"Тот самый сантехник". Компиляция. Книги 1-10 — страница 51 из 592

— Боря, быстрее! — тут же заявила Леся, теряя терпение.

В полной темноте, которую Глобальный подсвечивал фонариком на телефоне, который отныне держал в зубах, не видно её красного лица и вспотевшего лба. Зато слышно трель. То громче, то тише. И снова пахнет тушёнкой. Теперь ещё и с кукурузой. А может и той же капустой.

«Тонкие колбасные нотки, опять же, витают в воздухе. Крыса там внизу сдохла что ли?» — предположил внутренний голос осторожно.

Глобальный если и хотел спросить, покупала ли она колбасу и спрятала ли её в плащ, то не мог. Рот был занят. А вот рычага газового ключа хватило бы лишь на то, чтобы извлечь собаку из западни. Но только в теории. А на практике никакой собаки в лифте не было. Дверь открылась сантиметров на десять-двенадцать. Но при этом, у лифтовой кабинки была ещё и своя дверь, до которой рычага дотянуться уже не хватало. А продолжив вставлять ключ дальше, он бы терял сантиметры создаваемого коридора обратно пропорционально.

Высунув ключ, Боря подхватил телефон, сунул в карман и сказал:

— Чёрт побери, мне ещё и ломик нужен.

— ПОЧЕМУ СРАЗУ НЕ ВЗЯЛ⁈ — крикнула в ответ Леся так, что сантехник отшатнулся.

Не то, чтобы испугался. Только запах капусты усилился. И вроде на этот раз она была морской.

«Кто знает, что там эти чёртовы крысы жрут перед тем, как отойти в последний путь? Кучно они дохнут на дне лифтовой шахты, что ли?»

Боря молча помчался вниз, прыгая через пять-семь ступенек, придерживаясь за перила. Но тёмный подъезд спешки не простил. Шагов снизу он не услышал. И в какой-то момент заехал подошвами во что-то, оказавшееся грудью человека.

Подсвечивая потерпевшего фонариком, Боря так же обнаружил, что перед ним Роман.

— Что, гад? — лёжа на площадке и потирая грудак, обронил Рома. — Сначала мамку мою развёл, а теперь с другой под ручку гуляешь? Мало тебе⁈

Какой-то резон в его словах был, но у Глобального была и своя сторона правды. Например, той, где Наталья творила всякие непотребства… но не с ним.

За неимением времени на объяснения, Боря просто включил непонятку.

— Рома, ты чего? Головой ударился?

— Я всё видел! — заявил юноша, поднимаясь.

Если головой и ударился, то незаметно.

«Мозговой сотряс возможен только у тех, у кого есть мозг», — добавил внутренний голос.

— Вы под ручку шли! — не сдавался Рома, пока Боря осмотрел ему голову, подсвечивая фонариком.

Крови нет.

— Чего ты видел? — пробормотал Глобальный. — Я сотрудницу провожаю, сберегая от хамов! Она вон в лифте застряла. Помоги, а? Мы же с тобой как бы ВМЕСТЕ работаем! Мне тебя ещё год тянуть как минимум, пока не отпустят.

Роман даже немного ошалел от такой наглости. Наступать он должен, а наехали на него. Но тут в шахте лифта раздались залпы как из крупнокалиберного пулемёта. Совсем недвусмысленные.

«Какой интересный звонок на телефоне у Леси», — тут же нашёл свой вариант объяснения Боря, что вновь сорвался вниз за ломом.

Рома поспешил следом. Но рядом не побежал. Голова кружилась. Спустился и дождался у подъезда.

— Поздно, — заявил он вернувшемуся после очередной пробежки Борису.

— Что поздно?

— Я мамке ещё до твоего объяснения фотку отправил. И видео.

— Слышь ты, оператор недоделанный! — замахнулся Боря ломиком.

Но вроде бы за косяк уже спросил. Причём с ноги в грудак. Карма сработала раньше.

— Я ж не знал! — оправдался рыжий следователь.

— Не знал он, — огорчился Боря, вручая ломик напарнику. — Что ты вообще тут делаешь?

— Тут Кинг-Конг живёт. Бэк-вокалист наш и гитарист. А также Монах. Барабанщик, — ответил рыжий, следуя за ним уже по ступенькам. — Вообще, ты клип обещал!

— В очередь… на обещания, — вздохнул Боря и поднялся на четвёртый этаж.

Вдвоём они разомкнули внешнюю створу ломиком из конца в конец. Двери щёлкнули, сорвавшись с замка и раздвинулись максимально. Держать не пришлось. И пока Глобальный начал раздвигать внутреннюю створу, Рома её держал, постепенно расширяя коридор до тридцати с лишним сантиметров. Дело спорилось, но в нос ударило таким набором запахов, что глаза у обоих заслезились.

— Лесь? Вылезай, — старался не плакать, но и говорить разборчиво, насколько это возможно с фонариком в зубах, Боря.

Она вылезла молча, скатившись колобком из кабинки. И так же молча пошла вверх по ступенькам.

Боря вытащил лом, подсветив дно лифта. Но ничего в нём не обнаружил. Рома извлёк ключ.

— Какой старый, вонючий лифт, — заметил Глобальный, утирая пот после всех пробежек.

Он уже собирался уже пойти наверх следом, руки помыть. Но Рома потянул за рукав, увлекая вниз.

— Ты что, совсем дурак?

— Что? — не понял Боря.

Он до последнего не верил, что в женщинах живут не только бабочки. Конечно, понятно, что туалет используют оба пола, но там должна выделяться какая-то пыльца фей или нечто вроде сквирта. А всё остальное самоустраняться ещё внутри.

— Запах пошёл за ней! — прикрикнул Рома, но так, чтобы услышал только рядом идущий. — Даже я заметил, что на работе одними фастфудами питается.

— Фастфудами? — тупо повторил Боря, больше рассчитывая на борщ в доме.

— Ага, ей сейчас не до нас, короче, — добавил Роман. — Завтра ещё и на работу не пойдёт. Или вообще из города уедет… Навсегда.

Боря замер, вдруг приняв новое положение вещей, как старый компьютер, дозагрузив обновление. Но ещё переваривая его, молчал всю дорогу до автомобиля.

Проводив его и отдав ломик, Рома решился спросить только у магазина:

— Так что теперь?

— А что теперь? — не понял Боря.

— Ну… к мамке-то пойдёшь объясняться?

«Да иди ты со своей мамкой!» — сказал внутренний голос, а вот Борис ничего не сказал. Только посмотрел с угрозой.

И Рома тут же поднял руки, заранее сдаваясь:

— Понял! Понял. Сам позвоню и всё объясню… как раз пока доедешь, отойдёт.

Боря вдруг понял, как же устал от этого дня. Хлопнув дверью и пикнув сигнализацией, пошёл в магазин.

— Ты куда?

— За пельменями, — ответил Боря и добавил, немного подумав. — С кетчупом.

— Так ты ужинать с мамой не будешь? — теперь не догонял уже рыжий.

— Ты же сам сказал, отойти ей время надо. Да и мне, — признался Боря. — Хватит с меня сегодня женского внимания. Спать поеду.

Рома кивнул и помахав на прощание, удалился. А Борис телефон подцепил и набрал номер человека, который всегда был рад его видеть.

— Степаныч, чего тебе ещё взять? Я в магазине.

— Да я всё уже взял! — огорошил наставник. — Дуй домой. Хоккей через двадцать минут начинается.

Боря кивнул, но к машине вернулся только с полным пакетом продуктов. Стресс заесть нужно. Чтобы мысли появились, как со всем этим разбираться. Ведь одна женщина из его жизни буквально сдристнула, вторая ждала в любое время, но идти к ней не хотелось, чтобы не портить отношения с начальством, а третья — рыжая. Так что поди разберись, с букетом цветов к ней явиться или грозным видом, чтобы потребовать объяснений?

«Рома опять же этот инициативный подгадил», — добавил внутренний голос: «Уж лучше хоккей!»

Уже за рулём телефон зазвонил. Высветилось «Дарья, спортзал». Боря потянулся к телефону, но рука застыла. Так как мысль оказалась быстрее. И эта мысль подсказала, что рабочее время кончилось, а если он решит сходу поехать и решить проблемы ещё одной кандидатки в жёны, то хватит. Силы иссякли.

«Да и вообще неприлично заводить новые отношения с человеком, пока со старыми не разобрался. Да и что значит „заводить отношения“? Ей же от тебя только трубы нужны», — напомнил внутренний голос.

Боря кивнул вескому доводу. Крыть было нечем. Но мысли о спортсменке не покидали его. Какой там хоккей? Где-то бегала на спортивной дорожке одна симпатичная блондинка! А в свободное время набирала ЕГО номер.

Автомобиль припарковался почти без участия разума. И Боря вдруг понял, что приехал к зданию спортивного комплекса вместо дворика сталинки.

«Ну что поделать?» — тут же переметнулся на другую сторону внутренний голос: «Зов природы, чутьё, а может быть даже интуиция. Тут уж к гадалке не ходи».

Боря уже потянулся к двери, чтобы выйти, войти в спортзал, позвать в сторонку и по всём Дарье признаться. Мол, трубы то он сделает. Но и на свидание бы неплохо сходить. А то бегаете вы, а в пот бросает меня. Непорядок!

Но тут заметил, как девушка выходит из здания и тянет за руку ребёнка.

Боря присмотрелся. Девочка. Лет пяти-шести. А в самой проходящей под фонарём девушке Глобальный узнал Дарью.

«Нет, ну а что ты хотел? Девушка-конфетка. Конечно, у неё могло быть дитё», — отчитал внутренний голос: «Ты что, детей боишься?».

Боря вспомнил про детские комнаты в гипотетическом доме, покачал головой. Нет, не боится. Сейчас вот пойдёт и познакомиться сразу с обеими. Точнее, с одной познакомится, а с другой объяснится. И будет там им трубы делать, дом строить, воспитывать. Что успеет, короче.

Столько всего в голове проявилось разом, от белого платья до надписей на песке у моря, что улыбка наползла на лицо… Но тут взгляд зацепился за мужика, который из седана вылез и пошёл навстречу обеим.

— Тьфу ты! — заявил Боря, отвернулся и быстро вырулил на дорогу, чтобы успеть хотя бы к началу второго периода.

Дерьмовый день.

Одно дело чужого ребёнка растить, да своими прирастать. А совсем другое даму сердца у мужика какого-то уводить, а то и семью разрушать.

Накручивая себя, Боря уже и не вспомнил, что не заметил кольца на безымянном пальце правой руки. Об этом мысль промелькнула только тарелку пельменей спустя, под конец третьего периода.

«Но ничего, завтра новый день. Снова попробуем», — уверил его внутренний голос, который строго-настрого запретил куда-либо высовываться из дома до рассвета.

И Боря не собирался. Но тут Наталья прислала обнажённую фотографию грустной женщины. И Глобальный неожиданно для себя полностью очнулся в круглосуточном цветочном магазине.

Таков зов природы, когда рыжий — любимый цвет.