Трудно поверить, что за пределами Леса-из-которого-не-возвращаются может существовать такое место – мирное и уютное, в самом центре мрачной страны злодея!
– Я так рада! – воскликнула я и снова попыталась вырваться. – Мы вас искали, кролик и я, но лес такой тёмный, а враги мчались за нами по пятам! Мы боялись, что уже не найдём эту Ферму!
Мы добрались до Фермы, и мужчина подошёл к одному из сараев, отодвинул задвижку и, открыв дверь, втолкнул меня внутрь, в тёмное и холодное помещение, в котором не было ни окна, ни лавки, чтобы сесть. И ни одной свечи, которая бы развеяла непроглядный мрак.
– Значит, ты боялась, что не найдёшь Ферму! – произнёс мужчина, и его фигура заполнила собой весь дверной проём. – Ну тогда радуйся! – Он схватил мои руки, обмотал их верёвкой и, завязав узел, продел её через кольцо в двери.
– Это недоразумение! – крикнула я. – Я Храбрый Воин!
Но крестьянин лишь плюнул мне под ноги.
– Посмотрим, сколько это продлится на этот раз! – воскликнул он. – Маленькая девочка! Ха! – И он с грохотом закрыл за собой дверь. И задвинул засов.
– Кролик? – прошептала я. Разумеется, я была одна. От головорезов я ушла и теперь сидела взаперти на Ферме, на которой надеялась найти помощь.
Почему крестьянин меня не узнал? Почему решил, что меня прислал Деспот? Я ведь пришла с запада, через Лес-из-которого-не-возвращаются, как и предвещает пророчество. Почему он мне не поверил, когда я сказала, что я Храбрый Воин?!
Мне нечего было бояться. Всё происходящее – явное недоразумение, и когда дверь снова откроется, я всё объясню. Они здесь наверняка ждут Освободителя, Храброго Воина, то есть меня! Я им скажу, кто я такая. И они попросят у меня прощения.
Задвижка скользнула в сторону, почти бесшумно, и дверь со скрипом приоткрылась. Внутрь прошмыгнула чья-то тонкая фигурка, и дверь захлопнулась.
– Эй! – прошептала я. – Эй, кто сюда вошёл?
Напротив меня стоял мальчик. Он был такого же роста, что и я, и примерно одного со мной возраста, а его волосы торчали во все стороны. И он смотрел на меня как на диковинного зверя.
– Вы ошиблись! – сказала я. – Не знаю, за кого меня принял фермер, но я…
Мальчик не дал мне договорить.
– А я не верил, – изумился он. – Они всё время об этом твердили, но я не хотел в это верить!
– Во что? – спросила я. Он был босиком, а в руке держал губную гармошку.
– Что существуют такие, как я! – объяснил мальчик. – Такие же незавершённые люди. Я всегда считал, что я неправильный. Что со мной не всё в порядке. И ростом не вышел, и ловкостью не отличаюсь… – Он пожал плечами. – Дети, – добавил он. – Они сказали, что такие люди, как я, называются детьми. И что в этом нет ничего ненормального.
Я почувствовала, как по моему телу побежали мурашки.
– Ну конечно же они называются детьми, – сказала я. – А ты как думал?
Он осторожно коснулся моей руки.
– Девочка, – сказал он. – Как и говорил мой отец. Как ребёнок сюда дошёл? Через Лес-из-которого-не-возвращаются, минуя головорезов? Он посылает за нами лишь своих созданий, снова и снова – таких, как ты, – и мальчик испуганно отдёрнул руку и отступил в темноту. – Мне нельзя здесь находиться, – объяснил он. – Но отец сказал: на этот раз Дикий придал своему созданию облик девочки! И мне захотелось наконец увидеть, кто это такой – ребёнок. – Он замолчал и только смотрел на меня, а я пыталась представить себе, каково это – ни разу в жизни не видеть другого ребёнка.
Конечно, порой с Катей бывает непросто – особенно когда она ведёт себя как дурочка и норовит командовать или когда играет с Назрин; но она хотя бы существует и большую часть времени является моей подругой. Я бы уж согласилась играть с мальчишками, например с Михой или с Криши, чем остаться совсем без компании детей.
Я могла бы пожалеть этого мальчика, но он даже теперь не верил, что я настоящий ребёнок.
– Я не его создание! – настаивала я. – Я настоящий ребёнок, поверь мне! Я шла к вашей ферме, но угодила в ловушку твоего отца, и теперь он считает, что я…
– Ещё ни одному человеку не удавалось дойти до нашей фермы через Лес-из-которого-не-возвращаются, – сказал он. – Минуя головорезов Дикого. Мы ждём уже много-много лет, но лес такой густой и непроходимый, а его головорезы караулят на каждом шагу. – Он внимательно посмотрел на меня. – Через лес могут пройти только его создания. И мы ловим их в наши ямы-ловушки – как тебя.
– Ну что мне сделать, чтобы ты поверил? – спросила я. – Я не создание Дикого! Позови своего отца. Я хочу ему всё объяснить, немедленно!
Но мальчик лишь покачал головой и поднёс к губам гармошку. Он начал наигрывать мелодию, и она была такой прекрасной и печальной, что я больше не могла оставаться отважной. Я сумела пройти через Лес-из-которого-не-возвращаются: впервые с незапамятных времён человек преодолел этот лес – и этим человеком оказалась я. Но теперь я сидела здесь в плену, и никто не хотел поверить, что я Храбрый Воин.
Мальчик наигрывал свою мелодию, а мне вспомнилось, как за мной гнались головорезы и едва меня не поймали; как я стала маленькой, а потом снова большой – а теперь всё оказалось напрасным. По щекам потекли слёзы, и я почувствовала себя такой уставшей, отчаявшейся и одинокой и не знала, насколько меня ещё хватит – сколько я ещё смогу не сдаваться.
– Она плачет! – вдруг прошептал мальчик. Он отложил губную гармошку и смотрел на меня не мигая. – Она плачет! У неё слёзы! – Он рывком открыл дверь и вылетел наружу, от волнения даже забыв её за собой закрыть.
Поэтому я и увидела, как ко мне через двор бегут фермер и его жена, а за ними, подпрыгивая, несётся мальчик.
– Она плачет! – то и дело кричал он. – У неё слёзы!
Они остановились в дверях, и фермер поднял свечу и посветил мне в лицо.
– У неё слёзы! – подтвердил он, и в его голосе было такое удивление, будто я только что исполнила невероятно сложный трюк – мостик на подвижной опоре, например, или фляк. – Раджун прав. Она плачет, у неё слёзы.
Я вытерла лицо рукавом, но ведь красные глаза никак не спрячешь. Мне было очень стыдно. Храбрый Воин не плачет как дитя.
– Развяжи её! – решительно заявила женщина. – Ты что, не видишь, что она ранена? Я ведь тебе сразу сказала: я не верю, что он отправит к нам детей. Я тебе сразу сказала, что она не его создание!
Я ловила каждое их слово. Я не понимала, как мои слёзы могли показать, являюсь я созданием Деспота или нет, а красные глаза всегда казались мне уродством.
– А если он об этом проведал? – спросил фермер. – Ты же знаешь, что у него медальон, Символ кузнеца! Ты же знаешь, что кузнец у него! Так почему не может случиться так, что теперь он наделяет свои создания и слезами?
Но его жена уже стояла возле меня и развязывала путы.
– Почему?! – со злостью крикнула она. – Почему?! Да потому что он убивает чувства, вот почему. Его создания неспособны испытывать ничего, кроме злости и ненависти. Поэтому они не умеют плакать! И будь уверен: чего ему никогда не удастся – так это подарить им способность плакать. Или смеяться, – и она швырнула мои верёвки на пол. – Бедная девочка, – сказала она и прижала меня к себе. – Бедная, бедная маленькая девочка.
Тут стало уже совершенно неважно, какими уродскими казались мне покрасневшие глаза. Когда мне хочется плакать – я плачу.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь! – проворчал фермер. – У кузнеца дар! А теперь кузнец – пленник Дикого.
Фермерша метнула на него похожий на молнию взгляд, топнула ногой и заявила:
– Мне не хочется тебе об этом напоминать, поскольку я знаю, что это причиняет боль: но почему кузнец у него? Перед нами девочка, которая плачет; раненое дитя, которое в одиночестве преодолело долгий путь через лес и нашло нас. И я не стану сейчас вести себя как его создание, отказывая ей в помощи и в укрытии! Если мы сейчас решим действовать как он – тогда не нужно было терпеть все эти годы!
Фермер посторонился, и его жена вывела меня во двор, а мои слёзы всё текли и текли.
– Как здорово, что вы заметили свою ошибку! – прохрипел знакомый голос. – Я всё думал…
– Кролик! – вскричала я. Я и не предполагала, что смогу так радоваться встрече с ним. – Где ты был?
– Следовал за вами, – сказал кролик. – Ты же не подумала, что я брошу тебя на произвол судьбы? Только вот я всё время размышлял…
И тут я поняла, что кролик не очень-то смелый – но всё равно была очень рада, что он снова со мной.
– Глупый кролик! – сказала я.
– А по-моему, совершенно очевидно, кто тут глупый, – фыркнул кролик.
Фермер открыл дверь.
21Рассказ фермера
– Ты наверняка проголодалась, – сказала фермерша и мягко усадила меня на лавку в кухне. В плите потрескивал огонь, на подоконниках горели свечи, а на подстилке спал старый лохматый пёс. Я тоже почувствовала усталость – такую уютную и пронзительную, какую чувствуешь, когда знаешь, что тебя ждёт безопасный ночлег.
– Покажи-ка мне свою ладошку, – сказала женщина, осмотрела мою рану и поставила на плиту кастрюлю с молоком. Затем принесла бинт и налила мне в кружку молока. – Бедная маленькая девочка! Какая же ты смелая! Прошла через Лес-из-которого-не-возвращаются, да ещё и совсем одна!
– Ну, не совсем одна, – возразил кролик и деликатно откашлялся. – Не хочу хвастаться, но я нёс её на спине, когда её заколдовали – так что в полном одиночестве она не была, нет.
Фермерша рассмеялась.
– Как мы могли о тебе забыть! – сказала она. – Кролик-герой! А зачем вы пошли через лес? Разве вы не знаете, кто властвует в этих краях?
– Деспот, – прошептала я, и молния за окном прорвала ночное небо, и гром прогремел так громко, как будто хотел разрушить стены. Свечи на подоконниках потухли. – Дикий, – добавила я. – Я должна его победить, потому что так сказано в пророчестве. Я Храбрый Воин.
И тут фермер, который до этого тихо сидел на своём стуле рядом с плитой, рассмеялся – он смеялся так громко, что заглушил гром.