Енын ничего не ответила, подобрала повыше юбки и осторожно переступила через лужу, оказавшись во дворе вместе с призраком. И тут только увидела сидящую на пороге женщину. Та посмотрела на незваную гостью отсутствующим взглядом и отвернулась. Ни удивления, ни вопросов – только пустота в потухших глазах и давящая тишина убогого двора. Ее ханбок был грязным, местами рваным настолько, что через дыры виднелись худые смуглые ноги. Казалось, она не в своем уме. Енын не имела представления, что это за женщина и почему мальчик привел их именно сюда, но ребенок по-прежнему не отрывал взгляда от хозяйки дома, явно обозначая, что здесь конечный пункт их недолгого пути. Негромко кашлянув, Енын несмело шагнула вперед и позвала:
– Госпожа, с вами все хорошо? Может быть, вам нужна помощь?
Женщина только тяжело вздохнула и закрыла глаза. И что делать? Чувствуя себя ужасно неловко, Енын посмотрела на призрака, ожидая от него каких-то знаков, но он тоже молчал и по-прежнему не отрывал глаз от странной хозяйки.
– Что такая нарядная дама забыла в этом доме? – послышался надтреснутый старческий голос, и Енын обернулась. В распахнутую калитку вошла пожилая женщина, которая с трудом держала на голове корзину с мокрым бельем. Поставив свою ношу на землю, она тяжело разогнулась и поморщилась – видимо, ее одолевали боли в спине.
Енын вежливо поклонилась, отдавая дань уважения возрасту.
– Вы не знаете, что с этой женщиной? – спросила она.
– Как не знать, вся округа знает! Ребенок у нее погиб.
Енын распахнула глаза, переводя взгляд с женщины на мальчика, который их привел.
– Можете рассказать подробнее, госпожа? – попросила она. Неужели этот мальчик – ее сын?
– А вам зачем это знать? – подозрительно прищурилась женщина, уперев руки в бока.
Енын переглянулась с Суджон, но та, похоже, хотела услышать ответ на этот же вопрос.
– Я… Это вышло случайно, я была у шамана и…
– У этого негодяя?! – мгновенно вскипела старушка, изменившись в лице. – Как он живет после того, как сломал жизнь бедной девочке? Небось как сыр в масле катается, проклятый?
Енын опешила, удивляясь, как смогла так удачно попасть пальцем в небо. Про шамана она сказала наугад, просто не зная, что придумать.
– Да, он живет в районе для аристократов, у него большой красивый дом, – поддержала она разговор, надеясь услышать что-то ценное.
– Никто и не сомневался… Женился он на бедной вдове два года назад. – Женщина кивнула на застывшую печальным изваянием хозяйку дома. – У нее был сын, смышленый мальчик, любознательный, все хотел читать, да только научить его некому было. Все соседи отговаривали Тансу от этого брака, но она, как завороженная, слушать ничего не хотела, только смотрела влюбленными глазами на этого проклятого. А я вот думаю, что так и было – приворожил он ее. Как пить дать!
Женщина остановилась, с жалостью глядя на безучастную ко всему хозяйку дома. Енын слушала с неослабевающим вниманием, и даже Суджон, кажется, заинтересовалась, потому что тоже зашла во двор и остановилась напротив соседки.
– И что же было дальше? – поторопила она.
– А дальше… Сынок ее, Арен, заболел. Сильно заболел, за два дня слег и больше не поднялся. Уж чего она только ни делала, к лекарям бегала, мужа своего проклятущего молила, а только ничего не помогло. Перед богами могу поклясться, что он-то во всем и виноват! После смерти мальчика к нему люди повалили, небедные люди, вот вроде тебя. Богато одетые такие, в паланкинах приезжали. Это к нам-то! Сколько я здесь живу, ни одного дворянина отродясь на наших улицах не видела. Разбогател он быстро, деньги к нему рекой потекли, а вместе с тем – по всему Ханяну слава о его способностях. Только раньше, до смерти Арена, никаких особенных талантов-то за ним не замечалось. Накопил он денег, да и бросил Тансу. Уехал и живет припеваючи. А она вон, бедняжка, совсем одна осталась…
Женщина тяжело вздохнула и удрученно покачала головой.
– На что же она живет? – ошеломленно спросила Енын, у которой от жалости к бедной матери на глазах выступили слезы. Вот сразу она почувствовала, что шаман – плохой человек! Хорошо хоть не успела ничего ему рассказать и сбежала до того, как он воспользовался ее плачевным положением.
– Мы помогаем, с голоду не даем умереть. Сын мой ходит к ней чего по дому починить, вон крыша прохудилась, снова надо подлатать. – Соседка кивнула наверх. – Мы-то поможем, да только не хочет она жить. После смерти Арена совсем зачахла, а тут еще негодяй ее бросил, ни одного няна не оставил. Так она, кажись, совсем умом тронулась.
– Арен… Арен, мой мальчик, пора кушать… – будто подтверждая слова старушки, невнятно пробормотала Тансу, по-прежнему глядя в стену.
Мальчик-призрак дернулся к ней, но не сдвинулся ни на шаг, будто что-то удерживало его на месте.
– Вы думаете, мальчик умер из-за шамана? – тихо спросила Енын, заставив себя отвести взгляд от несчастного ребенка, тянувшегося к матери. – Но как?
– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – поджала губы женщина, поднимая корзину с бельем и вновь водружая ее на голову. – Но никто из соседей не сомневается, что это шаман виноват в смерти Арена.
– Вот, возьмите, пожалуйста. – Енын протянула ей узелок с украшениями, которыми собиралась расплатиться с чудовищем, убившим ребенка и бросившим на произвол судьбы свою законную жену. А в том, что это был он, у нее после услышанного не было сомнений. – Вы сможете выручить за них около трехсот нян. Помогите этой женщине. Я буду время от времени навещать ее, может, еще что-то понадобится.
Старушка с сомнением приняла узелок, не зная, что внутри, а Енын поспешила уйти из пропитанного страданием и скорбью места. Она росла, как тепличный цветок, окруженная любовью и заботой, и совсем не знала жизни, никогда не думала о тяготах и бедах простых людей. Енын сетовала на то, что родители предопределили ее судьбу и лишили права выбора, думала, что простолюдины более свободные и счастливые, чем она. И была потрясена неприглядной действительностью, которая открылась ей сегодня.
Она почти бегом припустила по переулку с чувством выполненного долга: ну вот, одному человеку она уже помогла, осталось шесть. Судя по тому, как легко она нашла эту несчастную женщину, другие нуждающиеся отыщут ее без труда. Интересно, как это работает? Мальчик-призрак понял, что Енын его видит, и решил, что она может ему помочь?
– Госпожа, – окликнула ее запыхавшаяся Суджон. – Нам не в ту сторону.
Енын остановилась и нехотя повернула обратно: опять проходить мимо унылого дома с призраком совсем не хотелось, – но деваться некуда, и девушки отправились домой. Однако уже через несколько шагов Енын почувствовала, будто кто-то идет за ними. Обернувшись, она ахнула. Арен преследовал их и вновь смотрел на нее с мольбой, от которой замирало сердце. У Енын от страха душа ушла в пятки: она же сделала все правильно, обеспечила его мать на несколько лет вперед, более того – собиралась время от времени навещать ее, чтобы узнать, как она живет. Так почему призрак не исчез?! Этого недостаточно?
Сжав зубы, она остановилась, приготовившись мужественно принять очередное испытание. Арен подошел к ней и вновь посмотрел своими белесыми глазами.
– Что? Что еще тебе от меня нужно? – едва сдерживая отчаяние, воскликнула Енын.
– Помогите… – опять жалобно сказал мальчик и указал куда-то ей за спину.
Она обернулась, не увидев ничего, кроме снующих мимо простолюдинов, нагруженных мешками с рисом и плетеными корзинами с утварью. Но вдруг среди них мелькнули длинные белые волосы и нежно-голубой турумаги. Син! Енын медленно повернулась к мальчику и спросила:
– Он может тебе помочь?
Арен кивнул. Енын на мгновение прикрыла глаза, внутренне собираясь с силами. Она не хотела вновь сталкиваться с этим существом, тем более просить его о чем-то, но, по-видимому, это было неизбежно.
– Может, мы обойдемся без него? – без особой надежды спросила Енын.
В ответ – жалостливый взгляд. Она шумно выдохнула и, поняв всю безнадежность своего положения, побежала за Сином, чья прямая спина мелькала между снующими людьми.
– Госпожа, подождите! – кричала вслед Суджон, пытаясь догнать убегающую хозяйку.
Енын начисто забыла о ее присутствии, поэтому бросила через плечо:
– Возвращайся к слугам и жди меня возле паланкина!
– Нет, госпожа, подождите! Да подождите вы! – уже сердито крикнула Суджон, аккуратно, но настойчиво остановив хозяйку за руку. – Я никуда вас не пущу! Вы ведете себя странно, разговариваете непонятно с кем, бежите куда-то и вообще… Если не расскажете, что происходит, я пойду к вашей матушке!
– Пожалуйста, Суджон, у меня очень важное дело! Позволь мне его выполнить, и, клянусь, я расскажу тебе все!
Бедная Суджон, которая не видела призрака и измучилась из-за странностей своей хозяйки, заплакала в голос и села на холодную землю.
– Госпожа, пожалуйста, перестаньте… – ревела она, размазывая рукавом слезы по лицу.
– Суджон, клянусь, что все объясню тебе позже! Пожалуйста, вернись к паланкину и жди меня там, я скоро приду. – Енын взяла ее за плечи и заглянула в заплаканные глаза. Делано бодро улыбнулась и погладила по голове. – Сейчас ты мне только мешаешь, у меня очень мало времени.
Служанка перестала плакать и внимательно посмотрела на хозяйку. Печально вздохнула и поднялась на ноги.
– Мы пришли оттуда. – Всхлипнув, она указала рукой направление. – Госпожа, если с вами что-то случится…
– Ничего не случится, все будет хорошо. Жди меня, я обязательно приду. – Енын улыбнулась на прощание и побежала в ту сторону, куда ушел Син.
Все дороги вели к нему, и теперь ей почему-то казалось, что монах нарочно дал ей задание спасти семь душ, чтобы еще крепче привязать к духу ветра. Правильно ли она поступает? Логика подсказывала, что нужно держаться от этого существа как можно дальше, но внутренний голос нашептывал, что именно Син может помочь ей остаться в живых. Это было совершенно лишено смысла, однако интуиция редко подводила Енын, и она решила ей довериться.