После обеда наступление как будто замедлилось. Устройство переездов через систему неприятельских позиций по все еще частью мокрому грунту представляло весьма значительные трудности. Направление дорожной сети не совпадало с направлением удара; введенные нами в бой танки сильно повредили некоторые дороги. Подвоз орудий и боевых припасов занял много времени. Наша пехота испытала значительную задержку в сильно лесистом районе, где она попала под огонь неприятельских пулеметных гнезд. К вечеру мы наступали на Армантьер, достигли р. Лис и приближались к р. Лав. В направлении на Бетюн мы продвигались слабо. Левое крыло остановилось перед Фестюбером и Живанши, что являлось малоутешительным.
10 апреля наступление продолжалось, но территориально оно развивалось удовлетворительно лишь в направлении на Армантьер и непосредственно выше его за р. Лис. В направлении на Эстер мы прошли недостаточно далеко, застряв на позициях по р. Лис, и лишь незначительно приблизились к р. Лав.
Неприятельские пулеметы продолжали и в дальнейшем давать много работы пехоте. Один офицер генерального штаба, который был туда послан, доложил мне, что во многих случаях следовало бы вести их ликвидацию в более оживленном темпе. Пехота также чересчур часто задерживалась в поисках продовольствия. Дравшиеся здесь дивизии не представляли ударных дивизий в том смысле, как те, которые были брошены на штурм 21 марта. Но на других полях сражения позиционные дивизии достигали таких же успехов, как и так называемые ударные.
11 апреля Армантьер был взят. В направлении на Бейльель наступление развивалось лучше; был взят также Мервиль. Днем раньше левое крыло 4-й армии примкнуло с севера к 6-й и захватило Мессии, который 7 июля предыдущего года был отдан противнику.
Дальнейшей целью наступления 4-й и 6-й армий фронта кронпринца Рупрехта являлись возвышенности, которые на севере замыкали долину р. Лис. К сожалению, мы не сумели удержаться на них осенью 1914 года. У Кеммеля они далеко вдавались на восток, а на западе заканчивались у Касселя. Овладение этими высотами должно было вызвать как следствие очищение расположенных севернее позиций по Изеру.
После 12 апреля 6-я армия утратила свою ударную силу, 4-я же армия продолжала постепенно захватывать пространство. 25 апреля был взят Кеммель; этот момент явился кульминационным пунктом боевой деятельности. Теперь против 4-й армии вырастало все большее количество французских дивизий, и дальнейшее наступление представлялось уже имеющим мало шансов на успех.
С развитием наступления на Кеммель англичане, находившиеся восточнее Ипра, постепенно отошли вплотную к нему. 4-я армия произвела атаку на Лангемарк, но удар оказался уже запоздалым.
Южнее Кеммеля был взят и Бейльель, но далее к югу 6-й армии не удалось продвинуться.
Под впечатлением сражения, начавшегося 21 марта, генерал Фош был назначен главнокомандующим Антанты. Чтобы приостановить первый большой прорыв, английские резервы были переброшены против 17-й и 2-й армий, а французские дивизии с фронта Эн – Верден развернулись против 18-й армии. Вследствие боев, которые вели 4-я и 6-я армии, генерал Фош оказался вынужденным продвинуть свои резервы еще далее на север. Его попытка вырвать у нас Кеммель не удалась. Но верховное командование, ввиду значительных сил противника, приостановило наступление.
Положение 4-й, а в особенности 6-й армий в долине р. Лис было не легкое, как и всегда бывает на позициях, которые образуются на месте замершего боя. Укреплению передовых линий, восстановлению тыловых сообщений, эвакуации всего, без чего можно было обойтись во время затишья, обучению и укреплению дисциплины здесь было придано такое же значение, как и после окончания большого сражения между Круазилем и Ла-Фером.
IV
В конце апреля закончилось наступление, начатое 21 марта. Наши попытки улучшить на некоторых участках наши позиции и контратаки противника затянули бои и на часть мая. Наибольшее боевое оживление приходилось на район Кеммеля, Бейльеля и Альбера, а также на участок, тянувшийся к югу от Соммы до ручья Люс.
Мы достигли больших успехов, и этого под впечатлением дальнейших событий не следует забывать. Мы разбили английскую армию, и лишь немного английских дивизий оставалось еще в целом виде. Из 59 английских дивизий 53 участвовали в этих боях и 25 из них вводились по несколько раз. Из французских дивизий участвовала почти половина. Кроме того, противник понес большие потери в материальной части. В Аргонах появились даже итальянские дивизии, но английские и французские дивизии, отосланные предыдущей осенью в Италию, остались там. В Македонии англичан сменили греки.
О количестве перевезенных в апреле американцев мы не имели сведений. В середине апреля между Сен-Миэлем и р. Мозель имели место первые крупные бои с войсками Соединенных Штатов, уже давно находившимися во Франции. Отдельные американцы дрались хорошо; но мы все же легко одержали успех.
Деятельность подводных лодок оставалась на одном уровне. Предприятия английского флота против базы германских подводных лодок в Остенде и Зеебрюгге все же свидетельствовали, насколько чувствительной стала для Англии подводная война. Какое влияние она окажет на снабжение продовольствием Англии и на перевозку американских войск во Францию, было чрезвычайно трудно определить. Исходя из имевшегося уже опыта подводной войны, я рассчитывал на прибытие американских войск в больших силах. Однако быстрота, с которой они в действительности прибывали, явилась для нас неожиданностью. Генерал фон Крамон, германский военный уполномоченный при австро-венгерском командовании, часто взывал ко мне с просьбой настаивать на потоплении транспортов с американскими войсками, так как этого требовало общественное мнение Австро-Венгрии. Адмирал фон Гольцендорф не мог ответить на это ничего, кроме того, что в области сокращения неприятельского тоннажа и потопления военно-транспортных судов делалось все посильное. Но ограничить деятельность подводных лодок последней задачей являлось невозможным. Военные транспорты могли подходить к европейскому побережью, начиная от Северной Англии и до Гибралтара, что образовывало морской район в 1400 миль ширины. В полном объеме заградить это пространство подводными лодками было немыслимо; можно было бы сосредоточить подводные лодки лишь на отдельных участках. Но пройдут ли транспортные суда именно через эти участки в момент нахождения на них подводных лодок, являлось сомнительным. Как только противник получил бы сведения о появлении германских подводных лодок, он мог немедленно, посредством беспроволочного телеграфа, изменить маршрут своих транспортов и произвести высадку в другом месте. Ввиду этого являлось сомнительным, удастся ли при таком образе действий потопить достаточное количество транспортных судов. Уничтожение же работавшего на неприятеля судового тоннажа производилось бы тогда лишь случайно, и в этой работе произошел бы значительный перерыв. Подводная война тем самым существенно бы уклонилась от своей первоначальной цели. Ввиду этого мы решили энергично продолжать подводную войну, направленную против торгового судоходства. Полученные сведения о состоянии неприятельского торгового флота и о положении снабжения вражеских стран давали основание надеяться достигнуть цели этим путем. Неприятель, несомненно, переживал тоннажный кризис.
Задержка наступления, естественно, имела большое значение, так как не только мы одни, но и противник пользовался ей для восстановления своих сил. Ввиду недостатка в пополнениях наши потери были чувствительны. В апреле я вновь обратился к военному министерству с просьбой настойчивее провести изъятие опротестованных из военной промышленности.
Я получил в дальнейшем новый приток укомплектования с тыла лишь за счет возвратившихся из России военнопленных. Верховному командованию пришлось обратиться к имевшемуся в его распоряжении людскому запасу и самому подготовлять пополнения за счет войск, находившихся на Восточном фронте и в Румынии, а также из специальных родов оружия и из этапных частей. Но этих источников не могло хватить, если родина не освободит для армии опротестованных и не примет энергичных мер против уклоняющихся и дезертиров.
В общем, наши войска дрались хорошо, но некоторые дивизии в долине р. Лис явно неохотно шли в атаку; это вызывало на размышления. Однако на этой пересеченной низине артиллерия могла лишь с трудом оказать некоторую поддержку пехоте, вследствие чего данное явление еще не представляло ничего угрожающего. С другой стороны, такие факты, как задержка войск у найденных запасов и выход отсталыми одиночных людей для поисков продовольствия в домах и дворах, приводили к тяжелым сомнениям. Эти явления понижали успех и указывали на недостаток дисциплины. Столь же серьезным было и то, что и молодые, и более старые ротные командиры не чувствовали себя в силах бороться с подобными явлениями и не имели авторитета, который дал бы им возможность без задержек вести войска вперед. Отсутствие старых кадровых офицеров сильно давало себя знать; они являлись носителями моральных сил армии. К тому же в первой половине войны рейхстаг смягчил дисциплинарные взыскания. У ответственных начальников тем самым был отнят самый действенный способ дисциплинарного взыскания, а именно замена строгого ареста подвешиванием. Это наказание было, конечно, чрезвычайно тяжело, и применение его, естественно, не должно было находиться в руках юных и неопытных ротных командиров, но полная его отмена была гибельна. В другое время смягчение наказаний было бы уместно, то теперь оно оказалось роковым; постоянно издаваемые амнистии также неблагоприятно действовали на солдат. Антанта своими значительно более строгими наказаниями во всяком случае достигала большего, чем мы. Эта историческая истина бесспорна. Продолжительная война сопровождалась и извращениями судебного процесса. Так, среди судей появилось совершенно непонятное течение в пользу снисходительного отношения к военным преступлениям. Этому еще способствовало то, что преступление, совершенное на фронте, не рассматривалось немедленно по его учинении в самой части, а судилось далеко в тылу, при совершенно иных условиях и через известный промежуток времени. Надо всегда помнить, что в армии есть много элементов, которые ни в коем случае не заслуживают снисхождения, печальным примером которых могут служить многочисленные дезертиры и халупники. Их надлежало очень сурово карать и не только потому, что этого требовало спасение отечества, но и из уважения к хорошим и храбрым солдатам. Слава богу, такие всегда составляли значительное большинство. Если такому солдату случалось когда-нибудь забыться, то утверждающий приговор имел возможность, учитывая особенности данного случая, соответственно смягчить наказание. Много преступлений совершалось с целью уклониться от строевой службы, а следовательно и от боя на время отбытия наказания. Наконец, мы догадались образовать роты арестованных, которые применялись для работ на передовых позициях. Это печальная глава. Я говорил по этому поводу с военным министром, так как в его ведении находилось судебное воздействие в армии, и верховное командование не имело к нему никакого касательства. На управление армий я также мог воздействовать лишь постоянным и настойчивым подчеркиванием значения поддержания дисциплины как важнейшего дела. Начальникам нужно было разъяснить ту власть и те права, которыми они располагали. Все управления армий убедились в железной необходимости проявлять соответствующи