*3
Все казаки, конные и пешие, должны быть заранее разбиты на взводы и сотни, назначены командиры сотен и взводные, считая по 18 рядовых во взводе и 4 взвода в сотне.
Если в какой станице имеется конных или пеших сотня, то иметь значок при каждой сотне, на древце, длиной в три аршина с белым большим султаном из конского хвоста.
*5
Если имеется того или иного рода оружие по сотне, то назначить командиров сотен из подхорунжих или вахмистров, если нет строевых офицеров, а общее командование принять одному из старших в чине.
*6
Все казаки отряда должны иметь на папахах с передней стороны белую ленту 1,5 вершка шириной и при ночной движении (так в документе. — Н.К.) белую повязку на левой руке выше локтя, шириной в ладонь.
*7
В каждой станице обезоружить милицию, забрать всех лошадей, седла, на которые сейчас же посадить казаков, снять телефонные и телеграфные аппараты, как на почтовых станциях, так и железнодорожных, порвать провода в станице и при движении стараться больше портить линию.
*8
В исполкомах и комъячейках захватить печати, штемпеля, книги постановлений, все остальные дела уничтожить на месте, забрать деньги в советских учреждениях и представлять в штаб отряда под расписку.
*9
Арестовать и взять с собой для предоставления в штаб отряда председателя каждой комъячейки, начальника милиции и кто окажется из сыщиков.
*10
Вся остальная советская администрация должна быть на месте и продолжать свою работу, руководствуясь приказом №... (номер в документе отсутствует. — Н. К.).
*11
После разоружения милиции и частей, которые будут под силу отряду, выставить посты вокруг станицы по главным дорогам. Отряду в боевой готовности сосредоточиться с той стороны станицы, с которой должны ожидать казаков из соседней станицы.
*12
Небольшие отряды, которые могут быть в какой-либо станице к моменту восстания, оставить в покое и назначить сборный пункт подальше за станицей с той стороны, с которой будет указано в оперативном приказе дополнительно, разъезд выслать в ожидаемую станицу, с предупреждением о тихом движении разъезда в станицу которой будет входить.
*13
Убийств, грабежей ни в коем случае не творить, обходиться вежливо со всеми без оскорблений, кроме указанных лиц в * 9, никого не арестовывать.
*14
Все имеющиеся пулеметы в станицах должны быть на линейках, вполне исправных, с тройкой хороших лошадей и пулеметчиками, кроме того, при каждой сотне должно быть не менее трех и не более пяти же линеек для установки пулеметов и санитарных линеек.
*15
Все заручные винтовки, могущие быть в станице, кабель, телеграфные аппараты, пишущие машинки и канцелярские принадлежности, указанные в * 8, должны быть на фургонах, хорошо уложены на тройке хороших лошадей.
*16
Всем кавалеристам иметь все конское снаряжение.
*17
По числу лошадей и людей иметь на двое суток запас зерна и продуктов, считая 1,5 фунта на каждого казака. Все должно быть на фургонах на тройке хороших лошадей.
*18
Пехота вся должна быть на фурах по 6 человек на каждой.
*19
Если в станице имеется духовой оркестр, непременно присоединить его к отряду, если почему-либо окажется невозможным захватить с собой оркестр, то непременно при каждой сотне иметь трубача.
*20
При дневном движении, при выходе из станицы или при встрече частей песельники (так в документе. — Н.К.) должны знать и петь песни: «Ой сив пугач на могылы», «Ще не вмэрла Украина» и «Встае хмара з за лымана», которые будут служить как сигналом и напоминанием того дорого, которое должен помнить каждый из нас.
*21
Соблюдать самую строгую дисциплину, все беспрекословно исполняется. Не нужно удивляться тому, что у Вас не окажется офицера, то беспрекословно должен взять на себя командование подхорунжий или вахмистр, окончивший учебную команду.
*22
Строго выполнять то, что будет указано в приказе, но самое главное, от чего будет зависеть спасение нашей дорогой Кубани, это дружная работа по всем станицам, в тот час, который будет указан, ибо если кто поколеблется и не выступит вовремя, то должен помнить, что губит все дело освобождения Кубани от ненавистных нам коммунистов-большевиков...
За начальника отряда «Помощи Русской Армии» — Гайдамаков.
За начштаба — Наливайко.
Адъютант — Т. Трясонов.{245}
Некоторое представление о событиях того периода на Кубани дает другой интересный документ. Он был переправлен из Парижа советскими разведчиками начальнику Закордонной части ИНО ГПУ Менжинскому с припиской: «Составлен в Берлине одним из весьма видных эсеров совместно с деятелями «зеленого движения» по эсеровским материалам. Доклад предназначен для представления каким-то еще неизвестным американцам для получения от них финансовой поддержки на дальнейшую работу. Следует иметь в виду, что в докладе много преувеличено, так как испрашивает субсидий»{246}.
В документе дается классификация всех «зеленых» отрядов, та, которой предпочитали пользоваться авторы доклада. Все «зеленые» формирования они делили на 3 части:
1. «Шкуринцы» и «махровые» — отряды, состоящие в большинстве случаев из пришлых людей, не связанных с местным населением и руководимых генералами и офицерами врангелевской ориентации.
2. Дезертиры-красноармейцы, деклассированные элементы. Им вполне подходит определение «банды». Ибо они никого не признают, ни с кем не считаются, всех грабят и не пользуются поддержкой масс.
3. Подлинные «зеленые». Местные крестьяне и казаки, неразрывно связанные с местным населением и пользующиеся их поддержкой. Часто они группируются вокруг местных штабов, иногда подчиняются атаманам и местным авторитетным людям.
Есть еще несколько отрядов, пополняемых главным образом дезертирами-красноармейцами, симпатизирующих 3-й категории и не желающих входить во вторую».
Ценность этого документа состоит еще и в том, что он дает возможность узнать, как в тех условиях действовала каждая из названных категорий, каковы их взаимоотношения с местным населением и между собой.
«В зависимости от категории «зеленых», — говорится в докладе, — ими избирается соответствующая тактика действий. Третья категория старается не допустить в населенные пункты карателей, заградительные и продотряды большевиков. Они редко занимают населенные пункты, чтобы за это большевики не вели репрессий против сельчан. Но они не отказываются нападать на плохо охраняемые большевиками склады оружия и патронов, ссыпные пункты и железнодорожные сооружения.
Третья категория (подлинные) с большим подозрением относится к первым двум. Бывают вооруженные столкновения.
Вторая категория, никого не признающие банды, действует налетами, не считаясь с интересами местного населения. Ей ненавистна всякая власть, не позволяющая грабить, мешающая бездельничать. Когда обстановка стабилизируется, местное население само справится с такими бандами.
Первая категория («махровые») тесно связана с Врангелем, вождями Белого движения. Те стараются их поддерживать, иметь с ними связь. Вторые и местное население осторожны с ними, так как «махровые», не считаясь с интересами местного населения, могут в любой момент совершить налет на населенный пункт, где есть белые, и подставить под удар местных, так как удержать станицу они потом не в состоянии. При отступлении они все забирают: продукты, лошадей, скот, повозки. Вернувшиеся красные расстреливают оставшихся местных жителей за пособничество белым»{247}.
К осени 1921 г. большая часть территории, находящейся северо-восточнее и юго-восточнее Главного Кавказского хребта, была наводнена «зелеными» всех трех названных категорий. Местные власти более-менее контролировали только населенные пункты вдоль линии железной дороги, но и они находились под постоянной угрозой набега партизан. В этих условиях Особые отделы, органы ЧК очень опасались объединения этих, хотя и многочисленных, но пока еще разрозненных отрядов. Об этом свидетельствует донесение военкома Кубано-Черноморской области, адресованное Реввоенсовету Северо-Кавказского округа 12 сентября 1921 г.
«В Ейском отделе, — говорится в нем, — в течение августа действовали повстанческие отряды из местных казаков и дезертиров, которые совершили ряд нападений: на станицу Староминскую, на Камышеватский станичный исполком и на предместья г. Ейска. Целью этих нападений был грабеж, никаких серьезных последствий они не имели. Общая численность этих банд около 2 000 человек, идейного руководства, какой-либо определенной программы, а также связи с оперирующими в Екатеринодарском и соседних отделах бандами у них не замечается. В Таманском отделе (в юрте станицы Приморско-Ахтырской и близ Ольгинской) оперировали в этот период банды «зеленых» казаков, считающих себя подчиненными Пилюку. Численность их достигает 2 500. Однако все их действия носили разрозненный и хаотичный характер. Выясняется, что никакой связи с «зелеными» Закубанья у них нет»{248}.
Агенты врангелевской разведки тоже хорошо понимали необходимость объединения мелких, разрозненных отрядов в более крупные формирования, чтобы придать их действиям более организованный, системный характер и повысить управляемость. В своих инструкциях они предупреждают о вреде, который уже нанесла белому движению «самостийность» казаков и какие пагубные последствия могут быть от нее в будущем. Рекомендуют держаться подальше от таких командиров, как Пилюк, Сухенко и других, выступающих за независимость от армии Врангеля. Об этом красноречиво свидетельствует содержание письма, с которым обращался агент разведотдела Русской армии полковник Жуков к одному из командиров отряда.