Мирослав остановился, его шаги стали тяжелыми, когда он внезапно обрел момент, чтобы взглянуть в глаза своему новому союзнику. Он почувствовал, как под ногтями сжимаются холодные камни, а сердце отозвалось лёгким тревожным биением. Этот вопрос был важен, и не только для него. Он нужен был для того, чтобы понять, кто стоит рядом, в ком он может найти опору в этом новом, чуждом для него мире.
— Вы действительно так думаете, Николай? — спросил Мирослав, его голос был ровным, но в глазах читалась искренность, готовая принимать решение. — Вы готовы доверять мне, несмотря на слухи?
Николай, казалось, не сомневался ни на секунду. Он не отводил взгляда и смотрел прямо в глаза Мирославу с ясной, почти уверенной решимостью. Этот момент был странным, почти волнующим, когда два человека, оказавшихся в сложной и запутанной ситуации, искали не просто ответ, но понимание.
— Я доверяю своей интуиции, Мирослав Сергеевич. А она говорит, что вы честный человек, — сказал Николай, его голос был уверенным, словно в нем не было ни капли сомнения. — Я хотел бы стать вашим союзником здесь. Если вы, конечно, не против.
Мирослав почувствовал, как лёгкая тяжесть, навалившаяся в тот момент, исчезает. Это было не просто облегчение, это была искренняя благодарность, ощущение того, что несмотря на все эти шумы, с которыми он сталкивался в последние дни, он не был один. И теперь, глядя на Николая, он понял, что тот был не просто врачом, а человеком, который мог стать частью той опоры, что ему была так необходима.
Мирослав искренне улыбнулся, на лице появилась лёгкая тень расслабления:
— Я не против. Более того, я буду рад. В одиночку здесь действительно тяжело.
Николай не мог скрыть улыбки, она была искренней и спокойной. Казалось, что всё, что они переживали до этого, не имело значения, потому что сейчас, в этот момент, они оба стали частью чего-то большего. Может, это был не просто союз, а нечто большее — понимание того, что их поддержка друг для друга была важной. В мире, где всё менялось, они теперь были связаны не только трудом, но и общим будущим, которое вместе могли построить.
— Отлично, Мирослав, — сказал Николай с лёгким смехом. — Тогда мы договорились. И знайте, вы не одиноки. Что бы ни произошло, мы справимся вместе.
Мирослав, ощутив тепло в голосе Николая, вновь почувствовал, как его уверенность растёт. Это не была просто простая благодарность за помощь, а что-то гораздо более ценное — истинное содружество, которое не требовало объяснений.
— Спасибо, Николай, — ответил Мирослав с благодарностью, его голос был тихим, но полным смысла. — Для меня это очень много значит.
Они продолжили свой путь, оба шагали немного легче, с ясным пониманием того, что их союз был не просто случайностью, а началом нового этапа, нового пути. Вечер постепенно наступал, и лёгкие звуки города, как всегда, неумолимо наполняли воздух. Но в этот момент, казалось, ничто не могло помешать их новой связи, новому сотрудничеству.
Небо было ясным, а свет от уличных фонарей мягко ложился на дорожки, где ещё недавно тянулась туманная дымка, а теперь всё выглядело как обещание чего-то нового, чего-то важного, что должно было случиться. Мирослав знал, что с этим человеком рядом, у него будет шанс на большее. И, возможно, теперь он был готов к этому.
Мирослав и Николай шли по вечерним улицам Москвы. В воздухе витала свежесть, но, несмотря на прохладу, Мирослав чувствовал, как тяжело ему даётся этот разговор. Его мысли были заняты совсем не тем, что говорил Николай. В голове был только один вопрос: как объяснить своё происхождение, не выдав себя?
Слишком очевидно было бы сказать, что он приехал из будущего. Это породило бы лишь ненужные вопросы, а возможно, и подозрения. Мирослав начал думать, какой город назвать, чтобы всё звучало логично. Далёкий, но при этом знакомый, — такой, что не вызывает лишних вопросов и кажется достаточно правдоподобным.
«Может, назвать какой-то маленький город? — подумал он. Но тогда могут подумать, что я не знаю, как всё устроено в крупных городах. Значит, город должен быть значимым, но не слишком известным. Где-то из другого уголка страны».
«Питер? Нет. Слишком много ассоциаций с ним. Да и если я скажу, что из Питера, могут спросить, что я делал в Москве, а здесь я, похоже, не слишком хорошо разбираюсь в таких вещах…».
Он сделал паузу, размышляя дальше.
«Может быть, Казань? Нет, Казань слишком узнаваемая. Там много старых культурных традиций, и я не смогу скрыть, что слишком многое знаю о том, как там обстоят дела. Нужно что-то менее очевидное».
Потом его внимание привлекла ещё одна мысль:
«А что если сказать, что я из Харькова? Харьков достаточно большой, но не слишком известный, чтобы вызвало сомнения. И, наверное, никто не будет проверять это. Так я буду выглядеть естественно и не вызову ненужных подозрений»
Он решил не откладывать решение и, решительно взглянув на Николая, произнёс:
— Я не отсюда, на самом деле. Из Харькова. Это достаточно далеко от Москвы, но не слишком. Жизнь там, как и здесь, непростая, но я привык.
Николай, казалось, не заметил, как Мирослав запнулся, и продолжил с интересом:
— Харьков, да? Я много слышал об этом городе. Он довольно промышленный, не так ли? Как вам там?
Мирослав внутренне вздохнул с облегчением. Всё прошло естественно. Приятельская беседа продолжалась, но теперь он знал, что выбрал правильный город. Харьков оказался оптимальным выбором — достаточно далёким, чтобы избежать вопросов, но и достаточно реальным, чтобы не вызвать подозрений.
Николай, не задавая лишних вопросов, кивнул и продолжил разговор. Мирослав почувствовал, как напряжение отпустило его, и продолжил идти, наслаждаясь вечерней тишиной и компаниями нового друга.
Глава 17Скрытая угроза
Поздний вечер, улицы Москвы стали пустыми и тихими. Лишь изредка можно было увидеть пару прохожих, спешащих домой, и иногда — тени, мелькающие вдоль фасадов зданий. Лёгкий морозец срывает последние листья с деревьев, оставляя на асфальте лишь яркие пятна от уличных фонарей. Мирослав медленно идёт по пустой улице, погружённый в собственные мысли. Он переживал сегодня многое: день был тяжёлым, но странным образом давал надежду. Встреча с Николаем, разговор со Сталиным — всё это как-то соединилось, образуя для него неясную, но неотвратимую цепочку, которая могла бы повести его в будущее.
Медицинское общежитие, куда Мирослав возвращается, выглядит как осколок прошлого в бурном мире будущего. Старая, потрескавшаяся от времени кирпичная постройка, с заплесневевшими окнами и скрипящими лестницами. Местами можно почувствовать запах сырости, но для Мирослава это уже стало частью привычного фона. Он привык к этим скрипучим полам и мутным зеркалам, к всегда холодным стенам и тусклому свету. За несколько недель жизни здесь он уже успел стать частью этой обыденности, которая пугает своей безысходностью, но одновременно успокаивает своей неизменностью.
Мирослав поднимается по скрипучим ступеням, проходя мимо лавочек у входа, на которых сидят несколько сотрудников больницы, потягивающих чай из стаканчиков, закутанных в старые пальто. Он едва замечает их, поглощённый своими мыслями. На дверях общежития ярко горит тусклый свет, а через окна виднеются очертания комнат, где люди, такие же усталые и поглощённые своим бытом, сидят или разговаривают между собой.
В его комнате уже чувствуется утрата уюта. Он открывает дверь, и его взгляд сразу фиксирует что-то неладное. Вещи на столе сдвинуты, книги разложены не по порядку. Сорванный край газеты, которую он оставил лежать. Стопка документов, аккуратно сложенных утром, теперь кажется непоследовательно раскиданной. Всё говорит о том, что кто-то был здесь.
Мирослав мгновенно замолкает в дверном проёме, сканируя пространство. Сердце начинает биться быстрее. Кто-то не просто вошёл, а явно искал что-то. Угрозы скрыты в деталях — беспорядок не был случайным.
«Кто-то был здесь. Что им нужно?».
Мирослав делает шаг внутрь, тщательно осматривая каждый уголок. Его взгляд задерживается на столе. Дверь шкафчика слегка приоткрыта, хотя он был уверен, что закрыл её. Он осторожно подходит к столу, беря в руки папку с медицинскими картами. Всё на месте, но ощущение присутствия чужих глаз не покидает. Он открывает окно, чтобы проветрить комнату, пытаясь унять нарастающее беспокойство.
«Предупреждение? Или просто проверка?» — он снова и снова прокручивает мысли в голове.
Но не может избавиться от мысли, что это не случайность.
Мирослав стоял в центре своей комнаты, напряжённо осматривая её с каждым шагом, который он делал. Вечер был особенно темным, и только слабый свет фонаря, что пробивался сквозь занавески, освещал пространство, полное тени и недосказанности. Он почувствовал, как сердце заколотилось быстрее, когда за его спиной, в углу, раздался холодный, неумолимый голос.
— Добрый вечер, товарищ Миргородский. Проходите, садитесь. Нам нужно поговорить.
Голос был холодным, спокойным, но с тонким оттенком угрозы. Мирослав вздрогнул. Он не ожидал, что кто-то будет здесь. Сердце его резко забилось, и он осторожно сделал шаг в сторону незнакомца. Тишина комнаты была угнетающей, и в ней буквально витала неизречённая угроза. Мирослав почувствовал, как его мышцы напряглись, но он постарался взять себя в руки. У него не было выбора — он должен был встретить незнакомца взглядом.
Он медленно подошёл к столу, не отрывая взгляда от фигуры, сидящей у окна. Пытаясь скрыть нервозность, он осел в кресло напротив. Свет фонаря снаружи почти не проникал через плотные шторы, создавая лишь едва уловимый свет, который подчеркивал строгость лица незнакомца, сидящего в тени.
Мужчина встал с кресла, его движения были резкими и точными, как у человека, привыкшего к власти. Он сделал шаг вперёд, и в тот момент свет заиграл на его лице, высвечивая холодные глаза и напряжённые черты.