Наталья Петровна родилась 14 февраля 1971 года в посёлке Тисуль Кемеровской области. Окончила Кемеровский государственный университет. Работала в журнале «После 12», Доме литераторов Кузбасса, редактором в издательстве «Кузбасс».
Публиковалась в журналах и альманахах «Москва», «Наш современник», «Огни Кузбасса», «День и ночь», «Введенская сторона», «Чаша круговая», «Иркутское время», антологиях «Стихи о матери», «И мы сохраним тебя, русская речь, великое русское слово!..», «Поэты университета», «Собор стихов», антологиях военной поэзии «Ты припомни, Россия, как всё это было!..» и «Оберег». Автор книги стихов «Вторжение весны». Лауреат журнала «Огни Кузбасса». Член Союза писателей России. Живёт в Кемерове.
«Ну давай о хорошем!»Стихи
Колокол
С седых времён, будь праздник или смута
В разноголосом скопище людском,
Он к каждому, кто не оглох покуда,
Взывает неподкупным языком.
И в час, когда небратья на пороге,
Скорей беги на звонницу, звонарь,
Успей, звонарь, до вражьей перемоги,
В огромный вещий колокол ударь!
Звони над каждым домом разорённым,
Над каждою могилой заводи,
Прожги сердца набатом раскалённым —
Беспечную Россию разбуди!
«Расскажу, как однажды, в далёком году…»
Расскажу, как однажды, в далёком году,
Проревела труба, предвещая беду,
Натужно…
Впереди – маета без покоя и сна.
Уходили мужчины. Война есть война.
Так нужно.
Хуже всех там пришлось пареньку одному.
Разъедало порой страхом душу ему,
Как ядом.
Он шептал: «Пропаду я в ближайшем бою.
Жизнь свою в одночасье спалю-загублю.
Враг – рядом!»
Но однажды во сне пареньку, как живой,
Незнакомец с широкой седой бородой
Явился.
Глянул строго, пронзительно, прямо в глаза,
«Враг-то рядом, но Бог – ещё ближе!» – сказал
И скрылся.
Парню в сердце зашли стариковы слова,
И они вызволяли не раз и не два
Из ада.
Хоть жесто́ка война, у всего есть свой срок.
И с Победой вернулся домой паренёк,
С наградой!
Огневую он честно прошёл круговерть,
Где горела земля и где жадная смерть
Косила.
Если ты – рядом с Богом, Он – рядом с тобой.
В этом правда святая сокрыта, родной,
И сила!
«Лежат под кровом трав и тишины…»
Лежат под кровом трав и тишины
Ребята, не пришедшие с войны.
А сверху – белый свет, паренье птиц
И облака без меры и границ.
В бессмертье и покой погружены
Безмолвные свидетели войны.
А мир… предпочитает дальше жить,
Безумствовать, смеяться, не тужить,
Не чувствовать потери и вины,
Не замечать присутствия войны,
Своих предательств и чужих угроз.
И неудобный обходить вопрос.
Солдаты, не пришедшие с войны,
О ласковых невестах смотрят сны.
И голоса несбывшихся детей
Звенят для них в надмирной пустоте.
Проплачется невеста. Только мать
Вовеки не устанет ждать, гадать,
Что он шептал, идя в последний бой,
Сгорая в топке Третьей мировой,
О чём кричал он там, в тисках войны,
В объятьях трав и дикой тишины,
Какую тайну до конца постиг
На пике жизни, в свой последний миг…
«Ну давай о хорошем! Ну хватит уже о войне…»
Ну давай о хорошем! Ну хватит уже о войне.
Ведь когда-нибудь этому необходимо случиться:
В обожжённой пожаром эпохи огромной стране
Долгожданным победным восторгом наполнятся лица!
Справедливое солнце – поверь! – непременно взойдёт
И плеснёт ослепительным счастьем – от края до края.
Как окурок, потухнет война. Замолчит миномёт.
И отпустит мужчин из-под смерти передовая.
Сумасшедшим душистым кипеньем ответит сирень.
И, букетики радостных слов раздавая прохожим,
Мы вкусим, словно светлую Пасху, тот солнечный день!
И не нужно опять о войне. Говори о хорошем!
«Дни несутся, друг друга тесня…»
Дни несутся, друг друга тесня,
Но пронзит иногда холодочек:
Что останется после меня?
Только горстка мерцающих строчек…
Что, распахнутая, на ветру,
В них сказать я когда-то хотела
И о чём, горячась, на миру
Вам рыдала, смеялась и пела?
Жизнь – вскипающая река,
И – увы – оступиться несложно.
Но незримая чья-то рука
Поднимает меня осторожно.
И однажды, свершив дальний путь,
Перед Отчим порогом
Мне останется только вздохнуть:
«Слава Богу!»
«Запомни этот день. Как чист и влажен воздух…»
Запомни этот день. Как чист и влажен воздух,
И рощица берёз прозрачна и свежа —
Ей скоро принимать грачей в лохматых гнёздах.
Тебя целует март, беспечная душа!
Запомни этот день, он вновь не повторится.
На всём печать весны! И птичья перезвень,
Врываясь в шум машин, преображает лица.
Смотри во все глаза, запомни этот день!
Кто нынче в мир придёт, кто – канет без возврата.
И эту череду никак не отменить…
Когда и этот день, как снег, сойдёт куда-то —
Благослови, что был, за радость просто жить!
«Мирозданье искрило от красок и от голосов…»
Мирозданье искрило от красок и от голосов —
Всемогущий лепил из вселенской податливой глины!
И, настроив сверхчуткие чаши небесных весов,
Он задумал Свой главный шедевр – человека. Мужчину.
И бездушная персть мановенье Творца поняла,
И содеялось диво из праха – Адамово тело.
Вот с гончарного круга и нежная Ева сошла,
Неиспорченный солнечный мир оглядев оробело.
И вдохнул в них Отец трепет жизни и жажду любви.
Дал свободную волю – бесценное право навеки.
Непослушные дети не внемлют! Зови – не зови!
Что же вам не жилось во блаженном раю, человеки…
Вас, несчастных, за дерзость исторгнул Отеческий кров,
И всему человечьему роду аукнулось ваше затменье.
Содрогнулась природа: на чашу небесных весов,
Точно камень, обрушилось первое грехопаденье!
С допотопных времён и поныне есть в каждой судьбе
И сияние горнего света, и горечь отравы.
Каждый новорождённый имеет наследство в себе:
Право жить и любить. И свободы опасное право.
Хоть всё тот же Отец, но весь мир на вселенских весах
Над открытою бездной раскачивается неприкая́нно.
Божий свет или морок?
Душа или прах?
Тайна…
«Среди людей, где не родство, но тайно разделенье зреет…»
Среди людей, где не родство, но тайно разделенье зреет,
Любовь не ищет своего. Она лишь отдавать умеет.
Тихонько падшего простит (на что сподобится не всякий).
И милостыньку сотворит озябшим в нищете и мраке.
Когда, поссорившись дотла, пред ней захлопывают двери,
Любовь в ответ не мыслит зла. И не бесчинствует, но верит.
Не превозносится ни в чём. Над суетной молвой смеётся.
И раздражение её бичом жестоким не коснётся.
Всё покрывая, в смутный час любовь нам прямо в душу глянет
И не откажется от нас, не отпадёт, не перестанет!
Долготерпив её полёт! Но чудна и легка, как птица,
В скупое сердце не впорхнёт, в лукавый дом не постучится.
А верным до скончанья лет – тернистый путь да небо в звёздах!
Необъяснимая, как свет! Необходимая, как воздух!
«И Слово бысть, весь первобытный хаос…»
И Слово бысть, весь первобытный хаос
Пронзив насквозь!
Очнулось время и заколыхалось!
И началось!
Миры роились, космос наполняя,
Во мгле клубясь.
И малая планета голубая
Вдали зажглась.
Преодолев космическую вьюгу,
Сквозь толщу лет
Она всё мчит по заданному кругу
На Божий свет!
Ей быть землёй любви, а не увечий —
Не повезло.
О, сколько слёз и крови человечьей
В неё вошло!
А вдруг она, не ровен час, сорвётся
В разверстый дым?
Как дар небес нам миг земной даётся —
Неповторим!
Есть только он… а время… время мчится,
Тревожный сон.
Верни, верни хотя б частицу
Отцу времён.
«Среди нас, в самой гуще людской, в мире оном…»
Человек с благодарным сердцем никогда ни в чём не нуждается.
Среди нас, в самой гуще людской, в мире оном,
Где мечты – сладкий дым, а лукавые дни – коротки,
Благодарное сердце живёт по небесным законам,
Принимая краюху и посох из Божьей руки.
На неясные знаки беды откликаясь в мгновенье, —
Неспокойно, щемит и стремится кого-то жалеть.
И хулу, и паденье способно принять без смятенья
И в лицо одиночеству без содроганья смотреть.
Хочет помнить не горечь обиды, но благодеянье
И блаженно носить отпечаток святой простоты.
В общем, жить и любить.
Любоваться цветком мирозданья.
Благодарное сердце ни в чём не имеет нужды…