— Это все чушь! А дежурила Зина с Рустиком Слободиным.
32. Замечали ли Вы, что Игорь был неравнодушен к Зине?
— К Зине были неравнодушны все мужчины, всегда, в любой компании. И даже она сама пишет, что куда бы она не появилась, все к ней с вопросом: «ой, кажется вы — землячка, что я вас знаю». Вот у нее был такой общительный характер. Она где бы ни появлялась, заполняла собой все пространство приятным ароматом душевным.
Вряд ли Юрий Юдин может быть авторитетом в данном вопросе, ведь он покинул группу еще до начала «оттепели» в отношениях Зины и Юрия, был свидетелем только ее попытки отказаться от его варежек, дальнейшего развития он просто не видел. А вот дневники — они свидетели неопровержимые. И нам, в отличие от Юдина, видна динамика этих отношений.
Но вот в этот романтический момент наступает...
ОБЩИЙ ДНЕВНИК ГРУППЫ (орфография машинописной копии).
30 января 1959 г.
Дневник пишется в пути, на морозе, на ходу.
Сегодня третья холодная ночевка на берегу Ауспии. Начинаем втягиваться. Печка — великое дело. Некоторые (Тибо и Кривонищенко) думают сконструировать паровое отопление в палатке. Полог — подвешенные простыни вполне оправдывают. Подъем в 8.30. После завтрака идем по реке Ауспии, но опять эти наледи не дают нам продвигаться вперед. Пошли берегом по санно-оленей тропе. В средине пути встретили стоянку Манси. Да, Манси, Манси, Манси. Это слово встречается в нашем разговоре все больше и больше. Манси — народ севера. Малонациональный Ханты-Мансийский н-р. с центром Салихарда — 8 тысяч человек. Очень интересный и своеобразный народ, населяющий Северный Заполярный Урал, ближе к Тюменской области. У них есть письменность, свой язык, и что характерно и особый интерес представляют лесные засечки и особые значки.
…
Погода: температура утром 17 С
днем — 13 С
вечером 26 С.
Ветер сильный, юго-западный, падает снег, облака густые, резкий перепад. Температура характерна Северному Уралу.
Это своеобразный лесной рассказ. Эти значки говорят о замеченных зверях, о стоянках, разнообразные приметы, и прочитать или разгадать их представляет особый интерес как для туриста, так и для историков.
Оленья тропа кончилась, началась торная тропа, потом и она кончилась. Шли целиной очень трудно, снег до 120 см глубиной. Лес постепенно редеет, чувствуется высота, пошли березки и сосенки карликовые и уродливые. По реке идти невозможно — не замерзла, а под снегом вода и наледь, тут же на лыжне, идем опять берегом. День клонится к вечеру, надо искать место для бивуака. Вот и остановка на ночлег. Ветер сильный западный, сбивает снег с кедра и сосен, создавая впечатление снегопада.
Как всегда, быстро разводим костер и ставим палатку на лапник. Погрелись у костра и пошли спать.
ДНЕВНИК КОЛМОГОРОВОЙ.
Идём по Ауспии айсерм.[33] Мансийская тропка кончилась. Лес хвойный. С утра солнышко было, а сейчас айсерм. Весь день шли вдоль Ауспии. На мансийской тропке стали на ночлег. Колю сегодня не заставили дежурить и дежурили мы с Рустиком. Сожгли варежки и 2-ю фуфайку Юркину. Он ругается всё время. Сегодня, наверное, будем строить лабаз.
Чем светлее, тем цифра диафрагмы больше, а диаф меньше, света на пленку меньше, больше выдержка. Диафрагма — сжатие
ДНЕВНИК НЕИЗВЕСТНОГО.
30 января.
С утра 17° — похолодало. Дежурные (повторно С. Колеватов и К. Тибо за вчерашний медленный сбор) долго разводили костер, с вечера постановили за 8 минут с момента подъема вставать и освобождать палатку. Поэтому все давно проснулись и ждут эту команду. Но бесполезно. Около 9-30 утра начался пассивный подъем. Коля Т. что-то острит с утра. Собираться никому неохота. А погода! В противоположность остальным теплым дням — сегодня солнечный холодный день. Солнце так и играет. Идем как и вчера по мансийской тропе. Иногда появляются на деревьях вырубки — мансийская письменность. Вообще очень много всяких непонятных таинственных знаков. Возникает идея нашего похода «В стране таинственных знаков». Знать бы эту грамоту, можно было бы безо всяких сомнений идти по тропе, не сомневаясь, что она уведет нас не туда, куда нужно. Вот тропа выходит на берег. Теряем след. В дальнейшем тропа идет левым берегом Ауспии, но упряжка оленей прошла по реке, а мы ломимся по лесу. При удобном случае сворачиваем на реку. По ней идти легче. Около 2-х часов останавливаемся на обед — привал. Корейка, горсть сухарей, сахар, чеснок, кофе, запасенное еще утром — вот наш обед. Настроение хорошее. Еще два перехода — пять часов — время остановки на ночлег. Долго искали место, вернулись метров на 200 назад. Место прелестно. Сухостой, высокие ели, словом все необходимое для хорошего ночлега.
2.
Люда быстро отработалась, села у костра. Коля Тибо переоделся. Начал писать дневник. Закон таков: пока не кончится вся работа, к костру не подходить. И вот они долго спорили, кому зашивать палатку. Наконец К. Тибо не выдержал, взял иголку. Люда так и осталась сидеть. А мы шили дыры (а их было так много, что работы хватало на всех, за исключением двух дежурных и Люды. Ребята страшно возмущены. Сегодня день рождения Саши Колеватова. Поздравляем, дарим мандарин, который он тут же делит на 8 частей (Люда ушла в палатку и больше не выходила до конца ужина). В общем еще один день нашего похода прошел благополучно.
Обратили внимание на то же, что и я? Ну конечно же! Группа вдрызг разругалась с Люсей Дубининой, но при этом отмечается: «еще один день прошел благополучно»! Значит ли это, что скандалы с Дубининой никого больше не волновали, психанула — да и бог с ней, достала, а у нас все хорошо? Возможно.
Загадка здесь совсем в другом, не в дурном характере Люды, которая, как мы знаем, «сама себе не рада». Проблема в том, что у Саши Колеватова день рождения 16 ноября. 30 января нет дня рождения ни у одного из участников группы. Наиболее близок по датам — предполагаемый день рождения Семена Золотарева, 2 февраля, но от 30 января до 2 февраля все же есть время. И не принято праздновать заранее. Так чей же день рождения отмечали? Единственная реальная кандидатура — это Юрий Дорошенко, 29 января, но ведь накануне это уже отмечали?! Загадка, как и все, что связано с этим походом.
Итак, некий именинник получает в подарок мандарин. Это вполне себе подарок в условиях Северного Урала и тотального дефицита. И он по-братски делит его на всех… кроме Люды. Почему? Проштрафилась: не стала вместе со всеми зашивать палатку. Палатку эту зашивают каждый божий день, она трещит по швам и рассыпается, но если ее не зашивать, то можно сдохнуть. Потому что «айсерм» — холодно по-мансийски.
Тюменский писатель Олег Архипов в книге «Смерть под грифом секретно» стремится несколько облагородить ситуацию, уверяя, что:
Бытует мнение, что группа после ссоры с Дубининой уже не была монолитной, и в таких непростых условиях текущего похода это не могло не сказаться на дальнейшем климате внутри коллектива. Самые нетерпеливые умы пытаются связать историю с палаткой и поведение в экстремальных условиях последней ночи. На мой взгляд, произошла даже не ссора. Просто Люда Дубинина продемонстрировала всем свой характер, думается мне, не в первый раз. Девушка она была сильная, волевая, самобытная и в этой ситуации отстаивала позицию до конца, даже удалившись с ужина в палатку. Деление мандарина прошло без ее скромного участия, но это не значит, что ей объявили бойкот или выговор. Делать резкие суждения на сей интересный счет, по-моему, совершенно безосновательно.
Скорее всего, Игорь переговорил с ней с глазу на глаз по поводу этой темы, тем более они прошли вместе не один сложный туристский путь. Я бы советовал помнить ранение Люды во время саянского похода и ее мужественное поведение, а не восемь долек мандарина и отказ от зашивания палатки.
Олег Николаевич пристрастен и весьма. Мы помним, как резко он протестовал против малейшей «попытки очернения» дятловцев, для него они абсолютно прекрасные светлые люди, без малейшего пятнышка, идеальные и ангелоподобные. Никакой логики в поведении Дубининой, кроме логики крайнего раздражения, нет. В походе нет «хочу — не хочу», есть общие для всех обязанности и есть руководитель, которые эти обязанности распределяет. Если каждый начнет делать только то, что хочет, добра не жди. Как Люда могла не понимать этого, ведь она — опытная туристка. Впрочем, как мы уже не раз наблюдали, опыт дятловцев вещь весьма странная.
То, что «ребята страшно возмущены», это естественно. Но и они хороши: лишить девушку несчастной дольки мандарина… Правильней было бы продемонстрировать благородство, сделать шаг навстречу, предложив ей свою дольку, это, возможно, могло бы сгладить конфликт, который в таком тяжелом походе никому не нужен. Но никто — никто! — не делает попытки сделать такой шаг. Ни руководитель, ни старший и взрослый товарищ Золотарев, которому, казалось бы, сам бог велел. Может быть это просто не отражено в дневнике? Думаю, что если бы кто-то протянул свою дольку мандарина Люде, то об этом обязательно упомянули бы.
Обычно взбрык Дубининой с отказом зашивать палатку исследователи воспринимают как очередное свидетельство ее дурного характера. Характер у нее и правда не самый легкий. Но когда девушка, которую когда-то 80 км несли на руках, и она это стоически терпела, не крича и не плача, а, наоборот, подбадривая друзей, так вот, когда эта же девушка устраивает подобные демарши — это не только плохой характер, это еще и плохая организация.
Прикиньте на себя: ваш товарищ в походе впал, мягко говоря, в уныние. Да, она зараза та еще, да, у нее характер — врагу не пожелаешь, да, она не самый популярный член группы, но вы будете сидеть и наслаждаться кисло-сладким вкусом цитрусовых, зная, что ей этот вкус испытать не придется? Будете спокойно сидеть, когда девушка ушла в палатку и больше не показывается, типа, поделом ей? Поделом ей будет в городе, а в заснеженной тайге и на морозе нет такого понятия — «поделом».