— Куда он мог уехать?
— Сказал, что один знакомый купил в Ижевске «Москвича» и попросил перегнать его своим ходом до Баку.
— Когда он уехал и с кем?
— Уехал в пятницу, две недели тому назад, — ответила женщина, — но с кем — не знаю. Говорил, что поедет с каким-то Сашкой, с которым вместе когда-то работал. Из Ижевска он мне позвонил, сказал, выезжает в Баку. Вот и все. А что случилось? — забеспокоилась она.
— Да нет, ничего, — уклонился Карачин, — а скажите, когда и где они с этим Сашкой работали?
— Года два назад в таксопарке.
Карачин попрощался с хозяйкой и поспешил в райотдел. «Совпадает время выезда Соснина из города, да и объяснение его с женой довольно странное, — рассуждал он дорогой. — Теперь нужно установить, кто такой Сашка».
Юрий Александрович взял список абонентов, нашел номер телефона диспетчера таксопарка, снял трубку. Ему ответил приятный женский голос:
— Александр, говорите? Нет, у нас все водители на своих местах, за исключением тех, кто в отпуске и на больничном.
— Спасибо, — поблагодарил старший лейтенант и набрал другой номер.
Диспетчер другого таксомоторного парка сообщил, что водитель такси Перевалов Александр Федорович именно с 24 марта не выходит на работу по неизвестной причине.
— Скажите его адрес.
Вскоре Юрий Александрович нажал кнопку звонка в квартиру Перевалова. Открыла молодая женщина. Стараясь быть спокойной, она пригласила в комнату и указала на стул. На вопрос Карачина ответила, что ее сожитель Перевалов уехал с Сосниным в командировку.
В тот день Карачин вернулся в отдел поздно. Стряхнув с пальто и шапки сырые снежинки, он разделся и позвонил дежурному…
За окнами вагона нависла густая темнота. Перевалов беззаботно спал, раздражая своим протяжным храпом Соснина. Тому не спалось. Прислушиваясь к равномерному стуку колес, Соснин старался успокоиться, но не мог. Всему виной телефонный разговор с женой в Москве. Жена взволнованным голосом сообщила, что за ним приходили из милиции, и осторожно спросила:
— Что ты мог наделать?
Соснин постарался успокоить жену, сказал, что это какое-то недоразумение и завтра он будет дома. Дрожащей рукой он повесил трубку и пошел к вокзалу.
Перевалову о разговоре с Пермью он ничего не сказал. Оставшееся до отправления поезда время они провели в ресторане. Перевалов шутил со знакомой официанткой: накануне она назвала им адрес квартиры, где они хорошо отдохнули. Соснин сидел грустный, ковырял вилкой остывший бифштекс. В вагоне его больше всего мучил один вопрос: как поступить? То, что его приезда ожидают работники милиции, он ясно понял из разговора с женой. Но что они знают? Что рассказала им жена? Знают ли они о Перевалове? Соснин в который раз вставал с постели, нервно закуривал и в раздумье ходил по купе.
Чем больше он думал, тем больше мучили угрызения совести. Сильным рывком он открыл окно вагона и выбросил в темноту чемодан, пальто, пиджак и шапку. Резкий холодный ветер хлестал в лицо.
— Ты что? — услышал он грубый голос Перевалова. — С ума сошел?
Руки спутника оторвали его от оконной рамы и отбросили на нижнюю полку купе. Соснин уткнул лицо в подушку и молча заплакал от пережитого страха.
Утром Карачин докладывал начальнику:
— Соснин уехал вечером двадцать четвертого марта на такси. С кем и куда, не установлено, но можно уверенно предполагать, что с Переваловым.
— Кто такой Перевалов?
— Перевалов Александр Федорович, тысяча девятьсот сорок седьмого года рождения, работает шофером такси, но с двадцать четвертого марта на работу не выходил. Перевалов в прошлом году ездил на Кавказ, по просьбе одного грузина за двести пятьдесят рублей перегонял своим ходом автомашину.
— Фотографии Соснина и Перевалова есть?
— Я отдал их размножить.
— Правильно. Что думаете делать дальше?
— Уверен, что они через несколько дней вернутся в Пермь. Организуем наблюдение за квартирами, разыскивать их за пределами города трудно. Мы не знаем, в каком направлении они уехали. Соснин дважды звонил жене.
— Когда?
— Из Ижевска на следующий день после отъезда и через несколько дней — из Москвы. Разговоры были короткими. Из Москвы, в частности, сообщил, что скоро вернется домой.
— Можно полагать, что они чувствуют себя спокойно, — проговорил Валерий Андреевич. — Нужно сегодня же дать телефонограмму в УВД Москвы, Баку, Ижевска на их розыск и задержание. Фотографии вышлите почтой. Мы пока не знаем, где они и скоро ли будут здесь. Кстати, мы не должны ослаблять розыскной работы и по другим направлениям. Может оказаться, что Соснин и Перевалов вообще не причастны к угону «Волги».
— Мы это имеем в виду, товарищ капитан, и ведем проверку лиц, ранее судимых за аналогичные преступления, — ответил Карачин.
— Хорошо, продолжайте эту работу.
— Нужно как можно быстрей закончить проверку всех автохозяйств и мастерских по ремонту автотранспорта, выяснить, не могла ли оказаться «Волга» в каком-либо гараже, не обращался ли кто-то с просьбой о перекраске машины.
— Эта работа проводится силами работников ГАИ и участковых инспекторов. Большинство автохозяйств и ремонтных мастерских проверено. Продолжаем работу по задержанию Елисеева за угон «Москвича», но маловероятно, чтобы он имел какое-то отношение к похищенной «Волге».
— Я полагаю так же, — сказал Ельшин. — Можете идти работать.
О приезде Перевалова в Пермь Ельшин и Шилов узнали вечером. На коротком совещании мнения работников отдела о том, как поступить, разошлись. Одни настаивали на немедленном задержании, другие были против: достаточных оснований для привлечения Перевалова к следствию мало. Предложения и тех и других казались убедительными. Ельшин поддержал тех, кто предлагал подождать. Ждать пришлось недолго. Перевалов, узнав о телефонном разговоре Соснина с женой, не на шутку встревожился. Он не ожидал столь быстрого провала. Терзаемый беспокойными мыслями и страхом, бродил по улицам города, не решаясь зайти домой. Утром, уставший и мрачный, он обратился к дежурному отдела милиции с просьбой проводить его к следователю.
В кабинет Перевалов вошел испуганно и осторожно.
— Вы по какому вопросу?
— Я… Перевалов.
— Тот Перевалов, что… — Дудников не договорил.
— Да, пришел с повинной и прошу учесть мое заявление.
— Мы вас ждали, Перевалов. То, что вы явились сами, хорошо. Садитесь и рассказывайте все по порядку.
— Однажды вечером, — начал Перевалов, — я встретил своего знакомого Соснина. С ним мы раньше работали в одном автохозяйстве. Он поинтересовался моей поездкой в Сумгаит — я перегонял туда автомашину гражданину Хазову — и предложил принять участие в угоне «Волги». Я сомневался в успехе этого дела и все же дал согласие. — Перевалов на минуту умолк и опустил глаза.
— Так, дальше.
— Мы благополучно доехали до Сумгаита, где нашли покупателя и продали машину. На обратном пути Соснин из Москвы позвонил жене. О чем они разговаривали, я не знаю, только в поезде он мне сказал, что нашего приезда ожидает милиция. Я много думал над тем, как поступить. Уехать подальше от города, стать бродягой, жить в постоянном страхе? Такая жизнь меня не устраивала. Во мне боролись страх и совесть. И вот я пришел.
— Это хорошо. Ведь рано или поздно, но отвечать придется, — проговорил следователь и спросил: — Но что заставило вас пойти на кражу?
Перевалов молча пожал плечами. Что же действительно? Деньги, красивая жизнь, о которой мечтал Соснин в начале поездки? Нет.
— Сам не пойму, — ответил Перевалов.
— Где может быть Соснин?
— Сейчас не знаю, он остался на одной из станций у родственников.
— На сегодня хватит, — следователь попросил Перевалова прочитать протокол и расписаться в нем.
«Будем ждать Соснина, явится сам», — подумал Дудников. Он словно чувствовал это.
Оставшись у родственников, Соснин не столько жалел выброшенных из окна вагона вещей и денег, сколько украденной у самого себя жизни, о годах, которые придется провести в местах лишения свободы. Он знал о явке Перевалова и после долгих размышлений тоже пошел в милицию.
Серого цвета «Волга» сверкала под золотистыми лучами майского солнца. Шофер ПМУ-1 Арташов с радостной улыбкой осматривал свою машину, любовно трогая ее, словно не верил, что та самая «Волга», к которой он так привык за два года, снова вернулась к нему.
Группа работников милиции стояла вблизи от машины. В центре внимания были Александр Константинович Беспятых и Иван Федорович Козицын. Это они проделали дальний путь из Перми до горного селения Азербайджана, чтобы изъять машину и вернуть ее государству.
Г. АнохинаТРИ ВСТРЕЧИ
Первая моя встреча с Таисией Андреевной Герасимовой[10] была на бегу. Слишком много гостей приехало в тот день в Краснокамск: около ста работников районных отделов внутренних дел, участников областного семинара, знакомились с лучшей в области детской комнатой милиции. Таисия Андреевна смущалась. Скромность, требовательность к себе не позволяли ей считать свою работу лучшей.
Начались поездки по городу. Но прежде была встреча с первым секретарем городского комитета партии А. И. Дубницким, председателем горисполкома В. И. Тараненко, заместителем председателя горисполкома председателем комиссии по делам несовершеннолетних З. А. Волковой. Они рассказали гостям о своем городе.
Краснокамску немногим больше тридцати лет, и средний возраст горожан — тридцать. Нынешние школьники — их одиннадцать тысяч — в основном второе поколение коренных краснокамцев. Заботятся о них и школа, и детские секторы клубов, и различные общественные организации, и просто сотни хороших людей. Среди них — заместитель начальника нефтегазодобывающего управления Краснокамскнефть Дмитрий Дмитриевич Графов (он начальник городского штаба по работе среди детей и подростков при горкоме КПСС), шефы подростков передовики производства старший дефибрерщик с бумкомбината кавалер ордена Ленина И. А. Драчев, столяр В. В. Мержиевский, мастер Р. Т. Мальцева. И, конечно, в числе первых надо назвать Таисию Андреевну Герасимову. Двадцать пять лет она работает инспектором детской комнаты милиции.