[641]. А этот металл? — Это медь. Она имеет в своей природе (задатки) стать серебром. Серебро может по своей природе стать золотом, и оттого никогда не обретает покоя, не достигнув его естества. Да, сия деревяшка способна по своей природе стать камнем. Но я скажу больше: она может стать поистине всем: вручит себя огню и даст себя сжечь, чтобы преобразиться в природу огня и объединиться с Единым и вечно иметь единое бытие. Да, и древесина, и камень, и кости, и всякие травы были в первоистоке все вместе и были едины. Так сделайте тем эту природу, чем природа будет тогда — сущая вполне обнаженной в себе самое, не ищущая ни этого, ни того, уклоняющаяся от всего остального и спешащая к первой лишь чистоте.
Этой ночью подумалось мне, что небес очень много... И встречаются иные маловерные люди, которые не допускают, что хлеб на этом алтаре может преосуществиться, так чтобы стать достойным Телом нашего Господа, что Бог это может исполнить. О, скверные люди, они не могут уверовать, что Бог на это способен! Но если Бог дал природе, что она может стать всеми вещами, то тем более для Бога возможно, чтобы этот хлеб на этом вот алтаре смог бы стать Его Телом. Если малосильная природа умеет сделать из листика человека, то тем паче Богу возможно Свое Тело сделать из какого-то хлеба... Кто «почитает» Бога? Тот, кто во всех вещах ищет честь Божью. Этот смысл очевиден, хотя первое толкование будет получше[642].
Четвертое толкование: «Они стояли вдали и говорили Моисею: “Говори ты с нами, ибо мы не можем Бога услышать”». «Они стояли вдали», это была скорлупа, из-за которой они не могли слышать Бога.
«Моисей вступил во мглу и взошел в гору», и там узрел Божественный свет. Свет, собственно говоря, обретают во тьме, иначе сказать, когда мы терпим страданья, невзгоды, то свет к нам ближе всего. Бог свершает Свое наилучшее или Свое самое тяжкое вот для чего: Ему нужно дать нам Себя, и пусть это случится в трудах либо в невзгодах. Жила некая святая жена, у нее было много сынов, их хотели убить, а она смеялась и говорила: «Не печальтесь и радуйтесь, подумайте о вашем небесном Отце, ведь от меня вы ничего не имеете»[643], словно бы она хотела сказать: «Ваше бытие вы имеете напрямую от Бога». Это подходит к тому, о чем мы ведем речь. Наш Господь говорил: «Мрак твой», то есть страдание твое, «обратится в яркий свет»»[644]. Но я не должен о нем помышлять и (преднамеренно) его добиваться[645]. В другом месте я говорил: «Сокровенная тьма незримого света вечного Божества неведома и никогда не будет известна»[646]. И «свет вечного Отца от века сиял в этой тьме, но тьма не объяла его»[647].
И вот, чтобы нам прийти к оному вечному свету, в этом помоги нам, Боже. Аминь.
ПРОПОВЕДЬ 52
Блаженство отверзло уста мудрости и изрекло: «Блаженны нищие духом, ибо тех есть Царство Небесное».
Все ангелы и все святые и всё, когда-либо рожденное, — этому подобает умолкнуть, когда глаголет мудрость Отца, ведь вся мудрость ангелов и всяких творений есть сплошное ничто перед бездонной мудростью Божьей; сия изрекла, что нищие блаженны.
Нищета бывает двоякой. Нищета внешняя, она хороша и весьма похвальна в человеке, который ее добровольно на себя принимает из любви к нашему Господу Иисусу Христу, ведь Он Сам имел ее в царстве земном. Об этой нищете я теперь не хочу говорить. Но есть нищета и другая: внутренняя нищета, ее-то и следует разуметь, слыша слово Господа нашего, когда Он говорит: «Блаженны нищие духом».
Я вас прошу, чтобы и вам быть такими же (нищими), дабы понять эти речи, ибо я вам скажу, взяв в свидетельство вечную Истину: если не уподобитесь истине, о которой я теперь хочу говорить, то не сможете меня понимать[649].
Некоторые люди спрашивали меня: что есть нищета в себе самое и что есть нищий человек. На это мы хотим ответить.
Епископ Альбрехт говорит, что нищим человеком является тот, кто не удовлетворяется всеми теми вещами, которые Бог сотворил когда-либо[650]. Это сказано хорошо. Но мы скажем лучше и возьмем нищету в более высоком смысле. Нищий человек — это тот, который ничего не хочет и ничего не знает и ничего не имеет. Об этих трех положениях мы теперь намереваемся говорить, и я умоляю вас ради Божьей любви уразуметь эту истину, если вы сможете. А если вы ее не поймете, то из-за этого не печальтесь, ибо я хочу говорить о той самой истине, какую постигают лишь немногие добрые люди.
Во-первых, мы скажем, что нищ тот человек, который ничего не желает. Смысл этого иные понимают неверно; это люди, хранящие себя в (своей) самости[651] в трудах покаяния и внешних упражнениях, каковые они почитают чем-то великим. Боже, помилуй! Такие люди постигают самую малую часть Божественной истины. Они зовутся святыми из-за того, что внешне кажутся ими. Внутри же они — все равно, что ослы, ибо не понимают подлинной сути Божественной истины. (Впрочем, и) такие люди скажут, что нищий человек — это тот, кто ничего не желает. А разумеют они это вот как: нужно жить так, чтобы никогда не преследовать своей воли в каких-либо делах, но стоять на том, чтобы исполнить дражайшую волю Божью. Сии люди в этом правы, ибо их мнение верно; и потому давайте их восславлять. Пусть Бог дарует им в Своем милосердии Царство Небесное. Я же скажу, согласуясь с Божественной истиной, что таковые люди не нищи и не похожи на нищих людей. Они велики в глазах тех людей, которым неведомо лучшее. Но я говорю, что они суть ослы, не разумеющие Божественной истины. За свое благое намерение да получат они Царство Небесное, хотя о той нищете, о которой мы теперь хотим говорить, не знают они ничего.
Если меня сейчас кто-нибудь спросит, что же такое нищий человек, который ничего не желает, то я на это отвечу и скажу так: до тех пор, пока человек удерживает за собой свою волю, состоящую в том, чтобы исполнять дражайшую волю Бога, он не обладает нищетой, о которой мы намерены говорить, ведь сей человек имеет некую волю и хочет ею соответствовать воле Божьей; и это — не подлинная нищета. Ибо, если ему воистину нужна нищета, то он должен остаться столь же пустым[652] от своей тварной воли, каким был тогда, когда его еще не было. И скажу, взяв в свидетели вечную Истину: пока имеете волю исполнять волю Божью и стремление к вечности, к Богу, до тех пор вы не нищи, потому что нищ тот человек, кто ничего не хочет и ничего не желает.
Когда я стоял в моей первопричине, у меня не было Бога, и я был причиною себя самого; там я ничего не хотел и ничего не желал, ибо я был пустым бытием и был испытателем себя самого в духе Истины[653]. Там я хотел себя самого и не хотел прочих вещей: чего я хотел, тем я был, и чем я был, того я хотел; и там я был свободен от Бога и всяких вещей. Но когда, по своей свободной воле, я вышел и воспринял свое тварное бытие, тогда я возымел Бога; ведь до того, как возникли творения, Бог не был «Богом», но был тем, чем Он был. Когда же творения возникли, получив свое тварное бытие, то Бог уже не был Богом в Себе Самое; нет, Он был «Богом» в творениях[654].
А теперь мы скажем, что Бог, поскольку Он — «Бог», не является высшей целью творения; столь большое богатство имеет самое малое творение в Боге. И если б случилось, что у мухи был разум и она хотела искать разумным путем вечную бездну Божественного бытия, из которого вышла, то мы бы сказали, что Бог со всем тем, что Его делает «Богом», не мог бы дать полноты и удовлетворения мухе. Потому-то мы просим Бога, чтобы нам быть свободным от «Бога» и черпать истину и вечно ею там наслаждаться, где равны высший ангел, муха, душа, в том, где я стоял и хотел того, чем я был, и был тем, чего я хотел. Вот почему мы говорим: если человеку нужно быть нищим волей, то ему надо так же мало хотеть и желать, сколько он хотел и желал, когда его не было. Таким-то образом нищ тот человек, кто ничего не хочет.
Другой раз (мы скажем, что) нищий человек — это тот, кто ничего не знает. Мы сказали тут как-то по случаю, что человеку нужно жить так, чтобы не жить ни для себя самого, ни для Истины, ни для Бога. А теперь скажем иначе и скажем больше того: человеку, который должен иметь оную нищету, надо жить так, чтобы не знать, что он не живет никоим образом ни для себя самого, ни для истины, ни для Бога. Он должен быть столь пустым от всякого знания, чтобы не ведать, не сознавать и не чувствовать, что в нем живет Бог. Итак, он должен быть свободен от всякого осознания, живущего в нем. Ведь, когда человек стоял в вечном бытии Бога, то в нем (человеке) не жило ничего иного; что же в нем жило, то было он сам. И мы говорим, что человек должен стоять таким же порожним от своего собственного осознания, каким он был, когда его не было. И пусть он позволит делать Богу, что Тот захочет, и пусть человек будет пустым.
Все, что когда-либо выходило из Бога, предназначено для чистого действия. Действие, определенное человеку, — любить и познавать. И вот, возникает вопрос: в чем заключено блаженство прежде всего? Некоторые учителя говорили, что оно заключается в познании, а иные говорят, что оно заключено в любви, другие же утверждают: оно заключается в познании и в любви, и эти говорят правильней