— Конечно, можно, — был уверен сантехник ровно три следующие секунды, пока на телефоне вновь звонок не отобразился.
Всё-таки музыкальной студии и компании Кобы тоже связь с внешним миром нужна. Сотовая связь в бункере не берёт, через вай-фай созваниваться с лейблами и компаньонами будут и прочие стримы проводить.
Приблизил телефон к глазам.
«Шац».
— Слушаю.
— Хорошие новости, Боря, — сказал Матвей Алексеевич. Голос не особо радостный, но может то от накопившейся усталости? — Нас в начале марта отпускают. Через пару недель будем дома, считай… Встретишь? Лаптя номер никак вспомнить не могу.
— Конечно, встречу, Шац. О чём вопрос? Рейс и время только скинешь.
— Ну тогда, до встречи, — не стал больше ничего говорить Лопырёв и положил трубку.
Боря в голове пометку сделал. Удачно даже выходило. Только Степаныча с Зоей в аэропорт увезёт, как Шаца со Стасяном забирать уже. Боцмана даже каждый день кормить не ездить. Соседи пока заботятся о собаке. Чтобы совсем не тосковал, в гости заходит. Ведь дорога сейчас чёрте какая. Снег последний сыплет. Тут же тает днём и ночью в сплошной лёд на дороге превращается. Особо не наездишься даже на джипе. И лучше всего по городу присказка работает: «на дороге не будь правым, но умным. Потому что ты можешь быть правым, но если ты не поступаешь умно, то попадешь в аварию».
Боря тут же об отце подумал. Как там дальнобойщик в своём первом рейсе в Москву укатил?
Сын очень надеялся, что дороги на западе уже растаяли. В первый рейс порожняком пошёл. Это там уже Лариса Борисовна загрузит по самые помидоры, да в марте до Владивостока обратно с грузом поедет. А как с Дальнего Востока вернётся, так уже площадку организовывать надо на длительную стояку фуре. Сначала одной, потом другие подтянутся.
К марту Боря надеялся уже решить вопрос с территорией ресторана «Печень навылет». А Лариса Борисовна в качестве жеста доброй воли обещала передать с фурой старое оборудование из своего ресторана во Владивостоке.
Если успеют организоваться, то и повара на время одолжит. Работу штата наладить. Но об этой части бизнеса уже с Аглаей думать надо.
«В юридические отношения входить и индивидуальное предпринимательство оформлять», — и только об этом всё Боря подумал на пути к кабинету Дашки, как снова телефон зазвонил.
«Дуня».
— Привет, сестра. Что случилось? — сразу спросил он, так как прекрасно понимал, что просто так Бесстыжева звонить не будет.
— Да уж случилось, Борь… отец вернулся, — ответила та растерянным голосом.
— В смысле вернулся? Он же только на днях в Москву в первый рейс… — Боря не договорил.
Не сходилось что-то. Ведь Дуня об этом прекрасно знает.
— Борь… мой отец вернулся, — добавила сводная сестра и тут оба замолчали.
Вот они — семейные трагедии. Сначала Глобальный думал, что самый младший в семье. И как только свыкся с этой мыслью, оказалось, что у него есть младший брат — Роман Новокуров. Отец постарался на стороне.
А теперь та часть семейной истории всплыла, что ещё до его отца была. Пока Пётр Глобальный электрикой промышлял по району, даже не помышляя о наследнике, своей жизнью жила мать — Галина Ивановна, в девичестве — Парасолькина. Затем Дубова, а как надоело — Глобальная. И вот из той поры, пока побыла Дубовой, Дуня и появилась.
Дуня Дубова, однако, быстро поняла, что менять фамилии — это весело. И как только её отец ушёл из семьи (по неизвестным Боре причинам, так как его в тот момент ещё не было, а после и не спрашивал), а в семье появился Петя. Человек старых правил и той культуры, когда все дети в семье — его.
Конечно, Пётр Глобальный дал свою фамилию сыну, жене и заодно приёмной дочери. И это логично.
«А вот возвращение Дубова — нет», — подчеркнул внутренний голос.
— И что он хочет? — не понял Боря, начиная уставать от этих семейных перипетий. Только со своим кланом разгребаться начал, как родня подкидывает. — Как его зовут, кстати?
— Болеслав, — ответила тихо Дуня. — Болеслав Дубов. Он меня в одноклассниках нашёл… Встретиться хочет.
«Ох, не зря мы никогда страничку в одноклассниках не заводили», — тут же подсказал внутренний голос.
— А ты? — уточнил Боря, который всегда к социальным сетям прохладно относился.
Что к запрещённым, что к разрешённым.
«Какой от них толк? Одна помощь со слежкой Мировому Правительству и только», — добавил внутренний голос.
— А я фотки посмотрела, — ответила слишком односложно сестра, как будто постоянно внутренне над чем-то думала.
— И что?
— И знаешь… я хочу увидеть папу, — вдруг огорошила она.
— Папу? — удивился Борис. — Твой папа — Пётр. Он тебя с шести месяцев растил и воспитывал, а уходя, квартиру оставил. А что тебе твой «папа» дал?
— Жизнь, — глухо добавила Дуня.
И тут Боря понял, что его терпение лопнуло. Он всегда подвигался по жизни, когда это требовалось семье. Он не создавал им проблем и при первой возможности помогал. Но это делал, когда касалось его лично. А вот за отца обидно стало.
И тут Глобальный уже сдержаться не смог:
— Знаешь, что, Дуня? Иди ты в жопу с таким подходом к жизни! — рявкнул он, отключил связь и заблокировал номер телефона ещё до того, как осознал то, что сделал.
На этом моменте жизни та тонкая ниточка, что связывала их с сестрой, оборвалась. Племяннику, конечно, будет по жизни помогать, поддерживать, общаться через мать. Но если сестре за двадцать пять лет не хватило жизненного опыта, чтобы понять, что такое «семья», то и к сорока от неё толку не будет.
«А раз „кровь заговорила“ и суть перебила, то пусть с ней сама и общается, а нас у это дело не впутывает», — добавил твёрдо внутренний голос, впервые не советуя, не рекомендуя, не подсказывая, а точно зная.
Ругать Петра Глобального могла его сестра, его мать, он сам. Но если это делала какая-то глупая баба Дубова, то включались некие защитные механизмы, которые говорили «да с хрена бы?». А в ДНК они защиты, в РНК хранятся или ещё с какими тапочками по наследству передаются, Боря не знал.
Лучше на своём клане сконцентрируется. А за батю просто обидно.
Дашка вышла их кабинета на крик и замерла, глядя на побелевшего лицом возлюбленного. Не говоря ни слова, подошла, обняла крепко.
Так и стояли, пока Глобальный понял, что злости в нём ни грамма не осталось. Эта женщина просто взяла и впитала её всю без остатка. Разве что без отрыжки.
Она же — девочка.
— Борь… всё нормально? — наконец, спросила Дарья.
— Нормально… Просто кровь заговорила, — ответил он, подхватил на руки осторожно и понёс в кабинет любовь доказывать, как и положено нормальным бабникам, что других мужиков рядом на дух не переносят. А всё остальное — разброд и шатания.
Дина за стойкой регистрации только голову к потолку подняла, когда люстра вновь зашаталась. А как следом вскрики последовали и голос старшего тренера стал томно-елейным, вместо требовательно-наставительного, только в уши наушники-капельки воткнула и музыку погромче сделала.
На этот раз завидовать не будет. Но через пару дней на нём за всё отыграется. С обилием повторяемых дублей. И даже неудачные кадры стирать не будет. Всё в семейную картотеку пойдёт. Ну или папку с названием «компромат». Тут уж всё от Бори зависит, как себя вести будет.
Пока судя по голосам, правильной дорогой ведёт за собой людей. Все довольны.
Особенно была довольна сама Диана, что детей не хотела и в ближайшее десятилетие не планировала.
Она чётко знала, что ей от мужика только секс нужен, компания и кабинет. А с этим — порядок.
Ну а если передумает и заднюю даст из стана чайлд фри, то под рукой всегда есть достойный кандидат, которого весь взрослый интернет обожает с пометкой «xxx». А кто она такая, чтобы ту любовь всенародную в монетизацию не обращать? В этом направлении и будут работать.
В конце концов, ещё ни один доктор в своих исследованиях так и не решился заявить, что людям без пользы любимым делом заниматься.
Cтепан МазурТот самый сантехник 8
Глава 1История Егора Валетова
Охранник — профессия усидчивая. Но никто не предупреждал Егора Павловича, что за неё придётся сидеть. И до тех пор, пока молоток судьи не треснул по деревянной подложке, а строгий голом не произнёс «три года», он всерьёз рассчитывал на снисхождение и условный срок. В конце концов, у него трое детей, а Борис Глобальный не выдвигал претензий и до последнего пытался забрать заявление.
Но не повезло.
«Не фартануло», — подумал Егор.
Сама фортуна дала лихой изгиб и за спиной Егора Валетова захлопнулись наручники. Как оказалось, воровство имеет последствия. И можно сколько угодно ссылаться на то, что некоторые воруют миллиардами и спокойно себе попивают мохито, рисуя картины при домашнем аресте, а другие за буханку хлеба годами сидят. Но это оправдание для недалёких. Любое нарушение закона рано или поздно приводит к последствиям.
Если копнуть поглубже и углубиться в вопрос, то миллиардер и так всех на зоне купит. Как и саму зону. Держать его там без расстрельной статьи может быть полезным только для поощрения коррупции представителей исправительных учреждений. А за буханку хлеба пожурят, конечно, но скорее всего отпустят. Максимум — условный срок. Но Егор Валетов оказался где-то посередине. И вынес имущества из магазина для взрослых почти на полмиллиона рублей, что по закону фиксируется, как нанесение ущерба в особо крупном размере.
«Первый раз» не стал оправдательным моментом.
За сотрудничество со следствием даже припомнили «внутренние силы». Если Никита Сергеевич Хрунычев не сдал воров и тем самым заслужил определённый авторитет на зоне с первых дней пребывания, быстро продвинувшись в рядах «чёрной кости», то Егор Валетов, напротив, пошёл на понижение и попал в разряд «козлов», отметившись в «красной масти».
В СИЗО ещё ничего было. Жена каждый день с перепугу посылки слала, угощал всю камеру, так что смотрели на него сквозь пальцы как на заблудшего. И даже научили прописываться «за дачку». Но в дальнейшем на зоне ничего хорошего его не ждало.