Во Львове я также беседовал с генералом фон Зеектом, который считал положение фронта эрцгерцога Карла южнее Днестра очень серьезным. Русские сильно надвинулись на позиции западнее Тлумач – Оттыния, а между Татарским перевалом и румынской границей отчасти уже достигли гребня Карпат. Мы были связаны не жизнь, а на смерть с судьбой фронта эрцгерцога Карла, и его критическое положение нас, естественно, очень беспокоило. Если южнее Днестра фронт эрцгерцога Карла откатился бы еще назад, то это увлекло бы сначала его левое крыло, а затем и правое крыло нашего расширенного Восточного фронта. Обстановка, слагавшаяся для фронта эрцгерцога Карла, не входившего в наше ведение, все время заставляла нас с нею считаться, и нам приходилось ему помогать. В данное время по распоряжению верховного командования на пути к нему с запада через Венгрию находилась 1-я пехотная дивизия, которая уже зимой 1915 года сражалась в Карпатах. Мне представлялось предпочтительным, чтобы 1-я дивизия была направлена севернее Карпат. Было маловероятным, чтобы русские двинулись в Карпаты между нашим фронтом и р. Молдавой для охвата нашего крайнего правого крыла. Для такой операции сообщения были слишком плохи. Большая опасность здесь нам не могла угрожать. Таковую всегда оставалось возможным своевременно отпарировать, несмотря на невероятные железнодорожные условия в Венгрии. Но австро-венгерское верховное командование в Тешене опасалось вторжения русских в Венгрию. Раздававшиеся оттуда крики о помощи брали верх над чисто военными соображениями.
На обратном пути в Брест-Литовск, где на первое время должен был пребывать наш поезд, мы увиделись с генералами фон дер Марвицем и Лицманом, которые теперь командовали в пределах фронта Линзингена смешанными группами из германских и австро-венгерских войск. Они считали свое положение, в случае продолжения русской атаки, а этого они ожидали, весьма серьезным, в доказательство чего они изложили некоторые обстоятельства из последних боев. Генерал фон дер Марвиц и генерал Лицман были великолепными природными солдатами и неустрашимыми вождями; благосостояние и обучение войск ближе всего лежало к их сердцу.
Повсеместно мы слышали ту же песню: кризис на востоке еще находится в полном разгаре.
Я себе поставил две задачи: укрепление фронта и обучение австро-венгерской армии. Насколько я в этом отношении буду иметь успех, оставалось под сомнением.
II
Размещение нашего штаба в поезде на брест-литовском вокзале было не блестяще. Нам было очень тесно и не хватало помещений для работы. Уже одни карты по своей величине требуют большого пространства, и к тому же приходилось еще и писать. Я удивлялся, как подполковник Гофман справлялся в своем так называемом салоне. Другие сотрудники штаба занимали еще меньшее помещение. К тому же солнце беспощадно нагревало крыши вагонов и делало пребывание в них нестерпимым. Ввиду этого я решил как можно скорее расстаться с поездом и предложил генерал-фельдмаршалу переехать в Брест-Литовск. Весь штаб страшно испугался моего предложения. Город был сожжен дотла, и о нем не могло быть и речи, цитадель же представляла маленькую тюрьму. Комендант крепости устроил себе в цитадели квартиру и канцелярию, но не имел достаточного количества рабочих сил, чтобы хоть несколько привести ее в порядок. Все там одичало и заросло, она была долгое время заброшена, и крапива достигла невероятных размеров. Воздух был сырой и спертый. Мы нашли в цитадели бараки, но в них отсутствовала какая-либо мебель. Но все эти соображения не помогли, раз решение было принято, и я распорядился о размещении нашего штаба в цитадели. Конечно, прошло довольно много времени, пока все было готово, и мы смогли вырваться из поезда.
Я с удовольствием жил в Бресте, но из цитадели не выходил. Там росли прекрасные, редкой величины ивы, с ветками, низко опущенными к водам, омывающим цитадель; несколько коротких аллей придавали цитадели уютность. Вне крепости все было опустошено. Нехудожественные, хотя и столь важные для нас железнодорожные сооружения и пожарище города представляли мало привлекательности.
Я приказал снять с бараков обшивку, чтобы воздух непосредственно проникал и осушал сырые стены. Чтобы дать доступ воздуху и свету, было также спилено несколько деревьев и обрублена часть веток. Приведение в порядок цитадели меня развлекало.
Для укрепления Австро-венгерского фронта требовались германские войска. Прежний фронт Главнокомандующего на Востоке был уже настолько обобран, что в ближайшее время многого от него получить было невозможно. Только что с трудом была отбита атака южнее Риги. Повторение атаки оставалось возможным. Но мы еще выделили под командованием генерала Мелиора небольшое число кавалерийских полков и смешанный отряд в составе трех батальонов и нескольких батарей. Они уже были обещаны 2-й австро-венгерской армии и немедленно к ней отправлены. На весь фронт, чуть ли не в 1000 километров длины, мы имели в виде резерва одну кавалерийскую бригаду, усиленную артиллерией и пулеметами. Незавидное состояние, когда ежедневно надо быть готовым оказать помощь далеко расположенному участку! Это также свидетельствует, на что мы, немцы, оказались способными.
Но и кавалерийская бригада оказалась предназначенной для 2-й австро-венгерской армии и должна была присоединиться к отряду Мелиора.
Верховное командование располагало на востоке еще и другими силами. Прибывал XV турецкий корпус. Вследствие кризиса на востоке Энвер решил немедленно послать туда один армейский корпус из района Константинополя. Верховное командование предназначило его на усиление фронта Линзингена, и в начале августа сюда уже прибыли квартирьеры. Но в это время положение фронта эрцгерцога Карла побудило верховное командование перекинуть турецкий корпус, постепенно прибывавший редкими эшелонами, в Восточную Галицию. В пределах германской южной армии турки дрались хорошо, несмотря на то, что им приходилось ознакомляться и применяться к совершенно новым для них боевым методам.
Три дивизии, в июле предназначенные верховным командованием для Восточного фронта, заканчивались формированием. Я с удовольствием немедленно бы их использовал, но верховное командование было против, так как считало их недостаточно подготовленными. Но уже через несколько дней две из них были нам переданы, а третья отправлена на фронт эрцгерцога Карла.
Русские решили, что ничего не смогут поделать против германского фронта, и больше не возобновляли атаку севернее Припяти. Они все усиливали нажимы на Волынь и Восточную Галицию и перебрасывали туда новые силы. Уже в первой половине августа русские возобновили здесь наступление.
С 8 по 10 августа русские вновь атаковали на всем протяжении фронт Линзингена и правое крыло фронта Гронау, но были отбиты. С новым наступлением было покончено, но ожесточенные бои продолжались, главным образом на Стоходе, восточнее и северо-восточнее Ковеля. Русским удалось в нескольких пунктах утвердиться на западном берегу Стохода. Это не имело решающего значения, но так как на фронте Линзингена господствовало большое напряжение и силы были израсходованы, то это тяжело давило на общее положение. Это заставило нас высадить у Ковеля кавалерию, находившуюся в нашем резерве.
Одновременно с атаками у Ковеля русские атаковали в Галиции 2-ю австро-венгерскую армию и фронт эрцгерцога Карла. Правое крыло 2-й австро-венгерской армии у Заложце было прорвано. Отряд Мелиора спас от катастрофы, но фронт был настолько некрепок, что мы его отвели на Зборов. Две новые дивизии, которые были нам предоставлены, были введены здесь в бой, объединенные под управлением 1-го армейского корпуса генерала фон Эбена, и их как раз хватило, чтобы в результате тяжелых и продолжительных боев удержать за нами район Зборова. Для обороны участка по р. Серет они прибыли слишком поздно.
После того как правое крыло 2-й армии потеряло участок по Серету, левое крыло армии Ботмера также должно было отойти. Последнему до сих пор удавалось удерживаться. Южнее Днестра русские вновь атаковали австро-венгерские войска у Тлумача, отбросили их и заняли Станиславов и Надворную. Здесь русские атаки имели успех, но в Карпатах германские войска генерала фон Конта, в том числе 1-я пехотная дивизия, продолжали оспаривать победу.
Мне казалось особенно важным, во внимание к Румынии, исключить какое-либо отступление в Восточной Галиции, но события южнее Днестра делали неизбежным отход храбро сражавшейся армии генерала графа фон Ботмера. Она отошла в связи со 2-й австро-венгерской армией на Золотую Липу, на участок Зборов – Бржезаны; ее правое крыло загнулось в направлении на Станиславов. Таким образом, к середине августа поражение австро-венгерской армии стало совершенно явным. Политика Румынии становилась все двусмысленнее.
С середины августа расширенный фронт Главнокомандующего на Востоке начал укрепляться. 2-я австро-венгерская армия получила еще из Ковеля наш кавалерийский резерв для занятия участка у г. Броды. Эта австро-венгерская армия теперь настолько была прослоена германскими войсками, что ее положение можно было считать обеспеченным. По своей численности австро-венгерские войска, конечно, имели возможность удерживать свои позиции и без помощи германских войск. Но по их организации и состоянию это было для них не по силам, и мы должны были прийти на подмогу. Мы помогли, но германскую кровь, пролитую в рамках австро-венгерских армий, возместить уже было невозможно.
На фронте Линзингена организация войсковых частей постепенно приводилась в порядок, и начали образовываться резервы. Мы передали ему еще 1-ю ландверную дивизию из Митавы; русские также увели с севера много войск.
Начались работы по укреплению позиций, причем мы должны были в большом масштабе снабжать 2-ю австро-венгерскую армию колючей проволокой; сообщения с тылом также были упорядочены. Надлежало создать все то, что предыдущей осенью было организовано на севере, когда армии Главнокомандующего на Востоке перешли от наступления к позиционной войне. Условия для укрепления позиций были одинаковы. Везде приходилось начинать сначала. Устройство железнодорожной сети в общем, конечно, было легче, так как фронт не продвинулся вперед, как на севере, а был оттеснен назад к своим же сообщениям. Но все-таки многое должно было быть упорядочено на железных дорогах, находившихся в эксплуатации австро-венгерских армий. Надо было приступить к постройке нескольких новых линий и создать непосредственно за фронтом армий сеть полевых и конных узкоколеек.