Ясно, что во Франции «Отделу Б» работать было легко, и делал он это с большим успехом.
К французским квислингам, которых либо покупали, либо сманивали на свою сторону, немцы относились с презрением. Об этом свидетельствует хотя бы следующая история, обошедшая все 2-е бюро в январе 1940 года.
В то время один испанский офицер, работавший по заданиям 2-го бюро, пришел однажды к Гоше. Он был рассержен и недоумевал:
— Мадрид, — заявил он, — не чувствует, что Франция действительно воюет с Германией.
— Почему же? — спросил Гоше.
— В этом виноват ваш посол. Он, оказывается, находится в наилучших отношениях с германским послом. И даже демонстрирует это публично. Если, например, ему доводится встретиться с фон Шторером в приемной Франко, то он с ним подолгу беседует… Однажды я спросил германского атташе, почему Шторер так дружен с вашим послом. Немец расхохотался. «Мы делаем это умышленно, чтобы скомпрометировать старого дурака», — ответил он.
Французским послом в Мадриде тогда был Анри-Филипп Петэн.
Щупальцы господина Боле над земным шаром
Весной 1934 года делегаты немцев, проживающих за границей, прибыли на конгресс в Берлин. Перед ними выступил Гитлер. Он сказал: «Вы — наши передовые посты. Вы должны подготовить почву для атаки. Считайте себя мобилизованными; на вас распространяются все военные законы».
В феврале 1934 года, за несколько недель до этого конгресса, Эрнст-Вильгельм Боле был назначен начальником так называемой «Аусландс-организацион» (сокращенно — АО), объединяющей и направляющей деятельность всех зарубежных немцев.
По миру разбросано много немцев и людей немецкого происхождения. Согласно немецким статистическим данным, число их достигает примерно 30 миллионов. Большинство из них давным-давно натурализовалось.
Но это не останавливало гитлеровцев. Фриц Кун, вожак «Германо-американского союза», однажды выразил немецкую точку зрения на этот вопрос: «Паспорта, лежащие в наших карманах, не сделали нас другими людьми. Мы остались самими собой, т. е. немцами в Америке».
Что же касается официальной трактовки этого вопроса, то сам Боле заявил: «Мы признаем, что любой немец может шпионить в нашу пользу». «Шпионить можно везде», — писал он однажды, находясь в одной из южноамериканских республик.
Шпионить везде — это была очень заманчивая и очень простая идея. Везде, во всем мире, в каждом городе, деревне, улице и в каждом доме должны быть шпионы, и ничто не должно оставаться от них секретом. Организовать этот мировой тотальный шпионаж и было поручено Боле.
Боле был 31 год, когда он принял руководство над АО. Он был одним из немногих личных друзей Гесса, который и поручил ему этот пост.
Боле, как и Гесс, родился за границей — в Брэдфорде, в Англии; отец его, натурализовавшийся англичанин, долгое время был профессором в Кейптаунском университете. Сам Боле сперва учился в Кейптауне, потом в Кельне и Берлине. Затем он занялся торговлей, вошел в гитлеровскую партию, где быстро занял видное положение. Его отличный английский язык произвел на Гитлера большое впечатление.
Что касается АО, то это, конечно, было не его изобретением, как и не изобретением кого-либо другого из фашистов. АО была основана еще в 1881 году под названием «Ассоциация тевтонов за границей». С этой организацией слился «Германский школьный клуб», имевший свои отделения во всех странах мира.
Даже «Германский институт иностранных государств» в Штутгарте, позднее превратившийся в один из основных центров гитлеровской пропаганды, был основан еще в 1917 году.
В дополнение к этим организациям вскоре после окончания первой мировой войны была образована «Лига немцев, проживающих в пограничных районах», которая действовала в Австрии, Чехословакии и Польше. В районах, отошедших от Германии по Версальскому договору, были созданы десятки специальных обществ, как, например, Лига эльзасцев, судетских немцев и т. д.
Установки и деятельность всех этих лиг были реакционны и крайне шовинистичны; они не признавали Веймарской республики и поддерживали идею о том, что Германия была не побеждена в мировой войне, а предана изнутри.
Что касается гитлеровцев, то они примерно с 1930 года заинтересовались немцами, живущими за границей; на партийной конференции в Гамбурге было решено создать фашистские ячейки во всех зарубежных организациях немцев. Это положило основу для создания гигантской картотеки и впоследствии позволило немцам держать под контролем почти всех немцев, проживающих за границей.
В 1935 году АО переехала из Гамбурга в Берлин. К 1937 году в ней работало более семисот сотрудников; в настоящее время это число может быть, бесспорно, удвоено.
В 1937 году АО объединяла около трех миллионов немцев, живущих за границей, и от 75 до 100 тысяч матросов на немецких кораблях. Организационно АО подразделялась на территориальные бюро; таких бюро было восемь, и распределялись они следующим образом:
а) Северная и Восточная Европа.
б) Западная Европа.
в) Юго-Восточная Европа.
г) Италия, Швейцария, Венгрия.
д) Африка.
е) Северная Америка.
ж) Южная Америка.
з) Дальний Восток, Австралия. Англия, Ирландия.
Бюро, ведущее учет и осуществляющее контроль над всеми немецкими матросами, считалось специальным отделом. Оно имело отделения в Бремене, Гамбурге, Киле и Штеттине. (С начала нынешней войны оно открыло отделения во всех европейских портах, оккупированных немцами.)
Кроме того, имелось большое количество секций, называемых специальными бюро, число которых дает некоторое представление о круге вопросов, входящих в компетенцию АО:
Бюро внешней торговли.
Инспекционное бюро.
Бюро культуры.
Бюро прессы.
Бюро юстиции
Бюро лекторов.
Репатриационное бюро.
Образовательное бюро.
Бюро техники.
До 1937 года АО была в основном органом гитлеровской партии. Затем она превратилась в правительственный орган.
По предложению Гесса Гитлер назначил Боле в министерство иностранных дел. В доме № 74/76 по Вильгельмштрассе он стал первым человеком после Риббентропа. Назначению Боле в министерство иностранных дел сопутствовал приказ Гитлера, дававший официальную санкцию на далеко идущее сотрудничество министерства иностранных дел с АО. В самом министерстве иностранных дел была создана своя АО, работавшая под руководством Боле. Начиная с этого времени, он получил разрешение присутствовать на всех заседаниях правительства, хотя сам он министром не был.
Тесный контакт, установленный между министерством иностранных дел и АО, способствовал тому, что германский посол и консул получили возможность руководить деятельностью немцев, проживающих за границей. Что это была за деятельность?
В так называемом иностранном паспорте, выдаваемом каждому члену АО, содержится десять заповедей экспатриированного немца. Этот катехизис начинается сравнительно невинной первой заповедью: «Выполняй законы той страны, гостем которой ты являешься». Вторая гласит: «Предоставь жителям страны, в которой ты гостишь, издавать законы».
Однако седьмая заповедь предписывает: «Ты не можешь оставаться просто наблюдателем… Ты должен стоять в первой шеренге борцов…» Борцов за что? Следующая заповедь отвечает: «Вербуй в наши ряды каждого честного немца. Убеди его в необходимости нашей победы во имя того, чтобы Германия могла жить».
Итак, с первого дня захвата власти гитлеровцы уже готовились к борьбе за победу над всем миром. И в этой борьбе миллионы немцев, живущих за границей, независимо от их подданства, должны были оказать свою помощь. Каким образом могли они это сделать? Купить оружие и напасть на правительство?
Отнюдь нет. Предъявляемые к ним требования были значительно скромнее. Они должны были всего лишь регулярно сообщать ответы на следующие вопросы: «Что экспортируется? Куда экспортируется, какими средствами и путями? В каких количествах и по каким ценам? Из каких стран поступает импорт? Что именно импортируется? Кто является импортером и по каким ценам?»
Они должны были перечислить фабрики и мелкие предприятия, где количество рабочих превышает десять человек. Сообщить, что там производится. Откуда поступает сырье? Кто владелец и кто управляющий? Какова национальность технического и коммерческого директоров? На сотни, тысячи всяких других вопросов требовался ответ, и они должны были его дать.
Обстоятельнее и лучше всего на эти вопросы мог бы ответить инженер. Вот почему АО прилагала немалые усилия к тому, чтобы устроить доверенных гитлеровцев на инженерные должности за границей. С этой целью был создан даже специальный журнал «Инженер за границей». АО заботилась о том, чтобы всякий раз, когда иностранные заказчики закупали в Германии оборудование, вместе с этим оборудованием за границу посылалась группа инженеров — либо для установки его, либо для пуска в ход. В тех случаях, когда подобные возможности отсутствовали, их создавали искусственно. Так, например, известные германские заводы Сименс должны были предложить определенным фирмам за границей, о которых АО нужны были сведения, оборудование по смехотворно низким ценам. Разумеется, заказчик охотно принимал столь выгодное предложение и заодно соглашался принять на работу германских инженеров, поскольку «обращение с машинами — особенно в первое время — будет весьма затруднено».
С помощью подобного рода уловок и хитростей в течение нескольких лет за границей было размещено свыше 2 500 германских инженеров. Нетрудно понять, что все эти инженеры были шпионами. Несколько более сложным делом была засылка шпионов-химиков, поскольку в этой отрасли индустрии существовала вообще большая настороженность, особенно в отношении немцев.
Инженеры и химики составляли только две из многих профессий, представленных в АО и используемых ею для посылки за границу. Из самого факта существования необычайно большого количества специальных бюро в системе АО становится ясным, что эта организация не ограничивала себя одним лишь пассивным собиранием сведений, поступающих самотеком. Напротив, время от времени сотни ее представителей получали совершенно определенные и точные задания, касающиеся добычи той или другой информации.