Наряду с разрешением этих проблем протекала деятельность генерала Врангеля и во внутренней жизни Крыма. Его законы «О земле», «О волостном земстве», «Об упорядочении судопроизводства в целях устранения произвола» и т.д. имели целью внедрить после революционного хаоса и «вседозволенности» понятия о законности: и в отношении населения, и воинских чинов и представителей власти. Генерал Врангель знал, что для успеха борьбы за Россию, необходимо привлечь основное сословие Российского государство — крестьянство. (И его заботы об этом сословии воскрешают в нашей памяти деятельность другого укрепителя этого сословия — Столыпина.)
В связи со сменой власти, правительство Крыма должно было показать и свое политическое лицо. С принятием власти генерал Врангель отрешился в своей деятельности от личных влечений к тому или иному порядку: «Я беспрекословно подчинюсь голосу русской земли». Т. е приняв от первых Вождей Белого движения знамя борьбы «за Отечество» — эту «программу», начертанную еще Быховскими узниками генерал Врангель воспринял ее полностью и от нее не отступал...
В этих сложных условиях всесторонней деятельности генерала Врангеля в первые месяцы Крыма происходила стабилизация положения в Крыму, и протекала подготовка к боевым операциям.
Уже через три месяца после Новороссийской эвакуации были предприняты, для расширения плацдармов у перешейков, две десантные операции: дроздовцев — у полуострова Хорлы, и алексеевцев — у Кирилловки и Ново-Алексеевки, с занятием станции Сальково. Обе операции протекали успешно, что дало генералу Врангелю уверенность, что, после всего пережитого, дух войск не подорван...»{266}.
Безусловно, советские разведорганы после исхода белой армии в Крым продолжали вести пристальное наблюдение за всем, что происходило в это время в ней, как идет восстановление боеготовности соединений и частей, разгромленных на Дону, Кубани и Северном Кавказе. По этим вопросам советское руководство регулярно получало соответствующую информацию. В конце июня 1920 г. для него был подготовлен очередной доклад, в котором особое внимание обращалось на то, какие настроения преобладают во врангелевских войсках, насколько опасны эти соединения и части для Советской Республики.
«...Марковские части, — говорилось в докладе, — состоят из кадровых офицеров, большей частью гвардейцев, и вообще — из представителей буржуазного класса. Настроение среди них монархическое. Это душа контрреволюции.
Корниловцы — новые пополнения, мобилизованные в Полтавской, Харьковской губ(ерниях), сменили старую окраску корниловцев; в национальном отношении в некоторых частях 65— 85% украинцев, а в 6-й роте Корниловского полка до 30% бывших гайдамаков. Настроение украинско-малоросское: с большим удовольствием перешли бы к Петлюре. Офицерский состав до 80% контрреволюционный, остальная часть — пассивные и подавленные.
Дроздовцы — кавалерия, конные — пьяницы, грабители, кокаинисты. Настроение бандитское. В 1-м и 2-м пеших полках офицерский состав контрреволюционный. Солдаты большей частью из пленных красноармейцев, которых жестокая дисциплина заставляет драться.
Немцы-колонисты (их было 800—1 000 чел. — Н.К.) — храбрые контрреволюционеры.
Мусульманский конный полк — тоже контрреволюционеры.
Сборный юнкерский полк. Настроение наполовину революционное. Юнкерская батарея с пушками перешла к советским войскам.
Кубанцы — национально-революционные, имеют связь с Украинским повстанческим Советом (Петлюровским).
Донцы — дезорганизованы, настроение пассивное, подавленное, без оружия, без лошадей. Добр(овольческая) армия относится к ним враждебно. Атаман Богаевский авторитетом не пользуется.
Гарнизон Керчи — революционный. Экипаж флота: на крейсере «Ген(ерал) Корнилов» и дредноуте «Ген(ерал) Алексеев» — сыны помещиков, безусловно контрреволюционны. Остальные больше украинские революционеры, частью шкурники; с военной стороны ценности не имеют. С политической — пассивны»{267}.
С этими силами Врангель 6 июня 1920 г. начал операцию по выходу из Крыма за перешейки, для захвата Северной Таврии.
В тылу 13-й советской армии, прикрывавшей выход из Крыма, кораблями белого Черноморского флота был высажен десант. Его составлял 2-й армейский корпус генерала Я.А. Слащова. Против 2 000 штыков и сабель, двух бронепоездов красных Врангель бросил соединения и части более чем в три раза превосходившие их. После ожесточенных боев белые овладели Милитополем и перерезали железную дорогу Симферополь — Синельниково, на которую базировалась 13-я армия красных. Днем позднее, 7-го июня, при поддержке танков, авиации и бронепоездов перешли в наступление 1-й армейский корпус генерала А. П. Кутепова, находившийся на Перекопе, и Сводный корпус генерала П.К. Писарева, дислоцированный на Чонгаре.
Главное командование Красной Армии не смогло правильно оценить боевых возможностей белых войск, слишком доверилось данным разведки и к тому же допустило просчет в определении сроков начала наступления противника. Действия группировки белых рассматривались как частная операция, проводимая с целью отвлечения внимания советских войск с польского фронта. Эти предположения окончательно рассеялись, когда Врангель 12 июня ввел в бой еще и Донской корпус, находившийся в Джанкое.
Успех сопутствовал белым. 13-я советская армия хотя и избежала окружения, на которое рассчитывал штаб Врангеля, все же начала отступать и продолжала отходить, даже когда в ее состав ввели еще две дивизии. Бои были очень кровопролитными, и обе стороны понесли большие потери. Продолжая наступать, войска белой армии оказались растянутыми на фронте почти в 300 километров и не могли уже наносить концентрированных ударов в направлении на Донбасс. Людские ресурсы были полностью исчерпаны. Нужно было срочно произвести перегруппировку сил, и 24 июня белые войска повсеместно перешли к обороне.
В таком положении армия Врангеля находилась почти месяц. За это время белое командование выработало новый план овладения Донбассом и Донской областью. Наступление было решено начать из района Александровки. Операция началась утром 25 июля 1920 г. Внезапным ударом Дроздовская и Марковская пехотные дивизии потеснили части 3-й и 46-й красных стрелковых дивизий, и в образовавшийся между ними разрыв белые бросили 1-ю Кубанскую дивизию генерала Г.Ф. Бабиева. В этот же день ими был взят г. Орехов и создана угроза захвата г. Александровска.
Красное командование начинает понимать, что Крымский участок боевых действий Юго-Западного фронта становится одним из важнейших, но попыталось изменить ситуацию без привлечения сил с других мест. Поэтому для начала было принято решение срочно начать формирование 2-й Конной армии, а пока направить в район боевых действии бывшие в резерве три стрелковые и одну кавалерийскую дивизии, 4 стрелковые бригады, 7 автобронеотрядов, 2 разведывательных авиационных отряда и 1 истребительный авиационный дивизион{268}. 7 августа основные силы Правобережной группировки красных — три стрелковые дивизии 13-й армии, начали наступление. Они форсировали Днепр и захватили плацдарм в районе Каховки. Там развернулись бои, которые вошли в историю Гражданской войны как одни из самых ожесточенных и кровопролитных, и об этом плацдарме следует сказать особо.
Он находился в 60—70 километрах от Перекопа и давал возможность советским войскам нанести удар во фланг и тыл основной группировки врангелевских войск в Северной Таврии, а главное, он мешал белым отойти за перешейки. Оборудованием укрепрайона здесь руководил талантливый военный инженер Д.М. Карбышев. Ему удалось сделать плацдарм практически неприступным. Оборона укрепрайона состояла из трех полос — передовой, главной и предмостной. Важнейшие танкоопасные направления прикрывались специально выделенными артиллерийскими орудиями и минировались. Передовая полоса состояла из линии отдельных окопов и взводных опорных пунктов с проволочными заграждениями. Главная полоса включала две-три линии групповых окопов и ротных опорных пунктов с ходами сообщения и тремя рядами проволочных заграждений. За спиной обороняющихся был Днепр, но с остальными войсками 13-й армии они были связаны четырьмя оборудованными переправами, через которые шло бесперебойное снабжение войск, находившихся на плацдарме, всем необходимым для ведения боевых действий. От ударов с воздуха и сам плацдарм, и переправы прикрывали специально созданные авиационные и зенитно-артиллерийские группы.
В это время на советско-польском фронте дела у армии Пилсудского складывались все хуже и хуже, и получалось теперь так, что главной силой, которая могла угрожать Советской России, становилась армия Врангеля. На нее делали ставку и союзники. Их поставки оружия, техники, горюче-смазочных материалов, снаряжения и продовольствия резко возросли. Из США прибыло 436 пулеметов, более 3 000 винтовок, 2,5 млн. патронов. Кроме того, Антанта передала Врангелю все оружие и боевое снаряжение, оставшееся со времен 1 -й мировой войны в Болгарии, Турции и Греции. Только из Болгарии в Крым было доставлено 38 000 винтовок и 64 млн. патронов{269}. Франция в это время основное внимание уделяла поддержке Польше, но как только стало ясно, что мирный договор между Россией и Польшей скоро будет подписан, верховный комиссар Франции в Крыму граф де Мартель официально заявил о решении своего правительства оказать теперь существенную помощь Русской армии. Французская флотилия получила приказ направиться из Средиземного в Черное море для поддержки войск Врангеля{270}.
На эти же дни приходится решение Врангеля послать десант генерала Улагая на Кубань. И хотя предприятие это по уже упоминавшимся ранее причинам окончилось неудачей, части, бывшие в составе десанта, вернулись с пополнением. Кроме того, тысячи казаков были сняты кораблями флота с побережья у грузинской границы. У Врангеля наконец-то стали улучшаться отношения с казачьими атаманами, и он принимает решение провести еще одну реорганизацию правительства и своих войск. В результате 6/19 августа он издает приказ № 350 следующего содержания: