Но Хромов вчитался в листик и протянул Кишинидзе, не дав додумать. Тот едва впился глазами в строчки, как улыбнулся и вскоре понял — вот же оно всё. Вот она — правда жизни!
— Борь, то есть ты сначала ушатал вора, а потом спас? — спросил недавно повышенный капитан, вновь и вновь удивляясь этому моменту, пока общая картинка всех причастных не сложилась в стройное повествование.
— Ну… да как бы, — ответил Глобальный, глядя как дописывает свои показания Диана на листике. — А что мне его бросить нужно было?
Все писали под пристальным вниманием Хромова: дед-владелец бомбоубежища, Яна, Дина, Боря, сам Арсен, Кинг-Конг, даже Моня и Нанай. Только пожарника не хватало и врача скорой помощи, который и оказал первую помощь сантехнику, вместо кислородной подушки и оделяла, похлопав по плечу.
Потому что каждую скорую помощь почему-то лично не комплектовали Куценко, а мэрия сама решала, что и как кому выделять, чтобы спасать жизни. И учитывая действия мэра, выделала хер да маленько.
А вот Егор Валетов не писал. Принципиально. Он обхватил голову в наручниках руками и низко опустил лицо между колен.
Вор превратился в монумент раскаянья.
— А как ты оказался в бомбоубежище в ночи, ещё и без владельца? — всё же спросил Хромов, чтобы самому послушать эту историю.
— Там же как было, — при майоре полиции следил за словами Боря более пристально, вновь и вновь повторяя одно и то же, чтобы показания сошлись у всех. — Еду домой по району на внедорожнике. Смотрю, микроавтобус мой стоит. А детское время кончилось давно. Сотрудник мой дома должен был спать, жену обнимать. А он… — тут Боря снова посмотрел на Егора, который лишь трагически вздохнул. — … с коробкой показался в свете фонаря. А я присмотрелся, а коробка-то знакомая. Ну, думаю, дай выйду, проверю. Может, картошку какую в подвал тащит? Помочь надо? Я за ним. А там внизу темно. Ветер ещё дует. Не слышно нихрена. Я ему «Егор, Егор!», он не реагирует. Я фонарик включил, за ним ускорился по ступенькам. Не догнал, полностью спуститься пришлось. Заплутал. Смотрю в какой-то момент, а он с коробкой. А там не картошка, а вещи из секс-шопа.
— Нашего магазина для взрослых! — не сдержалась Яна и очень хотела добавить от себя, но Хромов не дал.
Одним взглядом на место усадил.
— Ага, нашего, — кивнул Боря. — Ну я сгоряча стул подхватил и огрел его. А тут дымом вдруг запахло. Я за руки его и обратно потащил. Мы же чего своих преступников не расстреливаем? Жалко. А чужих и подавно. Вор не вор, а человек — прежде всего. Пусть хоть миллиардами ворует, хоть людей десятками режет, лишь бы был сыт и накормлен и доступ к книгам имел, пока какает по расписанию.
Егор снова взвыл, пальцами в редкие волосы впиваясь.
— Уцелели оба, короче, — добавил Боря, носом шмыгнув. — А что на улице было, смутно помню. Очнулся в Седьмом участке, когда Кишинидзе чаем отпаивал.
— Ага, со смородиновыми листами! — добавил уже Арсен, поддерживая своего свидетеля со свадьбы.
В конце концов, пока сюда добирались, риелтор с квартирным вопросом обещал помочь. Чтобы не в общаге сериалы с женой смотреть, а хотя бы в малосемейке голенькими по своему огороженному жилью ходить без стеснения.
— Да тише ты, — буркнул Хромов, не сводя глаз с Глобального. — А как ты так его стулом ударил, что по затылку вышло? А не по лицу? Ну или хотя бы — сбоку?
— А я знаю? — пожал плечами Боря. — Психанул. Всё как в тумане. Заплутал, говорю же.
— Состояние аффекта! — добавила уже Дина, которая наснимала за эту ночь столько, что для полнометражного фильма хватит и без всякой эротики.
А эротику она обязательно добавит. С комментариями. И голыми фактами. Хотя бы «Золотую малину», но дадут, если на «Золотой член» не хватит.
— Так, гражданочка, — тут Хромов на неё взгляд перевёл, в её листик вчитался. — А как вы оказались зимой, ночью и у бомбоубежища? Ещё и с камерой!
— Как-как. Фильм снимала, — тут же присела на место Диана. — Я виновата, что ли, что звёзды у нас только ночью видно? Днём снимать не получается. Свет мешает. Скажите спасибо, что скорую вызвала! Они вот оба себе ничего не обморозили зато.
— Да лучше бы этот обморозил! — тут же снова подскочила Яна. — Егор, ты чего наделал вообще? Зачем? За что? Боря тебя на работу взял, а я… я… ты…
— Зачем, зачем, — пробурчал Валетов в пол. — Жизни хорошей хотел!
— Ха, хорошей он захотел, — хмыкнул Нанай и даже Моня языком поцокал, а затем оба добавили в голос. — Работать надо было!!!
Оба мало того, что среди ночи нашлись от таких новостей, так Глобальный следом Моню начальником безопасности поставил. И обещал камеры к ноутбуку подключить и телефону, чтобы оба за магазином следили.
А Нанаю шеф микроавтобус отдал в личное пользование с одним наказом — награбленное вернуть в магазин из бомбоубежища после описи и продажи возобновить как можно скорее. А что подкопчённая продукция теперь, так это фишка из секс-шопа. Об этом уже Яна в социальных сетях во всю писала, добавив хештеги: #подкоптили #нюхатьииспользовать #удивись #большекоричневного
Хромов повздыхал, пока оба бывших заключённых стебали уже бывшего охранника и добавил, повернув голову к музыканту с длинной причёской.
— Так ты последний оттуда ушёл?
— Да.
— Ничего необычного не заметил?
— Всё как всегда, — ответил хмурый гитарист, зевнул. — Погасили свет, ушёл. Среди ночи звонок — горит, мол, всё. Хорошо, гитару забрал вчера.
— А чего забрал?
— Так струну поменять надо было, — тут же нашёлся Кинг-Конг. — Освещение там говно. Дай, думаю, дома нормально сделаю. Место — говно!
— Так раз говно, зачем там репетируете?
— Так звук хороший… был, — добавил гитарист и на Борю посмотрел за поддержкой.
Мол, всё в силе?
Боря только в окно посмотрел. Уже не то, что в силе. Уже уголовка рядом бродит! Но не по их души.
«Кто ж знал, что Егор там склад с ворованным устроит?» — добавил внутренний голос Глобальному.
— Так откуда узнал про склад-то? — этот вопрос Хромов задал уже Егору.
— Я туда раньше на бокс ходил. Лет двадцать назад, — без особого интереса ответил Валетов. — А потом рядом ходил по пути на работу, пока контору не закрыли. Смотрю вывеска пропала. Потом вообще, как будто забросили. Дай, думаю, поинтересуюсь. Зашёл, поговорил, комнаты есть, хранить можно. И взяли не дорого.
Все тут же на владельца посмотрели пожилого. Дедок с трясущимися руками, что в «девяностые» годы бандитов тренировал, а в «нулевые» держался за счёт обычных ребят, проповедуя им путь бокса, после того, как сам в голову получил неудачно, только вздохнул. Но ничего не добавил.
— Вы-то что скажете? — спросил Хромов, ни слова не разобрав в каракулях деда на листике.
— А что сказать? — пожал владелец хилыми плечами. — Секция у меня была. Спортивная. Ходили многие. Этого вот конкретно не помню. Может и ходил. Приватизировал я помещение лет уже как тридцать, но прибыльные годы на одной руке посчитать можно. Когда предложили под склад сдавать, согласился. А чё? Деньги не лишние! Хотя бы на дверь и замок от бомжей хватило бы! А то повадились ходить зимой, пока эти вот, вихрастые, не подрались с ними и не прогнали.
Владелец тут же на Кинг-Конгда посмотрел. Гитарист даже лицом посветлел, вспоминая:
— Ага, было. Рома сразу понял, что нам репетиционная точка нужнее, чем им лежбище с матрасами. Вот мы собрались группой с пацанами и прогнали их в шею! С тех пор и не лезли. Этот только лез. С арендной платой. Но ничего, договорились. Он нас не трогаем, мы его помещение защищаем. Платим только. Немного.
— Во-во! Какая там плата? Копейки! Едва за свет хватало! — возмутился владелец помещения.
— А чего ты за тот крысятник хотел-то? — возмутился Кинг-Конг. — У тебя там даже кресел-мешков нет! И кофе-автомата.
— Зато ящики были, — добавил тихо Егор, очень надеясь на смягчение срока в связи с многодетностью и сотрудничеством со следствием. — Это и подкупило.
Хромов хмыкнул. То, что дело на своём районе раскрыл с воровством — это в собственное дело плюсиком жирным впишется. Был же висяк очевидный, а теперь премию дадут. Да и Седьмому участку грамоту какую-нибудь начальство выделит.
«За соучастие. И чай со смородиновыми листиками», — прикинул майор: 'А если все довольны и виновный нашёлся, то ночь в участке не зря просидел, выходит? Теперь только сдавать дело дальше в разработку. И спать домой идти, отсыпаться.
— Что ж, все расписываемся под подписку о невыезде и свободны, — подытожил Хромов, собрав листики и прикрепив к делу.
Дальше уже маховик правосудия без него раскручиваться будет. Все снова в суде уже встретятся. Только одни по домам сейчас разойдутся, а Егор Палыч шнурки пойдёт сдавать, чтобы в новую жизнь раньше времени не собирался, а в этой дела свои досиживал.
— Боря! — обратился Валетов проникновенно, когда все уже расходились, а его конвойный в камеру вести собирался. — О дочерях только позаботься. Ну и жене скажи. Сам. Первым.
— Ха! О жене он подумал! — уже кричала в коридоре Яна, несмотря на ранний час.
— Скажу, — не стал усугублять Боря, не испытывая особой ненависти к этому человеку.
Плохо другое. Что сам ради него собой жертвовал: ночами на вызов приходил, деньги за работу не брал, дочек тех то шоколадкой, то тортиком баловал, пока дядей не признали. А Егор так привык к этому, что доброту за слабость принял.
«И решил воспользоваться», — прикинул внутренний голос: «Теперь им будут пользоваться».
На улице за Кишинидзе Сомов на бобике подъехал. А Боря в первую очередь деда за локоть прихватил и прошептал заговорщески:
— Слушайте, а дальше-то что будете с помещением делать? Сгорело же всё, неликвид.
— А чёрт его знает! — признался бывший боксёр, тренер, а ныне человек, который устал от ИП и перешёл в серую схему аренды.
— Ремонт не планируете? А то я занимаюсь, — не стал предлагать в лоб Боря, но тут же тумана нагнал. — Но после пожара обойдётся в круглую сумму!