— А барду вообще наливать будем? — поинтересовался Князев, что в миру — Артём Иванович. — Или он пьян вдохновением?
— Так он пока ведёт! — уточнил Лапоть. — Дай ему фору! Молодой же!
Князь вздохнул и в трусах подключился к застолью, без прибытия женщин не решаясь перейти на одно полотенце. «Дзинь» — сказали бокалы.
Боря всё играл и пел:
'Котелок и чайку,
чтобы было что пить,
Тоже взять я забыл', —
он опять говорит.
И бутылку достал,
подрезал колбаски,
Чтобы сбить дружный возглас,
и не быть обласканным.
«Ну, за баб! Чтоб им пусто», —
Донеслось от него.
Что ещё говорить?
Перешли на винцо.
Князь пил уже в наклоне, чуть придерживаясь за стол, в недоснятых трусах в клеточку. Те повисли на одной ноге на фоне сползающих сланцев. Боря посмотрел на напарника. Тот пожевал губами, кивнул замедленно. Полотенце совсем Лаптя сползло. Но он на то не обращал уже никакого внимания.
Бокалы мелькали перед лицами, плескались края. Князь присел после очередного бокала залпом. Приходил в себя после ударных доз. Мужики общались теперь больше жестами, порой добавляя губами «давай, давай, за искусство!».
А Боря всё играл и играл. Даже замёрз немного. Хоть снова в парную иди.
«О, а что за девчонки?»,
— раздалось от водителя.
Ему пить не с руки,
но рыбак он отменный.
Так и съехал автобус
с рыбаками-экспертами
На обочину, в кустики.
Не одним же нам ехать!
Князь с Лаптем уже порядком захмелев, попытались тут же и барда опоить, не дав допеть. Но тот играл и не давал никакой возможности прервать процесс.
Руки заняты. Играет и поёт. Не прерывать же.
— Душевно поёт! — заявил Князь, в попытке это только одну струну сумев расстроить, до которой дотянулся.
Боря не растерялся и перешёл на ещё меньшее количество аккордов. Но не сдавался и на выставленный перед собой бокал смотрел как на вызов.
«Всё, в дорогу!»
Дубинки взмах.
Вот и автоинспектор.
Что за нах?
'Мужики, если честно,
То права я забыл', —
Говорит нам водитель.
Ну не дебил?
Князь трусами в раздевалку зашвырнул, потянулся поправить сланец, но пузо выставило стоп-кран. Накренился, пытаясь перебороть сопротивление жира и просто рухнул со скамейки.
Лапоть заржал в голос, глядя на толстую гусеничку. Ржал и Князь. Приподнявшись и облокотившись на скамейку, гость осознал, что принял уже достаточно. С ходу попытался употребить балык от волнения за драматические акты в искусстве. Но пришлось лишь занюхать.
Не ключами же резать!
А Боря всё пел и пел, глядя как быстро пустеет вторая бытулка, даже радовался немого. Ему меньше достанется. Может и до массажиста доживёт. А там и плечо поправят.
Опустел первый ящик
— лучший стол по округе.
По бутылке с майором.
С капитаном за дружбу.
Осознав, что вторая бутылка уже больше пуста, чем полна, Князь с Лаптем друг на друга смотрели, слегка покачиваясь. Сидя.
— Что за долгая песня такая? — буркнул Князь.
— Но интересно же, сук-а-а! — протянул Лапоть.
Боря только подогревал интерес:
«Вы рыбачить умеете?»
— спросила блондинка.
Китель ей так идёт.
Всё махает дубинкой.
«Мы? Конечно, умеем!» —
Пробурчали все наши.
Нимфа нам улыбнулась.
И присела на ящик.
«Где же все ваши удочки?».
Ответ без изъяна.
'Удочек мы не брали.
В рюкзаке места мало'.
На рыбалке знай меру.
Снасти — к чёрту, к примеру.
В остальном будь лишь первым.
Наливай — то и верно!
Лапоть Борю уже своим полотенцем укрыл на плечи, чтобы бард совсем не остыл. А Князь, употребив в очередной раз, рядом стоял, пританцовывал. Только «коза» вместо распальцовки в одной руке. А в другой — бокал. Закусывать не удобно, потому что — нечего. Хоть край того стакана и откусывай.
А Боря всё играл и играл, доводя до накала прогресс алкогольной интоксикации:
Опустел второй ящик.
Добыли текилы.
Позабыли про реку.
«К озеру долго ехать?»
Лапоть оглянулся. В глазах только одна забота — «точно, где озеро?»
Князь кивнул, полностью солидарный. На одной волне.
— Бля, мужики, я в озеро! — заявил он и так и пошёл, потеряв все тапочки по пути, в прихожую. Послышался плеск, как будто тюлень упал в холодный бассейн, чтобы немного в себя прийти. Коньяк уже не бил в виски, а стучал по башке.
Лапоть и сам тёр алые щёки, уши растирал. Но не помогало. Мир начинал качаться и переходить к стадии агрессии, когда пол внезапно может атаковать без предупреждения.
— А искусство, сука, всё продолжается и продолжается! — почти возмутился Лаптев. — Князь, ты пить будешь или как?
Боря подмигнул вернувшемуся вскоре Князю и продолжил:
Нам везде хорошо.
Если тема в движенье.
Мы с рыбалкой всегда на волне…
Признаемся честно!
Вот водитель в кустах.
Сила воли иссякла.
Захрапел и майор.
Китель нам не помеха.
«Где же здесь магазины?»
«Куда теперь ехать?»
Пирожки от злой бабки,
Шашлык от Армена.
Чья-то дача, поляна.
Вечер, ночь и бурьяны.
Поутру всё в тумане.
«Кто я? Где мы? Серьёзно!»
Рыбаки крепко спят.
Вот блондинка с матросом.
А откуда матрос?
Всё вопросы… Вопросы.
Боря посмотрел на допитую вторую бутылку. Перевёл взгляд на вернувшегося Князя, что присел на скамейку, но недосел. Он как бы застыл в позе полуприсяда. В позе, которая может получиться только у искренне пьяного человека. А вот Лапоть держался… Но держался за край стола, качаясь на другой скамейке и ясно ловил «вертолёты» в попытке достать третью бутылку.
И тут Боря понял, что пора заканчивать с песнями. Оба мужикам за сорокет. Конечно, ещё воины, но без закуски залпом не долго и в больничку попасть. Коньяк сердца не щадит.
Дёрнув пару струн, поэт добавил последний куплетик.
Как легко на природе дышать.
Минералка, чаёк.
'Хорошо отдохнули.
В магазин завернуть?'
Лапоть кивнул и молча рухнул под стол. Бутылка откатилась на середину комнаты. От этого движения пробудился Князь, доприсел, повёл головой и дико морщась, на гитару посмотрел.
— Охуен-н-н-но…! — протянул он, растягивая вместо гласных согласные.
И попытался похлопать.
— Вы же… вы ж… жеж… — добавил он горячо, но мысль оказалась незаконченной, повиснув в воздухе. Хочешь понять? Настраивайся на волну и домысливай.
Боря кивнул на всякий случай. Уважение, то да сё. Сам пока гитару держал, руки устали. Поморщился. В плечо уже не кольнуло, а стрельнуло.
— Борь, ты ж… жеж… уж? — спросил, едва шевеля языком, Князь.
Шутки кончились. Силы иссякли за тяжёлый, трудовой день.
— Ага, — на всякий случай ответил Боря и по плечу обезвреженного врага похлопал. — Потянул. Я пойду, что ли, попарюсь. Замёрз. А вы тут это… отдыхайте, мужики.
— Нах контейнеры! — добавил Князь едва разборчиво и почти чётко выговорил. — Дарю.
— Тогда мои благодарности, меценат, — кивнул Боря.
Кивнув так активно, будто истратил весь запас внутренних батареек, Князь рухнул на бок. Но не упал, а растянулся на скамейке, идеально распределив жировую массу по дереву вместо подушки.
Глобальный поднялся, отложил гитару и уже собирался идти в парную, когда в дверь застучали. Подхватив полотенце с плеч, укутав пояс, и водрузив на голову шапку войлочную, сантехник с сомнением на мужиков посмотрел.
«Нажрались рекордными темпами без закуски!», — воскликнул внутренний голос: «Вот что значит — нервы от бизнеса! А были бы миллиардерами спились бы нахрен!»
Стук продолжился. Надо открывать. Если девушкам хватило терпения стучаться в основной дом и не уйти, а затем ещё и догадались по свету из окон определить хозяев, то надо запускать
И Боря без сомнений дверь распахнул. Первой вошла добротная дама, немного напоминающая борца сумо начального уровня. Образ лишь портили штаны цвета хаки и военные ботинки на высокой подошве. Короткая причёска, ни шапки, ни перчаток. В пуховике. И даже через его повышенную надутость видно, что пуки её могли гнуть подковы, а не только вправлять хилые хребтины.
Лицо первой гости с румяными от морозца щеками было полно решимости искать и останавливать коней. Хотят они того или нет.
— Зина, — представилась она, делая шаг внутрь. Первым ей попался на глаза Лапоть с голым задом, что тянулся к бутылке, да полёг в процессе. — О, а я смотрю, Лапоть уже всё… Скончался без прелюдий? А как же массаж?
— Он для дела скончался… бизнес, — буркнул сантехник, галантно снимая шляпу перед ней. — А массаж — мне. Плечо болит.
Но тут следом через порог ступила новая фигура на шахматную доску их замыслов. И Боря с удивлением распознал даму, которую подвозил в джипе в снегопад, когда город встал. А всего то и стоило, что шапку её снять. И чернявые кудри по пальто расплылись. Сразу видно, завила.
«Как же её звали?» — прикинул внутренний голос.
Но вместо имени в сознании отпечатался лишь образ анальной пробки, оставленной вместо с записочкой на заднем сиденье.
— О, ноготочки? — расплылся в улыбке Боря, скрывая за ней пробел в памяти.
— О, тот самый шашлычник? — улыбнулась и она, стягивая шарф с подбородка. — Вот уж не ожидала. Хотя джип, смотрю, знакомый стоит… Что ж, в хорошем районе живёшь.