ть. А молодым с дороги прямой путь в баню заказан. Растоплена в первую очередь.
— Негоже с грязной жопой с дороги за стол садиться. Брак надо с чистой страницы начинать. Гости всё равно только к обеду соберутся, успеют помыться и привести себя в порядок, — наставлял Василий Макарович Сидоренко по паспорту и по родству — дед Стасяна. И в чём-то был прав. Так как у леса хоть и останавливались, но в кусты ломились не для того, чтобы переодеться в свадебные платья и костюмы, а для более банальных нужд.
Все слышали наставления Прайети. Но занимались своими делами. Так Йети, он же по паспорту Евгений Васильевич Сидоренко очень переживал, что не хватит топлива для хорошего настроения гостей.
— С майских два ведра всего осталось… Не хватит! — уверял всех отец Стасяна и очень переживал по этому поводу.
— Батя, да хватит. Сейчас ещё в магаз сгоняю, — пытался успокоить его младший сын. Он же по паспорту — Николай Евгеньевич Сидоренко. Для своих — Колясик. А по рабочим вопросам — позывной «Пёс». — Идём, братан? — обратился он к Могиле, который больше занимался дровами и возился у плиты.
— Слушай, ну мне есть чем заняться.
— Да мы быстро. Одна нога там, другая здесь.
— Братан… это называется — подрыв, — ответил старший брат, но всё же немного прошёлся с ним, проводив до калитки. — Слыхал? Ходит слушок, что высшие военные училища восстанавливать начинают.
— Лучше поздно, чем никогда, — сразу стал серьёзным служивый.
— Всё идет к тому, что батальонная-бригадная систему будут резать.
— Так нафиг нам этот навязанный НАТО стандарт? Бригадные генералы мало эффективны, — кивнул Пёс. — Минимальный уровень мышления генерала — это дивизия, в которой множество различных сил и средств.
— Ну да, кроме классических и основных полков, в дивизии есть целый набор специализированных подразделений, — припомнил Могила. — Генерал-комдив работает с операциями, в которых полки сопровождаются специалистами. А над тактикой применения батальонов в полках думает уже полковник, командир полка.
— Так и получается, что генерал сосредоточен на обеспечении участия в операции своих частей и спецподразделений, а полковник сосредоточен на тактике внутри операции трёх своих основных подразделений — батальонов. У небрата пиндоса же «бригадный генерал» мечется между тактикой сразу 6–8 резиновых батальонов и выпрашиванием обеспечения для них. Своих сил и средств специальных подразделений у него в бригаде нет в достаточном количестве. Хорошо, что спохватились. И это не говорю о подразделениях, которые могут быть приданы дивизии. Вплоть до отдельных артиллерийских или танковых полков.
— Или в обороне нам очень полезен отдельный инженерный полк, — снова кивнул Пёс. — Гибкое управление нам то нахрен не сдалось. Есть фундамент. И он за то, что эффективно управлять можно тремя подразделениями в бою. Просто управлять — шестью-восьмью. А всё, что выше — это уже головная боль. И понты для парадов и красивых построений вдоль шоссе.
— Вои и я говорю, что если складывалось впечатление, что у нас что-то «не получается», «не успевают», «не могут» или «не понимают», то это именно из-за убогой западной бригадной системы. Когда генералы лишены нормальной системы управления и не успевают реагировать или эффективно отдавать распоряжения.
— Ну, бро. Всё просто. Просто, потому как «бригадная система» — это инструмент, чтобы сломать всю русскую военную школу. Ересь, идущая против академической военной науки. И бригадная система показала себя во всей красе, при первой же серьезной операции в 2022 году. Показала себя… как путь в пропасть. Для серьезной войны, бригадная система — это смех и гарантированная смерть. Так что я рад, что спохватились и вспомнили, что мы — сами с усами.
Они разговаривали бы и дольше, но тут у калитки показался отец Раи с тележкой, которую едва катил вниз по дороге. А там под когда-то белым покрывалом, облагороженным птицами и временем, бутыли пузатые. И позвякивают в такт.
Братья тут же устремились на помощь, а как откинули покрывало, глаза округлили. Ещё пара вёдер, если в целом все стеклянные тары брать.
Но родоначальника всех Далей тоже на нервной почве пробирало:
— Не хватит! — начал кричать он от самой калитки, очень переживая, что дочь скорее умная, чем красивая.
Тут же подбежал Прайети и они на пару начали убеждать всех:
— НЕ ХВАТИТ!
— Тьфу на вас! Я в магаз! — тут же добавил Пёс и только с Петром Евгеньевичем Сидоренко переглянулся. — Петро, ты идёшь или как?
— А что там брать? Мы всё за неделю скупили!
— Ну, может что на дальней полке завалялось? Закатилось или свалилось.
— Что свалилось, то сам пей. Прав батя. Не хватит! Лучше бы мы овраг тот перекопали на предмет наличия медалей прадеда. А мы чем занимались?
— Отдыхали… очень, — припомнил Пёс, но лишь потому, что в один из дней отдыха дрова запасали.
Могила посмотрел с укором.
— Тьфу на вас! — повторил младший брат старшему и всё же пошёл убедиться.
Вдруг новая поставка?
А к столам, уже укрытым скатертями всех цветов и фасонов, мать из дома уже посуду таскает. Тарелки, вилки, ложки, фужеры. Всё перемыто, натёрто до блеска. Но главное — рюмки. А те дома — разные. Главное, чтобы не сбитые по краям и без трещин. А на двадцать они миллилитров, пятьдесят, сто, сто пятьдесят или почти двести — то уже дело десятое. С разных лет накопились, как и бокалы с фужерами, а выбросить жалко. Ибо в деревне и старая кружка — всё же кружка. В хозяйстве всё пригодится.
— Не хватит! — выставив на стол все мутные бутыли, повторил Йети.
— А я и говорю — не хватит! — повторил Даль, очень переживая, что дочь не только умная, но ещё и скромная. А такую ещё замуж умудриться выдать нужно. — А соседи что скажут? Что зажмотили? Как потом людям в глаза смотреть? Да нас же на сенокосе заплюют!
— Твоя правда, там же одни Мотрюки как с Нижних Петюхов придут, ведра как не бывало. Ебальники, что корыта. Открывают, да заливают.
— Полищуки ещё. Не морда, а бензоколонка. Сосут бутылки с завидной регулярностью. Закусят то, что на хлебушек поместится, а пьют как верблюды на водопое. Это сразу полтора ведра долой. А ещё — Игнатенко. Да там один Гаврила чего стоит!
— Не хватит, — взявшись за сердце, повторил Йети. — Ой, чую, не хватит!
— Эй, алкаши! — донеслось от маленькой, но вёрткой женщины в праздничном платье, которое на Новый Год только и доставала. — Чего вам не хватит? А ну-ка за шашлыки взялись дружно!
— Твоя правда, Катерина Матвеевна, — поддержала её мать Раисы, следом на стол соленья подтаскивая. Прямо в ведре. А там квашенная капуста из погребка, что с прошлого года осталась. И банка подмышкой с огурцами. Маринованными, да с перчиком. — Им лишь бы выпить. Чуть зазеваешься и все праздничные блюда в закуску превратят. Не сегодня, мужички. Только не сегодня! Рая у меня одна дочка, и чтобы никаких драк. Всё чтобы прилично было, вразумили?
Прайети, Йети и Даль тут же переглянулись. Вроде никто никогда драки не планирует. Все как-то само выходит.
— Я возьмусь, — перехватил инициативу по мясу Петро, который и без того на печке взялся шурпу варить. А мангал рядом сложить не долго. Один раз лишь отвлечься, чтобы дров в баню подкинуть.
И вроде все в заботах теперь. Суетятся, бегают туда-сюда. Перекурить некогда. Как муравьи трудятся. Но едва женщины в доме скрылись, как Йети с Далем переглянулись, и заговорщики подмигнули друг другу.
— Ну что, кум, по маленькой?
— Маленькую я ещё на выходе из дома опрокинул. Ты давай что побольше, а то уйду!
— Ха, уйдёт он! — тут же подскочил с лавочки Прайети, вручив мужикам каждому по алюминиевой кружке. А едва за ручки взялись, зажигалкой чиркнул. — Если с праздника не унесли, то зачем приходил?
Далю так сразу пламя брови лизнуло. А более опытный Петро и Йети лишь усмехнулись и сдули его одним богатырским выдохом:
— ХА!
Дружно встретились кружки со звоном железа.
— Ну, значится, за детишек. Чтобы побольше в семье приплод был, — нашёл пару секунд для тоста Василий Макарович.
Махнув, мужики разогрелись, выдохнули, занюхали рукавами и Петро вернулся к шашлыкам и шурпе, а патриархи к своим переживаниям.
* * *
В салоне же подъезжающего к деревни японского внедорожника звучали более философские вопросы.
— Народ, а что появилось раньше, курица или яйцо? — неожиданно спросила Валя, которой надоело сидеть посередине, между двумя подругами. В основном потому, что не на кого было локти сложить.
— Курица! — воскликнула Катя, отлипнув от окна лбом. — Иначе как бы появилось яйцо?
— А я думаю, что яйцо, — добавила Раиса, которая на родные места смотрела с ноткой ностальгии.
Вокруг все цвело и благоухало. Ни комаров ещё, не до такой степени земля прогрелась. Но и тепло уже. Достаточно для того, чтобы загорать и ходить в босоножках.
— Стасян, а ты что думаешь?
— Яйцо, — ответил безапелляционно начитанный газетами Сидоренко.
— Почему?
— Потому что все динозавры несли яйца. А птицы — это потомки динозавров. Каждый уцелевший динозавр, по сути — это птица. В том числе и курица. Значит, курица появилась из яйца… динозавра. Вопрос считаю закрытым.
Валя прозрела. Катя напиталась новыми знаниями. Раиса фыркнула, а Боря пытался вспомнить дорогу и спросил:
— Стасян, налево сейчас же?
В первое посещение деревни они всё больше плутали, так как живой навигатор сбоил, ссылаясь на отсутствие памяти после контузии.
— Налево… Прямо, — наставлял на путь истинный Сидоренко. — А теперь вон до тех синих бочек.
— Это не бочка, это… женщина в синем платье, — присмотрелся Боря, который читал заметно меньше, зато бонусом мог рассмотреть сетки в кустах на рыбалке с катера.
— А сзади смотришь, как будто бочки стоят, — поделился наблюдением Сидоренко.
— Пышная просто. Встала отдышаться.
— Замаскировалась, считай, — подытожил Стасян, который как раз прятался хреново, от того и не стал снайпером. Но и как пулемётчик хлебнул не слабо.