А немые всем расскажут,
и покажут всем слепым.
Хуй! Хуй! Хуй!
Кому бабу, кому хуй.
Хуй! Хуй! Хуй!
Получите, обалдуи.
В узел дула все завяжем
Пояса затянем в раз.
Лишь бы выборы в тех Штатах
По итогу все сошлись.
Нам же много не надо
для спокойного житья.
Образец потрогать надо,
что такое — «для себя?»
Хуй! Хуй! Хуй!
Получите, обалдуи.
Хуй! Хуй! Хуй!
Где теперь вас хоронить?
Автомобиль дал по газам. Боря дёрнулся, но замер. Он и рад бы сказать напоследок «номер её хоть скажи», да протормозил. А теперь не услышат. Очередной шедевр от группы «Город на Неве» уши занял.
«Проморгали вспышку», — подытожил внутренний голос, глядя след удаляющемуся автомобилю: «Бежать позади кроссовера в сотне метров, махая руками и кричать во весь голос как-то тупо. Люди всё-таки на весёлую поездку настроились, а не на драму или мелодраму».
Боря обернулся. Стасян по-прежнему стоял у домофона, придерживая входную дверь как швейцар. Глобальный подошёл, глядя перед собой, но не видя ничего. В голове стучало лишь — «и что теперь делать?».
А ответов меньше, чем нету. Даже вариантов не завезли.
«Нет, ну куда там её отец мог забрать?» — прикинул внутренний голос и тут же развил аналитику, словно стоял в бабочке перед тумбой и говорил умные вещи в камеру на публику, хоть его никто и не спрашивал: «И насколько? На день? На выходные? На неделю? Когда-нибудь вернётся… Вот только хреново живётся на Руси без паспорта Российской Федерации».
Боря на автомате в подъезд зашёл. Стасян за ним прошмыгнул. Оба даже к лифту прошли, и крановщик на кнопку надавил. А когда сантехник автоматом нужный этаж вызвал, и приехали на предпоследний, в себя пришёл.
Встав перед дверью закрытой, он в стену кулаком ударил и голову к потолку поднял, огласив весь подъезд яростным:
— Да ебучий случа-а-ай!
— О, Боря. Походу ты опять карму жамкаешь, — усмехнулся кореш. — Что на этот раз?
Боря не ответил. Но глядя на просвет лестничный на последний этаж, мысль вдруг озарила его — МЧС же! Повторить заход с крыши. Взять сумки и свалить в закат. Что может быть проще?
— Стасян! — воскликнул Боря с глазами горящими, довольный идеей. — У тебя номер Сомова есть?
— Да был где-то, — начал копаться в телефоне крановщик.
Всё-таки пересекались в военном госпитале, когда майора навещали люди в погонах. А тот не только «чипами» запасался, но и внушительным списком связей обладал. И когда на ужин котлету парную давали, часто по нему названивал. То один человек, то другой «привет» передавал. Всей палатой обжирались от тех передачек. Одни назвали бы это связями, другие коррупцией, а сам майор на пенсии называл «ну теперь пожрём нормально!» и тут же четыре тумбочки в один стол делали.
Вскоре Боря уже номер Сомова набирал:
— Здорова, это Боря… Да, Глобальный. Тут это, вопросик. Николай тот с МЧС может ещё раз свой манёвр повторить?
— В смысле повторить? — не сразу врубился Сомов, не особо довольный тем, что от компьютера в выходной отвлекают. Но кран на кухне давно пора менять. Потому лучше дружить с сантехником, чем грубить. — Дверь, что ли, выбить? Или кошечку достать?
— Да не надо ничего ломать, — прикинул Боря. — Так, залезть, вернуть и всё.
— Боря-я-я… — протянул капитан. — Ты что там собрался делать? Не Кишка случаем, надоумил?
— Да ничего я не собирался, — на всякий случай сразу заявил сантехник и подумав, добавил. — И Кишка не при делах. Так что с МЧС?
— Боря, — сразу честно признался Сомов, ожидая между загрузкой уровней. — Коля мне чётко сказал. Не больше одного вызова в месяц. В этом месяце уже лимит. Если снова позвоню, должен буду. А я и так уже должен, понимаешь? В прошлом месяце два раза звонил. А летом вообще четыре пришлось. Августы в нашей стране тяжёлые получаются. А почему, никто толком не понимает. Ебанина из всех щелей лезет. И я не только про Галкина, чтоб ему кошки в рот насрали. Так что давай сразу договоримся. Ты мне чётко скажи — умирает кто-то?
— Да нет, не умирает, — ответил Боря.
Ведь если подумать, то можно паспорт восстановить. Побегать только придётся. С ключами, конечно, сложнее, но документы на автомобиль есть. Мастер-взломщик вопросов больше задавать не будет. А новый ключ можно в любой автомастерской оформить, где сигналки устанавливают.
— Может быть, рожает кто? — сделал новую попытку Сомов. — Или нож к горлу представили?
— Нет, ничего такого.
— Борь, тогда давай без МЧС, хорошо? — даже немного расслабился Сомов. — Звони если прямо вообще припрёт. Всегда помогу, а пока… всё, пока!
Уровень загрузился, пришлось сбросить трубку. Боря в ответ только телефоном нос почесал и столько эмоций сразу на морде-лица отобразилось, что даже Стасяну больно стало.
— Братан, а чего делать-то надо?
Боря на автомате в план и посвятил. Очнулся даже у крыши. А Стасян уже крышку откинул. Без «ушей» та, на замок не закрыть. Спилили всё пару дней ранее.
— Не, ну а чё? — выбрался крановщик на крышу. — Давай верёвку и страхуй. А я слезу. Боязни высоты у меня нет. Я и не на такой высоте работал. Всего через этаж спустится, получается.
Тут Боря и завис. Одно дело разговоры, думы там всякие, рассуждения, а другое — дело делать. Верёвка-то в джипе есть. Там чего только в багажнике не валяется. Если шутить на эту тему, то и мёртвые проститутки найдутся. Но не до шуток, когда без документов живёшь.
«Если ещё и тросом подстраховать за ремень, то если сорвётся, спасёт. Совсем хорошо будет», — прикинул внутренний голос.
— Стасян, — вдруг замер Боря. — А ты уверен, что… получится?
— Да, конечно, получится! — даже повеселел крановщик, заглядывая за парапет. — Я тут по краю спущусь. Тут и без верёвки по идее можно. А с верёвкой вообще лёгкой прогулкой получится.
Сам Боря едва устоял у парапета от ветра в лицо.
«Какая к чертям собачьим лёгкая прогулка?» — запаниковал внутренний голос: «Его же сдует!»
Но Стасян стоял на своём. И пришлось спускаться к подъезду за верёвкой. И чего точно Глобальный не ожидал, это то, что в поисках верёвки и троса в багажнике, он на сиденье блестящий подарочек обнаружит. Даже глазам сначала не поверил, вылез из багажника и дверь заднюю открыл, присмотрелся поближе.
Глаза не подводили. На заднем сиденье сверкала маленьким стеклянным сердечком анальная пробка. Рядом, сложенная вчетверо, покоилась записка с незамысловатым «позвони мне». И номер.
Боря пока на пробку смотрел, телефон достал и номер сразу вбил. А как понял, что сделал, пару снежков в руках сформировал и пробку ту с двух сторон облепил и выбросил в ближайший сугроб.
Потому что — ну его на березу к лешему!
Джип стоял в гараже уже полтора месяца. Так что вариантов было не много. Либо Снежана нашла время пострадать хернёй. Но у нее размер пробки должен быть раза в три, а то и четыре раза больше. А эта совсем маленькая. Либо это был подарочек от девушки в пальто.
Конечно, ответ был очевиден. Любительница ноготочков оставила.
Боря хмыкнул и повесив плетённую веревку через плечо и подхватив трос в руку, к подъеду подошёл. А там снова сообщник угрюмый стоит, на всё готовый по приколу. И дверь держит. Помогает заранее.
— Стасян, ты реально ради меня в чужую хату готов залезть? — на всякий случай уточнил сантехник.
— А хули делать, братан? Не мы такие, жизнь такая.
И тут Боре стыдно стало, что человек у него поблизости надёжный есть, а сам он — говно и не лечится. Придумал тоже — проблемы, суета. Крановщик ради него сесть готов, всё-таки. Суровый и решительный как гранитный камешек между зубов, что с пломбами по случаю успешно борется.
— Стасян, а чё ты той бабе сегодня сказал? — припомнил Боря.
Крановщик молча зашёл в лифт, помолчал для выразительности и буркнул:
— Ну-у-у…
— Понятно… Клеился? — предположил Боря.
Кореш неопределённо отмахнулся. Сказал и сказал, мол, а что не важно. Дело десятое. В этой лёгкой интриге поднялись на крышу и начали приготовления.
Стасян решительно снял куртку. Прицепил трос за пояс с бляшкой. И уже начал обвязываться верёвкой подмышками, когда Боря снова спросил:
— Стасян… ты уверен?
— Да уверен, уверен, — заявил крановщик таким тоном, как будто развлекался подобными методами каждую пятницу между игрой в покер с Сатаной и питьем кумыса с бабушкой. — Короче, тут главное противовес. Я веревку вокруг вентиляционного короба обмотаю. И я, получается, с одной стороны. А ты с другой. Ну там твой вес. Плюс намеренье. Ты главное кирпичом прикинься, а я тебе буду кричать «пониже там» или «повыше». А если что не так пойдёт, трос подстрахует. Он отдельно привязан к вентиляции и сам на себя завязан, вне тебя. Так что не ссы, капуста. Будь морковкой!
— Морковкой, понял, — ответил Боря и соображая почему он может быть капустой, тоже обмотал верёвку вокруг пояса и вцепился руками в рабочих перчатках с пупырышками в верёвку как клещ.
«Правильно, чем больше цепкости, тем лучше!» — заявил внутренний голос с надеждой и добавил: «А теперь запомни, ты — гора. А гору хер сдвинешь».
Стасян подошёл к парапету, сел на него как на скамейку и через плечо обронил:
— Ну что, полетели?
И не дожидаясь ответа, полетел!
«Подготовка — для лохов», — только и успел заявить внутренний голос.
Боря вдруг понял, что хорошая верёвка — мокрая верёвка. А ещё — надежная. А старую, залежалую стоило хотя бы визуально сначала проверить. Потому как горой то он стал, даже ногами упёрся для надёжности, но как только рвануло в руки килограмм девятьсот по ощущениям, сразу в обратную сторону упал. Потому что только клочок верёвки в тех руках и остался.
— Охуеть! — заявил небу Боря и тут же подскочил из снега на крыше, к парапету в один прыжок рванул.