— А что тебе охранник сделает с таким снегопадом? Лопатой всю ночь дорогу будет чистить? — донеслось до слуха Бори от мужика на «Патриоте», которого Юрием звали.
Мало того, что название марки автомобиля писалось на иностранном, так владелец того образца-внедорожника от греха подальше свой экземпляр на всю зиму в гараж ставил. И посещал раз в неделю чисто из практического смысла — отогреть печкой с дровами и аккумулятор подзарядить. А ездить на нём в зиму не спешил и на зимней резине, чего бы там жена с тещей не говорили.
«Видимо ждёт особой модели „для зимы“. И чтобы обязательно тоже на иностранном писали. „Winter edition“. Это как минимум», — добавил внутренний голос Борису.
Пока Глобальный об этом думал, прошагал ещё метров сто по колено в снегу. Но чем ближе к общему потоку подходил, тем легче брелось. Натоптали уже с разных сторон. Не только от остановки шли, но и от домов панельных за виадуком в спальном районе, и от железнодорожных путей, что пролегал вдоль небольшого коттеджного посёлка, что из дач на шесть соток переделали.
«Железнодорожники-то в чистоте пути держат и сугробы не допускают», — снова пробурчал внутренний голос: «На кого ещё нам зимой надеяться, как не на железную дорогу? Должно же быть хоть что-то стабильно-практичное в стране. Не зря же они тарифы каждый год на перевозки поднимают. Тоже признак стабильности».
— Тут скорее дворника надо нанимать, чем охранника, — забурчал у ворот дед с санками. — Но тогда ему будку ставить надо. Железную не поставишь. Замёрзнет к херам в первую же январскую ночь. А кто виноваты будут? Мы! Кто же ещё? Крайнего найдут. А я сидеть не намерен. Мне ещё внука на пенсию отправить надо. Он у меня из этих… программёров! Покушать не усадишь, так и будет сидеть голодным.
— Не, ну блочный КПП тоже ставить накладно. Это же как новый гараж построить! Но можно и теплушку поставить, — не сдавался Лёня, который сам, конечно, сдавать ни на что не собирался. Главное идею подать. А инициативные потом спросят последним. — Кунг, там. Печку. Лопаты выдать. Бытовку, а? Мужики, давайте думать. Не дело это по полдня откапываться.
— А может ему проще гараж в аренду сдать «под будку» охранника? — забурчал снова дед, спалив первую зажигалку с ходу на обогреве и взяв вторую, казённую.
Её включал уже с перерывами. Своего автомобиля у старика давно не было. Но жена послала в гараж за соленьями. Возвращаться обратно пустым он не собирался. Всю плешь проедят. Из того, что осталось. А это не так уж и много.
«Ему этот шлагбаум по боку, так, за компанию постоять вздумал», — заметил внутренний голос Бориса тем временем на последних метрах до компании.
Глобальный подошёл, поздоровался и без дальнейших «бла-бла-бла» молча принялся откапывать шлагбаум по периметру лопатой. Шея быстро взмокла от упражнений на солнце. Пришлось скинуть куртку. Рядом даже тоже работать начали, кто лопатой, кто ногами, кто руками в перчатках подгребая. Сдался, наконец, и растаявший замок под напором деда.
— Переварить его «с ушами» наверх надо, — обронил тот. — Солнце греть будет первым. А когда вниз идёт, на нём капель вся собирается и тает, потом замерзает сосульками. Ну вода внутрь и попадает, застывает.
Боря, который варил шлагбаум несколько лет назад в тот раз «с упором на скрытность», по совету того же дела лишь кивнул. Так делал, чтобы с внешней стороны замок в глаза не бросался, и никак не рассчитывал, что снега в рост человека выпадет за пару суток. А тут — на тебе. Но старому виднее. Пожил своё.
— Переварю, — пообещал он, прикидывая, что сварит дужки на среднем уровне за воротами, чтобы спилить сложно было, не зная расположения, но в то же время и солнце грело, и дождём не заливало, и в снегу замок на болтался.
Ворота освободили. Тут же разговор и рассыпался. Дед пошёл к своему гаражу в первое ответвление. Мужики — во второе, Юра — в четвертое с патриотом разбираться, а Лёня с Борей в третий заворот пошли.
Ну как пошли? Попытались!
— Да ну нахрен! — первым возмутился Лёня. — Тут же в размашку надо.
Между ними давно никаких диалогов не случалось. «Привет-привет», да и хватит. Но снег сближает. Вот и в этот раз молодой и здоровый мужик прокладывал путь, а толстоватый и дряхлеющий мужчина сзади плёлся, вступая след в след.
— Боря, не спеши. Один хрен, откапываться ещё не один час, — руководил более опытный. — Куда этот снег только девать? На крышу — без толку кидать. На центр — не разъедемся.
Глобальный уже не собирался откапываться полностью. Гараж бы открыть, печку завести, да ноги просушить, носки выжав. Не танк же внутри стоит, а только джип. А джипы без гусениц делают. Потому стыдливо на английском подписывают.
«На первом же гусеничном — точно кириллицей будет!» — пообещал внутренний голос.
За мыслью этой Боря к своему гаражу пошёл, снег сминая и переваливаясь. Дышалось уже тяжело. Непривычно человеку как цапля ходить. Ладно бы ещё в болотниках. Так нет, штанины задрались, подштанники промокли, а сверху снег мокрый уже. Перчатки промокли, рукава, куртка. И самого всего хоть выжимай.
— Раскидаем как-нибудь, — буркнул Боря и тут с недоумением глаза скосил на соседний гараж.
Не тот, что Лёнин, справа, а тот, что несколько лет бесхозным стоял. А теперь словно поселился так кто-то — открыт и на два пальца щель. Не распахнут, но внутри уже намело с метр, наверное.
— Леонид, а кто-то гараж тут купил или что?
Лёня заинтересованно приблизился и заявил со своим экспертным мнением:
— Да кому он нахрен нужен? Там и света-то никогда не было. Отрубили ещё в «девяностых», предварительно свиснув провода. А ворота проржавели все уже насквозь. Что там в подвале кроме гнили может быть?
Оба ещё на пару шагов приблизились. И тут из дырки донеслось хриплое, дохнув перегаром:
— Мужики-и-и!
Лёня так просто как стоял, так на зад и присел в снег.
А Боря лопату покрепче перехватил и перед собой выставил:
— Кто там? Выходи!
— Кто…кто… — раздалось обречённое в щель. — Макс… я… Максим Витальевич!
Боря с Лёней переглянулись. Голос вроде тот, но не тот совсем.
Лёня поднялся, отряхнулся и первым спросил:
— А хрена ты там забыл?
— Тебя, блядь, не спросил! — раздалось раздосадованное.
Лёня сразу кивнул, признавая бывшего председателя. Он, мол. Нужно копать.
Конечно, сам Лёня копать не стал. У него не лапки, это понятно, но и лопаты нет. А вот Боре снова пришлось скинуть куртку и включить ручной экскаватор. А чтобы открыть хотя бы одну воротину, пришлось поработать десять минут к ряду. Так как в воротине той двери не наблюдалось. Стандартная гаражная комплектация, без добавлений.
Но пока Боря работал, тут они «с напарником» и узнали, что бывший председатель был пойман с поличным женой на любовнице в горизонтальном положении, в следствие чего был лишён многих привилегий. А именно, квартиры и автомобиля. С детьми повезло не больше. Гараж сын у него отмёл ещё раньше и уже успел продать, а прочих наследников не было. И видимо, больше не предвидится. На работе, конечно, тут же вошли в положение и уволили задним числом. Всё-таки работать на отца жены, а спать с другой — не лучшая затея по жизни.
Конечно, Максим Витальевич не нашёл ничего лучше, как набрать водяры полный пакет и пойти жаловаться в гараж к мужикам. А по пути даже придумал план как со всеми помириться после той ситуации с гаражом Бори. Но звон посуды в пакете почему-то никто не оценил по достоинству. Напротив, кооператив опустел, загодя прознав о непогоде, а после запуржило так, что обратно до остановки идти оказалось труднее, чем от неё. Тут-то он и вспомнил про старый заброшенный гараж. В конце концов, у него и ключ от него по старой памяти оказался.
Как следует накатив для храбрости, Максим Витальевич даже притащил со свалки старый палас, одеяло и пропитавшись той храбростью под завязку, уснул под свет телефона в уголке гаража. А когда проснулся на следующий день, ворота оказались надёжно подперты с той стороны непогодой. А телефон разрядился. Только и удалось, что на пару пальцев пространства у ворот отвоевать, пока плечом толкам. Но дальше воротина как будто примёрзла.
— И тут я понял, что изнутри пальцем не откопаться, — закончил бывший председатель. — Позвонить не смог. Ну думаю, пиздец мне. Но водка-то не кончилась. И закуски с собой было немало. Вот я сутки и сидел тут, пил, похмелялся, закусывал, спал, порой ссал на стену. А потом решил, что как человек я — говно. И так мне и надо. Ну и приготовился к неизбежному.
С последней фразой Максим Витальевич умылся снегом, раздвинул руки и застыл по направлению к солнцу. Как будто был солнцеедом и сейчас спешно заряжал батарейки. Но от солнцееда у него разве что щетина в полсантиметра на лице была, но тоже не солнечная панель.
— Я же всё проебал. Сам. А теперь хочу сдохнуть. Так же самостоятельно, — добавил он тише, но без трагизма, а с улыбкой на лице. Да только глаза открывать не спешил и смотреть на кого-то — тем более.
Боря с Лёней снова переглянулись.
— У-у-у, — протянул более опытный по жизни сосед. — Кукуха-то у нас и поехала. Боря, звони санитарам. Тут потенциальный убивец.
Глобальный дёрнулся к телефону, но вспомнил, что дело это бесперспективное без сим-карты. Да и куда они приедут? На остановку? А это его ещё туда вести или тащить. Не у деда же санки просить в самом деле.
И тут Боре другая интересная идея в голову пришла.
— Слушай, а что если его… охранником?
Лёнина челюсть даже немного отвисла:
— Ты что, следом к санитарам собрался?
— Не, ну а чего? Деваться ему всё равно некуда. А сюда в гараж свет кинуть не долго. Печку какую-никакую поставим, мебель сообразим поинтереснее. А дрова и еду всегда поднести успеем. И пусть пашет за неё. Трудится, как может. Здесь на одной расчистке снега можно ползимы трудиться!
Лёня тыковку почесал, хмыкнул:
— Не, ну идея то хорошая. Если не платить, а так, едой и дровами, то может и дело будет, но… он вообще хоть раз в жизни работал?