внутренний голос: «Умными становятся не сразу. Сначала — опыт. Но я тебе ещё раз говорю — порви для начала хоть с частью женщин, другая часть может сама отвяжется, из вредности. Или из солидарности. Раз собрался жить с „половинкой“ — надо выбирать. Слышишь меня, Боря? Одну!»
Глобальный хмыкнул, сел за руль и с тоской на подъезд посмотрел. Опять квартиру искать. Или не искать уже и сразу переехать в казарму? Там о еде думать не надо, сухпаем обеспечат, кашами и супами. Да и готовить будут совсем другие люди. На взвод, отделение, а то и сразу на роту.
Сантехник толком уже и не знал, куда теперь деваться, кроме военкомата. А откопав автомобиль, даже уверился в этом. На гражданке тоже есть куча бесполезной работы. Следить за личным автомобилем, например. Да и Стасян ждёт. Пообещал корешку. Надо делать.
Прогревая автомобиль, Боря даже план составил нехитрый. К бате-то не долго сгонять с продуктами. Как и семью предупредить, что отбудет ради дел Отечества. Это не долго. Без работы вообще все дела быстро делаются. Привык отводить на личное пару минут в день. А теперь времени — хоть телевизор смотри.
Кому там чего ещё обещал? Вспомнить бы всех!
«Чего попусту думать?» — подстегнул внутренний голос: — «Бери карандаш и записывай!»
И Глобальный понял, что в первую очередь, с Лидой Гусман объясниться надо. Сказать, чтобы ждала, если сразу не распишут.
«А куда спешить? Пусть кота сначала вырастит, воспитает даже. А где тот кот — другой вопрос. В квартире не было. Забыл?» — некстати напомнил внутренний голос.
Боря тут же галочку в голове сделал. Прав голос, не было. К соседке, видимо, отдала. Раз та собаку оставляет. То и ей котика можно на передержку спихнуть.
«А ты забыл, что соседка сама укатила собаку выгуливать с мужичком толстым?» — тут же подлил яда внутренний голос: «Ты уверен вообще, что котика на помойке в тот же день не оставили? А то знаешь, как бывает? Вроде хороший человек, стихи читает вслух с выражением, а потом берёт нож, кричит на латыни всякое и чудить начинает, перевёрнутые звёзды рисуя мелом от тараканов. И что ты думаешь, ей котика трудно было выкинуть?»
Боря аж испариной покрылся от такого предположения, а голос тут же дожал:
«Вот! А уже жениться собрался. Проверь сначала, олух!»
Поглядывая на подъезд в ожидании Кишинидзе, сантехник поставил для себя новую галочку и дальше по «списку» пошёл.
«Яне ещё товара на несколько месяцев наперёд закинуть стоит», — подсказал внутренний голос: «Чтобы не простаивала по работе коммерчески-одарённая женщина. А то вновь подработками со своей камерой займётся, пока рабочий инструмент не натрёт. Передовичка же ж!».
Боря даже ручку достал из бардачка, чтобы записать хорошую мысль, но листика под рукой не оказалось. Стасян всё по дороге на квартиру потратил. Ради нужд личных.
«Ну и подарочек Ирине Олеговне обещал. Да и телефон отдать не помешает», — продолжал сыпать пунктами внутренний голос: «Обидно, что с курсами психологической поддержки не получилось. С другой стороны, и бабка уже не достаёт. Не сидит в голове. Значит, с первого занятия помогло. Эксперт в свой области! С такими людьми дружить надо, вдруг черти какие одолеют или белочку ловить начнёшь, а она просто поговорит с каждым из них и всё устаканится сразу».
Покачивающиеся груди пергидрольной блондинки как сейчас перед глазами стояли. Она скорее, экспертка. Так как с экспертом так поговорить по душам бы не получилось… Не те конечности. Плюс мало говорить там, где лучше делать.
Тактильный контакт — приятный самый. А поговорить можно и по телефону.
«А что ещё? Да дохрена и всего!» — отодвинул мысли о психологе внутренний голос: «К Дашке заскочить надо, она уже столько наприседать могла, а ты и не знаешь. Наташку предупредить ещё, что сын не один приедет, надо. А раз певец рыжий возвращается, то и Моисей Лазаревич может продюсированием группы заняться. Как они там по итогу назвались? „Мохнатка и вареник“? Или этот бренд за Примадонной остался?»
Боря вздохнул. Да, дела есть. Надо делать. Больше некому.
«Если лично встречаться — дел на день выходит. Если позвонить каждому — на час, не считая засады! С засадой, конечно, посложнее будет», — тут же добавил внутренний голос наставительно: «Это уже с Седьмым участком надо решать».
Сантехник в нетерпении руль потёр, добавил жара от печки, что уже начала горячим воздухом дуть.
Нагрелся салон. Комфортно. Но Арсену на Кристине, видимо, комфортнее. Не торопится. А может и рядом пристроился. Кто эту утреннюю Камасутру иностранцев знает?
— Нашёл же время! — буркнул сантехник в нетерпении.
«Зря Стасян один ушёл. Вместе бы пошли», — продолжил внутренний голос, вновь переключая внимание: «Лучше сразу добровольцем записаться, чем повестки без толку ждать. На адрес же Дуне пришлют. Сеструха расстроится, маме расскажет, переживать вместе будут и пить горькую настойку», — продолжал шпарить внутренний голос: «А так — раз и нету. В командировке, вроде как. Сначала за границей, потом на границе, потом уже на Родине, не меняя адреса. Главное, до Испании дойти и напомнить о человеческом. А сапоги и траки в Атлантическом океане сполоснуть за компанию можно. Одно другому не мешает. Мыслить надо шире, рациональнее».
Боря до того задумался, что упустил момент с мониторингом подъезда. Рядом на пассажирское сиденье уже присел Кишинидзе, от мыслей глубоких отодвинув перегаром ощутимым.
Если от Глобального слегка попахивало, то от него — несло. А сирых и убогих так просто разило на повал.
— Ты зубы-то почистил?
— А то!
— Ну-ну.
Ощущая, что щиплет глаза, Боря тронулся в путь. Маршрут выстроился сам собой — участок «номер семь».
— Слушай, а чего там по части засады получается? — кашлянув, спросил сантехник. И разглядев безмолвный вопрос на лице почти капитана, пояснил. — Ну с этими, сектантами. Будем ловить или сразу расстреляют?
— Генацвале, дорогой. Как нас в школе милиции учили, засада — это когда где-то сидеть надо, — объяснил Кишинидзе со знанием дела. — Но никто не уточнял, что сидеть лучше в тепле. Так дольше получится. Это уже самим домысливать пришлось, добирать опыта на практике, так сказать. Так что сидеть будем по старинке — на участке. Честно говоря, я бы и на этой квартире посидел с Кристинкой с недельку с удовольствием. Лишь бы платили.
— И что они, к вам сами должны прийти?
— А как иначе? — вздёрнул брови Арсен. — Воры и мошенники нынче ушлые пошли, Борь. Раз смекнули, что по району их ищут, в панельки эти могут больше не сунутся. Нужно что-то другое придумывать. Глобальное!
— А что придумать? — тут же поинтересовался следственными мероприятиями сантехник.
— Мне то откуда знать? — удивление Кишинидзе только умножилось. — Это пусть майор решает. Он у нас за стратегию отвечает. Мы с Сомом лишь тактики. Молчим и лишнего себе не думаем, пока приказа не будет.
— А что другое может быть?
— Боря, я что, майор? — снова удивился Арсен, на всякий случай посмотрел на одно плечо, потом на другое, но звёзды не возникли и вопрос был закрыт.
Замолчали. Оно и к лучшему — окна все запотели, хоть кондиционер включай.
«Плач, молись и едь, страдая молча», — буркнул внутренний голос.
Боря замолчал в раздумьях, морщился. Кишинидзе молчал, но улыбался. Возможно, находился рядом с белокурой красоткой в халатике, которой уже не так-то и хотелось наводить красоту и идти выручать мужа из глубин падения в собственное Я, а вот настроение поднялось. Ходила себе по квартире полуголенькая, насвистывала, не зная русских пословиц.
Молчали оба как следует. Один не хотел лезть по головам со своими идеями. Начальству виднее! Тем более, что собственная голова неплохо гудела. А другой смекнул, что лучше сразу — к начальнику участка идти. Хромов по должности в стратегии разбираться должен. Не зря же ему район доверили.
Припарковавшись у Седьмого, Глобальный не только завёз почти капитана на работу, но и сам автоматом прибыл на первый пункт в своём списке. За доставку всё-таки не платили. Собутыльник — дело такое.
Но приятное с полезным совместить — можно. И едва вытерев ноги у порога, Боря сразу постучался в кабинет к майору Хромову. За разъяснениями и дальнейшими инструкциями.
— Андрей Валентинович, разрешите?
Начальник участка как раз заваривал чай, заступая на службу. На усах ещё иней не высох. Но и чай ещё не кипел. Можно и поговорить.
— О, Боря. Доброе утро! Присаживайся. А я как раз хотел с тобой поговорить.
— Так и я хотел, — принял предложение сантехник, юркнув за стол.
Глава 4Кап-кап-кап
Однако, разговор вышел не тот, который ожидался. Хромов вдруг у стола заходил с важным видом и словно следователь бывалый, посыпал вопросами. Тут и последовало такое предположение:
— Боря, а ты часом, не офонарел от персональной важности?
— В смысле? — тут же уточнил Глобальный, позабыв всё, с чем входил в кабинет.
«Нельзя же так, без подготовки», — растерялся и внутренний голос: «Или это тоже часть стратегии?»
Хромов усмехнулся, ус почесал и брякнул:
— Вижу, ты даже более опупевший, чем Папа Римский.
— Так а… — протянул Боря и завис в прострации, не желая попадать в международные скандалы. — А объяснить? Или мы на викторине? Варианты ответов-то будут?
— Да какие варианты? — вздохнул Хромов. — Они в принципе давно чудят. То фашистов с крестоносцами на утилизацию благословляют, то в азартные игры подаются, то инквизицию устраивают, баб нормальных изводя, то памятники сами себе при жизни ставят. Некоторые даже в разврат подаются. А прочий люд в толк не возьмёт — баба или мужик на престоле? И не верят, пока не пощупают.
— Так, а… — повторил Боря, потеряв нить разговора.
Он всё-таки с историей не очень. Это у гугля спросить надо. Тот за историю в ответе. И её коррекции.
А майору даже понравилось в экскурс вводить. Продолжил спокойно:
— Католики впервые признали, что Земля вокруг солнца вращается только в 1992 году. А затем у них волна «прогресса» началась. Конкретно, последний индивид в шапочке красивой пидоров обручать начал, руки убийцам пожимать, а чтобы дважды не мыть, сразу сам ноги насильникам омывает, — объяснил майор и снова усмехнулся, ус потирая. — Но ты просто переплюнул это всё и сразу послал нахуй начальника управляйки! Что делается? И это после старта отопительного сезона! А дальше куда? Углём начнёшь квартиру отапливать?