— Папа⁈ — первым раздался взволнованный голос Вики.
Подскочил следом Шац, обоими руками себе помогая. Тут-то боль в выбитое плечо и стрельнула.
— Доча-а-а! — закричал от боли и радости сразу Матвей Алексеевич.
И таким искренним голос оказался, что по ту сторону динамика сразу поняли — надо лететь. Только слёзы по щекам обоих лились.
Лаптев, поглядывая на стремительно опухающее плечо корешка с явным смещением, активировался следом. На улицу вышел шустро и в скорую позвонил, но едва гудки пошли, как сбросил и за Борей побежал. Раз ему по пути в город, то и в травмпункт сам и подбросит.
Чего медбригаду в такую даль гонять?
Глава 15Как мужики ножи метали-5
Александра Приходько прибыла в посёлок в приподнятом настроении. Пусть чернявую и голубоглазую новобранку не встретили работодатели по каким-то не понятным причинам, зато в будке КПП на столе лежал кулёк конфет. Вроде приветственного бонуса для новичка. А в углу помещения на небольшой тумбочке стоял чайник и над ним на стене висела кружка на крючке вдобавок с полотенцем. А рядом с чайником стояла канистра воды. Минимальный, но уют.
«Приятно, что заботятся», — подумала та, кого в последние годы всё чаще называли Алексашкой за весёлый нрав и лёгкий характер, чем Александрой за драчливость в школе.
С получением протеза Сашка вообще переменилась. Стала чаще гулять и участвовать в различных мероприятиях. Неожиданно для всех преобразилась, занялась своим внешним видом и стала более открытым человеком.
Отныне её прогулки происходили не в тёмное время года, а при свете солнце. И на массовых сборищах она не прятала стыдливо рукав, а гордо демонстрировала изделие из сочетания карбона и пластика.
И мир ответил. Приглашений на различные мероприятия стало только больше! Ведь Сашка отныне топила за инвалидов и не стеснялась говорить, как есть. От души.
Что представлял собой натяжной протез? Он цеплялся прямо за культю у предплечья и реагировал даже на самое слабое движение мышц. Немного привыкнув к нему, Сашка со временем с удивлением для себя навострилась сгибать и… разгибать пальцы.
Как же её радовала первая сформированная «фига»!
Конечно, всё происходило не так быстро, как «живой рукой», но даже возможность держать в руке стакан с водой или придерживать телефон казалась ей фантастикой. И перспективными новыми возможностями. Это открывало перед ней дверь в какой-то новый мир. Уже вроде как не человек с одной рукой, которого жалеют, как взрослый маленького, а полностью функциональный человек. Истинно — самостоятельный.
«Комплексный. Или хотя бы полутораручный», — раздумывала над этим сама Алексашка.
Проблемы, правда, тоже были. Всё-таки на турнике пока не повесишь. Отстегнётся даже под собственным весом. Но пакет весом до пяти килограмм удержит. Поэтому гордая обладательница новенького протеза демонстративно носила в нём дамскую сумочку, а здоровой рукой была готова бить любого, кто на неё покусится. Собственно, так и началось её знакомство с боевыми искусствами и стрельбой. Она так крепко и ловко отдубасила воришку в автобусе, который залез в её сумочку, что попала на глаза тренеру по самообороне и он честно признался:
— Саша, такое добро не может пропадать. А добро, как известно, должно быть с кулаками!
Разглядев бойцовский дух с третьего удара, (а может даже во то время, как придавила вора коленом за шею к полу и зажала между сиденьями, пока набирала телефон полиции), он взял её на курсы рукопашного боя, научил долго бегать и решительно попадать в мишень. А потом не раз подбадривал на курсах повышения квалификации охранников, где Алексашка собирала разряды охранников гораздо быстрее пузатых мужиков и двухметровых увальней. С полным комплектом рук, но часто без характера, они не умели толком ни стрелять, ни задерживать с применением наручников.
Самого характера вперемешку с волей и щепоткой интереса Приходько было не занимать. Получая пенсию по инвалидности, она не стала довольствоваться этой социальной выплатой от государства и отправилась на биржу труда, чтобы стать как минимум рабочим пенсионером.
Да вот беда, девушки, что едва набирали текст на компьютере двумя руками, предлагали ей вместо работы охранника ту же самую чушь: сидеть возле монитора по пыльным офисам, набирать текст одной рукой, (раз быстро печатает), перебирать бумажки, работая степлером или печатью. Или носить письма и иную корреспонденцию, (раз такая подвижная).
Всё это Алексашке, что едва начала дышать в свои двадцать пять, было уже не просто скучно, но и опротивело. Душа её требовала приключений. Поэтому едва по телевизору поплыла строка о приёме инвалидов на вакансию охранником в Жёлтое золото, как девушку решительно села писать резюме. Одной рукой.
С улыбкой прикрепляя фотографии к электронному письму, Сашка точно знала, что всё получится. Фотография та была с фотосессии на пробежке в камуфляже. А ещё парочку с занятий со здоровыми мужиками, которых кидала через бедро или сбивала с ног подсечкой. А если в запале те и хватали её не за ту руку, то протез оставался им, а она ловко добивала в горло, ухо, нос с другой руки или роняла, добавив под коленку. Ведь ноги её работали безумно быстро и ловко! А глаза не подводили.
Поэтому разрешение на ношение огнестрельного появилось по жизни довольно быстро, а кобуру купила задолго до этого. Для презентабельности.
«Авось и на работе служебное выдадут!» — мечтала Приходько, но пока обнаружила лишь конфеты.
Войдя в будку, Алексашка ничуть не расстроилась тишине и одиночеству. Ей буквально вчера на пару с Гошей показывали, как тут всё устроено и на что надо обратить внимание в первую очередь по посёлку. А теперь вдобавок к конфетам на полке у мониторов валялся список с автомобильными номерами. А это была уже сводка. Или головоломка-квест. Тут уж как относится.
На залитом какими-то белёсыми каплями листке формата А-4 в ряд были распечатаны номера владельцев автомобилей в посёлке, которые нужно запускать без вопросов. С одного взгляда. Это вдобавок к названию автомобилей и типу кузова.
Казалось бы, чего проще? Сиди, сверяйся с листиком, да запускай. Зрение у неё все-таки близкое к стопроцентному. Или рассматривай ещё издалека и открывай заранее.
Но Алексашка совсем не разбиралась в марках автомобилей. Если отличить Запорожец от Феррари с трудом ещё могла, то все остальные делились для неё на «синенькая», «красненькая» и «другая». Поэтому в первую очередь на работе новая охранница занялась кипятком, позаботилась о заварке, которую прихватила с собой из дома вместе с бутербродами. А затем выложила на стол конфеты, поделила их на часы приёма и принялась зубрить листик.
Запомнит все номера — проблем не будет.
В посёлке всего-то десять улиц. На каждой по двадцать домов. У каждого домовладельца от одной до трёх автомобилей. Редко, когда автомобиля нет. Применив математику с округлением, выходило, что в посёлке всего лишь более пятисот автомобилей. Или пятьсот тридцать два, как уверял листик. Плюс автомобили доставки и различных служб.
«Можно даже по картинкам запомнить», — повеселела Алексашка.
Они прямо тут на компьютере в отдельной папке. Скриншоты с камер.
То есть решение снова простое — сиди, рассматривай, запоминай. В первый день вряд ли спросят. Простят. А со временем — запомнит.
Но тут обнажилась другая Сашкина проблема. Ей безумно не хватало усидчивости. Отсюда все замечания в школе. Отсюда часто драки.
Ну холерик! Что они от неё хотели? Лучше бы уроков физкультуры делали больше. А её на них даже не пускали, сразу же снабдив освобождением ещё в первом классе. Вот и выплёскивала энергию, бегая на переменах как угорелая. Это нормально.
Но следом за начальной школой пришла средняя, а в старших классах бегать было как-то уже не с руки. От чего драк становилось только больше. Сашка уже скорее сама нарывалась и искала повод для драки. И при любом косом взгляде подозревала неладное.
Чем всё могло закончиться — отчислением или комнатой для малолетних преступников, никто сказать бы не решился. Но сначала Сашу прощали и жалели. Потом высказывали опасения и журили. Потом смирились.
Как вдруг в один прекрасный день всё прекратилось. Само рассосалось.
Сашка прекрасно помнила этот момент. Ведь в тот прекрасный день она постигла искусство… мастурбации!
Просто прилегла на кровать под музыку после душа. Начала гладить тело лёгкими прикосновениями. Соски стояли так, что приманивали взгляд. Поиграв с ними, рука уползла вниз, а там странных жар. Непонятные, но интересные ощущения. А потом рука зацепилась за такое, что уже не отпустишь… И понеслось.
О, сколько же в ней было этой не растраченной энергии! Оргазмы столь яркие, что хоть книги по ним пиши. По телу не кровь бежит, а лава. А жаром сносит все лишние мысли и дыхание сбивается.
Первый же её опыт был крышесносным. Потом истекала соками от одной мысли о том, что повторит этот опыт. И сама быстрее бежала домой, чтобы повторить. И повторяла. Потом снова. Потом ещё раз, до верного. Так и вошла во вкус.
Мастурбируя от пяти до десяти раз за день, уровень лишней энергии стремительно приближался к нулю. Сашка стала покладистой, спокойной и больше ни на кого не кидалась в школе. Отчего и закончила школу с серебряной медалью. За особые успехи в литературе и первые места на конкурсах ей даже пророчили карьеру писательницы. Всё-таки если человек в эссе может жонглировать сравнением творчества Достоевского с Толстым, далеко пойдёт. Это всё-таки не какие-то там попаданцы и боярка, а проблемы понимания поколений и мысли о неотвратимости наказания бытия. Оказывается, рассуждать о том можно, не собирая гаремы и убивая Атиллу-Гитлера-Наполеона-Чингисхана или по сто раз на дню не говорить Николаю Второму — «ты всё неправильно делаешь, смотри как надо!»
Она и сама была не против покорить мир с помощью меткой строфы. Всё-таки только писатель может послать нахуй президента и сказать, что дело было в альтернативном мире. Да и вообще речь о соседском. Или напихать полную жопу огурцов генералам и сослаться на то, что натовским — можно. А пидорами у писателей могли стать вообще кто угодно. Даже известная личность под опалу попасть может. Конечно, если потом заявить, что «это не Соболь ебанулась», а её тёзка. Полная. Тогда даже без альтернативных миров выкрутиться можно. Было бы желание.