— Опять ты, pojebany jestesz? — процедил он сквозь зубы. Семен не знал польского языка, но интонация, с которой были произнесены последние два слова, говорила сама за себя.
— Я тоже бесконечно рад снова посетить ваше чудесное заведеньице, пан Лебовски, — сказал Кроули и растянул пухлые губы в широкой улыбке. Здоровяк же в ответ и глазом не повел. Думается, он бы легко мог сыграть в гляделки с Галиной Абрамовной и далеко не факт, что последней удалось одержать победу. — Я пришел за своими вещами, как мы и договаривались.
Ничего не ответив, Лебовски отставил стакан, облокотился на стойку и с многозначительным видом потер друг об друга большой и указательный пальцы правой руки.
— Ах да, деньги, — Кроули смущенно поскреб затылок. — Как сами видите, теперь на мне вообще штанов нет, а следовательно, и бумажника при себе не имеется. Но клянусь Гором — я занесу всю сумму завтра и даже добавлю чуть сверху за все причиненные неудобства.
— Не знаю я никакого Гора, pierdol się, — сплюнул прямо на пол Лебовски; удивительно, как при таком-то сервисе он до сих пор имел хоть каких-то клиентов, пускай даже то и были сумасшедшие колдуны. — Вот как утром занесешь мне kabona — так назад свое барахло и получишь, сhujowo?
— Боюсь, этот вариант будет мне слегка неудобен, — Кроули заерзал на стуле. — Понимаете, в том чемоданчике хранится очень ценная для меня вещь…
— Хоть прах твоей покойной мамаши! — рявкнул Лебовски и хлопнул кулаком по стойке, да с такой силой, что пивной бокал, звякнув, подпрыгнул на месте, чуть не скатившись на пол. — Утром деньги — вечером чемоданы. А пока что spierdalaj поживей отсюда, пока я твоему жирному заду ускорение сапогом не придал.
Тут в дело вступила английская разведка. Чарли, прыгнув на стул рядом с Кроули, оперся передними лапами на стойку и залился глухим лаем:
— Не люблю влезать без спроса в чужие беседы, мистер, но это дело межнациональной безопасности, так что попрошу перестать знакомить нас со всем богатством местного диалекта и побыстрей выполнить просьбу моего спутника. Короче говоря — где чемодан, Лебовски?
— Это ваш? — с опаской произнес здоровяк.
При виде Чарли он вмиг преобразился, словно увидел перед собой не бульдога, а проверяющего из санэпидемстанции вкупе с налоговиками и пожарными. Голос грубияна стал практически дружелюбным и чуть заискивающим, а сам он будто бы слегка сдулся в размерах и перестал сыпать через слово ругательствами на родном языке. Он даже попытался изобразить некое подобие улыбки, сверкая остатками зубов. Помнится, именно с таким выражением лица Семена встретил в родном городке абориген, от близкого знакомства с кулаком которого тому пришлось спасаться тактическим отступлением. Видимо, не один Кроули пережил в раннем возрасте неприятное знакомство с лучшим другом человека.
— О, так вы тоже его видите? — озадаченно произнес Кроули. — Хм, странно, очень странно. Значит, это все же не плод моего воображения… Да-да, не волнуйтесь, эта милая собачка со мной.
В этот самый момент «Милая собачка» широко оскалила клыки, опровергая стереотипы про английскую стоматологию.
— А он кусается? — произнес бармен, не спуская настороженного взгляда с Чарли.
— У меня есть лицензия на убийство, шантаж, кусь, подкуп должностных лиц, диверсии государственных масштабов, вождение всеми видами транспорта, подделку документов и громкий лай в любое время дня и ночи, — без запинки перечислил тот все свои регалии.
Семен с уважением и даже легкой завистью покачал головой. Лично он доступ к принтеру-то получил лишь спустя год работы, да и то только к черно-белой печати. А уж правом на умертвение неугодных, наверное, в их офисе обладала только Галина Абрамовна. И хоть думается, бармен не понял ни слова из того, что пролаял Чарли, но вот его ощеренная морда явно давала понять, что шутки юмора шутить с ним никто не намерен.
— Разумеется, — пожал плечами Кроули. — Это же собака. Собаки кусаются.
— Ну да, что же это я… Вообще сюда с животными нельзя… — громко сглотнул Лебовски, на широком лбу которого выступили блестящие бисеринки пота.
— С превеликим огорчением покину ваше ресторан, — сказал Кроули, сделав разом несколько ошибок в слове «всеми-возможными-богами-если-они-конечно-существуют-забытая-дыра», — но, увы, не могу сделать этого без моего, как вы выразились ранее, «барахла». Уж больно оно мне дорого.
На этот раз бармена не нужно было уговаривать дважды. Не успели они моргнуть и глазом, как он исчез в подсобке, откуда вскоре послышалась громкая возня, грохот, ругань на польском и звон битой посуды, словно бы кто-то решил перевернуть там все с ног на голову.
— Буду также весьма признателен за бутылочку бурбона, пожалуйста! — крикнул Кроули. Чарли что-то шепнул ему на ухо и тот добавил: — И водку с мартини для моего друга! Взболтать, но не смешивать! А тебе?.. — он повернул голову к Семену.
— Воздержусь, — ответил тот, ибо, как думается, ни шоколадного стаута, ни бархатного эля у Лебовски явно не водилось, а пить то, что здесь по какому-то недоразумению называлось «пивом», вряд ли было хорошей идеей.
Вскоре хозяин вернулся и не с пустыми руками — и вот на прилавке перед ними уже лежал небольшой блестящий чемоданчик, закрытый на небольшой замок. А также початая бутылка с какой-то мутной бурдомагой и крив приклеенной этикеткой.
— Мартини нет. Водки тоже, — развел руками Лебовски и испуганно втянул голову в плечи, будто бы ожидая удара.
— Боже, храни короля, — с облегчением вздохнул Чарли, которого, судя по всему, не слишком огорчил скудный ассортимент этой забегаловки. — Джентльмены — думаю, нам пора. И лучше воспользоваться задним входом.
— Но я и глотка не сделал, — попытался было протестовать Кроули, потянувшейся к бутылке.
— По дороге выпьешь, — отрезал Чарли. — К тому же, тебе и без того хватит…
Чего должно было хватить Кроули они так и не узнали, так как грохнула дверь — и в паб влетело двое вооруженных бойцов из числа тех, что караулили дом незадачливого колдуна. При виде их челюсть Лебовски так и упала на грудь, а глаза чуть ли не вылезли из орбит. Сложно сказать, что было причиной столь бурной реакции. То ли он так сильно удивился внезапной популярности своего кабака — в коем, наверное, столько народу одновременно сроду не было и не будет, даже если он пойло начнет бесплатно разливать — то ли всему виной были винтовки в руках ворвавшихся, которые те незамедлительно направили в их сторону.
— Ложись! — рявкнул Чарли и перепрыгнул через барную стойку, по пути ухватив зубами чемоданчик.
Кроули и Семен тут же последовали его примеру, а уж бармен и подавно предусмотрительно принял горизонтальное положение раньше всех. Спустя секунду раздались хлопки выстрелов — и их просто осыпало градом, состоящим из щепок, штукатурки и битого стекла.
— Je perdolie! — простонал здоровяк, обхватив руками голову.
И Семен был полностью согласен с этим утверждением, чтобы оно не значило, так как вокруг сейчас происходило именно что такое пердоле, что пердолистее его трудно и представить. Чарли тем временем осторожно выглянул из-за их импровизированного укрытия и тут же нырнул обратно, едва не схлопотав шальную пулю.
— Что делать будем? — поинтересовался Семен.
— Принимать бой! Мистер Кроули, — Чарли оглянулся на колдуна, который, ползая на коленях, что-то выискивал на полу, — надеюсь, в вашем пистолете еще остались патроны? По моей команде поднимайтесь и начинайте ответный огонь — один враг на десяти часах, другой на двух. Две пули в грудь — одну в голову и… Мистер Кроули, вы вообще слушаете, что я говорю?
— Вы не видели мой бурбон? — в ответ рассеянно произнес тот. — Великая Телема, неужто он разбился…
— Мистер Кроули, я не собираюсь читать вам нотации, но, если вы не заметили, по нам сейчас ведут шквальный огонь и…
— Нашел!
Не обращая ни малейшего внимания на ворчание Чарли, Кроули прямо зубами вынул пробку, выплюнул ее на пол и присосался к горлышку. Несколько жадных глотков — Кроули отставил в сторону бутылку, утер губы и в глазах его заплясали бесовские огоньки.
Недобрый знак — в последний раз такой взгляд Семен наблюдал у менеджера Феди, когда тот, начитавшись каких-то заумных книжек навроде «Тимбилдинг для чайников. Как превратить вашу фирму в семью и обойтись минимальными жертвами» решил провести в их офисе тематическую неделю, посвященную супергероям, дабы укрепить дух компании.
Правда, в итоге укреплять пришлось дверь в кабинет Галины Абрамовны, так как Федя — тут Семен не мог не отдать ему должное то ли за сказочную глупость, то ли за невиданную храбрость — предложил той примерить костюм Халка. Сам Семен не наблюдал той картины воочию, ибо как раз ушел на обеденный перерыв, но вернувшись, он увидал дежурившую около бизнес-центра скорую, грузившую на носилки менеджера Федю, а потом вместе с Игнатом долго рассматривал довольно занимательную дыру в двери, чей силуэт до удивления напоминал контуры их коллеги.
Кроули же засунул пистолет за резинку трусов и начал исполнять в воздухе достаточно странные пассы. Но куда более странные дела начали происходить после, так как ближайший табурет, кренясь и покачиваясь, вдруг взмыл в воздух.
— Именем Телемы! — возопил Кроули и выбросил руки в сторону двери.
Что-то треснуло, и кто-то громко крикнул «Ой!». Семен выглянул из-за стойки — один из нападавших валялся без сознания, покуда второй смотрел то на павшего товарища, то на обломки табурета. Но вот прямо в голову ему прилетел пустой стакан, заставивший выронить винтовку — а второй уложил спать рядышком с другом.
— Это очень сильное колдунство, Мистер Кроули! — без доли притворства восхитился Семен.
— Благодарю, — смущенно ответил тот и подобрал с пола бутылку. — Это еще что, вот помню я как-то раз на спор попытался телепортировать целый поезд и в итоге…
— Расскажешь по дороге, — перебил его Чарли, беря чемоданчик в зубы. — Фкорее, уфодим череф фаднюю дферь!