— Очень этому рад, — проворчал я, а после направился к майору, не обращая внимания на сотрудника государственной безопасности.
— Только тут не начинай, — поморщился Артём, когда я к нему подошёл. — Давай отойдём в сторону.
— Ой, поздравляю с повышением в звании, — увидел я, что теперь разговариваю не с майором, а с целым подполковником.
— За освобождение пленных, — улыбнулся командир. — Хотя я про тебя тоже говорил, что не получилось бы, если б не твоя помощь.
— Спасибо. Не из-за этого за мной теперь человек из государственной безопасности бродит?
— Сам виноват, — невозмутимо заметил подполковник, — не надо было в открытую людей лечить. Думаешь, с такими-то возможностями смог бы долго скрываться? В этом случае тебе нужно удирать в Сибирь и поселиться где-нибудь там глубоко в лесу.
— Я подумаю. Что делать будем?
— Ты это о чём? — Удивился командир.
— Следующая атака станет для нас последней, — пояснил я. — Мы уже не сможем сдерживать танки, пушек совсем не осталось, артиллеристов тоже, а это верная гибель.
— Ты уходи. В конце концов, это не твоя война, — вздохнул подполковник. — Я не могу бросить раненых, к тому же у нас приказ держаться до последнего, другого не поступало.
— Вас тут всех убьют, — сказал я. — А так хоть кому-то удастся выбраться.
— А куда ты хочешь деть баб с детьми? — Разозлился Артём. — Здесь оставим?
— С собой возьмём, — пожал я плечами.
— Чего шумим? — К нам подошёл старший лейтенант, только его тут не хватало.
— Нужно прорываться в леса, — сказал я ему, — а подполковник не хочет.
— Как у вас всё просто, — усмехнулся лейтенант. — Мы люди военные, нам отдают приказы, а мы обязаны их выполнять.
— У меня не всё просто, — огрызнулся я. — Это у вас просто — «держитесь до последнего», а то, что нам нечем обороняться, это никого не волнует. Утром будет последний штурм, нас всё равно прижмут к лесу, где уже полно фашистов, а потом уничтожат. Раненых тоже убьют, сомневаюсь, что кто-то будет их лечить.
— Уходи, — повторил подполковник. — Я людей не брошу.
— Никто не предлагает их бросать, ночью с ними из кольца прорвёмся, — попробовал я ещё одну попытку уговорить подполковника, но не преуспел, старший лейтенант просто нас слушал и в разговор не вмешивался.
Я не боялся, просто здраво смотрел на сложившуюся ситуацию, поэтому предложил отойти, чтобы продолжить борьбу. Нам нужен кулак из бойцов, который сможет пробиться в леса, но не я тут решал. Конечно, один уходить не стал, не такая я и сволочь, авось и правда получится продержаться, правда, моим мечтам не суждено было сбыться.
Утро началось с обстрела наших позиций, такого ещё не было, несколько часов снарядами перепахивали все наши укрепления, потом прошлись самолёты, город прекратил своё существование, а после в бой пошли танки и пехота. Потери мы понесли огромные, толком сопротивление оказать не смогли, немцы быстро взяли первую линию обороны, потом вторую, с третьей немногие выжившие солдаты начали откатываться назад. Командиры не могли их сдержать, было ясно, эта горстка не удержится.
Несколько танков прорвались к лесу и начали обстреливать наш госпиталь, плевать, что там не оказывали сопротивления, убивали всех, кто только попадался. Хорошо, что не могли заехать в лес, боялись увязнуть, иначе бы людей стали давить танками, уверен в этом, животные. Мне тоже довелось повоевать, сжёг несколько танков, а потом рядом со мной разорвался снаряд, меня откинуло, крепко приложило об землю и я потерял сознание.
Очнулся быстро, Василиса тащила меня в сторону леса, и как только у этой хрупкой девочки хватало сил. Вскоре объявился мой охранник и просто закинул меня на плечо. Удалось осмотреться, наши солдаты не отходили, они убегали, об организованном прорыве из кольца не могло быть и речи. В спину ударило, да так, что даже Юра с трудом удержался на ногах, для меня это было последней каплей, сознание покинуло окончательно.
Глава 7
Очнулся я ночью, рядом горел костёр и кто-то храпел, но я не стал показывать то, что пришёл в себя, несмотря на боль в спине и груди. Хотелось узнать, где вообще нахожусь и не попал ли в плен к неприятелю. Тут ко мне кто-то подошёл и укрыл, было прохладно. Справедливо решив, что фашисты вряд ли будут так заботливы, я всё же открыл глаза. Около меня сидела Василиса, она позаботилась о том, чтобы раненый не продрог.
— Здравствуй, отважная Васька, — поприветствовал я её, а девушка вздрогнула от неожиданности. — Спасибо, что вытащила, долг теперь у меня перед тобой, жизнь спасла.
— Да это не я, — было видно, что девушка смутилась. — Это Юра, он и меня тоже тащил, когда я сильно устала.
— Значит, смогли вырваться? — Подвёл я итог. — Сколько человек с нами?
— Около шестидесяти, всех раненых немцы перебили. Я видела, как они прорвались в лагерь и начали расстреливать людей, всех подряд, даже детей. Бабашку мою убили, ну а мы ничего сделать не могли, пошли прорываться, Юра сказал, чтобы за ним бежала, ну я послушала.
— Из командиров кто-то есть?
— А как же, тот старший лейтенант, он сейчас спит, тоже получил ранение, только в руку, товарищ подполковник тоже жив. Весь штаб погиб, они нас прикрывать остались. Да и всё равно не смогли бы уйти, слишком поздно спохватились.
— Тебя, смотрю, тоже ранили? — Увидел я глубокую царапину на лице.
— Угу, — кивнула девушка. — Почти не болит, скоро пройдёт.
— Иди сюда, помогу, — сказал я.
— Там у нас ещё раненые есть, Вы бы лучше их посмотрели, а я потерплю. Вам тоже помощь нужна, синяки на спине и на груди огромные.
— Нормально всё, — отмахнулся я и начал вставать. Мне как будто действительно кто-то от всей души съездил в грудину, даже дышать тяжело, но повреждений внутренних органов точно нет.
Себя лечить не стал, отправился туда, где стонали раненые солдаты. Везунчики, ничего не скажешь, во время прорыва они получили ранения, но их взяли, не бросили. Правда, один ночью всё же скончался, видно, пуля угодила в кишечник.
— Вон у тех с краешку самые тяжёлые ранения, — прошептала мне Васька, боясь разбудить спящих. — Лучше с них начать.
— Хорошо, — кивнул я и склонился над первым раненым, ранение было в живот.
Я знал, как действует лечение, боль проходит сразу, это было видно по раненому парню, он даже заулыбался во сне или в бессознательном состоянии. К моей великой радости, сил хватило на всех, до их полного излечения ещё далеко, нужно будет проходить ещё не раз, но смерть уже точно никому не грозила.
— Никак не могу в это поверить, — проворчал старший лейтенант, когда я оказал ему помощь, до этого он усиленно делал вид, что спит. — Даже не знаю, что теперь думать, колдун ты какой-то.
— Называй меня магом, — усмехнулся я. — Колдун, это как будто что-то злое.
— Волшебник тоже подходит, — прощебетала Василиса.
Бойцы начали просыпаться, кроме раненых. До этого раздавались частые стоны, а сейчас они стихли, вот люди и проснулись из-за изменений. Ко мне тут же подскочил Юра и сунул в руку ложку и банку тушёнки. Тоже вымотался, обычно он сразу же просыпался, а сейчас пришёл в себя только когда галдеть начали и сразу же захлопотал.
Какие у тебя дальнейшие планы, товарищ маг? — С усмешкой в голосе спросил меня старший лейтенант.
— Как какие? — Удивился я. — Фашистов бить, долго они тут торчать не будут, а потом выйдем на большую дорогу.
— Костя, их можно переносить? — К нам подошёл подполковник, хмурый как грозовая туча и указал на раненых.
— Можно, только аккуратно, — кивнул я. — А вы, никак, прямо сейчас идти собрались?
— Да, нужно поднимать лагерь и уходить дальше. Немцы совсем недалеко, только из-за ночи следом не сунулись, нужно разорвать дистанцию.
— Ночью вдалеке была перестрелка, — подал голос один из бойцов. — Похоже, напали на одну из прорвавшихся групп.
— То-то и оно, — кивнул мужчина. — Подъём! Десять минут на сборы и выдвигаемся.
Как оказалось, в нашем отряде были не только бойцы и Василиса, но ещё три женщины и два маленьких ребёнка, одного мне довелось лечить. Они сидеть не стали, а когда началось отступление, если бегство можно так назвать, помчались следом за солдатами. Как уже было сказано, никакого совместного прорыва не было, каждый сам по себе, собрались в группы и помчались в лес, где уже было полно немцев. Все дороги, даже самые плохенькие, были забиты их техникой. В общем, вырваться удалось далеко не всем, нам очень повезло, подполковник смог собрать группу и ударить кулаком по неприятелю.
В начале войны Советский Союз терпел серьёзное поражение, армия отступала с тяжёлыми боями. Сказывалось превосходство немцев в воздухе, подразделения просто не могли нормально перемещаться днём, делали это под постоянной бомбёжкой. Немцы не жалели никого, уже были свидетельства того, что они бомбили не только солдат, но и мирных жителей, двигающихся вглубь страны. Фашисты старались убить как можно больше людей.
Противник очень быстро занял огромную территорию и приблизился к Смоленску. Потрёпанные пограничные войска пришлось вывести в тыл для пополнения, а свежие армии ещё не успели подтянуться к линии фронта, были на марше. Передовые подразделения уже вступили в бой с противником, времени на развёртывание просто не хватало. Для советского командования стало полной неожиданностью, когда немцы снизили активность наступления, а на некоторых участках так вообще перешли к обороне.
Причину узнали быстро, каким-то чудесным образом смогли освободиться взятые в плен советские солдаты. Они не только освободились, но и смогли захватить большие советские склады вместе с ремонтной базой немцев. После этого красноармейцы развили бурную деятельность, частично перекрыв дороги, по которым снабжали немецкие войска. Само собой, такую угрозу фашисты не пожелали оставлять за спиной, тыловые части возникшую проблему не решили, поэтому они развернули часть своих наступательных сил, чтобы уничтожить подразделения, образовавшиеся в тылу.