По политическим мотивам, то есть во исполнение решения ЦК ВКП(б) № П47/102 от 29.03.1937 уволенных в связи с исключением из партии, за связь с врагами народа, в т. ч. и с заговорщиками, в 1937г. было 11 104 чел., а вот арестованных — всего 4471 чел., причем 1139 из них угодили за решетку за необузданное пьянство, моральное наложение (в т. ч. и за изнасилования лиц женского пола) и хищения народного достояния. Следовательно, по политическим мотивам за решеткой оказались не 4471 чел., а 3332 чел. (на самом же деле и того меньше — 3080 чел.). Всего же в 1937г. по всем основаниям было уволено 18 658 чел. (13, 1% общей численности начсостава), из них политсостава — 2194 чел.
В 1938г. по всем основанием были уволены 16 362 чел. (9,2% общей численности начсостава), из них политсостава — 3282 чел.
По указанному выше решению ЦК уволены были 3580 чел., как иностранцы — директива НКО № 200ш от 24.06.38 — 4138 чел., арестованы же из общего числа уволенных 5032 чел., из них 2671 чел. опять-таки за пьянство, моральное разложение, хищения народного достояния, т. е. под категорию «политики», выходит, подпадают 2361 человек.
В 1939 г. всего было уволены 1878 чел., в т. ч. по политическим мотивам — 238 чел., а ват арестованы — всего 73[323].
Итак, по данным Главного управления па командному и начальствующему составу РККА, к 1 мая 1940 г. арестованных лиц указанных категорий насчитывалось 9579 человек. Учитывая, что уже в 1939 г. 1457 человек из них были реабилитированы и восстановлены в РККА, следовательно, арестованными (за этот период с 1937по 1939 г. и начало 1940 г.) остались 8122 человека. Непосредственно же за контрреволюционные по тогдашнему Уголовному кодексу (ст. 58 УК РСФСР в редакции 1926 г., со всеми ее «ответвлениями») преступления военными трибуналами и Военной коллегией Верховного суда СССР, а только они-то и имели право рассмотрения таких дел в отношении военных, были осуждены — подчеркиваю, осуждены, а не расстреляны — в период с 1937 по 1940 г. 9913 чел., относившихся к категориям лиц высшего, среднего и младшего комсостава, начальствующего состава (в этом сегменте больше всего политработников), а также рядового состава. Если по годам, то картина такова: в 1937 г. — 4079 чел., в 1938 г. — 3132 чел., в 1939 г. — 1099 чел., в 1940 г.— 1603 чел.
Если же обратиться к наиболее полному поименному перечню расстрелянных в те годы за контрреволюционные преступления офицеров, который был оставлен О. Сувенировым, то обнаружим, что к высшей мере социальной защиты (расстрелу) было приговорено 1634 человека. Именно их фамилии и фигурируют в этом списке.
Итак, что же получилось в итоге? А вот что: из уволенных в 1937 — 39 гг. по различным основаниям лиц командно-начальствующего состава в количестве 36 898 чел. на долю т. н. «естественной убыли» приходится 8213 чел, фактически арестованных, т. е. уже за вычетом 1457 чел., реабилитированных и восстановленных в РККА в 1939 г. — 8122 чел. (не будем также забывать, что значительная часть из них угодила за решетку не за «политику» а сугубо по уголовным основаниям — за всевозможные «художества», начиная от пьяных дебошей и перестрелок с отягчающими последствиями до тривиального воровства, с которым тогда боролись, не в пример нынешним временам, куда жестче и суровей)[324], фактически уволенных по политической мотивам — 16 690 чел. Дело в том, что из 19 106 чел. уволеннных по этим основаниям 2416 чел. была изменена статья увольнения, восстановлены в РККА к 1 мая 1940 г. — 12 461 чел., к 22 июня 1941 г. — 15 тыс. чел.
С какой стати увольнение по целому ряду оснований 17,91% общей численности командно-начальствующего состава РККА в 206 тыс. чел в начале 1937г. должно являть собой якобы факт «разгрома военных кадров»?! Да-да, с какой такой стати, если из 19 106 чел. уволенных, а не репрессированных, по политическим мотивам 13 тыс. человек были восстановлены в РККА к началу войны?!
К слову сказать, за весь послесталинский период и вплоть до наших дней командно-начальствующий состав наших Вооруженных сил дважды подвергся чудовищному разгрому — натуральному разгрому при лысом подонке Хрущеве и при его нынешних «наследничках»! Ведь свыше 2/3 офицерского корпуса изгнали, просто выкинув их на улицу! Дважды же! А за оба раза выходит примерно миллион человек, если не того более… Это значит, демократия, не к ночи, миль пардон, помянутая — ведь 75% офицерского корпуса ни за что выгнали на улицу, а 17,91% — это репрессии?! Это что, по-вашему, «необоснованные репрессии», если фактически были арестованы всего 3,94% общего числа командно-начальствующего состава в 206 тыс. чел. в начале 1937г.?
Причем арестованы в соответствии с действовавшим тогда законодательством, к тому же значительная часть — за сугубо уголовные преступления.
Это что, по-вашему, «незаконные репрессии», если за контрреволюционные преступленья под расстрел угодили всего 0,79% общего числа командно-начальствующего состава РККА на начало 1937 г.?!
Это что, по-вашему, «жестокие репрессии», если даже по официальным данным было подано свыше 30 тыс. жалоб и прошений о пересмотре дел по увольнению (а также арестов и приговоров суда)? Чтобы такое количество жалоб и прошений было подано, надо, чтобы их подавшие остались живы! Неужели это непонятно?
Тогда где же те невероятные цифры якобы репрессированных, в основном якобы расстрелянных, коими до сих пор стращают народ бандерлоги антисталинской пропаганды?! На чем они были основаны, цифры этих негодяев? Да ни на чем, кроме как на зоологическом антисталинизме!
Разве это «обезглавливание армии», если из 36 898 чел. уволенных по различным основаниям 33,77% достаточно быстро были реабилитировали и восстановлены в РККА — уже в 1939 — 40 гг., а к 22 июня 1941 г. их количество возросло до 40,65%?
Разве это бесчеловечное отношение к командным кадрам, если власть нашла в себе мужество признать ошибки, внимательно рассмотреть жалобы и прошения, и из 19 106 чел., уволенных по политическим мотивам, реабилитировать к 22 июня 15 тыс. чел.? Да-да, в чем конкретно бесчеловечное отношение, если в условиях резкого пополнения РККА офицерскими кадрами — с 206 тыс. в 1937г. до 680 тыс. к 22 июня 1941 г. — шла борьба фактически за каждого офицера, попавшего под увольнение? Ведь, казалось бы, какую «погоду» могли сделать те же 15 тыс. реабилитированных и восстановленных в РККА, если, к примеру, одних только офицеров запаса с 1937 по 1940 г. было подготовлено 448 тыс. чел.? Ведь эти 15 тыс. чел. составили всего-то 3% от числа подготовленных офицеров запаса!
Ан нет, власть была заинтересована разобраться во всем и с каждым тщательно, признавая допущенные ошибки[325]. Потому и вернулись в строй эти 15 тыс. лиц командно-начальствующего состава.
В то же время было бы явно не по-человечески отмахнуться от того факта, что доже просто досрочное увольнение из рядов Вооруженных сил для лиц, связавших с армией свою жизнь, свою судьбу, — событие горькое и неприятное. А что уж говорить о тех, кто так и остался арестованным и осужденным на различные сроки, и особенно о тех 1634 офицерах (в т. ч. и высших), которые завершили свой жизненный путь не только досрочно, но и прежде всего трагически: ведь даже не на поле битвы с посягнувшим на Родину врагом сложили свои головы, а в расстрельном подвале Лубянки, как посягнувшие на честь, свободу, независимость и суверенитет Родины «враги народа», изменившие все давшей им Родине…
Но виноват ли в том Сталин, который свыше полутора десятков лет кряду терпел всевозможные заговоры в РККА, вдохновлявшиеся и организовывавшиеся в основном Троцким и К°?!
Виноват ли в том именно тот самый Сталин, который не только терпел это, даже невзирая на многочисленные сообщения органов госбезопасности (в т. ч. и из-за рубежа) о зреющем заговоре, но и прежде всего пытался увещевать, урезонить не в меру тщеславную и амбициозную генеральскую оппозицию, применяя до 1937 г., как правило, мягкие меры (хотя и без арестов тоже не обходилось)?
Виноват ли в их трагедии тот самый Сталин, который еще 4 мая 1935 г., совершенно открыто предупредил генералов, что ему хорошо известно, как они «угрожали свергнуть нынешнее руководство, угрожали убить» кое-кого из высшего руководства (а ведь угрожали убить-то как раз самого Сталина!), дав тем самым им не только понять, что если и не все, то очень многое об их заговоре ему известно, но и реальной шанс все-таки прекратить свою заговорщическую, подрывную деятельность? (см. Застольные речи Сталина: Документы и материалы / Сост. В А. Невежин М., 2003. С. 78).
Виноват ли в их трагедии тот самый Сталин, который не только открыто предупредил их, что ему многое известно об их заговоре, не только дал им шанс превратить свою заговорщическую деятельность, но и не менее открыто же предупредил их 15 мая 1935 г. о том, что если они не поймут ничего и не прекратят своей заговорщической деятельности, то их ожидает печальная участь «врагов народа»?
Тогда, 15 мая 1935 г., Политбюро ЦК ВКП(б) приняло очень важные решения: 1. Создать Оборонную комиссию Политбюро для руководства подготовкой страны к возможной войне с враждебными СССР державами. 2. Создать Особую комиссию Политбюро по безопасности для ликвидации врагов народа 3. Провести во всей партии две проверки — гласную и негласную. 4. Обратиться ко всем членам и кандидатам партии с закрытым письмом о необходимости повышения большевистской бдительности, беспощадного разоблачения врагов народа и их ликвидации».
Тем самым Сталин открыто и однозначно предупредил всю внутреннюю оппозицию, включая, естественно, и военную, генеральскую, что в связи с надвигающейся угрозой войны он более не намерен терпеть какую бы то ни было оппозицию и ее подрывную деятельность. Кстати, он не впервые это сделал — еще во время первой «военной тревоги» в 1927г. он точно так же ставил задачу — «…чтобы укрепить тыл, надо обуздать оппозицию» (см.: Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927 — 1939. Документы и материалы: В 5-ти т./Под ред. В. Данилова. Т. 1. М., 1999. С. 25).