— Не сомневаюсь, что вскоре он сам нам все расскажет, — постарался утешить се сэр Клинтон. — Вас я больше мучить не буду. А вот мистера Клифтона я попрошу пройти с нами, но я и его отпущу через несколько минут.
С извиняющейся улыбкой он кивнул ей и пошел к двери, инспектор и Майкл двинулись следом. Как только они вышли, он повернулся к Майклу.
— Вы уверены, что Чейсвотера не было в комнате, когда вы гуда вошли?
Прежде чем ответить, Майкл долго размышлял.
— Не знаю, где бы он мог быть. Я заглянул во все ниши — вы знаете, что там даже кошке негде спрятаться.
— Дверь сейфа была открыта или закрыта?
Майкл опять надолго умолк.
— Закрыта, я в этом почти уверен.
Теперь задумался сэр Клинтон.
— Что ж, посмотрим на этого Мардена. Инспектор, приведите его в музей, лучше выслушаем его на месте. Так проще будет добиться точных объяснений.
Инспектор Армадейл удалился выполнять поручение, а Майкл и шеф полиции отправились на место преступления. Вдруг сэр Клинтон круто повернулся к Майклу.
— Так куда, по-вашему, подевался Морис? Мне нужна правда.
Пораженный его резкий топом, Майкл даже остановился.
— Понятия не имею. В музее его не было. Готов повторить то же самое под присягой.
Начальник полиции пытливо на него посмотрел, но ничего не сказал. Потом двинулся дальше. Они еще не успели они войти в музей, как явился инспектор с камердинером.
Марден был мужчиной лет тридцати, сэр Клинтон отметил, что он держится вполне спокойно, ни намека на панику. В его речи не чувствовался американский акцент, отвечал он кратко и четко. Сэр Клинтон незаметным жестом приказал инспектору начать допрос. Армадейл вынул блокнот.
— Ваше имя?
— Томас Марден.
— Как давно вы на службе у мистера Фосса?
— С того времени, как он приехал из Америки, три месяца.
— Как он вас нашел?
— По объявлению.
— Вы знали его раньше?
— Нет.
— Где он жил?
— Дом 474а, Гуннерс Меншинс, Юго-Запад. Это служебная квартира.
— Она и сейчас за ним?
— Да.
— Как он проводил время?
Камердинер удивился.
— Не знаю. Это не мое дело.
Инспектор не позволить увильнуть ему от ответа.
— Вы должны были знать, он постоянно дома или регулярно уходит в какие-то часы.
Марден понял, чего от него хотят.
— Вас интересует, ходил ли он регулярно в офис? Нет, он ходил, когда ему было удобно.
— Он получал много корреспонденции?
— Письма? Как все.
Инспектор хмуро поглядел на него; пока он не услышал ничего стоящего.
— Что вы хотите этим сказать — как все?
— Каждый день он получал письма, иногда одно или два, иногда полдюжины. Как все.
— Эти письма были деловыми или личными?
Этот вопрос разозлил Мардена.
— Откуда мне знать? Я не привык совать нос в жизнь хозяина. Это не мое дело.
— Однако ваше дело — читать адрес на конверте, чтобы проверить, не ошибся ли почтальон, не принесли ли чужое письмо. Вы ничего при этом не замечали? Адреса обычно были напечатаны или написаны от руки?
— Он, как и все, получал конверты с отпечатанными адресами — счета и рекламу и одно-два письма, надписанные от руки.
— На марки вы обращали внимания?
— Многие были из Америки, разумеется.
Инспектор выдал заключение:
— Значит, он на квартире мало занимался делами; большая часть писем счета и реклама; но он также получал личные письма, и часть этой корреспонденции была из Америки, так? Почему вы нам прямо этого не сказали, из вас пришлось клещами вытаскивать?
Его суровый тон ничуть не обескуражил камердинера.
— Я же, в отличие от вас, ничего не подозревал. Письма и письма. Я о них и не думал.
Инспектор Армадейл никак не отреагировал на это косвенное признание его могущества.
— К нему много ходило народу?
— В квартиру — нет. Насколько мне известно, он встречался с друзьями в соседнем ресторане.
— Вы помните каких-нибудь посетителей?
— Нет.
Инспектор спохватился, что кое-что упустил.
— Он получал телеграммы?
— Да.
— Часто?
— Довольно часто.
— Вам известно их содержание?
Теперь Марден был просто оскорблен.
— Вы уже спрашивали, совался ли я в его дела, и я сказал — нет.
Инспектор сделал вид, что не замечает его раздражения.
— И как часто приходили телеграммы?
— Один-два раза в неделю.
— Он делал ставки? — спросил инспектор, решивший, что это подходящее объяснение для частых телеграмм.
— Мне об этом ничего не известно.
Армадейл еще более вдохновенно продолжал:
— Не был ли он на мели?
— Мне он платил регулярно, если вы это имеете в виду.
— У него была машина с шофером, не так ли?
— Да.
— Это его личная машина, или он нанял?
— Не знаю. Не мое дело.
— Квартиры в Гуннерс Меншинс дорогие?
— Я не знаю, сколько он платил.
— Я смотрю, вы на редкость нелюбопытный человек, Марден.
— Мне платят не за то, чтобы я любопытствовал.
Инспектор отложил карандаш и некоторое время размышлял.
— Вам известен его адрес в Америке?
— Не мое дело.
— Он писал много писем?
— Не знаю. Это меня тоже не касается.
— Можете, по крайней мере, сказать, посылал ли он вас отправлять почту?
— Не посылал.
— Что еще вы могли бы сказать о своем хозяине?
Прежде чем ответить, Марден старательно подумал.
— У него вся одежда новая, с иголочки.
— Что еще?
— У него был револьвер, автоматический.
— Размер?
— Примерно вот такой.
Камердинер показал длину и поморщился, нечаянно задев повязку на руке.
— Гм! Тридцать восьмой калибр или сорок пятый, — отметил Армадейл. — Для двадцать второго слишком велик.
Он опять взял в руку карандаш.
— Переходим к сегодняшнему дню. Начните с ленча.
Марден задумался.
— Лучше начну с того, что было перед ленчем. Мистер Фосс принес мне сверток и велел отнести на почту в Хинчелден. Чтобы я отослал бандероль. Он предложил мне машину, но я предпочел пройтись пешком. Люблю свежий воздух.
— А что потом? — спросил инспектор, бессознательно подражая шефу.
— Сразу после ленча собрался и пошел через территорию имения в Хинчелден. Я не спешил. Приятно было прогуляться по хорошей погоде. Вскоре мне попался смотритель, он сказал, что дальше в ту сторону идти нельзя, что он всех возвращает назад. Ну, я объяснил ему, куда иду, и в качестве доказательства того, что я никакой не злодей, вынул из кармана сверток — он же не знал, кто я. А когда достал пакет, то случайно увидал, что написано на наклейке.
— А, вы все-таки посмотрели на адрес! — не выдержал инспектор.
— Совершенно случайно, — сказал Марден, не обращая внимания на этот выпад. — И увидал, что мистер Фосс сделал ошибку.
Инспектор Армадейл кинулся на него, как кошка на мышь:
— Откуда вам это знать?! Вы говорили, что не интересовались его корреспонденцией, а тут вдруг сразу сообразили, что посылка будет отправлена не по тому адресу? Забавно, не правда ли?
Марден не позволил себе даже улыбаться, нанося ответный удар:
— Он не написал название города. Явное упущение.
— Ну ладно, продолжайте, — буркнул разочарованный инспектор.
— Было ясно, что нет смысла нести его на почту. Так что я узнал у смотрителя, как пройти в Хинчелден, минуя огороженный участок, и пошел назад, чтобы мистер Фосс вписал адрес.
— Во сколько вы снова сюда пришли?
Марден задумался.
— Не могу сказать точно, примерно в половине четвертого, может, чуть позже. Я не посмотрел на часы.
— Что вы делали потом?
— Поискал мистера Фосса, но его нигде не было. Наконец, когда я уже решил прекратить поиски, мисс Чейсвотер вышла из этой комнаты и сказала, что мистер Фосс там. Она ушла, а я подошел к полуоткрытой двери и услышал голоса; говорили мистер Фосс и мистер Чейсвотер. Я решил, что они скоро закончат, и я перехвачу мистера Фосса, когда он будет выходить. Ну и не стал их прерывать, а просто стоял и ждал.
— Сколько вы прождали?
— Минуту-другую, не больше.
— Вам было слышно, о чем они говорили?
— Только голоса. Я не мог слышать слов, в этой комнате гулкое эхо, так что все, что мне было слышно, — это тон, которым они разговаривали.
— Какой же это был тон?
Марден помедлил, подыскивая слово.
— Я бы сказал, злой. Разговор шел на повышенных тонах.
— Видимо, они ссорились?
— Да. А потом мистер Чейсвотер сказал: "Так, значит, вот как?" Послышался шум драки, пыхтение. Я был ошеломлен. Стою с этим свертком, как пень, а потом опомнился, распахнул дверь и вбежал внутрь.
— С этого места поаккуратнее, пожалуйста, — вмешался сэр Клинтон. — Не напрягайте память. Говорите то, что само приходит в голову.
Марден кивнул.
— Я вошел в комнату и первое, что увидел, — это как мистер Чейсвотер сворачивал за этот угол.
Марден подошел и показал нишу, последнюю от двери, в глубине которой находился сейф.
— Он быстро свернул за угол. Больше я его не видел. — Марден и сейчас не мог оправиться от изумления.
— Пока это не важно, — сказал сэр Клинтон. — Расскажите, что делали вы сами.
— Мистера Фосса я сперва не заметил, только когда подошел к углу, возле которого видел мистера Чейсвотера, увидел, что он лежит на полу. Я подумал, что он, наверное, поскользнулся, и подошел, чтобы подать ему руку. И тогда увидел большой нож или не знаю… кинжал в груди и струйку крови в углу рта. Я кинулся к нему, а паркет там очень скользкий, сам поскользнулся и упал. Подставил руку, но попал в стекло витрины. Кровь так и хлынула. Я достал платок и первым делом перевязал руку, кровь текла очень сильно, я прежде всего думал об этом.
Марден потрогал свою неловко перевязанную руку.
— Потом встал и подошел к мистеру Фоссу. Он был мертв… во всяком случае, он не шевелился. Я его не трогал, потому что видел, что помочь уже ничем нельзя. Я подошел к двери и что было сил стал кричать: "Убийство!" Кричу, а сам думаю: "Чудно все-таки, что мистер Чейсвотер исчез".