— Что ж, я был бы очень рад помочь вашему брату, если позволите.
— Но ты помогаешь только тем, кто переезжает, — отмечаю я.
Папа смотрит на меня — кажется, слегка рассерженно.
— Я все еще адвокат, Финн. Я решал подобные дела много лет назад.
— Правда? А почему перестал?
Папа качает головой.
— Потому что мне потребовалось больше денег, когда мама сидела дома с тобой, а за подготовку документов для продажи недвижимости платят лучше.
— Ой. — Он упомянул маму.
— Спасибо, Мартин, — говорит Каз. — Только ваши услуги мне не по карману.
— Не глупите, — отрезает папа. — Я ведь по дружбе. Вы так много сделали для Финна. Это меньшее, чем я могу отплатить.
— Если вы уверены, — говорит Каз, и ее лицо светлеет.
— Совершенно, — заверяет папа. — Когда слушание?
— Семнадцатого сентября.
— Хорошо. Я займу этот день. И если в следующую субботу вы передадите мне все документы, какие есть, я начну их за вас разбирать.
— Спасибо, — отвечает Каз.
Она так рада, что папа помогает нашему Терри. Я тоже рад. Понятия не имел, что и от папы может быть польза.
— Могу я встретить нашего Терри, когда он вернется домой? — спрашиваю я.
— Конечно, можешь, — с улыбкой говорит Каз. — Я думаю, вы двое поладите. А теперь поможешь мне вынести эти растения в сад до того, как будет готов чай?
Я киваю и следую за Каз на улицу, все еще гадая, не болею ли я шизофренией.
После. 10. Каз
Я жду Мартина в холле общежития. Лучше бы я им не говорила. Они понятия не имеют, как я живу. Финн, наверное, даже не подозревает о существовании подобных мест. Меня беспокоит, вдруг он решит, что я поселилась здесь по собственному желанию. Что я обманываю государство, пока он платит налоги. Ненавижу, когда кто-то думает, будто я живу за чужой счет.
В дверь стучат. Я вижу за ней две тени — длинную и короткую. Интересно, станет ли когда-нибудь Финн таким же высоким, как Мартин. Я помню, как Терри подскочил, когда ему исполнилось тринадцать.
Вытянулся, как чертов бобовый стебель, и каждые пять минут говорил, что хочет есть.
Я открываю дверь. Мартин улыбается мне.
— Привет, Каз. Мне удалось припарковаться почти на улице, так что мы сможем загрузиться легко и быстро.
Они входят. Финн видит чемодан и сумки, которые я сложила у подножия лестницы, затем серьезно смотрит на меня.
— Это все, что у вас есть? — спрашивает он.
— Ага, — говорю я. — Возможно, немного за пятьдесят девять-то лет, но, по крайней мере, я путешествую налегке.
Мартин выглядит смущенным.
— Ладно, давайте принесу ваши телевизор и видеоплеер. Какая комната?
— Сейчас провожу.
Веду их по лестнице и открываю дверь. Телевизор и плеер стоят в изножье кровати с тех самых пор, как я сюда переехала.
— Ты жила здесь? — спрашивает Финн.
— Ага. Без моих вещей комната действительно кажется больше.
— Ты, наверное, забиралась сюда каждую ночь как маленькая мышка.
— Полагаю, да.
— В вашем новом доме больше одной комнаты?
— Да. Есть отдельная спальня для нашего Терри.
— Как думаешь, нашему Терри там понравится?
— Надеюсь, — говорю я. — Потому что, как только ему станет лучше, это будет его новый дом.
Мартин несет вниз телевизор, я — видеоплеер, а Финн — сумку с кассетами «Звезды в их глазах». Мы загружаем все в машину Мартина и отправляемся в путь.
— Тебе грустно уезжать? — спрашивает Финн.
— Нет. Здесь я никогда не чувствовала себя дома.
— Почему ты тогда жила там?
— Финн, — говорит Мартин спереди.
— Нет, все в порядке, — отвечаю я, поворачиваясь к Финну, сидящему рядом со мной сзади. — Это произошло потому, что я не могла позволить себе остаться на прежней квартире после того, как потеряла работу, а иногда, когда попадаешь в затруднительное положение, просто приходится делать все, что в твоих силах.
Финн удовлетворенно кивает. Мы продолжаем путь через центр Галифакса на другой конец города.
— У твоего нового дома есть сад? — спрашивает Финн.
— Боюсь, что нет. Ничего, если я буду приходить к вам?
— Конечно, — говорит Финн. — Даже когда все закончено, Алан говорит, что в саду всегда есть чем заняться.
Я ловлю улыбку Мартина в зеркале заднего вида. Сначала я решила, что он довольно холодный человек, но теперь начинаю понимать: отец действительно ценит забавные высказывания Финна. Ему просто нужно научиться лучше это показывать.
Подъезжаем к моему новому дому. Я все еще не могу поверить, что впервые в жизни поселюсь в настоящем доме. Он на полпути между садовым центром и психиатрическим отделением и не слишком далеко от дома Финна, а лучше и быть не может.
Я открываю входную дверь, и они идут за мной внутрь.
— Хорошее место, — хвалит Мартин, неся телевизор в гостиную. Я смотрю вокруг и улыбаюсь. Хорошее место. Это именно то, что мне сейчас нужно. — Бьюсь об заклад, вам не терпится пожить под собственной крышей, — продолжает Мартин.
— Руки чешутся прибраться, — признаюсь я. — В общежитии чистота никого не волновала. А я люблю, чтобы все было вымыто до скрипа.
— Когда закончишь, можно я приду и все посмотрю? — спрашивает Финн. — Если дом будет действительно чистый, я поставлю ему пять звезд за гигиену.
— Спасибо, Финн, — говорю я с улыбкой. — Было бы здорово. А теперь почему бы мне не провести для тебя небольшую экскурсию, пока твой отец устанавливает мне телевизор?
Я провожу его наверх, чтобы показать крошечную ванную комнату и две спальни.
— Которая из них будет твоей? — спрашивает он.
— Эта, — отвечаю я.
— Самая маленькая.
— Знаю. У Терри вещей больше. Да и мне нравится притаиться там, где тихо и уютно.
— Где одеяла и подушки?
— Они в моем списке покупок, но я не могу позволить себе все сразу.
Возвращаемся на кухню. Здесь действительно нужна основательная уборка.
— А где чайник, тостер и блендер? — спрашивает Финн, глядя на голые поверхности.
— Зачем мне блендер?
— Чтобы готовить банановые и черничные смузи.
— Надо же. Что ж, я предпочитаю старую добрую заварку.
— Когда у тебя будет чайник.
— Ага. Он следующий в моем списке.
Идем обратно в гостиную.
— Вот, — говорит Мартин, выходя из-за телевизора. — Все подключил.
— Вот спасибо, — отвечаю я. — Это первое, о чем наш Терри спросит, когда зайдет.
— Когда нашего Терри отпустят? — спрашивает Финн.
— Через две недели. В полдень. Доктор говорит, что к тому времени он будет готов к поездке.
— Вы оба прекрасно здесь устроитесь, — говорит Мартин.
— Да, — отвечаю я. — Точно.
Я не говорю им, что еще не сказала Терри. Что боюсь. Боюсь снова его расстроить.
Мартин вызывается принести нам пиццу. Якобы все ее едят в день переезда. Понятия не имела, ведь в прошлый раз о еде вообще не думала.
— Тогда пошли, Финн. Ты поможешь мне с уборкой?
— У тебя есть перчатки? — спрашивает он. — Я не люблю не только пачкать руки, но и мочить.
— Ты действительно забавная луковка, — говорю я с улыбкой, выуживая для него из сумки свои прихватки.
— Мама тоже иногда так говорила, — замечает он. — Хотя я вообще не похож на лук.
Я смеюсь, передаю ему губку для мытья посуды, и мы приступаем к уборке.
Не понимаю, как долго не было Мартина, а когда тот возвращается, мы почти закончили.
— Извините, — говорит он. — Процесс занял больше времени, чем я думал.
Ставит коробки с пиццей на пол и идет к машине. Финн выбегает за ним. Через несколько минут они возвращаются, Финна почти не видно за пуховым одеялом и подушкой.
— Это для тебя, — сообщает он, роняя их на пол. Я перевожу взгляд с Финна на Мартина и обратно.
— Откуда?..
— Из гостевой комнаты, — отвечает Финн. — Мама бы не возражала отдать их тебе.
Я обнимаю его и долго не отпускаю.
— Спасибо. Вы так добры.
Мартин ставит три коробки: чайник, тостер и набор столовых приборов на четырех человек.
— А это вам маленький подарок на новоселье. Меня предупредили блендер не привозить.
Я смотрю на Финна, и он улыбается мне в ответ.
— Вы не обязаны были это делать, — говорю я.
— Мы хотели, чтобы ты чувствовала себя как дома, — отвечает Финн.
— Спасибо, — выдавливаю я, изо всех сил стараясь не хрипеть. — Неси пиццу, а я поставлю чайник.
Первое, что делает Терри, когда я на следующий день прихожу в его палату, — это передает мне письмо.
— Что в нем? — спрашиваю.
— Как я уже сказал, оно для мамы той девочки.
— Спасибо, — говорю я. — Я попрошу полицию ей передать.
Брат кивает и садится.
— Хотел бы я понимать, — говорит он. — В смысле, когда я такой. Я хотел бы знать это тогда, а не думать, что я в порядке, а все остальные сумасшедшие.
— Увы, так не получается.
— Знаю. Вот почему мне чертовски сложно. Ладно, а чем ты занималась?
Теряю дар речи. Я не могу вспомнить, когда в последний раз Терри справлялся обо мне. Явно до того, как все это завертелось. Решаю, что пора.
— Вообще-то, я была немного занята. У меня для тебя новости. Пришлось переехать из нашей старой квартиры. Я не потянула арендную плату после того, как потеряла работу, понимаешь. Только теперь у меня две работы, и я нашла нам новое место. Настоящий дом. Он хороший. Там тебя ждут телевизор и видеоплеер.
Я улыбаюсь брату, готовясь к его ответу. Пусть не сразу, но он уточняет:
— А мои кассеты?
— Тоже там. Все твои вещи там. Это недалеко отсюда. Солтерхеббл, сразу за начальной школой.
Терри кивает, похоже, пытаясь переварить то, что я ему сказала.
— Значит, я не вернусь на прежнее место?
— Нет, милый.
— Мы ведь там долго жили, не так ли, Каз?
— Да. Но говорят, людям хорошо начинать с чистого листа. Думаю, нам обоим будет полезно оказаться в другом месте.
— Когда я смогу увидеть дом?
— Я разговаривала с доктором Халилом, и он сказал, что отпустит тебя через две недели. Как только я все подготовлю.