[1] Согласно некоторым мифам, первым из рода вампиров был Каин, первый убийца. За его преступление Каин был проклят Богом и превращен в вампира. Изгнанный из своего народа, Каин вынужден был наблюдать человеческую цивилизацию, боясь солнца и жаждая крови.
В своем одиночестве Каин встретил могущественную ведьму Лилит, первую жену Адама. Именно она научила Каина использовать свою кровь для могущественной магии (действительно, некоторые провозглашают, что Лилит, а не Каин, была Первым Вампиром). Лилит научила Каина многому, включая использование крови для мистических действ — и как создавать других, подобных себе.
[2] (Бытие 1:27 и 2:7, 20–22)
[3] см. Genesis Rabbah 8:1, Leviticus Rabbah 14:1
[4] Яхви́зм — в современном религиоведении название раннего этапа формирования иудаизма, поклонение богу Яхве, религиозный культ Древнего Израиля и Иудеи, существовавший около VI—V веков до н.э. В современной науке существует точка зрения, что иудаизм в качестве целостной религии формировался в течение первой половины 1-го тысячелетия до н.э.
В раннем Израиле была политеистическая религия с богом Яхве во главе пантеона. Со времён формирования Талмуда и до современности иудейские богословы пытаются доказать, что монотеизм всегда был присущ иудаизму. Однако уже из анализа еврейской Библии, Танаха, следует, что формирование культа единого Бога началось не ранее XI—X веков до н.э., то есть периода формирования единого еврейского государства, и продолжалось в течение длительного времени, полностью завершившись в III—II веках до н.э.
Глава 3
Я в недоумении уставился на Вольгу Богдановича — такого заявления от мертвеца я никак не ожидал услышать.
— Адам был андрогином[1]? Ты сейчас серьёзно, деда?
— Более чем, — степенно кивнул мёртвый старикан.
— Да это же древнегреческий миф! Что жили некогда на земле существа-предки, перволюди, соединяющие в себе мужские и женские признаки. За то, что андрогины пытались напасть на богов, возгордившись своей силой и красотой, боги разделили их надвое и рассеяли по миру. И с тех пор люди обречены на поиски своей половины, — выдал я ему информация, которую получил еще за школьной скамьёй.
— Вся эта неразбериха еще от Платона[2] пошла, — вяло отмахнулся от моих «железобетонных» доводов Вольга Богданович. — Как сказал когда-то его учитель Сократ — «Платон мне друг, но истина дороже»! Так вот, напутал всё этот бородатый мыслитель, когда в своем известнейшем диалоге «Пир»[3] рассказал миф об андрогинах, предках людей, сочетавших в себе признаки мужского и женского пола…
— Да-да, вот этот миф я и имел ввиду! Подобно титанам, андрогины были страшны своей силой и посягали на власть богов, — я решил подробнее пересказывать эту историю, чтобы не ударить в грязь лицом — ведь дедуля оказался весьма подкован в истории древнего мира. Хотя, я думаю, переплюнуть его в знаниях мне не удастся, ведь он сам являлся частью этой древней истории. — Зевс же решил разрезать их пополам, уменьшив тем самым их силу и наглость вдвое. Так же?
— Всё так, — кивнул старикан. — А тебе не кажется, Ромка, что этот миф в изложении Платона напоминает какую-то пародию на общепринятые этиологические[4] мифы, чем собственно, сам миф?
О как закрутил старикан! Не думал, что он окажется настолько образованным. Я и слова-то такого не знаю — «этиологические», но переспрашивать у мертвеца значение не стал — в принципе, и так понятно. Так сказать, по наитию. Я спросил совершенно другое:
— И почему ты так решил?
— Да, Ромка, — усмехнулся мертвец, ехидно прищурив левый глаз, — вижу, что не читал это достойное произведение великого мыслителя прошлого…
— С чего ты это взял? — наиграно возмутился я.
Если бы читал, то сразу бы понял, насколько по-шутовски показаны в сём достойном труде андрогины, — наставительно произнес старик.
— И чего же в них такого шутовского? — поинтересовался я.
— Они имели округлое шаровидное тело, — ответил мертвец, — спина их не отличалась от груди, рук и ног было по четыре, а на голове имелось два совершенно одинаковых лица, смотревших в противоположные стороны, да две пары ушей…
— Ну, уродцы, конечно еще те, — согласился я со стариком. — Но каких только чудищ в те времена Творец не создавал?
— Ты забываешь один нюанс — андрогин-первочеловек был создан «по образу и подобию» Творца! Не думаешь же ты, что Создатель в своём физическом воплощении выглядел именно так?
— Ужас какой, Вольга Богданович! — весело рассмеявшись, воскликнул я. — А как быть с тем утверждением, что Творец всеобъемлющ и непознаваем, что он есть всё и ничего…
— Ага, а еще Альфа и Омега, — ворчливо добавил мертвец. — Давай не будем заниматься бесполезной схоластикой[5], внучок — ты пока еще слаб тягаться с дедушкой в этом запутанном вопросе. Но твоим образованием в области магических дисциплин надо обязательно заняться!
— Только об этом и мечтаю, деда! — вполне себе искренне произнёс я — новые знания о неизведанном мире магических сил и сообществ мне совсем не помешают. — Только мы с тобой куда-то в сторону ушли… От неё… — И я указал старику на фреску с обнаженной девушкой. — Лилит… Как она дошла до жизни такой? Стала упырём? Ведь у Адама всё, вроде бы, норм было… До его изгнания из рая, конечно…
— В «Алфавите Бен Сира»[6], — произнёс Вольга Богданович, — говорится, что ссора Адама и Лилит возникла из-за вопросов равенства. Адам хотел, чтобы Лилит слушалась его. Лилит же настаивала на том, что Бог создал их обоих из земли и поэтому они равны. У Лилит с самого начала не сложились отношения с Адамом, и она ушла, предложив Творцу попробовать создать первому мужчине еще одну… — усмехнулся мертвец, — подружку. Так появилась Ева, которой отвели ту самую послушную роль, о которой и грезил Адам. Но все упоминания о перворожденной Лилит были «вычеркнуты» из истории создания нашего мира. Упоминания — вычеркнуты, но сама Лилит — осталась.
— Понимаю я её — не сошлись характерами, — вспомнив перипетии собственной судьбы, развод с бывшей и дальнейшие мытарства с поиском второй половинки, так и не закончившиеся успехом, произнёс я. — Выбора-то у неё особого и не было. Ушла и ушла… Но она же была человеком? Пусть и первым, созданным лично Творцом. Но упырь…
— Ты как будто бы её защищаешь? — Посмотрел на меня внимательным взглядом умудрённого годами старца Вольга Богданович. Его взгляд ввинтился словно острыми буравчиками мне под черепную коробку. — Точно не чувствуешь к ней физического влечения? Либо какого другого? Вдруг она тебя с одной попытки повязала, как прадедушку Ратибора?
— Нормально всё со мной, дед! — отмахнулся я от опасений старика. — Не нужна мне эта… — Я хотел в сердцах сказать лохудра, но удержался.
А вдруг она слышит? Да и не привык я девушек оскорблять, какими бы они ни были. Пусть, даже, и тысячелетних старух… Но выглядит она действительно на все сто, что у любого настоящего мужика на неё… Ну, это же просто физиология — уж такими создал нас Творец. А нам с этим всю жизнь боремся… Но не очень-то у нас иногда получается.
— Точно не нужна? — ввинтил Вольга Богданович.
— У меня суженая есть, — на понятном старикану языке, пояснил я. — И я её люблю! И никогда не променяю даже на такую вот… — Я облизнул языком враз пересохшие губы — но до чего хороша, чертовка! — Лилит. Для меня моя Глаша самая-самая!
— Суженая — это хорошо! — Неожиданно оживился старикан. — Просто замечательно! А дети у вас есть?
— Пока нет — не успели еще завести, — мотнул я головой. — То одно, то другое. Теперь вот война. Я ведь и к тебе попал из-за неё — мы с Ваней её шли вызволять…
— Неужто в полоне у тевтонца? — распереживался Вольга Богданович.
— Да, нет — не в полоне, — успокоил я разнервничавшегося старикана. — Но её… поместье врагами со всех сторон окружено. Пока немцев леший сдерживает, но, ты сам понимаешь, у меня душа не на месте.
— Понимаю, сам когда-то молодым был и влюблённым в бабку твою… — И без того мутные глаза мертвеца еще больше «затуманились» от нахлынувших на него воспоминаний. — А вот с детями это вы зря, что не завели! — вынырнув из глубин памяти, принялся по-старчески брюзжать мертвец. — Дети — наша отрада и продолжение рода! Род должен жить, чтобы с тобой не случилось! Как спасёшь любушку свою — поспешай с детками-то! А уж у нас, в Пескоройке, мы их от всяких опасностей защитить сумеем!
НУ, если прикинуть, дедуля-то прав — более защищенного места, чем родовое поместье Перовских, пожалуй, и не найти. Только его еще хорошенько прошерстить надо будет, на момент нахождения в нём всяких-разных опасностей, типа вылезшей из картины упырихи…
— Ты не подумай ничего плохого, внучок, — словно прочитав мои мысли, произнёс дед, — Лилит — случай особый! Просто за долгое время, да без постоянного присмотра, да пригляда — она лазейку себе нашла… Надо еще разобраться, как мои потомки сгинули? Не без её ли участия? Очень опасная и коварная тварь — с нею ухо завсегда нужно востро держать!
— Ты не закончил, дед — как она из человека стала упырём? — напомнил я Вольге Богдановичу о неоконченной истории первой жены Адама.
— Вернёмся же к нашей истории, — как-то уж больно ехидно улыбнулся мертвый старикан. — Средь древних богов, знавших Адама, одно время ходили слухи, что первые созданные Творцом люди не сходились во взглядах на соитие, потому что Адам всегда хотел быть сверху, в то время как Лилит также хотела занять «господствующую позицию». Когда они не смогли договориться, наша красотка и решила бросить муженька. Она произнесла имя Творца и взлетела в воздух, оставив Адама одного в Эдемском саду. Создатель послал за ней трех ангелов и велел им силой вернуть ее к мужу, если она не пойдет добровольно. Но когда ангелы нашли ее у Красного моря, они не смогли убедить ее вернуться и не были способны заставить ее повиноваться им — она оказалась им не по зубам, сумела отбиться, подчинив себе ранее неизведанные силы… Некоторые именно её считают первой одарённой, разобравшейся с магическими силами. Так считал и Ратибор…