— Стаю? — тупо повторил Глобальный, вновь представляя кровь, кишки и мясо, но уже среди вольчей пирушки.
— Так что давай так, Борь. Думай, но не долго. Я живу на соседней улице. Пятый дом. Вечером жду на ужин. Часов в восемь. С дочкой знакомить буду. Зина тоже приедет. Так что… — тут Князь поднялся. — … не разочаруй. Или ты думаешь, что я веру в детонатор изобразил не для пацанов? Учти, взять тебя за жопу я всегда успею. За импровизацию, конечно — «пять». Но опыта тебе пока маловато, волчонок. Не подыграй я, ты бы тебя и подрали.
Князь поднялся и исчез в раздевалке. Мужик умный. Даже хитрый. Ещё и изворотливый. Жизнь его на пол кидает, а он поднимается, только немного морщится.
«Другие зелёными миллионами как хламидиями на групповухах не обрастают», — прикинул внутренний голос.
Боря всё сидел и смотрел в стол, пока дверь не хлопнула и уже одетый и обутый Князь с так и не завязанными шнурками к автомобилю пошёл. Наклоняться не удобно. А слуги далеко.
Остались в помещении наскоро только сантехник и ротвейлер. Боцман смотрел на него с лёгким сожалением. Его карие глаза как бы говорили: «Да уж, попал ты, человечек, так попал. Ну ничего, щенков потом раздашь своих».
Как в тумане Боря оделся, обулся, нашёл телефон. Но едва включил, диспетчерша позвонила и с ходу давай в трубку реветь:
— Боря, они же порежут Антошку! Ты куда пропал? Пукан обещали порвать.
— Как, опять? — только и сказал Боря.
— Совсем! — уточнила Леся.
Взволнованна Василькова, расстроена даже. И нет у ней травм юности с конями, чтобы было чем перебить этот стресс. И тут Боря понял, что в предложении Князя есть подоплёка. То есть подобные вопросы сантехник с новыми возможностями семьи на раз будет решать.
— Лесь, ты сильно-то не переживай, — вздохнул Боря. — Чего они там хотят?
— Миллион! — напомнила коллега с привилегиями, что однажды обрела их, а напоминать по продолжении — стыдно.
— Сама подумай. Дадим им миллион и попросят тут же два, — ответил Глобальный, как и подобает миллионерам. — Им сколько не давай, всё мало будет. Шантаж это. Без права выбора.
— Что же делать? — почти перестала хныкать Леся.
Сантехник улыбнулся, вспомнив о стае. Стоит только в неё войти, и он, как Боря Белый, накинув лёгкое пальто или кожан, тут же решит все эти вопросы. Так что в ответ были заготовки из десятка рифм, но все они не подходили для расстроенной девушки на грани истерики.
И поэтому Глобальный просто ответил:
— Я разберусь иначе. Я же… мужик!
Она тут же повеселела и долго засыпала его комплиментами. Когда он отключил связь, то понял, что находится уже в основном доме Шаца и греет Боцману так и не тронутую кашу, что осталась у порога и превратилась в ледышку. А пока ротвейлер употреблял пищу, Боря тут же назад отмотал. И о последствиях подумал. Педобразного Антона он может и выручит, но сам заляпается так, что потом не отмыться ни в одной бане мира. Князь не из тех, кто просто так что-то делает. Будет им как пешкой руководить. А если Зина надоест, как например, первая жена, то обоих в расход пустит. Так что лучше — работать. А для этого надо хотя бы вернуться на работу. И желательно с повышением. А для этого Степаныча навестить нужно.
Но тут внутренний голос как завопит:
«Боря! Как же мы раньше не догадались? Я знаю решение!» — и как выдал идею на миллион, которую ни одни зеки стырить не смогут: «Тебя не смогут поженить, если уже будешь женат! Дуй к Лиде, падай в ноги, проси прощения! А на ужин к Князю с кольцом придёшь на пальце. Так мол и так — не могу. Уже. Но с Зиной помогу, если очень надо. Ну или конюшню, скажи, чтобы завели. Нечего работу свою на других перекладывать, извращенцы хреновы!»
Борю как током ударило. А ведь — идея!
Но заглянув в телефон, где обнаружил «этот абонент звонил вам 23 раза», особо на благополучный исход не надеялся. Ведь этим абонентом был майор Гусман. А Лида позвонила только один раз. Обидчивая.
'Но если зайти в приложение, то там наверняка пара сотен разгромных сообщений.
И по любому половина в поэтической форме', — заметил внутренний голос: «Но собаку сфотай, пригодится, как вещественное доказательство».
Боря не стал терять времени на прочтение и детализацию того, насколько именно он охуел. Он просто закрыл умный дом, сел в джип, прогрел и помчался сразу к Лиде. В глаза посмотреть. Лучше пощечину получить, но хоть попытаться. Чем просто отступить, принимая поражение.
«Жаль, конечно, что Боцман тебя за жопу не укусил. Но когда фотку его покажешь и объяснишь, что в капкан собачий попал — пойдут навстречу. Не простят, это понятно. Но хотя бы причина есть. А там как-нибудь отмажемся», — разложил всё по полочкам внутренний голос так уверенно, как будто тоже в стае состоял и приходилось думать, как вожаку, за всех.
Приободрённый планом, сантехник вскоре на улице Ленина парковался. Но сколько бы в домофон не звонил, никто не открывал.
Лишь соседка с хаски на утреннюю прогулку вышла и в подъезд запустила. А попутно сказала:
— А всё, Борь. Они ночью улетели.
— Как… куда? — растерялся сантехник.
— Куда, куда. В Питер. Как и собирались.
— А бабушка? — всё ещё не верил Боря.
— Какая бабушка?
— Лидина.
— Так нет у неё никакой бабушки, — ответила подруга и умчалась гулять с Джеком.
Боря загрузился. Серость на лицо проникла. Тучами глаза укрылись. В подъезд вошёл на автомате. Поднялся на этаж знакомый. Но и там никто не открывает. Не соврала соседка.
Когда устал звонить, за голову только взялся гулящую.
«Херня какая-то. Люди не улетают за пару часов на край света!» — объяснил голос: «Либо билеты были заранее куплены, а для тебя какой-то сюрприз готовили, либо… кстати, а если нет никакой бабушки, то кот где?»
Тут Боря «мяу» и расслышал. От мусорки из закутка лифтовой шахты. Подойдя поближе, на Демона посмотрел. А котёнок нахохленный из коробки — на него.
— Твою ж мать! Демон, — сантехник долго выдохнул. — Похоже не только тебя одного кинули.
Котёнок мяукнул. Бывает, мол. Привычный.
«Когда перевешивают перспективы, можно и про бабушек набрехать, чтобы котята не мешали новую жизнь устраивать», — заметил внутренний голос: «Но бабку-то вы на двоих на тот свет провожали, а котик тебе достался. Где справедливость?»
Тут-то Боря и понял, что не все поэты — правы. Вне зависимости от пола, встречаются среди них и гондоны. Только везде есть причины. И причина в том, что Лида улетела, была либо в ней самой, либо в её отце. Проще говоря, он так и не понял, хотели ли ему кости переломать в засаде с парой солдат и отца прикрыла ложью. Или Лида сама решила, что котики ей не нужны для культурно-нравственного развития в культурной столице. И что хуже — не ясно.
Демон только снова мяукнул в ладонях, намекая на то, что пора бы перекусить.
— Так, ну и куда тебя деть теперь? — прикинул Боря. — Боцману ты на один зубок. В гаражах замёрзнешь, Степаныч про тебя быстро забудет, а мама и слушать не станет. Пашка в чистоте для неё важнее, чем пристроенные блохастые комочки шерсти.
И тут Боря вспомнил про то, что должен был отвезти в больницу отца с утра. Наташка с Петром, наверняка, тоже не один десяток раз позвонили и написали.
— У рыжей пока поживёшь! — помчался вниз с котёнком на руках по лестнице Боря, даже не думая дожидаться лифта. — А там Ромка приедет и окончательно куда-нибудь пристроим. Ты, Демон, не переживай. Ты может мне вообще жизнь спас. Гусман всё-таки за дочку и порвать мог. Так что… я твой должник.
Котик молчал, лишь нахохлился на морозе. Но на пассажирском сиденье во внедорожнике ему было тепло и мягко. Лучше, чем в старой коробке. Жизнь меняется? Или её меняют?
Глава 18Поворот не туда
Демон относился с недоверием к ремню безопасности. Его удалось пристегнуть только на пару секунд, после чего котик выбрался из западни и посмотрел на сантехника, как на альтернативно-мыслящего.
«Стандартные правила по жизни работают не для всех», — как бы говорил котик взглядом.
Но разве человек его слушал?
Человек крутил колесо в руках, подкручивал колесо поменьше, размером с напёрсток, откуда доносились то гремящие звуки, где про любовь пели гроулингом, то зазывная реклама обещала дать всем лещей с доставкой, то умные дяди и тёти взволнованным голосом обещали потепление, ну или похолодание. Погода — это всё-таки в определённой степени лотерея.
Попутно люди рассказывали о том, как вероломные партнёры в очередной раз подставили доверчивую страну, которая с чистым сердцем раздавала зерно голодающим, засылала удобрения подсушенным и бесплодным, строила обездоленным и прощала тем, кто ничего всё равно отдать не мог, а может и не собирался. Потому что время такое — всё туда, а себе — потом, как-нибудь.
Спроси кто котика в качестве эксперта по всем вопросам, он бы и без очков сказал, что даже зерно котикам никто не раздаёт просто так, не то что рыбку. А им всё-таки нужнее. Рыбачить не умеют, да и негде. А удобрения, как по его мнению, можно было прямо к вражескому порогу доставлять, если котикам это дело доверить не могут и до тапочек не добраться.
Ну а долги прощать нельзя. Потому что снова попросят. И ведь — дадут же! В то время как им никто обратно ни разу и связки бананов просто так не подарил. Хотя мог. Доброта, она как известно, в обе стороны работает. Всё остальное за слабость принимают.
И даже котик понимал, что показывать слабость в современном мире нельзя — в коробку посадят.
Боря не собирался настраиваться на кошачью философию. Но по дороге увидел растяжку на баннере, где городские службы собирали гуманитарную помощь на запад быстро разрастающейся Родины. Пока едва начавшаяся зима меняла территории Европы, самые окраинные смекнули, что на тёмной стороне жить не резон и лучше переходить на светлую, где тепло, светло и кормят. А всего-то и надо в ответ, что работать. Фронт работ — большой. Перспективы — выше небоскрёба. А то и до звёзд достанут, если совсем все