Пройдя несколько кварталов, остановился у небольшого сквера. В голове крутилась одна мысль: "Почему меня до сих пор считают чужим?". В принципе догадаться не сложно, но блин, ты вроде бы работаешь в системе, а поди ж ты. Несмотря на вложенные усилия, американцы видели во мне успешного бизнесмена, но неравного партнёра. Им был нужен свой человек - с корнями, гражданством, а может, и правильным акцентом. И хотя успехи компании были неоспоримы, чувствовалось, что для многих так оставался "канадцем с амбициями". Или вообще выходцем из ЮАР где притесняют негров.
"А в Германии? Там всё ещё сложнее.
Ситуация в Восточной Германии требовала политического мастерства. Попечительский совет и окружение американских элит хотели видеть в своих партнёрах таких же американцев, как они сами. Для них гражданство - не формальность, а своего рода тест на лояльность. И ведь ещё даже медведя не убили. Да и не считали нужным этого делать. В понимании политиков, Горби был даже не хромой уткой, а уже почти зажаренным гусем с яблоками и с ним можно было делать, что вздумается. Обещать с три короба и даже не планировать эти обещания исполнять. Да, это момент нудно тоже обдумать, но потом.
В какой-то момент меня осенило: получение американского гражданства могло бы стать стратегическим шагом. С юридической точки зрения это не сделало бы меня кем-то другим, но с точки зрения восприятия – совсем другое дело. Вроде бы простое решение, но всё нутро было против. Но тут ситуация проста, бизнес и ничего личного.
"Американское гражданство может склонить чашу весов," - мелькнуло в голове. Это могло стать решающим аргументом в переговорах с немецкими и американскими сторонами, показывая, что готов стать частью их системы. Однако, с этим решением были связаны и риски. Что, если такая формальность приведёт к ещё большему давлению? Смогу ли сохранить контроль над проектами, если это потребует более активного участия в американской политике? Хотя, сейчас, наверное, рано ещё про это думать, но как без этого.
Пока гулял выкристаллизовалась мысль: путь предпринимателя, особенно на международной арене, - это не только о деньгах и сделках. Это про баланс между адаптацией и сохранением своего "я". Улицы Торонто, в своём спокойствии, дарили нужное пространство для таких размышлений. Но решения требовали действий. Вот так неспешно шел всё дальше, вглядываясь в свет фонарей, отбрасывающих длинные тени на влажный асфальт. Мелкие детали города – прохожие, торопящиеся домой, парочка, выбирающая кофе в небольшом кафе, – всё это будто расплывалось, уходя на второй план.
Американское гражданство. Эта мысль засела в голове, но чем больше её обдумывал, тем сложнее становились вопросы, которые за ней следовали. "Не окажется ли это только символическим шагом, за которым не будет нужных мне результатов? А если будет чего-то стоить, то какой ценой?" Мысли родились в голове и вовсе не способствовали успокоению. Вспомнил разговоры с отцом. В том числе и с местным. Он всегда говорил, что идентичность – это самое важное. Быть тем, кто ты есть, не изменяя себе ради чужого одобрения это непростое дело.
Но сейчас эти принципы казались такими наивными. Реальный мир требовал гибкости и компромиссов. И вставал серьёзный вопрос, до каких границ…. С другой стороны, уже изменил себя. Канадское гражданство – это была первая ступень. Да, это решение давало легкость в бизнесе, доступ к важным рычагам. Но сейчас оказался в ситуации, когда этого оказалось недостаточно, а я вспоминал про потерянную девственность, так сказать.
Американское гражданство могло открыть двери в политические и финансовые круги, которые до сих пор смотрели на меня через призму "чужака". "А разве успех не стоит этого?" Надо сказать, сложный вопрос. Успех ради успеха…. Вопрос в том, чего хочу добиться всем этим. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, но увы, её не уловил. Будем думать. Если появилась раз, то вернётся ещё.
Возвращаясь к реальности, да, такие шаги могли бы помочь:
1. Сделки в Восточной Германии. Попечительский совет, безусловно, с большей готовностью воспринимал бы "американского инвестора".
2. Укрепление связей с американскими кругами. Гражданство стало бы неформальной гарантией долгосрочных намерений.
3. Стратегическая защита. Если политические ветры изменятся, то иностранные компании первыми попадут под удар.
Но с этим были и очевидные минусы:
- Потребуется ещё больше участвовать в делах США. Возможно не сразу.
- Потенциальные обвинения в "прогибании" перед системой. Но это от отца.
- Эмоциональная тяжесть решения. Да, русские мы есть русские, даже если канадца, ЮАРовцы или ещё какие иные.
Так незаметно для себя свернул в переулок, ведущий к набережной. Вокруг было тише. Вода мерцала вдалеке. "Решение надо принимать сейас," — подумал было. Если всё-таки идти этим путём, стоит подготовить заявку заранее. Может быть, встретиться с юристами, обсудить детали? Но сегодня уже поздно всех ставить на попа. Или нет. Ладно, подумаю.
Тут я поймал себя на мысли: "А ведь я всё ещё учусь в университете." Этот факт забавно переплетался с мыслью о гражданстве. Если приму решение завершить обучение, то американский диплом станет ещё одним кирпичиком в фундаменте моей новой идентичности. И лучше, чтобы это оказался Стенфорд, к примеру. Даже рассмеялся. Совместить ничего не делание с возможностями к росту. Но увы, технику можно освоить, а вот связи нет и потому лучше Гарвадр или Йель. Тут надо думать, особенно в свете того, что мне их образование не так уж чтобы и интересно. Даже усмехнулся. Иногда мне казалось, что одновременно собираюсь строить карьеру и создавать нового себя.
Вернулся в офис ближе к вечеру. Усталость от прогулки немного отпустила, уступив место ясности. В голове уже складывался план действий.
"Сатоми, ко мне в кабинет", - бросил, проходя мимо её рабочего места.
Как ни странно, она была на месте, хотя хотела меня подбросить до дому. Деушка отложила бумаги, которые просматривала, и без слов последовала за мной. В кабинете снял пиджак, повесил его на спинку стула и устало опустился в кресло. Сатоми встала напротив, её настороженный взгляд словно говорил: "Что опять?" "Не опять, а снова", - хотелось ответить на этот молчаливый вопрос.
"У нас новая задача, - начал говрить, откинувшись назад. - Нужно подготовить аналитическую записку по вариантам получения американского гражданства. Все возможные пути: натурализация, инвестиционная программа, брак..."
Остановился, выдержал паузу, иронично улыбнулся, глядя на её реакцию.
"И сроки каждого варианта. Плюсы, минусы, риски. Хочу видеть цифры, юридические нюансы и возможные политические последствия".
Сатоми нахмурилась, её пальцы привычно потянулись к блокноту.
"Это связано с делом в Германии?"
"И прямо, и косвенно. Нам нужны рычаги, которых пока нет. Гражданство – это инструмент. Не хочу упустить момент".
"Кто будет этим заниматься?" - спросила она.
"Нужны юристы, - произнося это наклонился вперёд, облокотившись на стол. - Свяжись с нашим отделом, пусть найдут экспертов в миграционном законодательстве. Американцев. Тех, кто уже работал с натурализацией через инвестиции или крупный бизнес".
Сатоми кивнула, записывая мои указания.
Также привлеки аналитиков из отдела стратегического планирования. Пусть оценят, как это скажется на восприятии нас в американских и немецких кругах.
"А сроки?"
"Вчера, но если реально, то хочу первую версию отчёта через три дня".
Она немного подняла бровь.
"Это мало".
"Знаю, но нам нужно действовать быстро".
Когда Сатоми ушла, некоторое время сидел, глядя на пустую страницу ежедневника. Моя усталость медленно перерастала в азарт. "Если уж играть в большую игру, то играть надо по-крупному".
***
На следующий день в офисе кипела работа. Сатоми, как всегда, следила за всеми процессами. В её присутствии всё будто ускорялось. Ну, или мне так казалось….
"Илон, вот список юристов, с которыми мы можем начать работать. Три из них специализируются на корпоративной натурализации, ещё двое – на инвестиционных схемах", - доложила она, заходя в мой кабинет.
Бегло пробежал глазами список.
"Отлично. Организуй вводные звонки на сегодняшний вечер".
"А насчёт аналитиков?"
"Пусть работают параллельно. Мы дадим им все вводные после разговора с юристами.
К обеду у меня уже была информация от аналитиков. Они предложили три основные схемы получения гражданства:
1. Инвестиционная программа: вложение крупной суммы в экономику США через бизнес или недвижимость.
2. Быстрая натурализация через особые заслуги: потенциально возможна для инвесторов, внёсших вклад в развитие стратегических отраслей.
3. Натурализация через постоянное проживание: самый долгий вариант, но с меньшими политическими рисками.
"Что насчёт сроков? - спросил, рассматривая таблицу.
"Инвестиционная схема – около полугода. Через заслуги – неопределённо, всё зависит от связей, - пояснила Сатоми. - Постоянное проживание займёт несколько лет".
"Значит, сосредоточимся на первом варианте".
Конечно у нас они уже там есть, но лучше будет сделать что-то этакое, а эти проекты не вовлекать в мою натурализацию. Потом откопают, но то будет толкьов плюс.
К вечеру прошли вводные встречи с юристами. Я задавал вопросы, которые беспокоили меня больше всего:
– Какие возможные препятствия?
– Что скажут регуляторы?
– Может ли этот шаг повлиять на наш корпоративный имидж?
Ответы были разными, но общий вывод оставался ясным: путь через инвестиции наиболее быстрый и практически безболезненный.
Весь день прошёл в напряжении. Когда наконец поднял голову, за окном уже темнело.
"Илон, - раздался голос Сатоми. Она стояла в дверях с папкой в руках. - Я собрала всё, что нужно для первой аналитики".
Кивнул ей, чувствуя, как усталость отступает.
"Отлично. Приступим".