Но все эти нагрузки компенсировала высочайшая степень независимости и интересная, конкретная работа. Не просто интересная и конкретная, а которая получалась!
Как-то в августе 1997-го я был в маленьком поселке лесозаготовителей в районе Теплой Горы. Кто-то из присутствующих на встрече справедливо упрекнул меня, что дорога Качканар – Теплая Гора строится медленно. А за день до этого по первому телеканалу транслировали в записи передачу Владимира Познера с моим «сольным» участием. Не успел «критик» закончить, как его перебила сидящая за ним женщина: «Что ты его достаешь? Вчера он был у Познера, а сегодня уже у нас! Лучше скажи спасибо, что уважил…».
Такая реплика дороже правительственной награды. Но все имеет свой конец.
Для сохранения своего статус-кво до конца 1997 года мне предстояло сдать два серьезных экзамена: вновь быть избранным в депутаты Законодательного собрания и в его председатели.
Первый экзамен я сдал успешно. Второй с треском провалил. Подробно эта драматическая история описана ниже в разделе «Вопросы психологии». Вероятнее всего, на «окружающую среду» раздражающе подействовала та самая независимость.
В «сухом остатке»: новый 1998 год я встретил в качестве рядового депутата ЗС Пермской области. Сенаторская деятельность Евгения Сапиро ушла в историю.
День Победы
Весна – лето 1998 года в России оказались урожайными… на правительственные отставки и назначения.
23 марта Президент РФ отправил в отставку правительство Виктора Черномырдина и спустя несколько часов назначил исполняющим обязанности Председателя Правительства РФ Сергея Кириенко.
24 апреля Государственная дума с третьего захода дала согласие на назначение С. Кириенко Председателем Правительства РФ. В тот же день назначены его заместители: Борис Немцов и Виктор Христенко.
30 апреля Президент РФ подписал указы о структуре Правительства РФ. Министерство РФ по делам национальностей и федеративным отношениям было преобразовано в Министерство региональной и национальной политики РФ.
Утром 6 мая мой квартирный телефон, изрядно отдохнувший за последние четыре месяца, вдруг дал о себе знать настойчивыми междугородними звонками. Приятный женский голос сообщил, что со мной желает переговорить заместитель председателя Правительства Виктор Борисович Христенко.
С В. Христенко мы были знакомы по Уральской ассоциации экономического взаимодействия, когда он, как и я, работал первым вице-губернатором. Позднее пару раз я в качестве председателя комитета СФ заходил к заместителю министра финансов В. Христенко с предложениями о совершенствовании межбюджетных отношений.
Разговор оказался предельно лаконичным:
– Евгений Саулович, каково ваше мнение о новом министерстве – региональной политики?
– Идея хорошая, что получится – посмотрим.
– А как вы смотрите на то, чтобы поработать в этом министерстве?
– В каком качестве, Виктор Борисович?
– Как в каком? В качестве министра.
Как бы вы ответили на такое предложение? Особенно – учитывая, что пятый месяц вы находитесь в «творческом простое», а в январе вам стукнуло шестьдесят четыре.
Конечно, я сказал «да».
– Тогда восьмого в 10 утра прошу быть у меня.
Через два дня почти полтора часа мы с В. Христенко обсуждали, чем должно заниматься обновленное министерство, каковы его основные задачи, отношения с министерствами финансов, экономики, силовиками…
На 12.00 была назначена встреча с премьером. В приемной С. Кириенко мы разминулись с выходящим из кабинета незнакомым мне молодым человеком. Потом мне шепнули, что это был еще один претендент на кресло министра, ныне один из лидеров «Единой России» Вячеслав Володин.
Беседа с Сергеем Кириенко продолжалась более получаса.
После этого на метро я добрался до сестры, у которой остановился, и, расположившись у телефона, пытался почитать что-нибудь легкое. Где-то после 15.00 раздался звонок В. Христенко: «Поздравляю!».
Через час по радио и ТВ передали указ президента с коротким названием: «О Сапиро Е. С.».
До сих пор точно не знаю, кому конкретно я обязан этим высоким назначением, кто первым назвал мою фамилию.
С моей «колокольни», это могли быть В. Христенко или Б. Немцов, который был в курсе, что я остался не у дел.
Где-то в июле, когда я встречался с Егором Гайдаром, у него вырвалось: «Хорошо, что с назначением мы вам помогли». Если это так, то «мы» – вероятнее всего, с А. Чубайсом.
Имеется еще одна версия. После моего назначения в нескольких СМИ было опубликовано интервью саратовского губернатора Д. Аяцкова. Аяцков сообщил, что во время консультаций Сергея Кириенко с региональными лидерами саратовцам практически удалось провести заместителя Аяцкова, Вячеслава Володина, на пост министра по региональной политике.
Но «…благодаря поддержке Егора Строева на этот пост был все же назначен нынешний министр Сапиро». Аяцков уверен, что здесь решающую роль сыграл возраст последнего, видимо, сочтенный аксакальским. Как сообщил Аяцкову Сергей Кириенко, именно возраст г-на Сапиро «позволит ему легче решать северо-кавказские дела»[20]. Назывался и комбинированный вариант: «…по сведениям из источников в Совете Федерации, кандидатуру Сапиро предложил спикер палаты Егор Строев, а новый вице-премьер Виктор Христенко его поддержал. Благо, что кандидатура Сапиро выглядит компромиссной: он хорошо знаком с региональными лидерами, но не принадлежит ни к одной из региональных лоббистских групп»[21].
С Сергеем Кириенко, 1999 год
Как говорят дипломаты, ни подтвердить, ни опровергнуть эти версии я не могу. Есть, правда, одна закономерность. Все вероятные «рекомендующие» знали меня «в деле».
Министр – должность политическая. Он должен иметь свою выверенную, выстраданную политическую линию, программу. Его святая обязанность реализовывать эту программу, не оглядываясь на каждый шорох, не перекладывая на кого-то ответственность. Только тогда он, простите за высокопарность, может «полезным быть народу». Только при этом он соответствует своему высокому званию.
Что бы о них сейчас ни говорили, именно так поступали Е. Гайдар (либерализация экономики), А. Чубайс, М. Зурабов (монетаризация льгот)[22]. Из них только А. Чубайсу посчастливилось не только захватить плацдарм, но и довести боевые операции до победы (приватизация, реформирование РАО ЕС). Остальные «полегли», захватив первый рубеж. По моему убеждению – с честью. Чего не могу сказать об их многочисленных коллегах, годами ходивших вокруг да около «неприступных крепостей» или, того хуже, пришедших на готовое и презрительно оценивающих тех, кто торил им дорогу.
Можно возразить: бывают периоды, когда нет необходимости в радикальных реформах, в необходимости «бросаться на амбразуру». С первым с большой натяжкой могу согласиться. Со вторым – увы, нет. Где-где, а в управленческой деятельности всегда найдется ситуация, когда одно и то же принятое решение на ура воспринимается одними, с протестом – другими. Взять ту же сочинскую олимпиаду и ее экологическую составляющую…
Я пришел в правительство, в министерство со своими предложениями, со своей федеративной политикой. Эти предложения базировались на анализе конфликтных ситуаций, возникающих внутри Пермской области, между регионами, регионами и федеральным центром. У меня имелась уникальная возможность оценить эти конфликты как с позиций «регионала» (спикера областного парламента), так и «федерала» (председателя комитета СФ). При таком подходе можно было претендовать на объективность.
На своих «смотринах» при беседах с С. Кириенко и В. Христенко, а позднее – обсуждая наиболее острые вопросы федеративных отношений с первым заместителем главы администрации президента В. Путиным, я предложил включить в программу действий министерства комплекс мер по укреплению федеративного устройства страны. Несмотря на то, что реализация некоторых из этих мер не могла быть безболезненной, «старшие товарищи» (по должности) меня поддержали. Прежде всего, самим фактом назначения. Вотум доверия был получен. Его надо было оправдывать.
А вот теперь пришла пора вернуться к названию этого раздела. В российском фольклоре имеется масса вариантов двух бесхитростных сюжетов, в которых обыгрывается фраза: «А вы что подумали?»[23]. Чтобы читатель подумал правильно, поясняю: под Днем Победы в моем случае подразумевается тот, что «праздник со слезами на глазах».
Насчет «праздника» вопросов, думаю, не возникает. Назначение федеральным министром было двойным праздником.
Во-первых, потому, что стать членом правительства России суждено не многим. Это означало покорение одного из самых высоких пиков власти, это действительно была ПОБЕДА.
Во-вторых, победа и радость по ее случаю оказались неожиданными.
Думаю, что заслуженными, но все же неожиданными.
В-третьих, направление, которое мне доверили возглавить, было интересным и ответственным, совпадало с изложенным выше моим представлением о работе в правительстве.
Но не будем забывать о сопутствующих этой радости слезах.
Слеза первая. Начиная с 1990 года, я плавно (!) двигался вверх в относительно стабильной (!) среде. Восьмой, шестой, первый заместитель губернатора, спикер… Постепенно нарабатывались знания, опыт, связи. На всей этой дистанции для окружающих (управленческого аппарата, представителей бизнеса, прессы, избирателей) ты – хороший или плохой, но всем известный, свой…
В Москве я оказался «известным и своим» лишь для небольшой группы высшего руководства. Для всех остальных я был «неизвестным профессором» и бывшим спикером из Перми (или Пензы?).
Любой министр не может быть хорош для всех. Но он не может достичь успеха, не имея поддержки хотя бы ощутимого общественного меньшинства. Общественная поддержка конкретного лица базируется на его известности, репутации, как говорят банкиры «кредитной истории». В мае 1998 года в Москве моя «кредитная история» была белым листом. На ее заполнение требовалось время. Для того чтобы приобрести друзей, требуется много времени, чтобы нажить врагов – гораздо меньше. У меня времени оказалось так мало, что я даже не успел обзавестись серьезными врагами.