Только в голову ничего не пришло, кроме как на форс-мажоры давить.
— Прорыв в подъезде был такой, что едва с МЧС справились, — тут же выложил часть информации Боря, не желая совсем уж откровенно пиздеть или тем более — жаловаться. — Телефон погиб, короче. Вот только новый достал. И сразу тебя набрал.
— Так это позавчера было! Прорыв в подъезде. О нём уже репортаж сняли. Мужик какой-то в погонах ещё пылкую речь выдал. Так бодро нахуй город послал, что не всё успели запикать.
Боря нахмурился. Мужик в погонах?
— Так, а вчера вообще этот… мажор жопный… ну… это самое… плохо всё было, Лесь.
— Боря, не мельтеши, связь пропадает. Как будто с умственно-усталым разговариваю, — резко оборвала она. — Тут директор и так рвёт и мечет. Егор уже не знает, как его успокоить. Говорит, денег те ему обещал на расширение. Так что за тебя до последнего рвать зубами будет.
— А… ну… да… — тут же поник Боря, вспоминая трёх сестёр, но начиная забывать кому что именно обещал, чтобы приоритет распределения составить. И все долги раздать. Или хотя бы в глухой тайге исчезнуть, пока снег не сойдёт. А с какой медведицей там будет жить уже его проблемы.
— Так ты когда будешь? — поставила чёткий вопрос оператор всех жалоб на сантехнику по району. И таким тоном, что обтечь тот вопрос водой не получится. Застрянет при первой встрече.
— Да сейчас за паспортом сгоняю и ещё в пару мест заскочу и на работу сразу, — выдал Боря скороговоркой.
— Боря! — крикнула она и словно обхватив телефон руками, добавила тише. — Короче, отвезёшь меня в одно место сегодня и всё по пути обсудим. Прикрою тебя. А не отвезёшь — пеняй на себя. Понял?
— Замётано, — ответил Боря и отключил связь.
А там снова звонок. Стараясь не смотреть на него, на дорогу сантехник выехал. Да цифры вроде те же, что уже звонили. Последние так точно «семнадцать».
Кому там чего от него надо?
Не ответил, только скорости прибавил. Стасян уже продрог, наверняка. Вон и путепровод. А там мужик стоит ростом со столб. В сумерках даже перепутать можно.
Боря включил поворотник и прижался. Пассажир оббежал автомобиль в два шага и запрыгнул на сиденье.
— Фу-х, бля, ну и осень, якорь мне в задницу! — заявил вместо приветствия крановщик.
— И тебе не хворать, — улыбнулся Боря и тут же отметил, что такой же Стасян, как и был месяц-полтора назад.
Та же куртка, те же зимние кроссовки. А чтобы совсем не ошибиться, те же рабочие штаны, что ему выдал. Только майка новая. Со смайликом.
Видно, потому что расстегнул пассажир сразу, как залез. Тепло в салоне.
«Не, ну может это городской парадный набор на выезд», — тут же заметил внутренний голос.
Боря вновь поворотник включил, надеясь быстро вклиниться обратно в поток. И в зеркало боковое залип, ловя момент подходящий. А там не пропускает никто. Совсем никто. Словно джип у него заговорённый.
И главное, смотрит Боря в зеркало, а видит не только поток летящих автомобилей с номерами и без, но и девушка вдоль дороги на каблуках высоких бежит, голосует, руками машет, да всё без толку.
Хорошая такая девушка, в пальто даже. Только юбка уж больно короткая. Словно жить-кутить-гулять планирует, а род продолжать — нет. Но настырная девушка, проворная даже. Так как до джипа быстрее добежала, чем дорогу Боре дали. Ещё и за заднюю дверь схватилась.
— Мальчики, выручайте! На ногти мне надо! — и чтобы усилить эффект, он добавила строго. — Ноготочки же!
Боря растерялся даже от подобного напора. Собственными ногтями можно было снег копать без лопаты. Забыл подстричь, пока в ванной отмокал. А если человек ради ногтей готов в снег такси и городской транспорт штурмовать на каблуках высоких, то ему очень-очень нужно.
Стаясн хмыкнул. Боря уже открыл рот, чтобы сказать что-то, но девушка даже не думала отступать и тут же продолжила:
— До Ленина подбросьте, а я вам стишок сбацаю!
Поскольку это была первая дама, которая его джип штурмом с ходу взяла, Боря опыта контратаки не имел. Словарный запас резко до точки сократился. Хоть и очень выразительной, а дама лет двадцати пяти уже опытная была и с ходу стишок тот и ебанула в качестве аванса или предоплаты:
Осень наступила.
Прямо на мозоль.
Тучами накрыло.
Эндорфинов ноль.
Сяду я в автобус.
Если догоню.
Ногти мне дороже.
Ногти я люблю!
И девушка сама себе выдала порцию аплодисментов, если не презрев, то глубоко игнорируя мнение публики. Стасян, как самый внушаемый в автомобиле, даже подхватил рукоплескания, хлопая со скоростью тюленя, выпрашивающего рыбу. А затем сказал, глянув на Борю:
— А неплохо же!
— Ну… ничего так, — добавил Боря и вдруг увидел окно в потоке.
Вклинившись в него, дал газу. Всех вдавило в сиденье. Отличное напоминание, что неплохо бы пристёгиваться.
Поймав скорость потока, Боря в зеркало заднего вида только глянул и обронил:
— А площадь Ленина или улица?
— Улица! — довольно заявила девушка, поправляя берет.
Уши её тоже не особо интересовали. Но в них торчали наушники. Да и кудри чернявые объёмные, за шапку сойдут.
«Самоутеплилась», — подытожил внутренний голос.
Улица Ленина была по пути. К тому же Боре было проще подвести, чем даже думать, что делать с девушкой в такой ситуации. Но тут вновь зазвонил телефон. А там эта же цифра последняя — семнадцать.
— Да, блинский! — обронил Боря глухо, и махнул рукой по экрану. Но автомобиль попал в ямку, припорошенную тающим снегом.
Тряхнуло. От чего палец скользнул не слева направо, а ткнул в зелёный виджет и скользнул по громкой связи.
— Боря, душа моя! — мгновенно разнёсся проникновенный голос Ирины Олеговны по салону. — Я уже вся извелась. Трахни меня! Трахни немедленно! Ты зверь, который пробудил во мне огонь! Ты как шашлычник, и лучше твоего шампура в городе нет! Я изголада-а-алась вся-я-я!
— Ой, бля-я-я, — протянул так же глухо Боря, вновь потянувшись к телефону, чтобы спешно нажать на красную кнопку.
Но перед этим успел обронить, чтобы в неловкое положение человека не ставить.
— Встретимся на сеансе!
— Да какой сеанс, Боренька? Я сама… сама тебе заплачу-у-у! — затянула психолог, пока пациент не дотянулся до отбоя.
Сам он теперь сидел не менее красный. Стасян сделал каменное лицо, глядя строго перед собой, как будто занемела шея.
Салон погрузился в молчание и длилось оно почти минуту. После чего девушка позади тихо произнесла:
— А что, действительно лучший шампур? Так-то я люблю мясо!
Прорвало одновременно всех. Стасян гудел как охотничий рог, Боря почти выл, едва удерживаясь за руль. Весело расхохоталась и пассажирка. А уже утирая слёзы на улице Ленина, даже добавила:
— А… где жарят?
Боря не нашёл в себе силы ответить. Стасян же вышел первым и галантно распахнул перед ней дверь. Но прежде, чем она удалилась от автомобиля к торговому центру, что-то энергично пробормотал ей на ухо.
Она ответила только безликое «спасибо!» и крановщик вновь вернулся на пассажирское сиденье рядом с водителем.
Неловкое молчание вновь длилось с минуту, пока Боря заезжал во двор Лиды. Но Стасян же его и прервал вопросом:
— Так погоди, а как же Дарья?
Боря молча припарковался на окраине, вминая часть сугроба, вылез из внедорожника и покручивая брелок с ключом на пальце, только вздохнул.
Ответов у него не было. Одни вопросы.
Глава 22 — Внедрение без смазки
Боря убрал брелок от автомобиля в карман куртки и первым подошёл к домофону. Вспоминать номер квартиры долго не пришлось, пальцы сами пробежались по цифрам. Но крановщик стоял рядом и сверлил его взглядом в ожидании.
Пришлось объяснить.
Конечно, Боря сказал не то, что хотел услышать друг. Но суету деревенскую в город как раз никто сейчас не звал, чтобы права качать. А если бы был посмелее, сам бы давно Дашку окольцевал.
Кто ему мешает-то?
«Хочет, но не может», — прикинул внутренний голос: «Что-то постоянно жмёт нашему человеку-приключению: работа, деньги, внешность, яйца не бриты, а то и характер ни к чёрту. Обычный суповой набор, короче. Но повозмущаться-то можно».
Боря кивнул. Да, именно так в лёгкой форме можно было назвать Станислава — «человек-распиздяй».
Но хотя бы на работу стремится, а работа из любого человека мужика делает.
— Стасян, давай без напрягов, — заявил прямо в лоб сантехник, как человек с утра уже заебавшийся, но ещё до вечера ответственный. — Сейчас паспорт с ключами от микрача заберу, сгоняем по твоим делам, потом попробуем его отогреть. Поможешь маленько.
— Да не вопрос, — прикинул немногословный крановщик, насупившись.
Водительских прав у него не было, но если на буксире вести, то даже если остановят, то спросят у первого водителя, а не у второго. С Бори весь спрос, короче. Пронести должно, а если нет, то Глобального прав лишат, а его в худшем случае на пятнадцать суток посадят. И только. А там и поговорят и по части Дашки решат.
Боря о плохом варианте даже не думал, гайцы и так по городу трудятся не покладая протоколов. Но ситуация перед глазами простая. Потому продолжил инструкцию:
— Если получится отогреть, за руль сядешь и до гаража перегнать поможешь. Если нет, обратно тебя на вокзал отвезу или куда там надо… Мне сегодня человека ещё с аэропорта забирать. Успеть всё надо.
Стасян кивнул, угрюмый. Отличный вид для споров. Но лишь в тех случаях, когда не знаешь человека. Внутри-то — душка. Это внешне — горилла гориллой.
Домофон звенел, звенел, потом потух, не дождавшись ответа. Боря потёр подбородок в сомнениях.
«Нет, ну могла на учёбу уже умотать», — прикинул внутренний голос: «А что она тебя сидеть и ждать должна? А нахер бы ты не пошёл со своей погодой?».
Домофон вдруг запикал и из подъезда рванул на прогулки хаски. Сердце Глобального затрепетало. Это был тот самый хаски, с которым гуляли!