С того момента именно Великобритания стала управлять этим плацдармом, в т. ч. руководить с него всеми действиями разношерстной антисоветчины (если честно, то об антисоветчине можно говорить лишь условно, как о ширме, ибо то было откровенно антироссийская, злобно русофобская деятельность).
Вторая причина, по которой вся эта история была приведена, заключается в том, что, как зафиксировало советская военная разведка, Великобритания уже с середины 20-х гг. прошлого века, в т. ч. и в преддверии Локарно, стала активно приторговывать этим плацдармом, дабы повыгодней его «сдать в аренду» тому, кто будет назначен очередным агрессором в следующей войне против России. Так, в одном из агентурных сообщений военной разведки от 17 августа 1925 г. говорилось, что «поискВеликобританией базы в Польше ито, что британский империализм усиливает таковую встранахБалтики, является основанием, накоторомон инамерен вести самую решительную борьбу противМосквы. Впоисках союзника Англия привлечет и Германию к своей русской политике (точнее, антирусской политике. — А. М), взамен чего Германия будет компенсирована изменениемсуществующегостатус-кво на восточных границах рейха», ибо «самаанглийская политикав отношении СССР является политикойбудущего столкновения» (руками Германии. — А. М.)![589]
А вот это уже для того, чтобы легче было уяснить истоки пренебрежения Тухачевского к Прибалтийскому и Белорусскому направлениям будущих ударов вермахта.
Ведь очевидно же, что знал, с 1925 г. знал, что это будет один из основных маршрутов будущей агрессии, и все равно в своих показаниях следствию в 1937 г. лепил откровенно лживую чернуху.
Оцените теперь дальновидную правоту Сталина, который под прикрытием Договора о ненападении от 23 августа 1939 г. отобрал у Гитлера этот плацдарм. Совершенно беспричинно, но нагло клянущие за это (в т. ч. и за сам Договор) Сталина подонки от истории злоумышленно игнорируют и без того почти неизвестный широкой общественности факт, что по донесениям разведки Сталин совершенно точно знал, что Великобритания и Польша в буквальном смысле слова толкали Гитлера на захват этого плацдарма с тем, чтобы обеспечить левому крылу германской армии пространство для маневра в войне против СССР! Ради этого, привыдаче весной1939г. и без того крайне провокационных гарантий безопасности Польше (иРумынии),англо-французские мерзавцы преднамеренно не распространяли ихна прибалтийские лимитрофы,то есть Латвию, Литву и Эстонию! («DВFР» Third Series. Vol. V. 1939. London, 1953. Р. 487). То есть специальнооставляли Гитлеру прибалтийский коридор для маневра левымкрылом вермахта принападении на СССР!
Болеетого, ради этого же они втайнеготовили т. н.Пакт Галифакса — Рачинского (посолПольшив Лондоне в 1939 г.), в котором без ведома прибалтийских государств вновь ниспровергались их независимость исуверенитет,а сами они передавались Гитлеру! Несмотря на то что сам Пакт формально был подписан только 25 августа, о содержании его парафированного обеими сторонами текста Сталин был проинформирован разведкой заранее. Одновременно Сталин был проинформирован и о намерении Лондона в тех же целях тайно сдать Гитлеру и Польшу тоже! Информация об этом поступила и Кремль в прямом смысле за несколько часов до встречи с Риббентропом в ночь на 24 августа 1939 г.[590]
Потому, собственно говоря, Прибалтика, а также Западная Белоруссия и Западная Украина и вошли в сферу советских интересов — своевременные данные разведки обеспечили этот дипломатический успех.
А чуть позже Сталин отобрал у Гитлера этот плацдарм также и фактически, тем более, подчеркиваю это вновь, что упомянутые территории Прибалтики были переданы России в вечное, неотрицаемое и неотчуждаемое в веках владение еще по Ништадтскому договору от 30 августа 1721 г. Одновременно были возвращены и ранее незаконно отторгнутые Западная Украина, Западная Белоруссия а чуть позже — и Бессарабия.
Правда Сталина была настолько очевидна, настолько выверенно обоснована, в т. ч. к геополитически, что даже такой вражина России, как нелегкой памяти У. Черчилль, и то полностью ее признал (хотя и продолжал, правда негласно, попытки спекулировать, в частности, судьбами народов Прибалтики).
Кстати сказать, не только он это признал, но и другой, не менее злобный вражина СССР и России — лорд Галифакс, министр иностранных дел Великобритании и он же «святая лиса» (на английском языке фамилия лорда — «Halifax» — очень созвучна выражению «holy fox», т. е. «святая лиса», чем и пользовались английские журналисты, тем более что он в жизни был такой) британской внешней политики и дипломатии в канун Второй мировой войны.
Представляя в палате лордов британского парламента оценку МИДа Великобритании советско-германского договора о ненападении от 23 августа 1939 г., «святая лиса» заявила: «Следуетнапомнить,что действиясоветского правительствазаключались в перенесении границы по существудо тойлинии,которая была рекомендована во время Версальскойконференции лордом Керзоном. Я привожу историческиефакты и полагаю, что они неоспоримы» (цит. по: Нарочницкая Н. А. За что и с кем мы воевали. М., 2005. С. 54).
Даже «святой лисе» еще тогда было понятно, что это неоспоримый исторический факт, а некоторым нашим историкам по сию пору непонятно…
В свете вышеизложенного очень даже любопытно теперь проследить за «эволюцией» взглядов и концепций Тухачевского с 1928 по 1937 г.
Ляпнув в 1928 г. о невесть откуда взявшемся, тем более в безмерно раздутом виде, приоритете фланговых операций (кстати, одно это — уже результат влияния немчуры на мозги «стратега», ибо фланговые операции были больше присущи германскому генералитету), Тухачевский тем не менее до 1933 — 34 гг. в основном помалкивал о том, что в его представлении этим операциям уделяется значение как решающим операциям именно начального периода войны.
Естественно, что помалкивал он и об основных направлениях таких операций — с того же 1928 г. и до момента изложения им следствию «Плана поражения», его официальная позиция заключалась в том, что основной сценарий нападения на СССР будет разворачиваться через западную (т. е. советско-польскую) границу, и при этом, подчеркиваю, он никак не выделял значение фланговых операций, особенно по направлениям.
Но как только Тухачевский побывал в Германии осенью 1932 г., где встречался не только с геррами генералами, но и с сыном Троцкого, после чего из-за границы горохом посыпались сообщения о том, что в СССР зреет заговор военных во главе с Тухачевским в целях свержения центральной власти, как только в самой Германии к власти был приведен Гитлер, в связи с чем пресловутый «бес мировой революции» громко заявил о необходимости немедленной мобилизации в СССР, что откровенно спровоцировало бы войну против СССР, и, наконец, как только давно мечтавший почерпнуть смелости для осуществления государственного переворота в Советском Союзе из слабости правительства последнего в ситуации военного поражения (а также о консолидации всех сил оппозиции СССР) Троцкий дал директиву о подготовке плана такого поражения, так тут же появляется концепция пограничных сражений Тухачевского!
С ее-то ярко выраженным фланговым характером группировок для немедленного встречно-лобового контрнаступления в формате контрблицкрига! С ее-то ставкой на заранее осуществленную мобилизацию в этих же целях! С ее-то невидимым с первого взгляда подвохом в виде т. н. «статического Фронта»!
…Поразительно, к примеру, и то, что и Тимошенко с Жуковым в ретроспективе без устали полемизировали со Сталиным, например, о срочной мобилизации, даже на старости лет не отдавая себе отчета в том, что даже в рамках всех их баек Сталин опять-таки прав, а они, как ни крути, повторяли лозунги Троцкого!
И ведь эта концепция не просто появляется, а именно навязывается РККА в условиях, когда годом ранее уже была принята теория «глубокой операции», а как отмечалось выше, концепция приграничны сражений являла в своей основе перелицованную якобы в оборонительный формат теорию «глубокой операции»!
Проще говоря, в итоге получилось, что у РККА на вооружении оказалась одна и та же стратегия, что для наступления, что для обороны, так сказать, и зимой, и летом, миль пардон, все одним цветом!
Причем произошло это, с одной стороны, именно тогда, когда Троцкий дал директиву о разработке плана поражения, а с другой, — когда и Гитлер взял на вооружение стратегию блицкрига. И то, и другое произошло в самом начале 1934 г.
Не лишено будет смысла попутно отметить, что именно с появлением концепции пограничных сражений в РККА да и в целом в стране завелась, мягко говоря, совершенна идиотская мода на тезис о том, что «гремя огнем, сверкая блеском стали выиграем любую войну малой кровью да на чужой территории, который упорно, рьяно и повсеместно раздувал другой подельник Тухачевского по заговору — возглавлявший ГлавПУР РККА Л. Б. Гамарник (успел застрелиться перед арестом).
«Ларчик» же открывался просто: по «традиционному» для него обыкновению, «стратег» и эту идею о малой крови и малой войне да на чужой территории попросту спер у таких известных военных теоретиков зарубежья, как Дж. Фуллер (кстати, у него же стратег попутно уволок и идею создания механизированных и танковых частей), Б. Лиддел Гарт, Ганс Фон Сект, Дж. Дуэ и еще у многих других, которые задолго до проявленного Тухачевским интереса к этим вопросам детально развили теорию малой маневренной и механизированной войны. Тем не менее все шишки за эту так дорого обошедшуюся стране дурость без устали валят на Сталина! С какой стати?.. Хоть за что-то другие должны же нести ответственность?