Один из создателей отечественного театра второй половины ХХ века Александр Володин умер на восемьдесят третьем году жизни в самой простой и бедной ленинградской больнице, в общей палате, куда его доставили на «скорой».
«В пьесах А. Володина мы столкнулись с действительно новым качеством, непривычным, не укладывающимся в установившиеся литературно-театральные понятия, которыми мы привыкли оперировать, – писал о творчестве Александра Моисеевича Товстоногов. – Естественно, что в произведениях А. Володина есть и незавершенность, и рудименты старого, и просто неудавшееся – вряд ли может возникнуть сразу произведение безупречное во всех отношениях, некий классический образец нового. Драматург ищет, у него нет желания удивить и поноваторствовать, а освободиться от привычных догм, ограничивающих свободу творческого мышления, непросто. Но не об этих элементах привычного должна идти речь, а о том принципиально новом в драматургии Володина, что таит в себе перспективу ее развития и совершенствования.
Пьесы Володина опираются на жизнь и на сегодняшнюю психологию людей, в них есть живое ощущение современности, стремление уйти от предвзятости в восприятии действительности. Поэтому их появление сопровождалось противоречивыми суждениями. Неудивительно, что драматург уже давно стоит в центре внимания нашей театральной общественности, что о его пьесах спорят, что у них есть стойкие, верные защитники и непоколебимые противники. Удивительно то, что, написав несколько пьес, Володин создал свой особый образный мир и населил этот мир хорошими, своеобразными людьми, скромными и умными, простыми и сложными в одно и то же время.
С моей точки зрения, новое в пьесах Володина заключается прежде всего в своеобразии человеческих характеров, в природе конфликта, в свежести, непредвзятости восприятия жизни и в умении показать увиденное в его глубокой сложности и первозданности, а не через призму традиционных литературно-театральных реминисценций, многократно повторенных до него другими.
В его пьесах все кажется обыденным, его герои не совершают героических поступков, но в них живет постоянная готовность к подвигу в самых сложных обстоятельствах. Эти люди никогда не совершат дурного, потому что они наделены огромной нравственной силой, потому что они неспособны думать только о себе, они живут среди людей и для людей. Внимательность к людям и желание поделиться с ними всем, что есть в самом себе хорошего, желание дать им больше того, что ты можешь дать, освещает всех его героев светом большого гуманизма, свойственного нашему времени, нашей эпохе, нашему обществу. В его ничем не примечательных на первый взгляд героях раскрываются незаурядные человеческие таланты.
Мы видим в его пьесах реальных, живых людей с их мыслями, чувствами, стремлениями. Мы ощущаем все изменения, которые с ними происходят. Володину-драматургу свойственна любовь к человеку, вера в его духовные силы, в его стремление к внутреннему усовершенствованию. Ему свойственно редкое умение писать талантливых людей, независимо от их положения, от профессии, от реальных жизненных успехов. Поэтому в его пьесах нет маленьких людей в привычном понимании. Эти на первый взгляд часто вполне заурядные люди в развитии пьесы обнаруживают такие черты человеческой личности, которые приносят радость окружающим. И пьесы Володина нельзя воспринимать и ставить на сцене как бытовые зарисовки. Быт в них – отправная позиция, за ним нужно искать поэтичность и высокую духовную настроенность, хотя эти качества выражаются всегда скупо. В каждой его пьесе, будь то «Пять вечеров» или «Моя старшая сестра», есть нечто большее, нежели непритязательная житейская история, в них речь идет о больших нравственных, этических, моральных проблемах сегодняшней жизни».
Другим основоположником театра второй половины ХХ века стал Александр Валентинович Вампилов, также говоривший о жизни простых людей и бережно сохранявший и развивавший чеховские традиции. Разумеется, товстоноговский роман с театром не мог обойтись без такого драматурга. Если 1960-е годы прошли под знаком Володина, то в 1970-е ярко загорается звезда Вампилова. В 1974 году на сцене БДТ состоялась премьера спектакля «Прошлым летом в Чулимске» – снова о неустроенности и одиночестве в сущности хороших людей, об одинокой и любящей женщине, не находящей любви ответной, потому что любимый ею мужчина сломлен морально и живет словно по инерции…
Товстоногов называл эту пьесу «концертом для скрипки с оркестром», в котором «Шаманов ведет главную партию».
«Чем сложнее и глубже произведение, тем труднее найти какую-то единую, всем понятную формулу, – говорил режиссер. – Но мы не будем ее искать. Попытаемся вникнуть в суть, раскрыть ее. Верно, что в каждом есть и доброе и злое. Верно, что речь идет о вере в будущее… По внешнему ходу пьеса может показаться пессимистической, но она вызывает катарсис. Происходит нравственное очищение. При другом способе выражения это грустная история о потерянных людях. У Вампилова это – крупные личности, и становятся они таковыми на наших глазах. Это великолепная драматургия… Необходимо принести в каждом характере его прошлое. Громадные накопления произошли в прошлом, и сегодня они определяют поступки, конфликты, все поведение действующих лиц пьесы. Нет ни одного обстоятельства, которое не было бы доведено до максимума. Максимальное обострение предлагаемых обстоятельств – эта формула Немировича-Данченко должна стать для нас определяющей в репетиционных поисках. Ничего здесь не зачинается с нуля, но в то же время как будто бы с нуля… Все наэлектризовано, все вибрирует в этом захолустье. <…>
И у каждого есть свое субъективное оправдание. В пьесе нет отрицательных персонажей».
Ставя молодого иркутского самородка в один ряд с уже почти классиком Володиным, Георгий Александрович недоумевал попыткам некоторых постановщиков «выпрямлять» его текст. «До автора еще добраться надо, до сути его конфликтов, образов, до жанровых и стилистических особенностей его пьес, – замечал он. – Здесь снова срабатывает стандарт нашего режиссерского мышления – раз современный автор, значит он непременно требует нашего вмешательства. А невдомек, что это на уровне классики написано».
В постановке «Прошлым летом в Чулимске» даже самые маленькие роли играли лучшие актеры БДТ. Кирилл Лавров, Валентина Ковель, Олег Борисов, Юрий Демич, Николай Трофимов, Ефим Копелян и другие – все они блистали в вампиловской пьесе.
Интересно, что первую опубликованную пьесу Вампилова БДТ отверг, да и сам автор не считал ее достойной прославленной сцены. А вот вторую пьесу, «Старшего сына», в Театре на Литейном увидела Дина Шварц и сразу же отметила дарование начинающего иркутского драматурга. «В этой пьесе уже наличествовала тайна, волнующая неповторимость человеческих отношений, огромный нравственный потенциал, – вспоминала она. – “Маленький человек” с его наивностью, чистотой, с его духовностью приближал эту пьесу к тенденциям великой русской литературы… Произошло чудо открытия большого драматурга – случай не такой уж частый в нашей практике. Вскоре после премьеры “Старшего сына” Вампилов привез в БДТ свою новую пьесу – “Провинциальные анекдоты”, два маленьких шедевра. Он считал, что эта пьеса подходит к устремлениям БДТ, и не ошибся».
«Провинциальные анекдоты» увидели свет на Малой сцене БДТ в 1970 году. Александр Валентинович лично прилетал из Иркутска, чтобы присутствовать на репетициях. А вот «Прошлым летом в Чулимске» увидеть ему не было суждено. Молодой драматург ушел из жизни за год до начала репетиций его пьесы.
«Вампилов знал себе цену как писателю-драматургу, но никогда не важничал, избегал разговоров о собственной персоне, – вспоминала Дина Шварц. – Особенно близко подружился Саша с сыном Г. А. Товстоногова Николаем, который в ту пору был завлитом в Областном театре драмы и комедии. С ними дружила и моя дочь. У них были свои отношения, для своих друзей Саша пел, играл на гитаре, я редко принимала участие в их разговорах.
Однажды они спорили о стихах. Саша утверждал простоту формы стиха, ему были чужды усложненность, перенасыщенность образами в поэзии. Потом Саша и Николай поехали провожать мою дочь на вокзал: она уезжала в Таллин. С вокзала они вернулись мрачные, какие-то потрясенные. Кое-как добилась от них вразумительного ответа: с Леной все в порядке, отправили, но вот Саша… Когда он ставил чей-то чемодан в ящик под полкой, то оступился и упал в этот ящик, а крышка упала на него. Саша хорохорился, но видно было, что ему не по себе, как-то зябко. В конце концов он сказал, что это дурная примета. Это был, кажется, май 1972 года, наша последняя встреча. <…>
Почему я всегда до сих пор плачу, когда думаю о нем?
Прошло 16 лет со дня его гибели…
С каждой его новой пьесой вдруг воздвигался новый мир, незнакомый, непонятный. Знаки были знакомы, а то, что под знаками, – другое, чужое, непознаваемое, неожиданное. Понимала, что все надо осмыслить, но потом, потом. А сначала – сказать, показать людям. Может, они поймут? Лучше, чем я, прежде чем я?»
Птенцы гнезда Товстоногова: Зинаида Шарко и Ефим Копелян
Если Георгий Товстоногов в ответ на вопрос, состоялась ли любовь в его жизни, отвечал, что она состоялась к театру, то одна из главных его актрис, Зинаида Шарко, говорила, что была замужем за театром.
Будущая звезда БДТ родилась в 1929 году в Ростове-на-Дону, где ее отец, выходец из крестьян, работал пожарным. Позже семья переехала в Чебоксары, где уже в школе круглая отличница Зина увлеклась театром. Девочка играла в школьной самодеятельности, выступала перед ранеными в госпиталях в годы Великой Отечественной войны. За 900 таких выступлений юная актриса была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». Кумиром Зины была актриса Алла Тарасова, чья роль в пьесе «Без вины виноватые» произвела на нее такое неизгладимое впечатление, что она не пропускала ни одного сеанса этой ленты, прогуливая при этом школу.