— Ой, Боря, — снова вздохнула мама. — Я даже не знаю. Здорово, конечно, что сестре поможешь, но и про себя не забывай. А то батя всем обещал помочь, а сам по итогу в теплушке этой забурился. И забыл про обещания.
Родной двор показался за поворотом.
— Короче, хорошо всё будет, мам, — подытожил Боря. — Ты не переживай. Лёху только в стимуле держи. Смотрю, расслабился совсем. Самолётики-танчики-вертолётики. Гирю ему подарю на Новый год, чтобы бодрее был.
— Ох, и не говори! — рассмеялась мать. — Дуня вроде не дура совсем, а нашла тоже чепушилу. А ведь второго собрались заводить.
С этой мыслью мать открыла дверь и принялась вылезать.
Боря поник. Тут бы первого завести. Сеструха опережает график.
Высадив Галину Константиновну у самого подъезда, Боря симку в телефон вставил и включил. Заряда сорок процентов, как показала батарея. Виджет тут же намекнул, что погода впереди вновь снежная. Мести целую неделю будет. Да не просто мести, а мести и таять, засыпать и подмораживать. Снежная каша ноября — блюдо на любителя.
А как связь поймалась, что тут началось. Сообщения текстовые и голосовые о пропущенных градом посыпались. В мессенджеры даже заходить страшно. Вспоминать бы от них ещё пароли.
«Там наверняка и фотки и предъявы, да пока не до них».
Боря пока сообщения прокручивал широким взмахом пальца, телефон тут же зазвонил.
Телефон незнакомый. Кто звонит? Да бог его знает. На симке лишь пятьдесят номеров сохранилось. А это меньше, чем ничто от общего старого списка из почти тысячи контактов по всему району и области.
«На работу же надо позвонить, объяснить всё. Они наверняка и трезвонят. И батя. Бате позвони в первую очередь! Да и перед Ириной Олеговной неудобно», — напомнил внутренний голос о насущном.
На всякий случай, сантехник поднял трубку. У кого-то кипяток мог хлестать, в конце концов!
— Боря, брат! — донеслось из динамика радостное от Стасяна. — Ты что там, в подполье ушёл?
— Да как ушёл… засыпало, — буркнул Глобальный, делая себе пометку сохранить телефон крановщика после сброса.
— Боря, да тут какой-то пиздец на автовокзале, — усталым голосом сообщил напарник по подработкам. — Я как приехал в город, вообще никуда выехать не могу. Застрял тут.
— А что ты в городе забыл? — для порядка спросил сантехник, припоминая, когда в последний раз был на связи с крановщиком. — Ты же вроде только из военного госпиталя выписался.
— Как что? Медицинскую комиссию теперь надо проходить перед вахтой! — воскликнул крановщик, как будто говорил об этом пять минут назад. — У меня там всё на мази, только «дурку» осталось пройти, считай. Но транспорт подвёл. Можешь подбросить?
— А куда?
— Больница святого охламона, — прикинул Стасян. — Или как там её сейчас? Куда-то ссущий Павлик? Или на кого-то. Не помню!
«Да никуда не ссущий. Морозов он просто», — припомнил внутренний голос: «Холодно же. Хотя с отцом некрасиво поступил. Батя же!»
Боря даже задумался. Вроде, может подсобить. Но дел столько, что лучше клонироваться и делать сразу десятком Борисов Глобальных дела по городу. Потому что один со всем не справляется.
Вон и звонки на второй-третьей линии уже.
— Она на другом конце города, брат, — сделал почти молящий голос Стасян в то же время. — Я понимаю, что и так тебе должен за прошлое. Но таксисты-суки, такие цены ломят. Я не вывожу, Борь! Выручи. В долгу не останусь.
Глобальный моргнул. Сердце дрогнуло. Кивнул и ответил:
— Да не вопрос. Сейчас подберу тебя. Подкину. Но по пути за паспортом заедем. Иначе без бенза вообще скоро никуда не доеду.
— Да хоть на Луну! — сразу повеселел Стасян. — Я, короче, за путепроводом стоять буду. К остановке не суйся даже. Сразу штурмом машину возьмут. Или это… подзаработать хочешь? Могу договориться с кем-нибудь, подкинем.
— Нет! — тут же прервал эту затею Боря. — Своих дел по горло, чтобы ещё кого-то возить.
— Тогда жду там, где сказал.
Так в городе, где нет метро, каждую зиму. На работу и по делам попадают лишь самые настойчивые. Порой просто наглые. Боря только связь отключил, как вновь незнакомый номер мелькнул. Вроде нужно взять, а вроде — снова обяжут.
«Боря, да ебанись. Ты отец будущий, а не мать Тереза».
Отключив приём, Глобальный, как ответственный продолжатель рода, сам в контакты на симке зашёл, перенёс их на телефон копированием и сразу Лесю Василькову набрал. Если кто-то и может замолвить слово перед директором, то только она.
— Леся?
— Боря, ты живой вообще? — даже удивились по ту сторону телефона.
— Вроде живой.
— А где тебя носит?
— Как где? Работаю, — ответил сразу Боря и задумался над вескими доводами.
Конечно, подумать стоило заранее. Но хорошие идеи всегда позже приходят. Приходится работать с тем, что есть. Только в голову ничего не пришло, кроме как на форс-мажоры давить.
— Прорыв в подъезде был такой, что едва с МЧС справились, — тут же выложил часть информации Боря, не желая совсем уж откровенно пиздеть или тем более — жаловаться. — Телефон погиб, короче. Вот только новый достал. И сразу тебя набрал.
— Так это позавчера было! Прорыв в подъезде, — припомнила Леся. — О нём уже репортаж сняли. Мужик какой-то в погонах ещё пылкую речь выдал. Так резко и бодро город нахуй послал, что не всё успели запикать.
Боря нахмурился. Мужик в погонах?
— Так, а вчера вообще мажор жопный, форсированный… Всё плохо было, Лесь.
— Боря, что с жопой? Не слышно! Связь пропадает. Как будто с умственно-усталым разговариваю, — резко оборвала она. — Тут директор и так рвёт, и мечет. Егор уже не знает, как его успокоить. Говорит, денег ты ему обещал на расширение. Так что охранник наш за тебя до последнего рвать зубами будет.
— А… ну да, — тут же поник Боря, вспоминая трёх его дочерей.
Надо помочь, конечно. Хоть и начинал забывать, кому что именно обещал. Как верный приоритет распределения составить? И все долги по обещаниям помочь раздать за квартал?
«Или хотя бы в глухой тайге исчезнуть, пока снег не сойдёт. А с какой медведицей там будем жить, уже наши проблемы», — прикинул внутренний голос.
— Так, ты когда будешь? — поставила чёткий вопрос оператор всех жалоб на сантехнику по району.
Таким тоном ещё спросила, что обтечь тот вопрос водой не получится. Застрянет при первой встрече или отморозится, когда уволят по статье за халатность.
— Да сейчас за паспортом сгоняю и ещё в пару мест заскочу и на работу сразу, — выдал сантехник скороговоркой.
— Боря! — крикнула она и словно обхватив телефон руками, добавила тише. — Короче, отвезёшь меня в одно место сегодня и всё по пути обсудим. Прикрою тебя. А не отвезёшь — пеняй на себя. Понял?
— Замётано, — ответил Глобальный и отключил связь.
А там снова звонок. Стараясь не смотреть на него, на дорогу сантехник выехал. Да цифры вроде те же, что уже звонили. Последние так точно «семнадцать».
«Кому там чего надо? Наверняка, мошенники!»
Не ответил, только скорости прибавил. Стасян уже продрог, наверняка. Вон и путепровод. А там мужик стоит ростом со столб. В сумерках даже перепутать можно.
Боря включил поворотник и прижался. Пассажир оббежал автомобиль в два шага и запрыгнул на сиденье.
— Фу-х, бля! Ну и осень, якорь мне в задницу! — заявил вместо приветствия крановщик.
— И тебе не хворать, — улыбнулся Боря и тут же отметил, что Стасян такой же, как и был месяц-полтора назад. Та же куртка, те же зимние кроссовки. А чтобы совсем не ошибиться, те же рабочие штаны на нём, что ему выдал.
Только майка новая. Со смайликом. Видно её потому, что расстегнул пассажир куртку сразу, как залез. Тепло в салоне.
«Не, ну может это городской парадный набор на выезд», — тут же заметил внутренний голос.
Боря вновь поворотник включил, надеясь быстро вклиниться обратно в поток. И в зеркало боковое залип, ловя момент подходящий. А поток не пропускает никто. Словно джип у него заговорённый.
И главное, смотрит Боря в зеркало, а видит не только поток летящих автомобилей с номерами и без, но и девушка вдоль дороги на каблуках высоких бежит. Голосует, руками машет, да всё без толку.
Хорошая такая девушка, в пальто даже. Только юбка уж больно короткая. Словно жить-кутить-гулять планирует, а род продолжать — нет. Но настырная девушка при том, проворная даже. Так как до джипа быстрее добежала, чем дорогу Боре дали. Ещё и за заднюю дверь схватилась.
— Мальчики, выручайте! На ногти мне надо! — и чтобы усилить эффект, добавила строго. — Ноготочки же!
Боря малость растерялся от подобного напора. Собственными ногтями можно было снег копать без лопаты. Забыл подстричь, пока в ванной отмокал. А если человек ради ногтей готов в снег такси и городской транспорт штурмовать на каблуках высоких, то ему прям очень-очень нужно.
Стаясн только хмыкнул. Видали мы, мол, таких. Сначала руки моют, а потом Родину продадут.
Боря уже открыл рот, чтобы сказать что-то, но девушка даже не думала отступать и тут же продолжила:
— До Ленина подбросьте, а я вам стишок сбацаю!
Поскольку это была первая дама, которая его джип штурмом с ходу взяла, Боря опыта контратаки не имел. Словарный запас резко до точки сократился, пусть даже очень выразительной.
А дама лет двадцати пяти уже опытная была и с ходу стишок тот выдала в качестве аванса или предоплаты:
Осень наступила.
Прямо на мозоль.
Тучами накрыло.
Эндорфинов ноль.
Сяду я в автобус.
Если догоню.
Ногти мне дороже.
Ногти я люблю!
И девушка сама себе выдала порцию аплодисментов. Если не презрела, то глубоко игнорируя мнение публики.
Стасян, как самый внушаемый в автомобиле, даже подхватил рукоплескания, хлопая со скоростью тюленя, выпрашивающего рыбу. А затем сказал, глянув на Борю:
— А неплохо же!
— Ну… ничего так, — добавил водитель и вдруг увидел окно в потоке.