красок для картины под названием «семья» не нашлось.
Так и не сказав сестре больше ни одного слова, Боря удалился обратно в гараж. Информация, что он получил водительское удостоверение и вскоре получит корочки электрика, была явно лишней в этой новой ячейке общества, где Лёша не умел чинить краны, да и на машине сестру возить явно не собирается.
Лёша был другой. Он активно играл в кораблики, танчики и самолётики, пока жена, отлипнув от видосиков, готовила бутерброды на кухне и мыла посуду под этим самым краном, что капал, пока дом не посетил «Бориска».
Плюнув на такую семейную идиллию, Глобальный снова зарёкся когда-либо обращаться к сестре, писать или тем более звонить первым. И словно прочитав эти мысли в голове одиночки, она не позвала его на свадьбу.
И если до этого момента его можно было звать младшим в семье, но с той поры Борис решил считать себя единственным Глобальным в клане из одного человека.
«Сестра предала идеалы семьи и взяла другую фамилию. Но она подходит ей больше, Борь. Дуня Бесстыжая», — откровенно веселился внутренний голос: «Да и чёрт бы с ней, с этой Дуней».
Внутренний голос Бориса бормотал что-то ещё, пока носитель рассматривал фотографии в социальной сети со свадьбы сеструхи. Вместо праздничного стола для своих, ему скорее предложили похрустеть снегом.
И Боря хрустел им. Снегом. Под сапогами. Когда встречался глазами с прохожими, которые вечером возвращались из гаража в спальный район, а не наоборот, как он, спускались в темноту гаражей.
«У тебя всё своё: любимый гараж, профессия, навыки, груша». — наставлял внутренний голос: «Ну и свои устремления по жизни с задроченным напрочь постером. куда же без него?».
Открыв привычными движениями ворота и широко распахнув их, Боря решил, что снова пора в жизни что-то менять.
«Раз простая женщина с нами жить не будет, возьмём непростую, а?»
Решив дополнить антураж, Борис кивнул и набравшись смелости поутру следующего дня, впервые посетил секс-шоп. Это место буквально очаровало его. Он мог бы рассматривать часами продукцию, но пришёл ради одно единственной покупки.
В тот день в его спортивной сумке с инструментами поселилась надувная женщина. А уже вечером перекочевала в его кровать. И пусть губы её были ярко-красные, а лицо овальное, лишнего она не говорила. А обняв её крепко под одеялом, Глобальный впервые за долгое время ощутил немного тепла и уверенности.
Шло это от него самого или надутой женщины, он так и не разобрался. Только на всякий случай не стал давать ей имени, чтобы слишком не привязываться.
«Кто знает, что из этого дальше выйдет?» — шептал внутренний голос: «Женятся же во всём мире на пылесосах, как подсказывают мировые новости на телефоне. А ты в своём гараже даже котика не можешь завести или собачку, не желая им таких условий».
Животных Борис подкармливал порой у гаражей, но держать весь день в закрытом тёмном помещении считал бесчеловечным. А вот надувная женщина стойкая. Темноту и одиночество до вечернего возвращения переживёт. Порой большего мужику и не надо.
Глава 4Совершеннолетие?
1,5 года назад.
Живот сестры рос так же быстро, как навыки юного Бориса. Глобальный в свои почти восемнадцать возмужал, окреп. И преддверии выпускного решил снова круто поменять свою жизнь. Потому дал надувной женщине не только имя, но и фамилию. Чтобы дважды не чудить.
Так вторую подушку на двуспальной кровати стала занимать Жанна Глобальная. А Боря обрушил на неё всю пылкость чувств под поскрипывание кровати.
То, что с силой юности шутить не следует, владелец понял сразу. Так как Жанна сначала выпучила глаза от напряжения и безусловного старания. А затем, не выдержав напора, дала слабину. Так Боря понял, что пукать рядом с ним она уже не боится.
И всё бы ничего, стерпится-слюбится, но в одно прекрасное утро он буквально проснулся рядом со шкурой.
— Не-е-е-ет! — закричал на весь гараж юный и малоопытный любовник. — Не уходи от меня… так! Я всё прощу!
Не то, чтобы Боря в этот момент разочаровался в женщинах, но оказалось, что в чём-то Василий Степанович прав. Ненадёжные они. И сколько клея не лей по швам, где-то да подпустят пшик, потом пш-и-ик, а затем обрастут дырой такого размера, что и пальцем сразу и не заткнуть.
«Боря, ну зачем им пальцы? Им весь мужчина нужен!» — заныл внутренний голос, настроенный в этот день исключительно на ля-минор.
— Жанна, ну как же так? Я же тебе новое бельё купил, — негодовал Боря, жаря яичницу, яйца для которой достал из уже полноценного холодильника в углу.
Ларь имени Бирюса Уиллиса теперь содержал исключительно замороженные грибы, мясо, рыбу и ягоду под самую крышку. И за продуктовую безопасность Глобальный перестал переживать полностью, как и сохранность бытовых приборов.
Он давно сменил электросчётчик, собрал щиток с отдельным автоматом на каждую розетку. Смотрел на это чудо при случае каждый случайный гость гаража, который забредал к нему за мелочью. А затем по всему бывшему кооперативу пошёл слушок, что завёлся в их дебрях рукастый мужичок, что тока не боится. А такие на вес золота. Сработал принцип «и мне надо». И к Борису один за другим стали обращаться другие мужики с той же целью, кто бормоча про автоматы, кто про счётчики, а кто и про солнечные панели заикаясь.
«Ни хрена себе, цивилизация грядёт!» — одобрял внутренний голос: «Так надо в ней скорее разобраться!».
Глобальный охотно собирал мужикам автоматы, менял розетки, проводил свет, который не коротнёт и не спалит всё гаражное добро при первой возможности. Заодно молодой электрик набирал практический опыт и в установке «ловцов солнца» на крышах надстроек. Дело это было не простое. Если на обычный гараж солнечную панель устанавливать не имело смысла, (так как могли утащить, просто приставив лестницу и активировав функцию «ночной демонтаж обыкновенный»), то на надстройки залезть было гораздо сложнее. Те располагались на уровень третьего этажа. Там лестница уже специальная нужна, раздвижная или башенный кран. Но видно всю эту деятельность ночных скалолазов среди оврагов как на ладони. Сами себя подсвечивать будут, как маяк в темноте для кораблей.
Работа спорилась и с сантехникой по гаражам. Заказов хватало: Боря варил трубы, собирал из листового железа печки, делал сауны, под которые новый фундамент не нужен. Лишь надстройка на этаж. Но по цене на блоки и стройматериалы выходила в ту же стоимость, что отдельно стоящая. Только за такую «внутреннюю стройку» не требовалось платить налоги. Кому какое дело до гаражей? С инспекциями по оврагам не ходят.
Насчёт легальности таких пристроек, строек и построек по гаражам Глобальный вообще не переживал. Мужики взрослые, сами разберутся. А если какой проверяющий и зайдёт, то встретят, напоют и подскажут, что всё хорошо. А он и поверит.
Пока делал сауны, пришлось освоить и нехитрую профессию строителя, а затем кровельщика. Зато без дела не сидел. Работы много повсюду. Бери — не хочу.
Взамен (помимо денег) его угощали кто чем, от рыбы с зимних или летних рыбалок мешками, до даров леса, тайников природы, и прочих изысков тайги, степей и пасек.
Количество банок в подполе достигло предела. Рядом с соленьями появились и настойки, наливочки, мутная бражка и чистый, как слеза младенца, самогон. А под полезный металлолом на новые печки и прочий бартер хоть второй гараж заводи.
И тут такой удар в спину! Жанна дырками пошла.
— Да что трусы? Я же уже почти мопед купил! — добавил Боря сдувшейся женщине. — Одумайся, Жанка. Без меня ты кто? Вагина потёртая. Парик рыжий сними и всё. Нет тебя как личности. А я же тебя на моря отвезу летом! Днём плавать на тебе как на матрасе буду, а ночью вместо матраса использовать. Но нет, ты захотела свободы, да? Хочешь сама плыть к морю и закончить свою жизнь среди мусорного острова посреди Индийского океана? Я тоже телевизор смотрю!
Жанна ничего не ответила на утренний упрёк, только голову на стуле назад закинула, проявив истинную суть. Не интересно ей, мол.
«Сдутая, потёртая шкура она, Борь, а не верная спутница жизни! Такую хоть в гамак в углу вешай, хоть на качели у дерева за гаражами качай, толку не будет. Решила и всё тут», — заявил внутренний голос.
С горя Глобальный решил так отметить своё восемнадцатилетние, чтобы бывшей стыдно стало. Раз не хочет с ним жить в одной кровати и теплом делиться, другую приведёт. Такую, чтобы монологи в диалоги превращала, а не только шептала в ответ сдутыми дырками.
Идея под яичницу залетела. Кивнув сам себе, Глобальный окончательно решился на рокировку женщин в гараже. С этой целью он загодя разжился номерком на столбе остановки. А теперь, насухо вытершись полотенцем после душа и надев лучшую повседневную одежду, состоящую из спортивных штанов, олимпийки и майки, Боря ждал в гости некую Снежану.
Девушка опытная, к ласкам приученная. Судя по виду кем-то распечатанной и им сорванной фотографии. Глядишь, и с ним теплом поделится.
«Ну а чего?» — бубнил внутренний голос, добавив немного настроения: «Научит чего и как надо, а ты в долгу не останешься. Захочет, рыбой возьмёт, а может и огурцами малосольными. Деньги, конечно, тоже есть. Но мы же от души хотим, по-мужицки. В общем, в обиде не останется. Ты только не дави на неё, как на Жанну. Тогда дольше продержится».
План был хорошо со всех сторон, но вмешалась погода. На смену бесснежной зиме пришла слякотная весна. Зарядили такие интенсивные ранние дожди, что даже давно подсыпанные на три раза дороги поплыли. Соседские подполы в гаражах начало топить, реки выходить из берегов, а город превратился в одну сплошную лужу с редкими островками-клумбами.
Автолюбители разделились на два лагеря. Одни бросили автомобили в гараже, пока городские ливневые стоки не начнут справляться с нагрузкой, а другие забрали транспорт из гаражей в низинах и в гаражи те носа не казали, предпочитая утопить автомобили у дома или спрятать на крытые стоянки на хранение.