— Будем смягчать! — ответила она и решительно стянула с него штанины по колени, больше не собираясь упускать подобных шансов от этой самой судьбы.
Судя по заинтересованному взгляду, Глобальный понял, как мало людям надо слов, когда штаны сползли…
«А руки уже при деле!» — добавил довольный внутренний голос.
Цветаева, может, и пыталась что-то ещё сказать, но смогла лишь лампу со стола на его естество направить. А пальцы уже профессионально пациента пальпировали. И как по мнению Бори, отлично отрабатывали в роли массажиста.
«Интересно, как там Зина с Кирой в опалённых землях поживают? Прижился ли массаж или не до этого Земле Обетованной?» — невольно подкинул внутренний голос, пока Боря пытался сосредоточиться на ощущениях: «Всё-таки такой массажист с чаеведом пропадают под палящим солнцем Ближнего востока».
Русский сантехник может и рад был снова коснуться Князевой или посмеяться с Зиной на пару, но нет больше женщин в пределах отчества. Отбыли. А за ним теперь осталось дело, как дом продать и всё движимое и недвижимое до кучи.
Однажды даже этим займётся.
Но мало чего он хотел потом? Сейчас тело хотело другого!
Удав покинул нору-лежбище из уютного хлопка и потянулся по направлению к медицинскому работнику. Благо различий между психологом и психотерапевтом Боря не знал. И лишь психиатра мог классифицировать как нечто отдельное.
«Те явно с психами работают», — добавил внутренний голос и просветил: «Ну, которые голоса всякие слышат. Но ты-то ничего такого не слышишь, просто со мной разговариваешь. А я — это тоже ты, просто другой».
Пока Боря задумался над собственным положением, Ирина Олеговна буквально шары катала. Конечно, не для боулинга. Скорее расслабляющие, для медитации. Елозила в руках умело, стараясь перекатывать по ладони с видом мастера.
— Болит? А так? — на всякий случай спрашивала она, слыша в ушах вместо ответа только лёгкий фон от давления в собственной голове.
Больше всего на свете ей хотелось не диагностировать других, а самой отдаться и забыться.
— Всё болит, — признался Боря на всякий случай. — Но не настолько, чтобы… резать.
— Понятно, — добавила она со вздохом и вторую руку подставила. — Не, резать не будем. Ты что? Это же ценный актив. Такие шары только в музей выставлять вместо яиц Фаберже. Те просто красивые, а эти генетическому фонду России ещё послужат.
Мужчины, как известно, любят, когда им размеры хвалят. А зарплаты или автомобиля, не так важно.
«Сама, главное, говорит, а уже двумя исследует разное и моторику развивает», — отметил внутренний голос: «Хотелось бы сказать, что „мелкую“. Но нет, куриный яйца в этой гонке за размеры сегодня проигрывают».
— Ай, — обозначил наиболее явные попытки взболтать яичницу пострадавший.
— Бедненький, — добавила она уже с явным трудом ворочая языком. Но мужчины так же любят, когда о них заботятся. Температура там подскочит 37.1 или мыло ему в ванную принести, а заодно полотенце, трусы и тапочки, так как мыться пошёл, а про всё забыл.
Раздумывая над этим на основе опыта предыдущего сожительства с мужчинами, Цветаева вдруг начала целовать опухшие шарики конкретно этого объекта и приговаривать:
— Так легче? А так?
— Не, ну можно и так, — тут же сдался Боря, так как сражений ни с кем не вёл. А если даже собаке приятно, когда гладят, то чем он собаки той хуже?
Вот и внутренний голос начал искать плюсы в ситуации:
«Я же говорил, что медицина всегда поможет. Хороший человек всегда выручит. Или хотя бы посоветует. Даром, что ли, учился? А тут сразу видно, человек дела попался. Не „ля-ля-тополя“, а с практики сразу решила начать. Ведь что нам те лекарства и мази? Пусть так яд отсасывает! А хорошая женщина даже гематому заговорить может, если очень постарается. А какая из них хорошая? Сразу не сказать. Тут пробовать надо».
Прислонившись щекой к воспрявшим волоскам, Цветаева вздохнула запах свежего мужчины с бани и уже окончательно присев на корточки со стула, действительно задействовала весь арсенал лечения: губы заелозили по стволу, рука начала поглаживать под тестикулами, а другой ладонью за зад обхватила сантехника, чтобы удержаться как следует. И заодно и от души пощупать.
— Будем лечить, Борис, — заявила она, улыбнувшись и подхватила ртом за край человека.
А как заглотила мозгоправ конец, так Глобальный сразу поверил, что вылечат!
«Почаще бы такое в медицинских кабинетах практиковали и горе народ не знал», — тут же добавил мечтательно внутренний голос: «А медицинский работник в семье всегда пригодится. Цветаева старательная. Держаться её надо».
Боря кивнул сам себе. Да, никто же не говорил, что все пятеро детей должны быть от одной женщины.
Дети просто должны быть. А всё остальное — частный случай.
* * *
В это же время Леся Василькова вернулась в отделение с шефом, и старательно размазывая слёзы по щекам, писала заявление об уходе.
По сути это была всего лишь формальность, так как её ещё никто и не принял на работу официально до момента окончания учёбы, но женская обида была сильнее обстоятельств!
Бронислав Николаевич как будто подливал масла в огонь, то разговаривая по телефону, то уже по рации.
Забрав ту у дежурного на первом этаже, он ходил по коридору и кричал на всё здание:
— Ну что там⁈ А? Где она? Где, я вас спрашиваю?
— Докладываю, — оповестила, наконец, одна такая рация почти на всё притихшее в ночи отделение. Так заорала, что даже в кабинете слышно, где лампочки всё же нашли и вкрутили. — Следственно-розыскные мероприятия вдоль дороги по трассе в Жёлтое золото закончились.
— Ты вола-то не еби! — терял терпение полковник. — Что там, я тебя спрашиваю?
— Нами было обнаружено следующее, — начался строгий отчёт. — Арбалет с мужскими отпечатками, один экземпляр… Арбалетный болт с мужскими отпечатками, одна штука. Ну как с мужскими? По размеру пальцев это больше похоже на оборотня. Шеф, вы верите в мистику?
— Блядский рот и с боку бантик! — вспылил начальник. — Милонов, ты совсем ебанулся? Какой ещё арбалет? Какими ещё отпечатками? Какая нахуй мистика? Ты на кой хуй мне про каких-то охотников на тетерева рассказываешь? Я тебе что сказал? Жену ищи! Ты мне про жену давай информацию!
— Так у нас ни отпечатков по базе толком, ни ДНК не проверить, — возмутился капитан по фамилии Милонов. — Вот на глаз и определяем, как можем. А за конкретикой, Бронислав Николаевич, в областной центр надо ехать.
— Нет, Новосибирск мы сегодня озадачивать не будем, — немного подумав и подуспокоившись, ответил Вишенка. — Нас же только похвалили. Совсем впечатление хочешь испортить со своей мистикой? Давай к делу, волынку тебе в зад!
Рация обиженно буркнула куда-то в бок, затем, выругавшись, продолжила:
— Есть к делу! Докладываю. Нами так же обнаружен женский локон, — добавил с некоторым опозданием эксперт наглядно-прикладного розыска. — Одна штука. Неподалёку от трассы. Считай на кустах висел. Вместе с шерстью обнаружили. Серой. Предположительно, волчья. А ещё тут натоптано у дороги, но затем следы обрываются. Как будто перекинулся оборотень. Может у нас Ван Хельсинг завёлся и на них охотится?
— ХУЕЛЬСИНГ! — снова вскипятился чайником на плите Вишенка. — Я больше поверю, что у моей жены волосы выпадают. Да вот шиш тебе! На это никогда не жаловалась. Я даже раковину никогда не чистил. Вообще.
— Так может, чистил кто-то другой? — спросил вроде невинным голосом Милонов, а ударить захотелось.
— Я тебе покажу другого! — только распылялся Вишенка, но в этом моменте задумался. Но решил не сбавлять напор. — Работай давай! Жена моя где, я тебя спрашиваю?
— Тут даже возможны варианты, — доложила рация.
— Какие ещё варианты?
— Следы ведут либо от леса, либо… в лес.
— Как это⁈
— А так. Оборотень это, Бронислав Николаевич!
— Ещё раз скажешь про оборотня, и я тебя на неделю на ночные дежурства ставить буду! — пообещал полковник.
— А как сказать точнее? — тут же сбавил обороты Милонов. — Всё уже подтаяло по несколько раз, застыло, и не понять толком, куда ведут. Но наблюдение полагает нам предположить следующее. Либо Елизавета Валерьевна из лесу на дорогу вышла, а откуда ей в лесу взяться? Она же не грибник. Да и не сезон сбора ягод. Либо ваша жена, шеф, в лес как с дороги пошла, да так и… не вернулась. Теряются следы среди сугробов-то.
— Как это теряются? — даже побледнел полковник. — Куда теряются?
— А вот здесь уже тоже есть варианты, Бронислав Николаевич, — прикинул сотрудник, не зная как ещё намекнуть на оборотня. — У сугроба в лесу либо собаки насрали, либо волки бегали. Но лапы такие, что ни медведю, ни тигру не подходят. Да и белочек я таких не видел. Даже после новогоднего корпоратива.
— Какие ещё тигры в Сибири⁈ — снова возмутился Вишенка и за сердце взялся.
С медведями тоже вроде не густо, а вот волки — могли. Прав Милонов. Не зря же элитный посёлок подальше от города в зоне экологически-чистого комфорта и созданного уюта в глуши строили. Ровно на месте старых военных чайте, что лёгким мановением руки из ведомства министерства обороны в ведомства частников перешло, когда это очень кому-то понадобилось.
«Вот волки на радостях то и расплодились!» — подумал Вишенка и рацию опустил.
И не заботили больше его ни карлики, ни стажёрки. Жену бы домой целой вернуть. Или отмотать назад, как всё было. Тогда бы к Васильковой не притронулся. Да и домой пораньше возвращался.
Всё познаётся в сравнении.
* * *
В это же время Стасян сидел на первом этаже коттеджа Лаптева в обнимку с текилой и пытался пить. Но постоянно пить он не мог, поэтому иногда приходилось делать паузы.
Как раз в эти паузы неутомимый Лапоть показывал, как у мужика может открыться второе дыхание, когда женщину с царапиной на лбу лечит. Да, кольцо на пальце. На том самом. Очевидно, замужем. Но если вы любите жену, то какая разница чья это жена? Главное — искренность и старание.