – огрызнулась я и, схватив кролика за загривок, подняла его и заглянула ему прямо в глаза. – Это ты ничего не понимаешь! Я Храбрый Воин! Если пророчество предрекает мне победу – то что со мной может случиться? – Я смотрела на кролика, а он смотрел на меня и даже не дёргал лапками.
– Тупица! – сказал он, глядя мне в глаза. – Ничегошеньки не понимает. Но эту кашу я заварил сам. – Затем он всё-таки задёргался. – Опусти меня на землю! – прошипел он. – И следуй за мной! И постарайся не шуметь! – И как только его лапы коснулись земли, он тут же исчез за стволами деревьев.
Разъярённая, я побежала за ним.
– Сам увидишь! – тяжело дыша, пропыхтела я. Я докажу ему, что я права.
15Лесная поляна
Лишь на рассвете мы добрались до поляны.
– Теперь ты можешь поспать, – сказал кролик и указал на куст, свисающие ветви которого образовывали укрытие. – А я разбужу тебя, когда придёт время отправляться в путь. – В его голосе всё ещё сквозило раздражение.
Я зевнула.
– Ты тоже можешь спокойно лечь спать, – сказала я. – Я проснусь вовремя. Пророчество об этом позаботится.
Кролик фыркнул так, что задрожали усы.
– Как бы не так! – сказал он. – Как бы не так.
Я вдруг подумала, что, возможно, кролик ведёт себя так неприветливо лишь потому, что ему страшно. В конце концов, Храбрым Воином была только я, и в пророчестве ни слова не говорится о том, что случится с сопровождающим его кроликом. О кролике в пророчестве вообще не упоминалось.
– Иди сюда, отдохни, – примирительно произнесла я.
Кролик беспокоится, и его можно понять. То, что я одолею Деспота, было ясно испокон веков, но никто не может сказать, что произойдёт с кроликом. Пророчество могло исполниться и в том случае, если его поймают приспешники Деспота. Оно может исполниться, даже если злодей его прикончит.
– Не бойся! – прошептала я и собралась погладить его по спине. – Я о тебе позабочусь!
Но кролик отпрыгнул в сторону.
– Ты! – прошипел он. – Обо мне! Тогда я могу спокойно броситься на острие копья первому попавшемуся злодею!
И я поняла, что именно страх сделал кролика злым и несправедливым. Такое порой случается. Перед последней контрольной по немецкому я тоже накричала на Ассал, потому что она снова и снова пыталась объяснить мне, где дательный падеж, а где винительный, и как их отличить друг от друга. Но я не поняла ни слова, а потом прозвенел звонок и нужно было идти на урок, и я знала, что эту контрольную снова завалю – и это при том, что и последняя работа была написана неважно. И я наорала на Ассал: «Ты совсем не умеешь объяснять! Как можно быть такой тупой!»
Всё это время я знала, что это несправедливо. Ведь Ассал не виновата, что грамматика даётся мне с таким трудом. Но мне было до ужаса страшно.
Поэтому я знаю, что страх может сделать человека жестоким и несправедливым, и решила не сердиться на кролика.
– И пожалуйста, разбуди меня вовремя, – только и сказала я. И крепко уснула. И снова днём.
16Пещера
Когда кролик меня разбудил, было ещё светло. Поляну освещало солнце, и над ковром из ярких цветов порхали бабочки. Где-то, спрятанный в высокой траве, плескался ручеёк, а вдали куковала кукушка. Было до того красиво, что от боли защемило сердце.
– Это и есть Лес-из-которого-не-возвращаются? – спросила я и выбралась из своего укрытия под ветками. – Или мы его уже прошли?
– Прошли! – в негодовании воскликнул кролик. – Что за бредовые мысли у тебя в голове?!
Я напомнила себе о том, что кролик всего-навсего испуган.
– А теперь я посмотрю, что умеет это кольцо, – сказала я. – До того, как мы снова встретим бандитов. Ты тоже думаешь, что мне стоит попробовать?
Кролик пожал плечами – клянусь, он это сделал.
– Делай что хочешь, – грубо ответил он и растянулся рядом со мной на земле.
Я сняла с пальца кольцо и посмотрела на него. Крошечные золотые веточки поблёскивали вокруг красноватого камня, как будто впитавшего в себя солнечный свет, а над ним холодными искрами серебрился белый камень.
– Лунный камень, – сказал кролик, как будто заметив мой взгляд. – Лунный камень белый, а солнечный – красный.
– Ага, – протянула я.
Я покрутила кольцо перед глазами и почувствовала, что это необычное кольцо. Но как оно действует, я не знала.
– Кольцо кузнеца, – сказал кролик. – Насколько я знаю, о нём не упоминается ни в одном из пророчеств. Но всё равно береги его как зеницу ока. Ради всего святого, береги его! Хватит с нас того, что ты потеряла зеркало.
Зеркало и кольцо. Кузнец украсил их одинаковым образом.
– Может, его нужно повернуть? – предположила я. – Обычно ведь так и происходит. Ты поворачиваешь кольцо – и узнаёшь, в чём его волшебство. – Я надела кольцо и повернула его на пальце вправо и влево – но ничего не произошло, совсем ничего. – Может, при этом нужно ему что-то сказать? – продолжала гадать я. – Например, чего я хочу? – И я, вспомнив обо всех волшебных кольцах, о которых слышала и читала, решила попробовать. – Летать! – воскликнула я. – Пожалуйста, сделай так, чтобы я могла летать! – попросила я, помня, что нужно быть вежливой. Но мои ноги твёрдо стояли на земле. – Стать невидимой? – осторожно спросила я. – Может, это получится? – Я быстро взглянула на кролика, ожидая, что он вздрогнет от ужаса или в панике закричит.
«Боже мой, я тебя больше не вижу! – должен был закричать он. – Где ты, где?!» – так обычно бывает в сказках.
Но кролик лишь устало покачал головой.
Я задумалась. Конечно, было бы замечательно уметь летать или становиться невидимкой, но имелись и другие варианты.
– А вдруг кольцо придаёт сил? – предположила я.
Возможно, кузнец думал о том, какая способность понадобится мне больше всего, когда я стану сражаться с Деспотом.
– Оно превратит меня в силача!
Я подняла с земли ветку, сорванную с дерева бурей, и попробовала её разломать; я попробовала перекатить по лужайке обломок скалы, а затем поднять его над головой – но сил во мне было не больше, чем обычно.
– Да что же оно тогда может?! – разочарованно воскликнула я. – Что мне ещё попробовать, кролик?!
– На то, что кольцо придаёт ума, не стоит и надеяться, – язвительно заметил кролик. – В любом случае, любая надежда здесь напрасна.
Я была так подавлена, что даже не злилась.
– Может, нужно произнести волшебное заклинание? – спросила я. – И в это время его повернуть. Только кузнец не успел сообщить его своей жене – они ведь не знали, что Дикий придёт за ним, да ещё так скоро!
Затем я попытала счастья с «фокусом-покусом» и «абракадаброй», но уже произнося их, чувствовала, что это не сработает. Потому что это ведь заклинания из сказок, а здесь была реальность.
Я услышала в небе крик, подняла голову и увидела большую птицу. Она спокойно кружила над нами, расправив крылья, и, как будто заметив мой взгляд, стала подниматься ещё выше, редко взмахивая мощными крыльями, пока не превратилась в крошечное пятнышко на синем фоне. Она увидела то, что хотела увидеть.
– Там опять шпион, кролик, – заметила я.
Кролик гневно потряс головой.
– Боишься?! – злобно спросил он. – Тебе вдруг стало страшно?! А я думал, с тобой ничего плохого не случится – ведь так говорится в пророчестве?
– Так и есть! – ответила я, злясь на себя за то, что так скоро об этом позабыла.
Даже если птица меня выдаст, Деспоту это не поможет. Я выступила в поход, чтобы его уничтожить, и я это сделаю.
Я посмотрела на поляну – бабочки по-прежнему играли, и дрозд радостно трещал, заглушая плеск ручейка. Но я вдруг почувствовала, что за всей этой красотой таится что-то ещё, и поняла, что нам лучше уйти.