– Может, утром что-нибудь придумаем?
– Да, давай думать утром. А сейчас надо спать…
Глава 22Прародина?
С самого утра солнце светило так весело, что не верилось во все произошедшие трагедии и неприятности. Да и до человеческого жилья, по прикидкам, оставалось меньше половины пути. Павел поднялся на рассвете, собрал спиннинг и за полчаса выловил ровно пять ленков. Немного приелась рыбная диета, но если принять во внимание, что готовит Катюша, то и на рыбе жить можно было даже с удовольствием.
Да и какие еще варианты? Теоретически Титов мог бы подстрелить из пистолета, к примеру, зайца, но ушастые в поле зрения не показывались. Над головами нет-нет да крякали улетавшие в теплые края утки, но разве попадешь по ним из «макарова»?! Только патроны расходовать…
В воздухе аппетитно запахло жареной рыбой, но к завтраку сплавщики приступить не успели. В окружающей природе начали происходить изменения. Воздух со стороны леса стал вдруг переливчатым, и к костру двинулось нечто колышущееся, похожее на сплющенный мыльный пузырь.
– Ну вот! Давно нас все эти чужие гадости не посещали, – проворчал Титов, вставая.
Остальные тоже вскочили. Но без особой паники, уже попривыкли к подобным чудесам.
– Отойдем в сторонку, – все-таки сказал Павел, – а то эта штуковина на нас наедет.
Словно уловив опасения сержанта запаса, пузырь мгновенно увеличился в размерах и ускорил движение. Вся компания бросилась врассыпную. Вышло так, что Павел с Катюшей оказались на берегу реки, остальные же, видимо, остались со стороны леса. Если, конечно, чужой мир ничего плохого с ними не сделал. Оставалось только смотреть и быть готовым при опасности прыгнуть в воду. Однако этого не потребовалось, на этот раз батальными сценами и не пахло, все скорее напоминало доброе фантастическое кино.
В тайгу вклинился фрагмент чужого города. Зрелище не предстало суперфутуристическим, подобным тем, которые рисуют на обложках фантастических изданий и снимают в голливудских сериалах. Скорее наоборот – самый обычный город, в котором легко различить где жилой дом, где магазин, а где школа. Чужеродность опознавалась скорее по мелочам. Другие пропорции, форма дверей, особенности переплетения оконных рам. Иначе посажены деревья, иначе выглядят ограждения у проезжей части. Сразу стало понятно, что создано это было совсем другой культурой – архитекторами и художниками, воспитанными на совершенно непривычных для землян основах.
По чужой улице шли двое мужчин. Общались они между собой несколько странно – жестикулировали лишь изредка, отрывочно. Павел заметил, что они не открывают ртов, ведут мысленный разговор. И жесты эти наверняка лишь дополнения к жестам ментальным, поэтому выглядят незаконченными и невнятными.
Приблизившись, они приветливо кивнули. В голове прозвучало обычное «здравствуйте». Нейтральное приветствие, видимо, в том мире обычай здороваться на улице с незнакомыми людьми не исчез вместе с образованием крупных городов… или же город был совсем маленьким? Не важно. Павел так же мысленно поздоровался и понял, что его услышали. Впрочем, никак не отреагировав на обычное, видимо, соблюдение норм вежливости. И тут же силуэты мужчин и город за их спинами начали таять.
– Катюша, почему мы видим все это? Это другой мир?
– Он возник здесь, и мы его видим.
– Но почему мы видим именно этот мир? Эти люди общались мысленно! И я их понял. Так же, как понимаю тебя. Может быть, это твой мир?
– Что именно ты уловил из их общения? – не спешила с ответом Катюша.
– Они со мной поздоровались, и я поздоровался в ответ…
– И только?
– Да. Я подумал, что они глухонемые… Нет?
– Нет.
– Так почему же не говорить вслух?
– Слишком много вопросов, Паша. Я же всего не знаю. Давай попробую ответить пока только на один. Да, скорее всего, это мой мир – родина моих родителей.
– Другими словами – твоя прародина.
Катюша кивнула.
– Но ты, наверное, не в первый раз его видишь? Почему же не вернулась туда?
– У меня бы не получилось. Невозможно уйти отсюда, оставаясь в пределах зоны обломков корабля. Меня еще в детстве учили, что так делать нельзя. Если бы попыталась уйти, то мог произойти катаклизм. Образовалась бы связь между нашими двумя мирами. Связь порвалась бы, конечно, но это могло привести к новой катастрофе и здесь, и там.
– Хорошо. Но почему твой мир возник именно сейчас? Они зовут тебя?
– Нет, Паша. Он возникает уже не впервые. Понимаешь, это не только из-за осколков. Это из-за нас тоже. Из-за аварии корабля нарушено равновесие, но миры-то притягиваем мы сами. Разве ты не заметил, что в тайге не больше поломанных деревьев, чем обычно? Не валяются скелеты динозавров или боевые машины инопланетных рас? Там, где нас нет, и миры не появляются. К тебе тянется то, что тебе близко. Ко мне – что мне. А тот страшный мир, устроивший пожар на базе, видимо, притянули мы все совместными усилиями…
– То есть ты видела свой мир много раз? Знаешь его?
– Видела и кое-что знаю.
– И хочешь туда вернуться?
– А вот этого я теперь уже не знаю.
Павлу стало тоскливо от мысли, что до конца путешествия остался день-другой, и что произойдет тогда – неизвестно. Он боялся за Катюшу, за ее жизнь. Но были и другие чувства. Если все обойдется и она пересечет границу злосчастной зоны, что дальше? Может быть, вернется туда, где все люди способны общаться мысленно?
Глава 23Многострадальный диверсант
Чужой мир с его обитателями окончательно побледнел и исчез. Галечную косу, на которой был разбит лагерь, вновь ласкали утренние солнечные лучи. Вытащенный на берег катамаран был на месте. Рядом с ним Павел увидел майора и Василия. Чуть в сторонке сидел на земле Виталий Валерьянович…
Что-то было не так. Изменилось что-то.
– Вот и позавтракали, – грустно вздохнула Катюша, когда они подошли к костру.
Вернее, к тому месту, где несколько минут назад горел костер и рядом с ним были зажаренные ленки. Ни костра, ни ленков, ни оставленных вещей не наблюдалось. Даже костровища как такового не было, лишь срезанный полукруг почерневших камней напоминал о том, что на этом месте кто-то когда-то трапезничал. Похоже, постарался чужой мир, забрав с собой частички мира здешнего.
Павлу пришла в голову мысль, что это своеобразный ответ судьбы на его приватизацию катамарана. Типа дашь на дашь миры взаимодействуют. Бредовая идея, конечно, но зато какая удобная. Возможно, и с Анатолием случилось нечто подобное: ему на время достался «маузер», а сам он вскоре перенесся в другое измерение, так сказать, взамен.
От метафизических рассуждений Павла отвлекли непонятные звуки. Всхлипы? Да, всхлипывал Виталий Валерьянович. Павел с Катюшей поспешили к нему.
У сидевшего на земле многострадального диверсанта по щекам катились слезы, он утирал рукой нос и смотрел на свою больную ногу, на которой не было ботинка. То есть была только верхняя его часть. Подошва же исчезла. Вот вам и еще одна проделка чужого мира. Если включить воображение, то подберись этот мир к Виталию Валерьяновичу еще на два-три сантиметра, и корчился бы сейчас старший лейтенант без ступни, а то и без ноги, а то и вообще прекратил свое существование в этом мире бренном…
– Что скажешь, майор госбезопасности? – спросил Павел у Титова, остановившегося рядом и уставившегося на полуботинок.
– А ноге что-нибудь сделалось? – озабоченно спросил тот у пострадавшего.
– Нет, – всхлипнул Виталий Валерьянович.
– И что же это получается? – Титов перевел взгляд на место, где они собирались завтракать. Потом посмотрел на Василия. – Как это понимать, я спрашиваю?
Егерь лишь озабоченно почесал в затылке.
– Надо понимать, что уматывать нам отсюда надо, – сказал Павел. – На катамаран и сплавляться. Чем быстрей, тем лучше.
– Согласен, – кивнул Василий.
– Да, – подтвердила Катюша.
– Ну, и чего тогда стоим?! – повысил голос Титов. – Чего сидим?!
Вся компания быстренько погрузилась на катамаран – благо багажа со вчерашнего дня не прибавилось, а как раз наоборот – и снялась с места. Павел нет-нет да оглядывался на галечную косу, но никаких новых миров там не появлялось. Но из разговора с Катюшей выходило, что они сами могли притягивать другие миры. А значит, впереди сплавщиков могло ждать все что угодно.
Сейчас Кур был самим собой – вполне безобидной рекой Хабаровского края. Ничто не напоминало о вчерашнем превращении в бурный поток, приличествующий разве что Кавказу или Памиру. Осеннее солнышко пригревало, просто-таки насильно вгоняя в дрему. Что было неудивительно после промозглой ночи, проведенной у костра в скрюченном состоянии.
Павел опять сидел впереди – так надежнее, да и вряд ли еще раз придется вытворять на воде что-нибудь совсем уж необычное. К тому же накопившийся за последние дни опыт показывал, что все случающиеся неприятности оригинальны, ни одна не повторялась дважды.
Как ни клонило в сон, но Павел все время косился на Виталия Валерьяновича. Очень уж неважно тот выглядел. Да и вчера… и позавчера. Похоже, тому требовалось серьезное лечение где-нибудь в уютном стационаре, в окружении квалифицированных психиатров.
«Интересно, оказывает ли хабаровское управление госбезопасности психиатрическую помощь своим сотрудникам?» – подумал Павел и стал наблюдать за миром, в котором два полковника в штатском несли на носилках Виталия Валерьяновича. При этом погоны у полковников были пришиты прямо к профессионально не запоминающимся пиджакам, а у Виталия Валерьяновича – к больничной пижаме.
Павел встрепенулся – надо же, заснул и сны смотреть начал! Оглянулся. Василий вяло шевелил веслом, Катюша тоже, но более осознанно. А вот Титов заснул, игнорируя свое основное занятие – присмотр за диверсантом. Впрочем, поднадзорный никаких активных действий не предпринимал, очевидно, тоже пребывал в полусне, время от времени полоская весло в реке. «Не уронил бы», – подумал Павел и тут же понял, что опасаться потери весел надо всем, включая и его самого.