— Плотва, елец, щука, налим, окунь, карась, линь…
— О, а это хариус с горной приплыл! — обрадовался Лапоть и тут же пообещал. — Его можно есть сырым. Сейчас приготовлю.
Сетки оказалось за двести метров. Вишенка сначала долго чистил её от тины следом за рыбой, затем плюнул и просто начал складывать сразу в мешок свободную от рыбы часть.
— Ладно, дома переберу. Удачный улов. Глазастый ты, Борь.
И Глобальный ощутил новую веху в рыбалке, которую можно было спокойно назвать «удача рыбака».
— Так, бычка нет, и слава богу. А пескари в эту «сорокопятку» не попадут. Великовата ячея… О, таймень! Крупный, зараза. Его мы подвесим. А это что такое крупное дёргается? Твою ж мать, это же осётр!
— Правда?
— О, Боря, ты как хочешь, а я завтра на завтрак перед дорогой снова нам ухи сварю. Теперь — царской!
Боря посмотрел на большую, красивую рыбу.
«С такой бы сфотографироваться и отпустить», — заявил внутренний голос, но мужики скорее выбросили бы за борт его, чем её.
— Что тут ещё? Не вижу стерляди и омуля. Ленок, сиг. Этих надо есть сразу. Пропадёт.
После двухсот метров сетки Глобальный знал все породы рыб реки Ангара. И с усмешкой наблюдал, как Вишенка с азартом таскает крупную рыбу на крышу катера, привязывая за веревочку уже вспоротую.
А Лаптев сразу разделкой на жарку занялся. Но прежде того вспорол хариуса, обмазал солью и перцем и протянул как суши на рисе.
— На… пробуй.
— А оно…
— Съедобное! — тут же укусил свою долю шеф-повар. — Более чем! В мясе хариуса червей не бывает. Чистюля.
Боря откусил кусок и понял, что значит выражение «тает во рту». Это было не мясо, но и рыбой как таковой назвать было сложно. Что-то лёгкое, воздушное, почти без волокон. И обычные соль и перец лишь подчёркивали ощущение бесконечного кайфа от такой закуски без всякого хлеба.
«Такое можно есть и сытым», — прикинул внутренний голос и Боря преисполнился следующей стадии рыбака «жить в удовольствие».
После чего сам взял нож и начал потрошить, следуя советам Вишенки. Удовольствие на любителя скоблить чешую, вспарывать брюхо и доставать кишки, вырывать жабры. Но помощь на рыбалке лишней не бывает. Тем более с такими видами вокруг: на туман, на солнце в дымке, на чистую как слеза водную гладь.
— Эх, хорошо, — всё-таки понял, что имели ввиду мужики, когда звали его на рыбалку.
А то, что домой с мешком рыбы приедет, как будто картохи на складе набрал, так это ничего страшного. Знакомых много. В момент раздаст. И любить его от запаха рыбы меньше не станут.
Глава 20Свадьба номер четыре: деревенская. Первая половина
Дорога на рыбалку и с рыбалки — это часть жизни рыбака. И если к месту разгрузки человек обычно едет взвинченный и напряжённый, то обратно следует уже уставший, но довольный. В такие моменты внутреннего спокойствия и сосредоточения на дороге, к нему и приходят озарения.
Так, заполучив четыре полных пакета чищенной рыбы своей доли, да ещё и переложенной сухим льдом, Боря сразу понял, что один пакет завезён Бесстыжевым. А они не дураки, всё не съедят. И с мамой поделятся. Другой покат, конечно, достанется Наташке на прокормку всеми полезными омегами ребёнка и так, душу порадовать. Живёт она не одна, с временно проживающим у неё батей, тот тоже отъест немало. Но ещё отполовинит для Ирины Олеговны, чтобы и своего отца угостила. Игнату Ивановичу рыба полезна при восстановлении. А вот третий полный пакет достанется — Дашке с Татьяной Юрьевной. На пору наедятся от пуза, ещё и тёще отвалят, сколько посчитают нужным. Чтобы дурью не маялась и больше доверяла людям. И лишь четвёртый полный пакет домой привезёт, чтобы тоже карасям в сметане радоваться. Хотя бы по выходным. Но можно — и вечером.
Тут вдруг Боря и понял, что понятие «дом» сейчас для него там, где живёт Раиса и его два пакетика с вещами обитают. А Катя, Валя и Стасян через стенку — соседи благодарные. Им положенную половину выделят. Как чищенной, так и вяленой рыбы. И всё довольны. Рад бы и соседей снизу угостить в квартирах, но пока покупателей на не нашёл. Не до них.
Но что более важно, в очередной раз подскочив придорожной яме за рулём, Глобальный понял, что следующую свадьбу будет играть… в деревне! В тех самых Петюхах, воздух где можно ножом резать, и любая еда на свежем воздухе среди сосен столетних — вкусная даже без соли и перца.
«А что?» — тут же начал объяснять внутренний голос: «В ресторан тогда любопытные всякие на разведку не заглянут, а родители Раисы стол на улице поставят и хоть со спутников наводись — не разглядят среди леса. А на улице сейчас тепло, хорошо. Гуляй — не хочу. Ещё и баня с колодцем. Остаётся только продуктов как следует завести, да „проставиться“ батареей. А раз кольца на пальцах есть, то какие к молодожёнам вопросы? Расписались в городе, да приехали отмечать в деревню. Всё по умы. Никто в паспорт уже заглядывать не станет. Доверчивые деревенские люди, открытые. А если и станут бабки какие просить, то Раин паспорт в паспортном столе на смену фамилии вроде как остался, а ты свой дома забыл».
Вишенка храпел на заднем сиденье. Лаптев сопел рядом, склонив голову на плечо. Оба умаялись, сражаясь с алкоголем после успешной рыбалки с формулировкой «чтобы врагу не досталось». И лишь последние полсотни километров отсыпались, отключившись почти синхронно.
Уже подъезжая к участку, Боря заметил странное. Автомобиль стоял легковой на участке, который у Егоровых выкупил и молодожёнам Сидоренко вручил. Как подарок и по работу полезно. Чтобы сами себя катали и его поменьше дёргали. Они теперь и не дёргали. И обе девушки, права получив или уже имя, Стасяна катали, еду привозили или сами на работу ездили и друг друга подвозили. Рад был бы и микроавтобус подарить, но его ещё ранее Моне с Нанаем одолжил для тех же рабочих нужд. Всё-таки влезает в микроавтобус едва ли меньше, чем в микрогрузовичок. А поставки для магазина для взрослых — постоянные. И рабочая машина на ходу — всегда в деле. А для самих рабочих нужд подручного рад бы следом грузовик японский заказать с погрузчиком с Японии, но японцы обиделись, санкции наложили и достать такой с каждым днём всё труднее. А в сторону китайского автопрома предпочитал не смотреть.
Не до такой степени отчаялся.
Стасян стоял у фундамента и принимал душ, обмылившись от «рогов до копыт», Катя держала ему шланг, а Валя стояла рядом с полотенцем.
«Заехали навестить, пока шеф рыбачит», — сразу всё понял внутренний голос.
Развернувшись с ходу на выкупленном участке и сдавая назад вместо с прицепом-катером, Боря невольно заметил краем глаза, как одна растирала Сидоренко спину вехоткой, а другая затем тёрла полотенцем насухо, чтобы не простыл. Таким образом Стасян и помылся, и пост не покинул. А на участке уже громоздились заставленные брикеты блоков и аккуратно лежали блок-перемычки. Поменьше — для дверных проёмов и окон и одна длинная для гаража.
Пока заезжал на участок, качало так, что Лаптев проснулся. И потирая шею, спросил:
— Где это мы? Какой знакомый… климат.
Тогда как Вишенка просто свалился в проём между сиденьями и заявил:
— Клюёт, подсекай!
— Приехали, господа, — мягко добавил Боря, но перед тем, как вылез из салона размять ноги, добавил. — Слушайте, мужики. Вы пьяные в дупель. Я бы не рекомендовал с ходу катер отвозить. Сделайте лучше так. Вон там кунг стоит, забирайтесь. Там шконки с матрасами. Отоспитесь хотя бы полдня, водички попейте, покушайте. Там печка, посуда, все дела. А потом и поедете.
— А ты чего? — сонно спросил Лаптев, язык которого вроде и не заплетался, но и не вывозил.
— А я пока Стасяна заберу и мы в деревню сгоняем. Так и мне поможете с охраной, чтобы сюда хотя бы днём никто носа не сунул. А в ночь уже уезжайте. В общем, сами смотрите.
— Броня… идем спать? — повернулся к Вишенке Лаптев.
— Идём. Спать, — повторил помятый как газета в сельском туалете перед использованием полковник.
И оба начали выходить из автомобиля, преодолевая расстояние в двадцать метров до кунга примерно двадцать минут.
«Ну не всё так уж и плохо, по минуте на метр», — прикинул внутренний голос, пока Боря обсуждал дальнейший план действий с обновлённой семьёй Сидоренок.
Забрав положенную долю рыбы и перетаскав оставшиеся мешки из катера в кунг, Боря убедил народ, что сельская свадьба — это элемент романтики и банальное желание быть поближе к природе.
— А там пусть вся деревня на нас, счастливых и довольных приходит посмотреть. Что Верхние Петюхи, что Нижние. Место для всех найдётся! Скажи… Стасян?
— И то верно! — даже обрадовался разнорабочий, так как уже выкопал фундамент и под свой дом помимо приёмки товара на объект и ожидания, пока обе скважины пробьют.
Катя с Валей тут же начали советоваться и названивать Раисе, которая дала своей помощнице первый выходной за последний месяц. С ходу решались все женские вопросы.
Осмотревшись, Боря даже понял, что Стасян успел собрать и разборную пластиковую опалубку, да просыпать дно песком и гравием.
— А где подсыпку взял?
— Заказал с доставкой, — гордо ответил сотрудник на участке. — Мужики на карточку перевели за свой фундамент сразу. Ну я как за работу и вычел малость. Тебе остаётся только арматуру сварить. Сделаешь?
— Сделаем, как вернёмся, — кивнул Боря и тут же посоветовал. — Ты мать пока предупреди, что приедем. Да вот часа через три-четыре уже и будем.
— А твоей марафет не нужно наводить, что ли?
— Так Рая у меня всегда красивая, — улыбнулся Боря, который теперь был в камуфляжной куртке Вишенки и с напрочь засохшей слизью на джинсах, а в чешуе были даже кроссовки.
Но это — плюс пятнадцать минут на переодевание и помывку.
Стасян, одеваясь, с сомнением посмотрел на девчонок. Вроде не так на свадьбу собираться положено. Но у обеих накладные ногти по работе не положены. Ни вышивать, ни штукатурить с длинными не получается. Да и причёски довольно коротки. Помыл голову и будет. А наряды давно у Раисы в рабочем помещении висят.