Вначале Даладье не мог ничего сказать. Но спустя несколько дней он послал к редактору одного из своих секретарей. Последний объяснил, что между Германией и Францией имеется соглашение, по которому обеим странам разрешалось оставить при посольствах библиотекарей для наблюдения за документами и бумагами. Библиотекари жили в посольствах. Если германскому библиотекарю нравится посещать шведское посольство, то французское правительство не видит в этом ничего предосудительного. В конце концов, шведское посольство взяло на себя защиту германских интересов во Франции на время войны. Это было все, что Даладье имел сообщить, хотя история на этом не закончилась. 2-е бюро оповестило Даладье, что германский библиотекарь находился в связи с такими людьми, как Дорио, Бержери, и с другими лицами, более или менее открыто работающими на Гитлера.
Однако некоторых вещей об этом библиотекаре не знал ни Даладье, ни французская разведка.
Незадолго до войны во время прений в сенате один сенатор-социалист заявил, что во Франции имеется более 2 тыс. незарегистрированных частных радиопередатчиков. Большинство из них, заявил он, принадлежит любителям, которые не замышляют ничего плохого; но само наличие незарегистрированных передатчиков чревато многими опасностями. Помимо того, весьма подозрительно, что в Эльзас-Лотарингии и в Северной Франции их особенно много.
Никаких решений по этому вопросу принято не было; однако позднее, в мае 1940 года, было установлено, что с помощью многих из этих тайных передатчиков передавались сведения врагу. Некоторые вели свои передачи на той же волне, что и большие правительственные станции, вызывая, таким образом, панику среди населения Северной Франции. Города Аррас и Амьен были эвакуированы в результате ложных радиотревог; а это привело к тому, что в критические часы дороги были запружены беженцами, которые препятствовали движению войск.
2-е бюро было весьма озабочено создавшимся положением. Поэтому один из его сотрудников был послан для переговоров с министром связи. Это было в декабре 1940 года.
Министерство помещалось в огромном новом здании. Характерно, что к началу войны здание было еще не закончено, хотя строительство его началось за два года до войны и строилось оно с учетом требований военного времени. Отсюда велись передачи для всего мира более чем на двадцати языках. Трансляционный узел со всей аппаратурой помещался глубоко под землей, а путь к нему шел через длинные коридоры с массивными стальными дверьми. На шестом этаже помещались кабинеты редакций, в которых подготавливались все передачи. Повсюду были надписи: «Говорите тише!» «Вас подслушивает враг!» У врага были действительно основания наблюдать за этим зданием. На шестой этаж прибывали все новости, получаемые различными информационными агентствами Франции. В помещениях редакций цензура просматривала весь материал; нетрудно догадаться, что здесь имелось много секретной информации. Совершенно естественно, что все здание находилось под сильной охраной. Что касается сотрудников и особенно иностранных дикторов, то они подвергались самой тщательной проверке. Все они имели специальные пропуска на право входа в здание. Тем не менее, присланный из 2-го бюро офицер, к своему крайнему удивлению, обнаружил, что, несмотря на все эти предосторожности, проникнуть без пропуска в здание можно было без особого труда. Выдаваемые удостоверения почти ничем не отличались от используемых в других министерствах. И, следовательно, здесь был большой простор для всякого рода злоупотреблений.
Агент 2-го бюро изложил СВОИ опасения министру связи. Решено было провести внезапную проверку. Однажды вечером все здание было оцеплено солдатами, а всем находящимся внутри было предложено предъявить свои пропуска и удостоверения. Одиннадцать человек имели пропуска, выданные другими министерствами, или вообще поддельные пропуска. Все они были арестованы.
Однако араб был пойман лишь благодаря случайности. В феврале 1940 года подыскивался диктор арабской национальности, который мог бы вести передачи на своем родном языке. Однажды пришел с предложением своих услуг молодой человек, имевший отличные рекомендации. Эти рекомендации были даны ему 2-м бюро после того, как он сообщил французской разведке ценные сведения о деятельности гитлеровцев в Марокко.
Молодой араб был принят на службу и ежедневно выступал как диктор по радио. Работа его шла удовлетворительно, а личность не внушала подозрений.
И вот однажды вечером в апреле 1940 года полиция произвела налет на один из домов на Монмартре, известный притон наркоманов. Полицейские разыскивали здесь рыжеволосую аферистку по имени Жанина. Взломав дверь и войдя в ее комнату, полиция обнаружила двух мужчин. Один из них был итальянец, другой — араб. Оба были доставлены в полицейское управление. Там было установлено, что араб имел пропуск в здание радиоцентра. Несмотря на все его уверения, полицейские решили, что пропуск поддельный.
В результате следствия было установлено, что пропуск не является поддельным; что же касается его владельца, то он убийца, розыски которого ведутся уже давно.
Задержанный итальянец не знал этого. Побоявшись, что полиция примет и его за убийцу, он окончательно растерялся и сознался в совершенном им преступлении. Оказалось, что они вместе с арабом передают сведения, собираемые последним в здании радиоцентра, одному человеку, который «очень хорошо за это платит».
Человек этот обнаружен не был, несмотря на все усилия 2-го бюро; и только после занятия Парижа немцами было выяснено, что речь шла о библиотекаре германского посольства.
Если бы 2-е бюро посетило в то время германское посольство, то оно, быть может, установило бы, что этот библиотекарь находился в постоянном контакте со всеми германскими агентами во Франции; кроме того, 2-е бюро обнаружило бы, что библиотекарь имел секретный радиопередатчик, вмонтированный в ножки обеденного стола, и что он им ежедневно пользовался для поддержания связи с германской разведкой.
Но даже не зная всего этого и многих других столь же важных подробностей, 2-е бюро чувствовало, что почва под его ногами колеблется. Задолго до взятия немцами Парижа офицеры бюро знали, что они окружены, и что враг находится в их собственной среде.
Случай с фотоаппаратурой Герена заставил 2-е бюро ежедневно менять место своих совещаний. Все же многое говорило о том, что немцы всегда знали, где происходят эти совещания. Они знали также места встреч отдельных офицеров со своими агентами. Им были известны их излюбленные кабачки и кафе. Они знали даже об угловом столике в баре «Гранд-отеля» и об укромном уголке в кафе «Мадрид» на бульваре Монмартр. На дому у двух офицеров 2-го бюро были обнаружены скрытые микрофоны для подслушивания, причем виновных не только не удалось задержать, но и вообще установить.
Последний акт французской драмы
Подробные данные о германских танковых войсках сейчас известны всему миру. Однако даже тогда, когда эти войска вторгались в Польшу, французская разведка знала о них только очень немного. В то время настроение во 2-м бюро было, пожалуй, слишком оптимистическим. Все донесения с польского фронта говорили о наличии у немцев средних танков весом от 30 до 40 тонн. Все, что касалось этих танков, было хорошо известно 2-му бюро. Их выпускали заводы Круппа, а броня их при всех условиях легко пробивалась снарядом французской 25-мм пушки. На этом основании сотрудники 2-го бюро считали, что танки этого типа серьезной угрозы не представляют.
Между тем, в это самое время немецкая армия уже имела на вооружении сверхтяжелые танки в 80 и 100 тонн, о наличии которых французская разведка не имела никакого представления. И тот факт, что во время польской кампании эти танки не были пущены немцами в ход, только лишний раз свидетельствует об их умении вводить противника в заблуждение.
Итак, когда тяжелые немецкие танки появились во Фландрии, французская армия не была подготовлена к этой встрече. Их броня, разумеется, не пробивалась снарядом 25-мм противотанковой французской пушки. Иначе говоря, германские тяжелые танки двигались безостановочно и беспрепятственно.
Когда же французы догадались, наконец, двинуть на фронт свои 75-мм полевые пушки, то число их оказалось весьма недостаточным и прибыли они уже слишком поздно.
Каким же образом Гитлеру удалось построить так много тяжелых танков в полной тайне даже от 2-го бюро? Сделать это удалось довольно просто. После того как Гитлер захватил Австрию, он немедленно перевел туда большую часть германской авиационной и танковой промышленности. В городе Винер-Нейштадт заводы работали круглые сутки. Французская разведка никогда не думала о необходимости организовать в Вене свою резидентуру. После захвата Австрии Гитлером сделать что-либо в этом отношении было уже невозможно.
То же самое повторилось и тогда, когда ареной событий стала Чехословакия. Гитлер перевел большую часть своего танкового производства на заводы Шкода. И опять 2-е бюро оказалось застигнутым врасплох. Чехословакия всегда была союзником Франции; поэтому французская разведка никогда не создавала там собственной организации, а предпочитала работать рука об руку с чешской разведкой. Когда немцы захватили Чехословакию, все сроки также были пропущены. Большое количество французов, работавших на заводах Шкода, либо покинуло Чехословакию по своему собственному желанию, либо оказалось вынужденными сделать это. На заводах Шкода немцы начали строить сверхтяжелые танки лишь весной 1939 года, но они успели выполнить свою задачу.
18 мая 1940 года битва за Францию была в самом разгаре, и донесения с фронта шли весьма неблагоприятные. Не лучше было положение и во 2-м бюро. Французская разведка для целей шифрования и расшифровки пользовалась особыми аппаратами, так называемыми криптографами. Всего их было во 2-м бюро шесть штук. Стоили они очень дорого, но весьма облегчали шифровальный процесс и даже установление нового кода.
Эти поразительные аппараты были изобретены одним шведским инженером, основавшим собственную компанию. Свои аппараты он продавал любой стране. Несмотря на все свое совершенство, они имели один существенный недостаток: некоторые части очень быстро изнашивались, а запасные детали можно было получить только в Стокгольме.