— Какие мы тебе мужики? — только возмутился Нанай, который с момента аварию смотрел на мир прямо.
Этот фокус был настолько непривычным, что бесило. Теперь к нему можно было подкрасться сбоку. А подсматривать за молоденькой медсестрой в прогибе вообще не выходило.
И как так жить?
— Бабы, что ли? — подлил масла в огонь Лаптев, поймав косой взгляд от обоих.
Всю ночь не спал по этому поводу. А на следующий день пошёл на решительный примиряющий шаг, чтобы в ночи кемарить спокойно можно было.
Так его стараниями в палату доставили телевизор. И всех разговоров только и было, что на тему — новости смотреть по Россия 24? Или трансляции по Матч ТВ?
Как водится, сошлись на шоу «Уральских пельменей», быстро устав от комиков с ТНТ. Видимо устали и сами комики, так как многие из них тоже оказались на СТС. Оказалось, что можно шутить, не унижая друг друга и постоянно не жалуясь на жён и мужей, которых выбирали… сами.
Когда в палату впервые вошёл друг Вовы в зимней форме постового, Моня с Нанаем поднапряглись. Однако, старые друзья вспоминали много весёлых историй из деревенской жизни и на них даже никто не шикал во время рекламы.
А когда Бобрышева обследовали и следом госпитализировали с трещиной в черепе на затылке и вялотекущим сотрясением, и он переоделся в спортивное, Моня с Нанаем с Вовы на санитарку переключились в своих призывах. Потому что как бы чего не вышло.
Однако, одна санитарка на всё отделение была постоянно в работе и часто её было не допроситься. Как и медсестру с поста гонять. Волей-неволей, приходилось помогать и Вове, и Бобрышеву, а иногда и самому Лаптю.
Но к чести бывших зеков, стали они гораздо попроще. И тон свой недели вынужденной лёжки спустя сменили.
Моня по итогу даже прикидывал, что неплохо бы на работу устроиться.
— Бля буду, да хоть таксистом! — уверял он подельника. — Достало что-то меня под лезвием ходить. Князь этот мутный ещё оказался. Ни рыба, ни мясо.
— На воле вообще все волком друг на друга смотрят, — поддержал Нанай. — Бабки, бабки, бабки вечно. А где они вертятся? Кто их крутит? Хоть бы адреса указывали, куда подскочить.
— Не выйдет таксистом, — заявил Бобрышев. — Новый закон выходит. Нельзя в такси уже многим группам лиц «с ограничением» работать. Я вообще удивлён, как вам права выдали.
— Кто выдал? — едва не спалился Нанай и тут же подушкой получил от коллеги, который тоже никогда на водительское удостоверение не сдавал.
— Зря я с трудовиком бухал, — вздохнул Моня. — Так бы хоть бы девятый класс закончил. А он всё «наливай, не выдумывай»… Тьфу!
— Правильно Хрущ говорил, — вздохнул Нанай. — Нет высшего образования, и жизни на воле не будет.
В этот момент в палату зашёл Боря. И расслышав речь о работе, с ходу предложил:
— Мужики, вы что, подработать хотите? Мне как раз грузчики не помешают.
— Какие мы тебе му… — уже привычно хотел ответить Моня, но следом Нанай бросил в него подушкой, вернув снаряд.
— Слу-у-ушай, да может и грузчиками пойдём, — прикинул Нанай, распрощавшись с мечтой таксовать. — Ты только время дай гипс снять. Чешется же пиздец! Как с ним работать?
Моня вздохнул. Напарник уже сдался. Вот-вот потеряет статус блатного за возможность купить, а не украсть или отжать печеньки. Но сам ещё неделю полежит и тоже хоть флаеры раздавай иди. Ну или кошельки собирать с заточкой по тёмным подъездам. На что здоровья хватит…
До палаты Лаптева Боря добрался без приключений. Тот валялся на боку, баюкая руку в гипсе и смотрел телевизор. На сцене прыгал рыжий парень. А кудрявая диктор локальных новостей с лёгкой улыбкой рассказывала с каким фурором группа Город на Неве дала концерт в Новосибирске.
Нового солиста Романа Новокурова группа приняла на ура. И слушатели оказались благосклонны. Даже поливать никого со сцены не пришлось из фанатских соображений.
«Даже не позвонил», — отметил этот факт внутренний голос Бориса: «Семейное у них, что ли? Делаешь людям добро, помогаешь, а они как должное принимают».
Боря тут же пообещал себе, что будет лучше. И взлетев по жизни, никогда не забудет о тех, кто остался пониже.
А пока поставил пакет с передачкой на тумбочку Лаптю и сказал:
— Слушай, разговор есть. Обсудить бы…
Лаптев кивнул и уже собирался обуть тапочки, чтобы двинуть в коридор и холл от лишних ушей, но по телевизору пошла криминальная сводка. Крупным кадром показали сгоревший остов джипа на эвакуаторе.
— А, это ночью прадик сгорел! — воскликнул Бобрышев, тут же заинтересованно подойдя поближе к экрану. — Шеф говорил, что без номеров. А от человека остались одни рожки, да ножки.
Боря побледнел, распознав в пациента палаты старшего лейтенанта, что едва не поймал его с опасным грузом. Но тот то ли забыл, что ли делал вид, что не помнит.
«А может, не так просто в больницу положили?» — прикинул внутренний голос.
Убедившись, что ему ничего не припоминают, сантехник выдавил из себя:
— А номер кузова как же?
— Куда там? — отмахнулся старший лейтенант в штатском. — Там такой жар был, что всё лишнее сгорело. Эту горку сразу на металлолом можно сдавать. Жидкий терминатор.
— А человек… медкарта… зубы? ДНК как же? — заставил себя ухмыльнуться Боря, как будто шутку сказал.
— Чего-о-о? — удивился Бобрышев. — В лучшем случае по камерам лицо распознают, если где-то в свете фонарей под рабочей камерой прокатился. Половина по городу не работает. Да и ночью дело было, говорю же.
— Что случилось то? — спросил Лапоть уже на выходе из палаты.
— Геморрой на раскрываемости соскочил, — брякнул Бобрышев. — Ещё один висяк следователям. Своих как будто мало.
Глобальный кивнул и по коридору пошёл гораздо увереннее. Спрятались в холле за фикусом, что грозил перерасти в дерево в огромной кадке. Там разговор и начали.
— Ну… рассказывай, — обронил Лапоть, в миру более известный как Роман Геннадьевич Лаптев.
Оглянувшись вокруг. И даже заглянув в кадку на предмет прослушки, Боря перешёл на быстрый шёпот. И неожиданно для себя выложил всё.
— Ну, Бита… ну даёт! — хмыкнул Лапоть. — Карма, хрена поделать. Столько говна людям наворотил, вот и в ад забрали пораньше. Без очереди. Бывает.
Боря ждал советов. Ничего не стал добавлять. О мёртвых либо хорошо, либо ничего.
«Кроме Горбачёва, конечно», — уточнил внутренний голос: «Про него лучше правду».
— Короче, — перешёл на серьёзный тон Лаптев. — Что номера перебил при идентичных номерах двигателя, молодец. Это верно. Теперь тебе остаётся лишь перебить номер кузова на тот, что указан в документах. Услуга дешевле чем указана цена продажи в договоре купли-продажи. Номерок один дам, сделают в мастерской без вопросов.
Боря кивнул, глядя перед собой в одну точку.
— А что ты растерялся? — потряс за плечо Лапоть. — Это вынужденная мера, если хочешь уцелеть от внимания бандитов.
— А джип теперь что? — уточнил Глобальный.
— Джип ты всегда можешь подарить Заре, если совесть мучает, — хмыкнул Лаптев. — Причину сам придумаешь.
— Это будет честно, — подумал сантехник.
— Борь, ты только не думай, что она, овдовев, в одних трусах осталась, — покачал головой собеседник. — Всё там в порядке с наследством. Не корками хлебными питаются на воде. Сам смотри, короче. Я бы на твоём месте лучше о Князе подумал.
— А что с ним?
— Ну его правую руку грохнули. А это ты должен был быть. Значит…
Зазвонил телефон сантехника. Боря мельком глянул на дисплей. А там «Князь».
— Помяни дьявола, — добавил Лаптев и перекрестился. — Слушай, ну Шаца я курс дела поставлю. Решат с этими отморозками по полной, раз сразу не вкурили. А ты с Князем иди пообщайся. С глазу на глаз. Так вернее.
— А что ему сказать? Как есть? Или…
— Дурак, что ли? — покрутил пальцем у виска Лапоть. — Скажи встретил Биту в аэропорту на его автомобиле, как он просил. Он пересел за руль, выбросил тебя в городе и домой покатил. Дальше не в курсе, что было.
Боря подумал о камерах в городе, но потом вспомнил, что порядком отстал от Битина в городе. Кто будет сопоставлять?
— А «если что»? — уточнил Боря, рассчитывая составить план «Б» до того, как он прогорит план «А».
— А если менты начнут прессовать, то говори «случайно» его догнал и с места катастрофы уехал от страха. За это максимум административку впаяют. А то и штрафом отделаешься.
— Ясно.
Боря поблагодарил товарища и твёрдым шагом направился в палату к Князю. Предстоял нелёгкий разговор.
«Главное побольше слушать и поменьше болтать», — порекомендовал внутренний голос.
Дёрнув дверь, Боря зашёл в вип-палату.
Глава 15Киллер Иванов
Киллер Руслан Иванов не любил пачкать рук. Со стрелковым оружием он навозился ещё в Сирии в Пальмире, а практики хватило по горло ещё в Ливии, в Триполи. С тех пор вообще не понимал грязных прикладов и пыльных оптических прицелов.
К рукопашному бою и холодному оружию Руслан вовсе относился с усмешкой с тех пор, как хлебнул на Донбассе добровольцем с самого начала сопротивления в 2014 году. Какой в них толк против тяжёлой техники, где масса и калибр решает?
А вот взрывы вдохновляли Иванова. Выходило грубо и эффективно. На дистанции дальнего боя — ещё и безопасно. Ты можешь даже не видеть противника. Часто вообще палили наугад, но чем мощнее был взрыв, тем меньше от цели оставалось. И порой даже небольшие мины оставляли от многотонных танков бесполезную груду металла.
Вдоволь наслушавшись разрывов артиллерийских расчётов, вернувшийся в глубокий тыл военспец Иванов сначала затих и пытался прийти в себя, перестроиться на мирный лад. Но взрывы преследовали его в каждом сне.
Руслан подскакивал с кровати в поту, и с тревожным сердцем не мог уснуть до рассвета. Он подлетал с каждым воспроизведённым воображением и памятью снарядом. А затем весь день ходил как амёба и не понимал простой мирной жизни вокруг. Как можно не расставлять снайпером по крышам? Почему на возвышении не стоят удобные пулемётные точки? И почему никто не падает на землю, когда раздаются хлопки?