Бывшее помещение, где работал штаб, в одном из флигелей княжеского замка, стало слишком тесно; новое помещение было устроено в здании, где помещалось управление имениями князя Плесского. Мы переехали в дом г. Нассе, управляющего князя. Началась регулярная работа.
VIII
Как и следовало ожидать, атаки Антанты продолжались с неослабевающей силой в сентябре, октябре и еще позже. Особенно критическим месяцем был сентябрь. Это сильно затруднило нам начало операций против Румынии в Семиградье.
Битва на Сомме, начавшаяся 1 июля попыткой прорыва в крупном масштабе, преследовала ту же цель до середины июля с неослабевающей силой. До конца августа Антанта продолжала предпринимать крупные атаки на всех участках боевого фронта, пуская в дело большие силы; теперь основной задачей являлось истощение наших войск. После объявления войны Румынией наступление разгорелось с новой силой, Антанта опять приступила к планомерным попыткам прорыва. Это были одни из самых крупных боев всей войны; по количеству введенных в дело военного снаряжения и людей они превосходили все прежние атаки. Севернее Соммы натиск начался еще 3 сентября и продолжался до 7-го. Неприятель все глубже врезывался в наши позиции. 5 сентября французы повели наступление на широком фронте южнее Соммы; мы потеряли несколько селений.
На северном берегу бои уже 9-го числа начались с новой силой и продолжались до 17-го, мы были отброшены еще больше назад. Женши и Бушавен достались неприятелю. 17-е было большим боевым днем на южном берегу, нами были потеряны Берни и Деньекур. Южнее Соммы боевая деятельность несколько затихла, но неприятельская артиллерия продолжала греметь. Севернее Соммы битва продолжалась. 25-го напряжение в столь обильной тяжелыми боями битве на Сомме достигло высшего предела – наши потери были велики; неприятель занял Ранкур, Морвиль, Гедекур, а также горячо оспаривавшийся Комбль. 26-го пал Тиепваль, являвшийся углом первоначального фронта. Дальнейшее неприятельское наступление 28-го числа не удалось (см. схему 10).
Требования от командного состава и войск были огромные. План смены дивизий, намеченный в Камбре, оказался недостаточным. Требовалась более быстрая переброска дивизий и специальных частей на фронт Соммы и более продолжительное пребывание там. Срок нахождения на более спокойном фронте для отдыха и обучения становился все короче. Войска постепенно изнашивались. Все висело на волоске. Нервное напряжение в Плессе было огромное; все время приходилось придумывать новые подпорки для фронта и проводить их в жизнь. Нужно было иметь железные нервы генералов фон Гальвица, Фрица фон Бюлова, фон Куля, полковников фон Лосберга и Бронзарта фон Шеллендорфа, чтобы не терять голову, производить по намеченному плану переброску на место прибывающих резервов и, несмотря на все неудачи, не упускать из виду оздоровление общего положения. Но прежде всего для этого нужны были такие войска, какими были германские.
В октябре наступление в северной части поля битвы шло с неослабевающей силой. Неприятель еще увеличил свои силы. Мы несли потери, но все-таки усиление обороны уже давало себя чувствовать.
В районе воронок на Северо-Восточном фронте Вердена борьба продолжалась. Французы производили отдельные атаки, мы по-прежнему оборонялись. Войска сильно терпели. Все-таки общая картина не менялась.
На Итальянском фронте Австро-Венгрия между 14 и 17 сентября отразила седьмое наступление итальянской армии на Изонцо, а между 9 и 13 октября – восьмое наступление. Надо было ожидать дальнейших попыток того же рода.
На Македонском фронте Антанта во второй половине сентября повела встречный удар западнее озера Острово в направлении на Флорину и отбросила болгар на их первоначальные августовские позиции. Я надеялся, что эти позиции окажутся подготовленными, но новый главнокомандующий 11-й армией вывел меня из этого заблуждения. Оказалось, что болгары ничего не сделали. Положение создалось, конечно, серьезное, и полковник Ганчев усиленно обращал внимание на дурное впечатление, которое произвело бы падение Монастыря на его сородичей. На том еще более дурном впечатлении, которое его сородичи произвели на нас, он не останавливался. Помочь им в этот момент было невозможно. Но я пришел к заключению, что болгарскую армию необходимо передать в более твердые руки, и предложил поэтому образование особого фронта с германским начальством, но под болгарским верховным командованием. Последнее согласилось с моим предложением. Генерал Отто фон Белов покинул Курляндию вместе с начальником своего штаба, генералом фон Бекманом, и принял командование над вновь образованным фронтом в Ускюбе.
В первой половине октября положение болгарских войск на македонской равнине было серьезное.
На Восточном фронте верховное командование сначала направило германские войска в район Мароша, чтобы дать здесь опору слабой австро-венгерской армии. Это было первое, что надо было сделать. Во-вторых, надо было упорядочить вопросы командования против Румынии и севернее Карпат. Так как генерал фон Конрад придавал значение тому, чтобы командование в Семиградье находилось в австро-венгерских руках, то в Венгрии был образован новый фронт под начальством эрцгерцога Карла; начальником штаба у него остался генерал фон Зеект.
Прежний фронт эрцгерцога, за исключением войск, находившихся в Карпатах, перешел к генералу фон Бем-Эрмолли, сохранившему за собой командование 2-й австро-венгерской армией. Образовавшийся таким образом фронт был подчинен Главнокомандующему на Востоке. Наконец-то севернее Карпат мы имели ясно сконструированное и соответствующее условиям командование, к чему мы так давно стремились. В настоящий момент оно стало насущной потребностью. Сильно истощенные германские дивизии армии генерала графа фон Ботмера, которые долгое время отражали серьезное наступление русских войск, надо было заменить менее отработанными дивизиями прежнего района Главнокомандующего на Востоке. Эта смена требовала длительной работы, так как надо было постепенно обменивать один эшелон на другой. Повсюду силы были так ослаблены, что, при напряженности военного положения, представлялось невозможным сразу увести с какого-нибудь участка целую дивизию. Это было тем более невозможно, что Главнокомандующий на Востоке должен был давать все новые войска для румынского похода.
Во вновь образованный фронт эрцгерцога Карла вошли карпатские войска, собранные в одну армию под начальством командующего 7-й австро-венгерской армией, а также обе армии, которые должны были быть сформированы в Семиградье. Северная – 1-я австро-венгерская армия генерала фон Арца – должна была развернуться по обе стороны Марош – Вашаргели, оттягиваясь к Клаузенбургу, южная – 9-я германская армия генерала фон Фалькенгайна – сосредоточивалась между Карлсбургом и Мюльбахом, имея небольшие отряды далее к югу до Орсовы. Генералу фон Фалькенгайну представился здесь удобный случай проявить на пользу отечества свои способности военачальника.
В конце августа и в начале сентября русские сильно теснили фронт эрцгерцога Карла в Восточной Галиции и в Карпатах. Последствием был постепенный отвод армии генерала графа фон Ботмера с Золотой Липы за р. Нараювку и дальнейшее отступление австрийских войск в Карпатах, а именно у Татарского перевала и на границе Буковины. Ввиду того, что стойкость этого фронта была предпосылкой к любой операции против румынских войск в Семиградье, не оставалось ничего другого, как присоединить к войскам Бем-Эрмолли и эрцгерцога Карла на Днестре и в Карпатах еще по крайней мере три дивизии из числа тех, которые направлялись с запада в Семиградье. С сердечным сокрушением я согласился на это. Я вспоминаю горькое чувство, которое явилось у меня тогда по отношению к австро-венгерской армии, когда я думал о нашем положении на западе и востоке и о том, что выпадало везде на долю наших войск. Но приходилось действовать, так как интересы были общие. После некоторых колебаний на фронте против русских к середине сентября наше положение наконец укрепилось. Новые ожесточенные атаки западнее Луцка в направлении на участок Затурцы – Пустомыты, на участок Граберки западнее Брод и на высоты Зборова, а также на Бржезаны и наши позиции на Нараювке остались безрезультатными.
Благодаря выдающемуся поведению германских войск, русские не могли добиться никаких заметных успехов и в боях на Карпатах близ Татарского перевала, и на хребте к юго-востоку от Кирлибабы. Однако к середине октября положение не было окончательно укреплено, и наступательная сила русских никоим образом не была еще сломлена. Их массовые наступления производились с прежней отвагой; там, где она оказывалась недостаточной, на помощь приходили поставленные сзади пулеметы. Стремление к победе на Волыни, в Восточной Галиции и в Карпатах оставалось основным в русской ставке.
Развертывание на Мароше затянулось до конца сентября. Быстрое продвижение румын могло бы сразу его разметать. Большие успехи генерал-фельдмаршала фон Макензена при его вторжении в Добруджу оттянули внимание румын; в ожидании перехода русских через Карпаты румынская армия продвигалась вперед черепашьим шагом. Она задержала свое левое крыло на линии Орсова – Германштадт; в последнем пункте находилась сильная группа. Главные силы, в тесном контакте с русским левым крылом продвигаясь со стороны Кронштадта и из пограничных гор Молдавии, распространялись с востока на запад.
Россия и Румыния намеревались, по-видимому, спускаться в венгерскую равнину сплошным фронтом от Карпат до Дуная. Но для этого надо было двинуть через Карпаты крупные русские силы. Энергичным продвижением в наше расположение, румыны должны были бы с тыла открыть русским перевалы через Карпаты. Они сделали противное. Не понимая большой войны, они не использовали благоприятного положения, которое все время создавалось для них вследствие оттягивания дивизий к Днестру и Карпатам. Они продвигались лишь чрезвычайно медленно и теряли попусту время. Для нас же каждый день много значил. Русские также действовали нецелесообразно: они предпочитали устремляться на хребет Карпат, вместо того чтобы через Молдавию нанести удар нашему открытому флангу. Вступление Румынии в войну произошло непланомерно. Возможность совместных действий не была обеспечена.